Тагир Сунгатуллин — генеральный директор «РБР16» (ремонт и строительство дорог) Тагир Сунгатуллин генеральный директор «РБР16» (ремонт и строительство дорог)
— Я за то, чтобы в первую очередь обеспечить кадрами все отрасли, а потом уже вводить какие-то ограничения. До тех пор пока есть серьезный дефицит на фоне отсутствия, действительно, соискателей с российским гражданством [ограничений быть не должно]. Надо в первую очередь думать о кадрах. Мы в этом списке не фигурируем, потому что в строительстве мигрантов решено оставить, если я правильно вас услышал. Но если убрать их, будет острый дефицит рабочей силы. А что делать с этим дефицитом?.. Если бы мы были поставлены в такую ситуацию, тогда бы пришлось искать решение.
Каково мое отношение к мигрантам как к работникам? Это разные люди, так же как и россияне. Есть работящие, а есть не очень. Есть мастеровитые, а есть совсем без навыков.
Фоат Комаров — советник генерального директора АО «СМП-Нефтегаз» Фоат Комаров советник генерального директора АО «СМП-Нефтегаз»
— Еще раз говорю: мигрантов не нужно запрещать, необходимо делать высокую оплату труда россиянам. А сегодня уровень заработных плат низкий. Почему государство в нормативы для строительства закладывает минимальную заработную плату? В проектно-сметной документации работы оцениваются крайне дешево! А кто на эти деньги пойдет работать из россиян?
В нашей отрасли мигрантов практически нет. В сельском хозяйстве есть у нас, конечно, проблемы с комплектацией механизаторами и все такое, но мы в сезонные работы повышаем заработную плату, доплачиваем. И выходим [из ситуации] с грехом пополам. На нефтедобыче мигранты вообще ни к чему, там узкоспецифичная работа. А то, что на стройке… Мы просто повышаем заработную плату своим рабочим, и у них есть желание работать. Но не всегда все получается. Как я уже сказал, расценки низкие закладываются в смету оплаты труда. Поэтому мы вынуждены маневрировать или с низкой рентабельностью работать. И, конечно, иногда привлекаем так называемых мигрантов.
Зуфар Гаязов — президент правления ассоциации рестораторов и отельеров Казани и РТ, гендиректор ООО «ТатинтерРесторантс» Зуфар Гаязов президент правления ассоциации рестораторов и отельеров Казани и РТ, гендиректор ООО «ТатинтерРесторантс»
— Есть ли отрасли, где мигрантов можно и нужно запретить? Наверное, есть. И, возможно, это все-таки военно-промышленный комплекс. Вообще, надо глубже и шире смотреть на этот вопрос. Казань — это в первую очередь столица туризма. И мы исходим из того, что к нам приезжает очень много туристов и мы должны максимально интересно, разнообразно и качественно показать национальную кухню народов, которые живут в Татарстане. Запрещая [труд] мигрантов, мы сами себе делаем плохо.
Если у нас существуют рестораны, где представлена, допустим, узбекская или грузинская кухня, то без специалистов, которые с рождения эту кухню знают, нам будет очень сложно ее организовать. Тем более что мы все-таки являемся кулинарной, гастрономической столицей Российской Федерации. Поэтому мы очень нуждаемся в тех специалистах, которые к нам приезжают из ближнего зарубежья. И поэтому мы против тех решений, которые приняты в других регионах, где запретили [труд мигрантов в ряде отраслей]. Мы считаем, что у каждого региона свой статус, свое направление в развитии. Это первое.
Второе. Мы каждый год проводим экономический форум «Россия — исламский мир». И Татарстан на нем представляет не только себя, республику, но и всю Российскую Федерацию в исламском мире. И к нам приезжает очень много людей из соседних, дружественных нам стран, которые и открывают свои национальные кухни. И здесь мы понимаем долю ответственности каждого руководителя, который этим бизнесом занимается. Чтобы он принимал в первую очередь высококвалифицированных специалистов, которые могли бы достойно представлять их национальную кухню и не являлись бы опасностью для нашего общества.
