«Дали журнал: «Расписывайся». Что за журнал, я так и не понял»: как судят виновника трагедии на КАЗе

За рулем погрузчика находился работник подрядной организации КАЗа, строительный трест №21, Денис Мухаметдинов (на фото справа) Фото: Анастасия Гусева

Смертельное ДТП на КАЗе

В июле 2022 года по интернету разлетелось видео с шокирующими кадрами с территории Казанского авиазавода (КАЗ). На них экскаватор-погрузчик переезжает мужчину, который идет по дороге, разговаривая по телефону. Этим человеком оказался заместитель начальника одного из структурных подразделений КАЗа Алексей Горячев. Мужчине было 35 лет. Скончался он до приезда медиков, у него остались супруга и ребенок.

Авария, как позже установит следствие, произошла 22 июля 2022 года около 11:27. Техника, под которую угодил мужчина, перевозила кирпичи. Судя по видео, обзор у водителя был закрыт — он попросту не заметил идущего по дороге человека. Тот, в свою очередь, видимо, слишком увлеченный разговором, не услышал шума приближающейся машины.

За рулем погрузчика находился работник подрядной организации КАЗа, строительный трест №21, Денис Мухаметдинов. В отношении него возбудили уголовное дело по ч. 3 ст. 264 УК РФ («Нарушение ПДД и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть человека»). По этой статье ему грозит лишение свободы на срок до 5 лет. Впрочем, статья предусматривает и более мягкое наказание — принудительные работы на срок до 4 лет. В любом из случаев в качестве дополнительного наказания суд может запретить фигуранту заниматься «определенной деятельностью» на срок до 3 лет, в данном случае речь идет об управлении техникой.

Уголовное дело дошло до суда в ноябре прошлого года. Сам Мухаметдинов свою вину полностью признал и просил о разбирательстве в «сокращенном», особом порядке. Однако суд ему отказал.

В 2017–2018 годах Мухаметдинов устроился на авиационный завод вместе с супругой. «Сначала слесарем, потом учеником, разряд получил, отучился при заводе» Фото: tatarstan.ru

Кто такой Мухаметдинов: из асбестовых карьеров — на КАЗ, слесарем

Мухаметдинову слегка за 40, он родом из небольшого городка Ясный Оренбургской области, что в двух десятках километров от границы с Казахстаном. Сходил в армию, получил средне-профессиональное образование. Часть жизни проработал на асбестовом карьере, на градообразующем предприятии «Оренбургасбест» (ныне «Оренбургские минералы). «Я всю жизнь на технике работаю», — рассказал Мухаметдинов в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» свою историю. Начинал помощником экскаваторщика, потом — машинистом, а после электрического экскаватора пересел на «гидравлику». Так и прошло 16 лет «вредного стажа» на асбестовых карьерах.

К тому моменту у Мухаметдинова было двое детей, и они с супругой решили перебраться в большой город. Выбор пал на Казань. Здесь в 2017–2018 годах Мухаметдинов устроился на авиационный завод вместе с супругой. «Сначала слесарем, потом учеником, разряд получил, отучился при заводе», — вспоминал он. Работа у него была «по самолетной части», на крыльях. Казалось бы, престижное место, но вот зарплата была даже по тем временам небольшая: по словам Мухаметдинова, больше 12 тыс. рублей на руки не выходило — заказов было мало, работа доставалась «копеечная». Хотя работать приходилось по-разному: выходили на смены и по субботам, и по воскресеньям. Так он работал, по его словам, около трех лет.

К тому моменту у Мухаметдиновых уже была ипотека, и закрывать ее с такой зарплатой возможности не было. Мухаметдинов ушел работать в частную фирму и там впервые сел на экскаватор-погрузчик (гибрид трактора, погрузчика и экскаватора). «Когда на технику сел, уже сам понял, как ковш двигается, как задним ковшом работать, управлять», — рассказывал Мухаметдинов, отмечая, что специальную категорию для вождения трактора ему получать было не надо — он уже отучился ранее на фронтальный погрузчик и владел соответствующей категорией прав. Через 3–4 месяца он уволился, потому что сильно уставал и добираться до работы было далеко. Мухаметдинов решил вернуться на завод, но уже в другой цех. Там работал на окладе слесарем-сборщиком четвертого разряда.

Коллеги сказали ему, что подрядной фирме, которая ведет работы по реконструкции КАЗа, нужны работники на экскаватор-погрузчик. Речь шла о фирме «Строительный трест №21», рассказал Мухаметдинов. Потом пообщался он и с директором компании по имени Стас (по данным сервиса «Контур.Фокус», гендиректор компании — Дарья Варянина, она же владеет 97% фирмы, остальная доля принадлежит Рамилю Сафиуллину. В официальном руководстве компании человека по имени Станислав нет — прим. ред.). «Он спросил: „Опыт есть? Умеешь ездить на тракторе?“ Говорю: „Да, могу показать“. Он мне сказал: „Выходи к нам на работу“», — пересказал суть короткой беседы Мухаметдинов.

