«Отец на протяжении 30 лет не принимал участия в воспитании ребенка. Последний вырос, уехал на СВО и там погиб. И когда отцы узнают, что их сыновья погибли, обращаются в военный комиссариат, чтобы им выплатили сумму», — рассказали в январе на коллегии минюста Татарстана. Суды по всей России разбираются в исках матерей воинов к бывшим мужьям, в республике уже зафиксировано минимум 6 таких случаев. А прецедентом стала история Светланы Павловой из Зеленодольска, которая взыскала с экс-супруга выплаты за погибшего сына. Но эксперты «БИЗНЕС Online» считают, что заранее обезопасить семью от таких ситуаций не позволяет закон. К тому же биологические отцы, даже не доказав своих прав на выплаты, могут претендовать на наследство сыновей.
В феврале 2024 года Никита Бахтин должен был впервые стать папой. Но сына он так и не увидел
История Никиты Бахтина
За три прошедших года спецоперация на Украине стала неотъемлемой частью нашей жизни, буквально войдя так или иначе в каждый дом. Но прежде всего речь о тех семьях, чьи отцы и сыновья мужественно сражаются сегодня за свою Родину. Кого-то из них уже нет с нами. Известно, что российское государство старается возможными силами и средствами помочь тем, кто потерял родных и близких на СВО. Однако, как такое часто бывает, в данной связи возникают в том числе юридические коллизии, о которых никто ранее и не задумывался.
Эти ситуации, с одной стороны, заставляют людей, едва переживших гибель близкого человека, вновь вспоминать семейные драмы далекого прошлого, с другой — поднимают неоднозначно выглядящие в правовой плоскости вопросы справедливости. И однозначного ответа, как решать такие вопросы, судя по всему, нет.
Светлане Павловой 49 лет. Родом она из небольшой деревушки в Кировской области, в молодости переехала в Татарстан и поселилась близ Зеленодольска. Там в 21 год она стала мамой — у нее и мужа Михаила Бахтина родился сын Никита. Когда мальчику было пять лет, родители развелись. Одна из подруг Павловой так объяснила в суде причину их развода: «Он вел асоциальный образ жизни, пил, не работал, никак не обеспечивал семью».
После развода Светлана, оставшись с ребенком на руках и без родни поблизости, снимала комнату в общежитии, работала на заводе им. Горького. С Никитой, когда мама уходила на смену, сидели подруги и соседи по общежитию, продукты из деревни иногда привозили знакомые. В общем, «соседская солидарность» буквально спасла тогда Павлову. Бывший муж, по ее словам, ничем не помогал и даже не платил алименты. Через три года после развода наша героиня встретила мужчину, за которого вышла замуж, — он, по ее словам, и воспитал Никиту как родного сына.
В 2017 году, в 19 лет, отправился служить в Новороссийск. Он был десантником, служил, как с гордостью говорил маме, в «элитной горно-штурмовой дивизии». Во время службы по контракту побывал в Сирии
Последний рос веселым и энергичным, при этом хулиганистым и неусидчивым. Учеба шла туго, зато Никита очень любил спорт — ходил заниматься в местный яхт-клуб, в туристический клуб, в походы. После 9-го класса поступил в железнодорожный техникум, но не доучился, взял академический отпуск и призвался в армию, служил в Новочеркасске пожарным. Когда вернулся, пытался устроиться в МЧС, но не получилось. По словам матери, тогда Никита подписал контракт с министерством обороны, решил стать военным.
И в 2017 году, в 19 лет, отправился служить в Новороссийск. Он был десантником, служил, как с гордостью говорил маме, в «элитной горно-штурмовой дивизии». Во время службы по контракту побывал в Сирии. «Мне кажется, у него всегда была предрасположенность к военной службе», — говорит Павлова. Сына она описывает как патриота и защитника слабых.
Во время службы Никита по переписке познакомился со своей будущей женой Региной. В январе 2023-го они сыграли свадьбу, а за полгода до этого сын Павловой ушел на СВО.