В-третьих, мы в рамках форума «Россия — исламский мир» проводим международный кулинарный конкурс, показывающий и русскую, и татарскую кухню. И нашу, татарстанскую ассоциацию рестораторов и отельеров приняли в международную ассоциацию исламского мира, где представлены и те страны, из которых приезжают мигранты. И эти связи нам нельзя прерывать, наоборот, нужно их укреплять. Теперь мы говорим о саммите БРИКС, который готовимся принять в октябре. Это еще раз подтверждает, что Казань не только столица туризма, но и столица проведения международных форумов, встреч на самом высоком уровне. И мы должны транслировать всему миру, что у нас здесь толерантность, дружба и все остальное.
Понятно, что вопросы, связанные с угрозой обществу, — это и наша задача. Но в первую очередь это, наверное, вопрос тех организаций, которые выставляют барьеры для того, чтобы сюда не могли попадать представители организаций, имеющих реакционную направленность.
Искандер Зигангараев — генеральный директор «КЖК-Логистик» Искандер Зигангараев генеральный директор «КЖК-Логистик»
— Нельзя такого делать. Надо взвешенно подходить, людей и так не хватает. Средний бизнес сразу загибаться начнет. И без того уже зарплаты высокие за счет нехватки людей. Водители, например, года четыре назад получали среднюю зарплату около 40 тысяч рублей, сейчас они 100 тысяч получают и хотят больше, а это же в себестоимости отразится, цены на продукты вырастут. Людей нет, еще и на фронт забирают, рано такие решения принимать.
Надо просто мигрантов жестко контролировать, чтобы преступности не было, но ограничивать, я считаю, нельзя. Многие со мной согласны, мы обсуждаем это. Единственное, можно в такси запретить работать, и все. В такси наши могут пойти. Если зарплата будет хорошей, почему бы не пойти. То, что среди мигрантов много таксистов, — вынужденная мера, некого сажать [за руль]. С другой стороны, я бы не хотел приехать в какой-то город, например Санкт-Петербург, и чтобы меня вез не местный житель, а таджик или узбек. Ведь не в Таджикистан приехал. Если ты приехал в Таджикистан, пусть там таксисты-таджики будут, я так считаю. Потом, в такси нет работодателя, а когда нет работодателя, то нет дисциплины. Ничего плохого про таксистов не хочу сказать, но в большинстве своем это люди, которые начинали свой бизнес, не хотят никому подчиняться.
Когда мигранты приходят в автопарки, просто нужно контролировать. Потому что они приезжают зарабатывать деньги и могут работать сутки напролет, чтобы отправить деньги к себе на родину. А если это перевозка людей? Тут очень четкий контроль нужен, его необходимо ужесточить. Я сейчас с удовольствием взял бы мигрантов в качестве водителей на перевозку продуктов питания. Опыт работы с мигрантами у нас был, мы работали со студентами-туркменами. Они берут в аренду «Газель» и работают, очень ответственно относятся к работе, стараются. В то же время среди них есть разные люди. Они плохо к технике относятся, если она не своя: и масло не проверяют, и машину гробят. Поэтому наш бизнес не старается их сажать в качестве водителей, только если со своей машиной.
Айрат Фаррахов — депутат Госдумы от Татарстана Айрат Фаррахов депутат Госдумы от Татарстана
— Вопрос очень острый. В целом общественное мнение однозначно за серьезное регулирование этого вопроса. Государственная Дума в любом случае все свои решения принимает исходя из консенсуса в обществе и из общественного мнения. На самом деле, все профессии, связанные с опасностью для граждан, необходимостью знания особенностей нашего государства, языка, образования в Российской Федерации, безусловно, требуют более точного и более жесткого регулирования, вплоть до прямого запрета на использование труда мигрантов.