Он поразмыслил: работа при заводе, ходить далеко не надо. Зарплата вроде повыше — обещали 400 рублей в час при 12-часовом графике. Да и сфера более привычная. Он уволился с завода и почти сразу же пошел в офис подрядчика. Все это произошло в июле 2022 года. В первый же день ему дали ключи от трактора и отправили работать, вспоминал Мухаметдинов. «У них (подрядчика — прим. ред.) там (на КАЗе — прим. ред.) несколько объектов. У меня работа была разная — где-то что-то подкопать, где-то подсыпать. Песок привозили, я его убирал. „КАМАЗы“ песок привозили, я его дальше им толкал», — так описал он свои трудовые будни. Приходил он на работу пораньше, занимался обслуживанием трактора. Уходил позже положенных 8 часов вечера — как закончит работу. В таком режиме Мухаметдинов проработал всего неделю: 14 июля у него был первый рабочий день, а уже 22-го произошло страшное ДТП.

Вдруг трактор качнуло. «Я почувствовал задним колесом. Подумал, кирпич, наверное, выпал. Сразу же остановился. Вышел, повернул голову назад и увидел только, что ноги… человека…» — рассказывал Мухаметдинов Фото: скриншот из видео

День ДТП: кирпичи, закрывающие обзор, и трудоустройство задним числом

В тот день к нему подошел мужчина по имени Рамиль, который, по словам Мухаметдинова, на стройке «занимался кирпичами» (т. к. Мухаметдинов работал в компании неделю, многих по именам, должностям и фамилиям он не знает или не помнит — прим. ред.). Попросил отвезти два поддона кирпичей и дал в помощь парня по имени Роман. «Я никогда не цеплял кирпич, не знаю, как его возить. Мне сказали: стропами возить, там зацепят. Поехали, зацепили поддон на ковш. Видимости нет, — рассказал Мухаметдинов. — Я еще говорю: мне не видно ничего, как-то надо смотреть и ехать. Рамиль тоже думал, как мне ехать».

Почему Мухаметдинов не отказался от такого задания? В этой сфере все очень просто, объясняет он: если откажешься — церемониться с тобой не будут, уговаривать тоже, найдут другого, кто не задает вопросов и беспрекословно выполняет все задания. «Я всегда дорожил работой», — вспоминает Мухаметдинов. Поэтому поехал. Погрузили поддон, он сделал первый рейс, вернулся за второй порцией груза. Пока грузили, поддон слегка рассыпался, вспоминает Мухаметдинов. Перецеплять не стали, хотя он попросил. Поехал так. В кабине с ним был Роман, который выглядывал с правой стороны на дорогу — смотрел, есть ли какие препятствия. «И я сам периодически вставал из-за руля. Дорогу смотрел, чистая была. Ехал по прямой, не сворачивая никуда», — говорит Мухаметдинов.

Вдруг трактор качнуло. «Я почувствовал задним колесом. Подумал, кирпич, наверное, выпал. Сразу же остановился. Вышел, повернул голову назад и увидел только, что ноги… человека…» — рассказывал Мухаметдинов. Все, что было после этого момента, он помнит смутно. «У меня просто шок. Меня сразу трясти начало. Рому, который со мной был, спрашиваю: „Как так-то? Куда смотрел?“ Потом полиция приехала. Я сразу позвонил директору, Стасу, сказал, что произошло ДТП. Приехала полиция, я трубку продувал, опросы какие-то были, как и что… Потом меня увезли на освидетельствование, анализы взяли. Я был трезвый. Шоковое состояние было», — путано рассказывает Мухаметдинов.

Из полиции его забрал коллега, привез на стоянку, где находился трактор. Мухаметдинов забрал оттуда свои вещи, и они поехали в офис строительного треста №21. «Там был, я так понял, человек, который занимается охраной труда, — сказал Мухаметдинов, не припоминая фамилии. — Дали журнал, говорят: „Расписывайся“. Что за журнал, я так и не понял. Первый раз видел. Там была фамилия моя написана, они этот журнал листали, а я расписывался». Он предположил, что это был журнал ознакомления с техникой безопасности. После этого Мухаметдинов на работу не выходил — пытался оправиться от шока. Затем узнал, что ему якобы на заводе отказались выписывать пропуск (а значит, не пустят на территорию работать). Мухаметдинов какое-то время занимался подработками, а теперь устроился продавцом в один из сетевых продуктовых магазинов.