В День города Зеленодольска из рук мэра Михаила Афанасьева мама Никиты получила орден Мужества, которым ее сын был награжден посмертно
Как погиб
В августе 2022 года 25-летний Бахтин подписал очередной контракт с минобороны и отправился в зону СВО в составе именного татарстанского батальона «Тимер». Он дважды получал ранения. Первое было челюстно-лицевое: боец долго восстанавливался, вспоминает его мама. Затем было осколочное ранение. Семья рассчитывала, что Никита приедет лечиться и заодно в отпуск — на рождение ребенка: в феврале 2024 года он должен был впервые стать папой. Но сына он так и не увидел.
27 декабря 2023-го, около 7 часов вечера, бойцы отправились на штурм. «Я еще ему говорила: „А почему идешь на штурм, ты же еще до сих пор хромаешь?“ А он засмеялся в трубку и отвечает: „Ну мама, мне, конечно, тяжело ходить“. На корточки он не мог садиться. Но, говорит, если будет артобстрел, придется куда-то бежать», — вспоминает Павлова. Артобстрел случился, Никита погиб. В похоронке указано место гибели — село Работино Запорожской области.
Тело доставили в Татарстан в январе 2024-го, через месяц у Бахтина родился сын. В День города Зеленодольска из рук мэра Михаила Афанасьева мама Никиты получила орден Мужества, которым ее сын был награжден посмертно. А в яхт-клубе «Дельфин» провели соревнования и оформили уголок памяти бывших воспитанников клуба, в том числе сына Павловой.
В яхт-клубе «Дельфин» провели соревнования и оформили уголок памяти бывших воспитанников клуба, в том числе сына Павловой
Отец объявился 20 лет спустя
После похорон мама и жена Никиты обратились в военкомат за официальной справкой о его смерти. «Там нам сказали, чтобы мы приходили оформлять документы на выплаты», — вспомнила Павлова. И тут выяснилось, что на них может претендовать и биологический отец Никиты, с которым Светлана развелась больше 20 лет назад.
Она узнала, что на каждого бойца есть анкетные данные, где указываются в том числе родители. И Бахтин-старший в этих документах указан. «Я возмутилась: „Он отец только по бумагам!“», — говорит Павлова. В ответ ей сообщили, что по закону отца, который указан в анкетных данных, обязаны были уведомить о том, что он имеет право на выплаты. А дальше решайте через суд!
Регина, вдова Никиты, рассказала «БИЗНЕС Online», что с Бахтиным-старшим у них состоялась встреча: «Он сказал: „Вы поймите, у меня ничего нет, но есть семья, которую нужно как-то обеспечивать“». В итоге, пока Павлова собирала документы на выплаты за гибель сына, оказалось, что биологический отец свои документы уже принес. Тогда, по словам супруги, они начали искать юристов, которые могли бы помочь им отстоять свою позицию в суде: «Это же несправедливо!»
Регина, вдова Никиты (справа), рассказала «БИЗНЕС Online», что с Бахтиным-старшим у них состоялась встреча: «Он сказал: «Вы поймите, у меня ничего нет, но есть семья, которую нужно как-то обеспечивать»
Какие выплаты положены семьям погибших на СВО бойцов?
Военные юристы и эксперты, с которыми побеседовал «БИЗНЕС Online», указывают, что максимальные выплаты, положенные семьям погибших участников СВО из Татарстана, составляют около 15,5 млн рублей. Если не говорить о пособиях и льготах, положенных членам семей погибших на СВО бойцов, речь идет о четырех выплатах.
- Единовременная выплата по указу президента РФ — 5 млн рублей (указ от 5 марта 2022 года №98 «О дополнительных социальных гарантиях военнослужащим, лицам, проходящим службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации»).
- Страховая компенсация. Ее выплачивает СОГАЗ (по закону от 28 марта 1998 года №52-ФЗ). Эта выплата индексируется, и на сегодня ее размер — 3,4 млн рублей.
- Единовременное пособие. Тоже выплачивается СОГАЗом (по закону от 7 ноября 2011 года №306-ФЗ). Это пособие тоже индексируется, сейчас оно составляет 5,1 млн рублей.
- Единовременная выплата по указу президента РТ от 4 апреля 2022 года — 2 млн рублей.
В документах, которые регламентируют эти выплаты, указано, что они выплачиваются членам семьи «в равных долях». Кому же они положены?
В первую очередь супруге. «Если на момент гибели мужчины на СВО он состоял в гражданском браке, то его гражданской супруге на выплаты рассчитывать не стоит. Только официально зарегистрированный брак», — отмечают эксперты издания.