С другой стороны, мы должны понимать, что это не должно привести к коллапсу в отрасли. Поэтому строительную отрасль, где нужно большое количество работающих граждан, необходимо рассматривать отдельно. Нужна золотая середина. Мигрант мигранту рознь. Отдельные случаи преступлений мигрантов становятся очень медийными, моментально распространяется информация об этом, но есть огромное количество людей, которые помогают нашей экономике, разделяют наши ценности. И как раз сейчас то время, когда нашей экономике труд мигрантов чрезвычайно важен и нужен.
Устанавливая эти ограничения, мы должны в своей политике с мигрантами, может быть, прорабатывать вопросы обучения [иностранных граждан] еще до стадии миграции. Например, язык, правила, ценности, чтобы к нам приезжали уже подготовленные люди, которые готовы быть законопослушными гражданами и работать. Без этого мы не сможем добиться экономических результатов. Сейчас такое время, когда мы должны все-таки привлекать труд иностранных граждан, и в этом потенциал роста экономики.
На самом деле, мы уже привыкли к тому, что в сфере услуг, обслуживания работает очень много мигрантов. И порой мы не задумываемся над тем, легальны они или нет. Мы всегда полагались на то, что все люди, которые работают, порой даже не зная детально русского языка, находятся легально на нашей территории. Но опыт показывает, что очень много нелегальных мигрантов и они совершали какие-то резонансные вещи.
Все-таки прямой запрет на всех направлениях приведет к большому дефициту работающих граждан. Все, что связано с безопасностью государства и безопасностью граждан, необходимо ограничивать. В остальных сферах надо более умно и грамотно работать в миграционном законодательстве для того, чтобы у людей, желающих переехать на территорию Российской Федерации, связать свою жизнь с Россией, с российской экономикой, были все возможности. Но только при жестком соблюдении наших ценностей и нашего законодательства.
Раис Гумеров — гендиректор ООО «Мелита» Раис Гумеров гендиректор ООО «Мелита»
— Властям виднее, конечно, но я считаю, что запрет не самая лучшая форма взаимодействия с людьми. То, что без мигрантов Россия сейчас не может обойтись, — это однозначно. Но хорошо, что еще хоть на стройках и в промышленности им не запрещают работать. Конечно, они нужны. Они хорошие, добросовестные работники, очень трудолюбивые. Поэтому вместо запретов лучше бы упорядочить их пребывание здесь, обеспечить контроль за теми людьми, которые сюда приезжают. А в запретах в целом ничего хорошего, конечно, нет.
Я бы не сказал, что в нашей отрасли очень много мигрантов, хотя в пошивочных цехах много. Сейчас и в республике, и в России в целом много швейных цехов. Там большей частью мигранты работают. У нас, на нашем предприятии, их нет. На строительные дела мы их разово иногда приглашаем, а в основном персонал у нас местный, свой. У нас и у арендаторов мигранты работают [на стройке], и, когда я прохожу через их цеха, вижу, насколько напряженно они работают.
Если их убрать совсем, в нашей отрасли объемы заметно упадут. Вот на днях была информация, что в Москве за пять лет легкая промышленность выросла в 60 раз. [Мэр Москвы Сергей] Собянин так сказал. И я думаю, что там на 95 процентов заняты как раз мигранты из ближнего зарубежья. И [с их помощью] сейчас хотя бы идет какое-то простейшее импортозамещение. Все-таки те товары, простая одежда, белье раньше шли из-за границы. А сейчас очевидно, что они отшиваются у нас, на территории России. И, конечно, лучше, чтобы эти товары шились у нас. А без мигрантов отрасль упадет.
Равиля Шайдуллина — гендиректор ООО «Ностальгия» (пиццерия на «Черном озере», кафе «Кукан», ресторан «Дворянское гнездо») Равиля Шайдуллина гендиректор ООО «Ностальгия» (пиццерия на «Черном озере», кафе «Кукан», ресторан «Дворянское гнездо»)
— У меня сейчас нехватка работников — 50 процентов. Это повара, кассиры, уборщицы, даже водителей не могу найти. Я была вынуждена взять двух узбечек на работу, просто нет выхода. Либо я беру мигрантов, либо закрываю свои точки. Это неправильное предложение — запретить мигрантам работать. Мне легче сдать свои помещения в аренду, просто невозможно работать. Наши местные не хотят трудиться. Я даже вынуждена была «Кукан» закрыть на 15 дней, когда люди выходили в отпуск.
Ни в какой отрасли не надо запрещать работать мигрантам. Они же тоже люди, причем наши, из стран бывшего Советского Союза. Преступления же совершают все — и они, и наши люди. В такси 70 процентов мигранты, а в Москве — все 100. Я двух человек специально вызвала из Узбекистана для того, чтобы не закрывать свои кафе. Раньше в Дербышках у меня работали 50 человек, но из-за того, что не могла найти работников, сдала помещение в аренду. Недавно повар пришел, ему поставила зарплату 100 тысяч рублей. Он долго не работал, а в результате через два дня уволился. Сказал, что мало. Я больше этого не могу платить.
Люди уходят в Wildberries упаковывать товар, говорят, что там больше получают. Если примут закон, запрещающий брать мигрантов, то наша отрасль исчезнет. Я готова оплачивать квартиру [сотрудникам], лишь бы работали у меня. У одной из тех, кого взяла на работу, детей устроила в школу. Лишь бы приехали, лишь бы работали.
Сергей Сотников — директор ООО «Реверс», председатель комитета по грузовым перевозкам и логистике ТПП РТ Сергей Сотников директор ООО «Реверс», председатель комитета по грузовым перевозкам и логистике ТПП РТ
— Я считаю, этот запрет продиктован самой жизнью. В нем есть логика. Мы в какое-то время упустили ситуацию, и вот сейчас приходится в пожарном порядке эти вопросы решать. У нас очень как-то это все под одну гребенку — мигранты и мигранты. Надо в первую очередь разделить, кого мы этим словом называем. Если у нас в каких-то отраслях не хватает специалистов, тогда мы их приглашаем. Если же мы приглашаем торговцев фруктами, овощами и шаурмой, тогда возникает вопрос: зачем? Говорим, что мигранты нам нужны, но при этом у нас по факту приезжает кто угодно, но не те, кто нужен. Потому что у нас нет в этом вопросе единой политики. Все знают прекрасно, что тут можно приезжать кому угодно. При этом еще умудряются получать гражданство и все прочее.
Если из нашей отрасли [грузоперевозок] убрать мигрантов, ничего не случится. Я бы не сказал, что у нас прямо на них все держится. В первую очередь я ценю качество специалистов. Если специалисты высококачественные, то всегда им приоритет. Я высококачественных специалистов среди мигрантов не встречал, уровень достаточно низкий. Кто-то пытался привлекать низкоквалифицированных водителей, думая, что сэкономит на заработной плате, но в результате машины очень быстро приходили в негодность. Отношение к транспорту плохое, машины чаще ломаются, и в итоге люди об этом жалели.
Есть ежегодный прирост преступности как среди мигрантов, так и среди тех, кто уже получил гражданство. К сожалению, те, кто получил гражданство, не попадают в статистику миграционной преступности. Плюс ко всему есть уже факты того, что мигранты сплачиваются в сообщества. Эти сообщества, все слышали, действуют достаточно сомнительными методами. Поэтому информация в следственный комитет поступает, аналитика есть.