Выплаты положены родителям (или усыновителям), несовершеннолетним детям либо детям до 23 лет, которые обучаются очно в вузе или других образовательных учреждениях. Далее по «очереди» идут совершеннолетние дети и иждивенцы. Если у погибшего нет ни жены, ни детей, ни родителей, то выплаты направят полнокровным братьям и сестрам или неполнокровным (двоюродным и троюродным) братьям и сестрам, но в этом случае — только федеральные 5 млн рублей (т. е. без согазовских и региональных выплат).
Выплаты положены родителям (или усыновителям), отчиму или мачехе (если они воспитывали и содержали человека не менее пяти лет), несовершеннолетним детям либо детям до 23 лет, которые обучаются очно в вузе или других образовательных учреждениях
Для получения выплат обязательно нужно написать заявления. Получается, их пишут и нерадивые отцы. Но как они узнают о гибели сыновей, если не общаются с ними? «Когда в военкомат приходит уведомление о гибели, он обязан сообщить лицам, указанным в анкетных данных бойца», — объясняют собеседники издания. Впрочем, юристы отмечают, что источником информации не всегда бывает военкомат. Бывало, что отцы узнавали о гибели своих сыновей от соседей (если это небольшой населенный пункт) или даже из соцсетей.
Когда приходят выплаты? Зависит от нескольких факторов: как быстро получателями собраны документы и написано заявление, как быстро войсковая часть собирает документы для согазовских выплат. «Бывает, что ребенок погибшего на СВО бойца официально на него не записан — приходится через суд подтверждать родство, — объясняют эксперты. — Пока идет суд, отправляются документы на родителей с сопроводительным письмом — о том, что дополнительные документы, на ребенка, пришлют позже с решением суда. И только после того, как будет это решение суда, поступят и выплаты — их же надо поделить на всех».
Впрочем, бывают ситуации, кардинально отличающиеся от той, в которую попала Светлана. «Некоторые отцы сами говорят, что не участвовали в воспитании, и отказываются от выплат, — говорят наши собеседники. — Есть случаи, когда другие родственники пишут отказ от выплат в пользу тех или иных членов семьи».
Когда приходят выплаты? Зависит от нескольких факторов: как быстро получателями собраны документы и написано заявление, как быстро войсковая часть собирает документы для согазовских выплат
Аргументы в суде: «Отец не пришел ни на свадьбу сына, ни на его похороны»
Семье погибшего Никиты с учетом сумм, действовавших на тот момент, была положена выплата в размере 14,3 млн рублей — в равной степени на троих членов семьи: супругу и двоих родителей. На ребенка эта выплата не распространилась, потому что он родился уже после гибели Никиты.
Бахтин-старший, как указал суд, «воспользовался предоставленным правом». Правда, ему успели перечислить не все выплаты — согазовские еще не дошли, т. к. Павлова подала в суд и указала это в сопроводительном письме. А потому отцу на карту пришло порядка 2,3 млн рублей: 1,6 млн — третья часть от «президентских» 5 млн рублей, поделенных между ним, Павловой и вдовой погибшего Региной, и еще 666 тыс. рублей — третья часть «региональной» единовременной выплаты. Женщинам от СОГАЗа перечислили положенные на них трети выплат, а вот часть суммы, положенной отцу, ему не перечислили, но зарезервировали за ним, до тех пор пока не будет получено решение суда.
Причем сам Бахтин (точнее, его представитель в суде — отец Никиты так ни разу лично и не пришел на заседание) указывал, что деньгами он воспользоваться не смог — суд арестовал его счет в качестве обеспечительной меры. В разговоре с «БИЗНЕС Online» Павлова сказала, что до ареста счета ее экс-муж все же успел снять небольшую сумму.
Светлана Павлова: «Я более чем уверена, что он знал о дне похорон, но, думаю, будучи трусливым и подлым человеком, боялся там показаться»
Какие аргументы приводила Павлова в Зеленодольском горсуде? Во-первых, указала она, Бахтин после развода не принимал никакого участия в жизни сына: не ходил на родительские собрания, не занимался его воспитанием. Это подтвердили свидетели — несколько бывших соседок Павловой, друг Никиты и классный руководитель погибшего бойца, которая рассказала, что никогда не слышала от Никиты слово «папа».