Мы наблюдаем, что сейчас, куда ни придешь на крупную стройку, везде большое количество мигрантов. При этом получают они ничуть не меньше нас, в некоторых случаях даже больше. Мы видим, что стоимость жилья при этом все равно растет. Раньше нас успокаивали, что они якобы трудолюбивее и зарплату маленькую получают, но для граждан от этого плюсов никаких абсолютно. По работе мы сталкивались и по стройке. Качество у них совершенно не лучше, очень много мифов вокруг этого всего. Я даже думаю, что у тех, кто получил гражданство, нужно перепроверить, насколько они законно его получили. Люди по 10 лет в Америке ждут, когда получат разрешение на гражданство, а у нас тут заплатил, и все. Проходной двор какой-то получается.
Есть же импортозамещение. И сейчас уже есть опасения, что [произойдет] импортозамещение граждан. Как бы не получилось так, что здесь мы уже будем чужими через два-три поколения.
Олег Морозов — депутат Госдумы от Татарстана Олег Морозов депутат Госдумы от Татарстана
— Федеральный закон [«О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации»] так и написан, чтобы дать регионам право самим решать, где и в каких отраслях есть целесообразность привлекать мигрантов к трудовой деятельности, а где следует этого избегать в силу низкой квалификации или иных причин. Скажем, пассажирские перевозки — это высокие требования к квалификации и опыту. Как следствие, это вопрос безопасности пассажиров. Мигранты зачастую этим требованиям не отвечают.
Другими словами, на местах виднее, где и как использовать трудовой потенциал мигрантов. И понятно, что есть такие сферы деятельности, где требуются жесткие ограничения, так как там высокие требования к квалификации, состоянию здоровья, знанию языка и тому подобное. Это не тотальный запрет! Это вопросы целесообразности, профессионализма и безопасности граждан. Именно они первичны при введении любых ограничений.
Михаил Скоблионок — гендиректор ЗАО «ТАКПО», президент еврейской национально-культурной автономии РТ Михаил Скоблионок гендиректор ЗАО «ТАКПО», президент еврейской национально-культурной автономии РТ
— Ну разве можно запретить? Комнаты в гостиницах кто будет убирать, роботы, что ли? Убирать должны живые люди, [готовить] живые повара. Ну просто полный бред! Есть органы, которые ничего не понимают. У меня много друзей в прокуратуре, других силовых структурах. Они в своем деле понимают, но, как только они лезут в бизнес, начинают бизнесу что-то предлагать, это полный абсурд.
У меня мигрантов нет, но и лишних работников — тоже. В гостиницах все работают на полторы ставки и людей не хватает, нет горничных, поваров. На Петербургской в гостинице, где будут жить иностранцы, нет людей. Всем горничным по 65–70 лет, а они запрещают брать иностранцев. Просто идиоты. Кто будет кровати застилать, убирать комнаты? Ну полный бред. Правильно сказал [председатель Торгово-промышленной палаты РТ] Шамиль Агеев: «Вы дайте нам людей, чтобы мы завезли и за них отвечали». И я завезу того, кто мне нужен. Мигрантов нет, но сейчас взял троих на строительство, в гостиницу они не идут. Рабочие на стройке получают 70–80 тысяч рублей. В гостинице же я не могу такие деньги платить, тогда мне придется поднимать цены. У горничных зарплата — 35 тысяч рублей. Работают 70-летние бабки, а молодая женщина не идет на 35 тысяч рублей. Гостиница — очень затратное дело, там деньги уходят на ремонт, обслуживание и так далее.
Нурислам Шарифулин — ресторатор, руководитель проекта P.Lоve Нурислам Шарифулин ресторатор, руководитель проекта P.Lоve
— Я бы, наверное, посмотрел причинно-следственную связь. Мигрантам же не запрещают работать на стройке, в сельхозотрасли. Им запрещают работать в услугах, потому что в услугах традиционно труд легче, платится больше. А на тяжелую непрестижную работу сотрудника найти сложнее. Поэтому, скажем так, хотят сделать так, чтобы произошло перетекание иностранной рабочей силы из одной отрасли в другую. Это, как я понял, то, что они хотят сделать.
Я общался с коллегами из других регионов. Поскольку я являюсь главой представительства федерации рестораторов и отельеров России в Татарстане, у меня есть такая возможность. Есть внутренние чаты с рестораторами из регионов, где эти законы (о запрете мигрантов — прим. ред.) вступили в силу. И там произошли два парадокса.
Парадокс номер один. Ни для кого не секрет, что огромное количество иностранных граждан в нашей замечательной стране трудятся нелегально. В кафе, барах, ресторанах, которым, по сути, абсолютно фиолетово до этого закона. А есть такие компании, как моя. У меня 330−340 сотрудников, из них 200 иностранных граждан, поскольку мы ресторан узбекской кухни. И у нас это не низкоквалифицированные, а высококвалифицированные сотрудники, профессиональные повара, у которых средняя зарплата — 70 335 рублей. Эту цифру знаю, потому что недавно писал письмо в минпромторг на эту тему. Вот и получается, что если запрет введут, то моя компания просто перестанет существовать. Либо я буду вынужден уйти в серую зону, просто всех своих иностранных граждан уволить и платить им в конверте.
Получается, что этот закон идет против честного бизнеса, потому что те, кто работал в черную, как работали [с нелегальными мигрантами], так работать и будут. А мы белая компания, которая участвует во всех программах по обелению рынка. Получается, просто берут и принуждают нас к тому, что мы либо закроемся и похороним 10 лет нашего труда, либо уйдем в серую зону.
Парадокс номер два (по опыту других регионов) в том, что заведения просто стали платить больше. То есть фонд оплаты труда вырос и это переложили на конечного потребителя. Стали платить больше и иностранным сотрудникам там, где можно было привлечь местных сотрудников. Граждане России, которые работают в нашей отрасли, понимают, что сейчас кадровый голод жесткий, и они просто стали просить больше денег. Чтобы сотрудник не ушел, ему начали платить больше. И это просто переложили на конечного потребителя.
Получается, та цель, которую ставили, чтобы мигранты пошли работать на стройки и ушли из такси и доставок, не достигнута. В других регионах просто повысили зарплату иностранным сотрудникам, как доплата за риск.
Моя позиция и позиция федерации рестораторов и отельеров России, которую мы изложили в письмах господину Коробченко (вице-премьер — министр промышленности и торговли РТ Олег Коробченко — прим. ред.), заключается в том, что мы сами являемся инициаторами обеления рынка и создания равных условий для всех участников. Мы категорически против любой нелегальной миграции, любых незаконных рабочих отношений. Но получается, что этот закон просто убьет честных предпринимателей. Огульно запретить, не разобравшись во внутренних процессах, — это, наверное, не самое разумное решение, которое можно принять с точки зрения результата.
Сейчас 15 процентов рынка — это белые компании, которые платят налоги. Когда федерация рестораторов и отельеров запустила с налоговой службой программу «Общественное питание» (мы ее называем «белый общепит»), 15 процентов рынка стало белым. И за счет этого государство получило за 2022 год 2,5 миллиарда дополнительных налоговых денег, за 2023-й там еще лучше результаты. За 2024 год они могут быть еще лучше. Огульный запрет — это не выход из ситуации. В тех 36 регионах, где ограничения введены, результаты не достигнуты.
У нас повара уже работают по 5–6 лет. Это не строители, не рабочие, это профессиональные повара. Есть потомственные повара, они свободно говорят на русском, их дети учатся в школах. И получается, что я, как работодатель, должен буду сказать: «Ребят, все, на этом мы с вами заканчиваем наше сотрудничество». Но они не пойдут работать на стройку, а просто отправятся к работодателю, который будет им платить в конверте. Вопрос по всем этим таксистам, у которых арендованы машины. Не все же могут работать на стройке. У кого-то со спиной проблемы, у кого-то грыжа, у кого-то еще какие-то медицинские противопоказания есть. А если они к себе на родину не уедут и лишатся источника дохода, что может произойти?