Во-вторых, Бахтин не пришел ни на свадьбу сына, ни на его похороны. Похороны были в Айше, и все село (благо оно небольшое) о них знало. Как это объяснил сам Бахтин? По словам его юриста, ему не сообщили. «Ему позвонила Александра (младшая дочь Павловой от второго брака — прим. ред.), сообщила о гибели Никиты. Оговорила, что тело еще не поступило, когда это случится и назначат похороны, она сообщит, но не сообщила», — объяснила представитель отца. Хотя, по ее словам, он перезванивал. «Саша сама нашла его номер через четырех людей, позвонила ему, потому что я была не в состоянии. То, что он звонил ей потом пару раз… Она студентка, на время занятий отключает телефон», — говорила в ответ Павлова. Так или иначе Бахтин, по ее словам, не предложил даже никакой помощи по организации похорон — все заботы она взяла на себя. «Я более чем уверена, что он знал о дне похорон, но, думаю, будучи трусливым и подлым человеком, боялся там показаться», — говорила в суде Павлова.
В-третьих, аргументировали истцы, Бахтин не платил алименты. Павлова обращалась к приставам, те разыскивали должника, но денег сын не получал. Какое-то время отец якобы вообще официально не работал, чтобы не платить алименты. Однако в другом гражданском деле (о нем будет ниже) представитель Бахтина принесла в суд талоны от почтовых переводов. Из них следует, что периодически, с конца 2009-го по весну 2011-го (и то не каждый месяц), тот переводил сыну деньги. В декабре 2009-го — 1 тыс. рублей, а в остальные месяцы — по 500 рублей. Однако суд указал, что в нынешнем споре Бахтин-старший никак не доказал, что он регулярно платил деньги на содержание сына.
Что пытался доказать биологический отец и какое решение вынес суд?
Представитель Бахтина-старшего утверждала: Никита неоднократно пытался общаться с ее клиентом, но мама этому препятствовала, как минимум до 18 лет. Пообщаться удалось, когда Никита стал взрослым — он сам лично приезжал к папе. Это подтвердил и пасынок Бахтина в суде: он заявил, что трижды видел Никиту, когда тот приезжал к его отчиму. Правда, о чем они общались, он не знал. И заявил, что Бахтин-старший работает неофициально, но не пил. Впрочем, представитель отца заявляла в суде, что Никита приезжал к отцу, когда был еще несовершеннолетним — с 12–13 лет. И папа давал ему денег на карманные расходы, т. е. фактически помогал содержать сына.
Во-вторых, по словам юриста, до 18 лет сын был зарегистрирован по одному адресу с отцом. И последний вносил за него оплату за коммунальные услуги. «Данные обстоятельства совсем не свидетельствуют о полном равнодушии к воспитанию несовершеннолетнего ребенка», — указывалось в отзыве от имени Бахтина.
В итоге Зеленодольский суд РТ встал на сторону Павловой. Он указал, что смысл социальной поддержки, которую государство оказывает родителям погибших бойцов, — возмещение нравственных и материальных потерь. И возмещаются они «родителям, которые длительное время надлежащим образом воспитывали военнослужащего, содержали его до совершеннолетия и вырастили защитником Отечества».
В свою очередь семейное законодательство РФ гласит, что основная обязанность родителей в семье — воспитание, содержание детей, защита их прав и интересов (вне зависимости от того, в разводе ли они, живут ли они вместе или раздельно). Невыполнение этих обязанностей может повлечь лишение родительских прав. Суд посчитал, что если есть обстоятельства, при которых отца можно лишить родительских прав, то его можно лишить и мер социальной поддержки.
Павлова пытается признать отца Никиты недостойным наследником, потому что биологический отец теперь претендует на долю в квартире и вклад, который остался на счете Никиты в банке
И в случае с Никитой таким обстоятельством суд признал неуплату алиментов. «Бездействие Бахтина М.А., занявшего пассивную позицию, не проявлявшего должный интерес к судьбе своего сына как при жизни, так и после смерти (ответчик не присутствовал на похоронах своего сына), привело к разрыву семейных связей между ним и его сыном», — постановил суд (уже в апелляции).
Бахтин не согласился с решением первой инстанции и обжаловал его. Но Верховный суд Татарстана согласился с тем, что отца необходимо лишить выплат. Тогда он обжаловал это решение и в кассации, однако суд в Самаре еще перед Новым годом подтвердил законность решений нижестоящих судов. Как рассказала Павлова «БИЗНЕС Online», деньги, переведенные Бахтину, уже возвращены ей. При этом собеседница рассказала, что она пока их не потратила, слишком «тяжелые»…
Исков все больше
В целом по России такого рода споров становится все больше. Практика только формируется, но свое мнение высказал уже и Верховный суд РФ, куда уже дошло несколько исков. Одно из первых таких решений было вынесено в октябре 2023 года: Сергей и Наталья Яхонтовы из Ставропольского края спорили о выплатах за погибшего сына Алексея в точности как Павлова и Бахтин.
В браке у Яхонтовых родился сын, затем родители развелись. В мае 2022 года Алексей погиб при выполнении задач на СВО. Его отец пришел сначала на похороны, а потом и за выплатами. Яхонтова посчитала это неосновательным обогащением и подала в суд. Первые инстанции встали на сторону отца, указав, что тот при жизни сына не был лишен родительских прав, в деле нет и доказательств злостной неуплаты алиментов, более того, отец добровольно отказался от региональной выплаты.
Но Верховный суд РФ указал в своем решении, что отец не занимался воспитанием ребенка, мать не получала алименты, родственные связи между ними были утеряны — отец даже жил в другом регионе. В итоге ВС РФ направил дело на новое рассмотрение. Аналогичную позицию, встав на сторону матерей, ВС РФ высказывал по схожим делам из Пензенской области и Карачаево-Черкесской Республики.
В целом по России такого рода споров становится все больше
Как рассматриваются такие дела в других судах Татарстана
Что касается РТ, то оказалось, что иск Бахтиной стал первым из подобных, юридическим прецедентом. Но спустя полгода это уже не просто единичный случай. Как рассказал на коллегии министерства юстиции республики руководитель государственного юридического бюро Татарстана Марс Фаткуллин, в райсудах РТ сейчас находится как минимум два таких иска.
Всего, по сведениям собеседников издания и нашим подсчетам, через республиканские храмы Фемиды с начала СВО прошло минимум 6 подобных исков, но не по всем из них еще вынесены решения. Так, например, юрист Людмила Золотова, представлявшая интересы Павловой в суде, ведет еще два таких дела — ситуации у семей аналогичные. Личные данные семей не раскрываются, дела находятся на стадии рассмотрения, решения по ним нет.
Один из споров рассмотрел Алексеевский суд РТ — там отец даже не явился на суд, а потому решение было вынесено заочно и не оспорено. Ситуация, в которую попала мама погибшего бойца Ирина Абрамова, также схожа с той, в которой оказалась Павлова. Первый муж оставил ее с ребенком на руках, когда сыну, Евгению Конанову, было три года. Затем Абрамова снова вышла замуж, сына воспитал ее новый супруг. В октябре 2023 года мобилизованный Конанов погиб на СВО. В родном селе Гремячка Рыбно-Слободского района установили памятную доску. А отец наравне с матерью и супругой бойца получил «гробовые» выплаты. В суде тоже выступали свидетели, которые рассказывали, что мать в одиночку воспитывала сына, а его отец с ним не общался и не платил алименты. В суде представили и справку из школы, где учился будущий боец: там сообщили, что его отца никогда и никто не видел, а воспитанием мальчика занимались мама и его отчим. Суд встал на сторону матери, а решение уже вступило в силу.
«К нам обращаются родители или жены погибших на СВО граждан с просьбой лишить [выплат] одного из родителей, по большей части отцов, с которыми матери развелись, когда ребенку было два-три года, — выступал на коллегии минюста РТ Фаткуллин. — Отец на протяжении 30 лет не принимал участия в воспитании ребенка. Последний вырос, уехал на СВО и там погиб. И родители (речь об отцах — прим. ред.), когда узнают, что их сыновья погибли, начинают обращаться в военный комиссариат, чтобы им выплатили сумму — от 14 миллионов до 17 миллионов рублей».
Правда, в управлении судебного департамента Татарстана в ответ на запрос издания не смогли сообщить, сколько всего подобного рода исков было подано и рассмотрено — статистики по конкретно таким делам не ведется, данные иски подаются в абсолютно разных категориях, поэтому «сгруппировать» их не представилось возможным.
«Если у погибшего имеется движимое и/или недвижимое имущество, то рекомендую сразу в этом же судебном процессе предъявить требование о признании наследника недостойным, чтобы родитель не смог вступить в наследство на имущество погибшего ребенка»
Можно ли избежать таких споров?
Эксперты считают, что подобной судебной практики в России в любом случае не избежать. «Существуют документы: приказы минобороны, указы президента, постановления правительства, где четко прописано, какая категория лиц имеет право на получение этих социальных гарантий», — поясняет Золотова. В этом случае, по ее словам, все выплаты будут осуществляться в соответствии с документами, и только затем, если одна из сторон не согласна, она может оспорить это в суде, что, собственно, сейчас и происходит. С ней соглашается юрист Оксана Продан, специализирующаяся на военном праве. «На данный момент законодатель не дает возможности бойцу выбрать, кому именно положены выплаты после его смерти. Этот круг определен законом, и каждый конкретный случай при споре подлежит доказыванию», — объясняет она.
Если судебного спора все-таки не избежать, то на что обратить внимание в первую очередь? Как поясняет «БИЗНЕС Online» юрист АНО «Центр правовой поддержки „Столичный“» Мэри Гудова, которая работает с такими исками, есть три главных момента. Первое — уплата алиментов (если таковые были назначены). Второе — участие в воспитании и содержании ребенка до того, как ему исполнилось 18 лет. Третье — наличие родственных и семейных связей между «недостойным родителем» и сыном после совершеннолетия. Что стоит за этой формулировкой? Условно говоря, насколько близко отец и сын общались после того, как ребенок стал взрослым.
Тут в качестве аргумента можно привести то, что отец, например, не участвовал в похоронах или не оказал материальную помощь в похоронах, добавляет Продан. «Основополагающими доказательствами по данной категории дел являются свидетельские показания», — подчеркивает Гудова. При этом, по ее словам, бывает и такое, что отцы в суде соглашаются с исками, т. е. соглашаются вернуть выплаты. «Но таких малая доля, — говорит юрист. — В большинстве своем такие родители также приводят в качестве доказательств свидетельские показания». Золотова, встречавшая в судах подобного рода отцов, говорит, что в спорах они, бывает, используют тактику нападения. «Первое: стараются максимально очернить матерей, припоминая им неналитую тарелку супа и порванный носок, — рассказывает юрист. — Второе: максимально „выпускают перья“, чтобы раздуть какие-то незначительные факты, пытаясь доказать, что они все-таки выполняли родительские обязанности, возложенные на них нормами Семейного кодекса».
При этом собеседник «БИЗНЕС Online» подчеркивает, что каждое дело, несмотря на все вышеперечисленное, индивидуально. «Все зависит от ситуации, от той жизни, которую прожила семья», — указывает юрист. Но ее коллега Гудова отмечает: исходя из той практики, о которой ей известно, в 98% случаев суды встают на сторону истца — мамы.
Все наши эксперты обращают внимание еще на один момент — наследство, за которое опять же могут развернуться споры. «Если у погибшего имеется движимое и/или недвижимое имущество, то рекомендую сразу в этом же судебном процессе предъявить требование о признании наследника недостойным, чтобы родитель не смог вступить в наследство на имущество погибшего ребенка», — подчеркивает Гудова. Юрист Продан объясняет, что споры о наследстве — это другие правоотношения, не социальные, в рамках которых ведется разбирательство о выплатах. «В данном случае применяется совсем другой закон. И этот закон также говорит о том, что есть недостойные наследники. Такое тоже можно доказать в суде. Но это уже будет другой судебный спор», — подчеркивает эксперт.
И как раз наша героиня Павлова сейчас борется в суде, защищая наследство сына. Она пытается признать отца Никиты недостойным наследником, потому что биологический отец теперь претендует на долю в квартире и вклад, который остался на счете сына в банке. И тут суд первой инстанции неожиданно встал на сторону отца, указав, что часть алиментов он все-таки оплатил. Павлова это обжаловала — следующий «раунд» будет проходить в ВС РТ.
«БИЗНЕС Online» продолжит следить за этим судебным спором.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 170
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.