К слову, официально трудоустроиться в организацию Мухаметдинов до ЧП не успел. «Мне говорят: „Все решается, все делается, зарплата будет — сколько отработаешь“», — объяснял Мухаметдинов. По его словам, в конце рабочего дня он для себя на листке в блокноте записывал, сколько часов отработал, чтобы не забыть. Однако после ДТП, уверяет он, его трудоустроили в компанию задним числом: «Получилось так, что я как бы работал у них два дня».

Дорога, на которой произошло ДТП, предназначена для выкатки самолетов из цеха на аэродром, рассказал Мухаметдинов. Она широкая, сам он всегда ездил примерно на расстоянии 5 м от зданий. Там ездят и пожарные машины, и другая техника. «Ни разметок нет, ни направления движений, ни знаков [на момент ЧП не было]. Техника вся там ездит, „КАМАЗы“, трактора, в хаотичном направлении», — описывает место происшествия Мухаметдинов. И добавляет: пешеходы там ходить не должны, и он до сих пор не понимает, что погибший делал на выкатной полосе для самолетов. «Из цеха в цех есть тротуар, он нарисованный. Но не по этой дороге. Они не пересекаются. И люди по этой выкатной полосе не должны ходить. Даже для того чтобы на аэродром попасть, для людей есть отдельная дорога отведенная», — рассуждал Мухаметдинов.

Мухаметдинов свою вину в содеянном полностью признал. С того момента он боится работать на технике, хотя практически всю жизнь только этим и занимался. «О содеянном жалею. Тот день, прямо…» — обрывает Мухаметдинов свою речь. По его словам, супруга погибшего требует с него выплаты компенсации за смерть мужа. Он выплатил пока только малую часть суммы. «Я у нее постоянно прощения прошу, как вижу. А она в суде говорит, что я извинения у нее не прошу. А я постоянно раскаиваюсь. Очень тяжело мне», — делая большие паузы, рассказал Мухаметдинов.

Вдова погибшего Диляра Горячева требует для Мухаметдинова самого строгого наказания. «Я ожидаю всего самого худшего для того, кто убил моего мужа. Вот и все. [Наказания для него я хочу] самого жестокого, чтобы он сидел» Фото: Анастасия Гусева

Вдова погибшего: «Мне от него ничего не нужно! Мне надо, чтобы он сел и сидел!»

Вдова погибшего Диляра Горячева требует для Мухаметдинова самого строгого наказания. «Я ожидаю всего самого худшего для того, кто убил моего мужа. Вот и все. [Наказания для него я хочу] самого жестокого, чтобы он сидел», — сказала она корреспонденту «БИЗНЕС Online». На вопрос о том, планирует ли она требовать с Мухаметдинова компенсацию, Горячева ответила отрицательно. «Мне ничего от него не нужно! Мне надо, чтобы он сел и сидел, а не полгода мотался на свободе, когда моего супруга нет в живых!» — эмоционально говорила она, не сдерживая слез.

По ее словам, от Мухаметдинова она не услышала искренних извинений. «Он извиняется здесь, [в суде], только. Первый раз я его в трудовой инспекции увидела. „Извините“, — и все, — передала Горячева с интонацией. — А так, чтобы лично приходить, узнавать, [как у нас дела, — нет]…» По ее словам, сейчас она одна воспитывает дочку, которая после случившегося стала заикаться.

Горячева рассказала, что ее супруг всю карьеру построил на заводе, да и сама она работает там же. «А куда деваться мне, у меня ребенок», — плача, говорит женщина. На вопрос о том, помогло ли ей руководство завода хоть каким-то образом после смерти супруга, она отрицательно покачала головой: «Я писала на имя генерального [директора], но мне не ответили…»

«[Мухаметдинов сейчас] работает в должности продавца-кассира, уплачивает ипотечный кредит. Несмотря на малую зарплату, выплачивает потерпевшей моральный вред» Фото: Анастасия Гусева

«Вину признал в полном объеме»

В суде за четыре заседания допросили свидетелей по делу, после чего гособвинитель в прениях предложила отправить Мухаметдинова в колонию-поселение на 3 года и 4 месяца. «С обвинением подсудимый согласился, поскольку вину в совершении данного преступления признал в полном объеме, в ходе судебного заседания объяснил суду обстоятельства совершения преступления», — рассказала прокурор. При этом она отметила, что по делу есть смягчающие обстоятельства — у подсудимого двое несовершеннолетних детей, он признал вину и раскаялся, а также добровольно частично возместил ущерб. В качестве дополнительного наказания она предложила запретить Мухаметдинову заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортом.

Представитель потерпевшей Артур Сойджан попросил наказать подсудимого «по справедливости строго» и лишить его свободы. Кроме того, он сообщил, что по делу заявлен гражданский иск (хотя вдова в разговоре с корреспондентом отказывалась от денежных претензий) на 1 млн рублей. Также он просил взыскать с Мухаметдинова расходы Горячевой на юриста — 100 тыс. рублей. По его словам, пока что Мухаметдинов выплатил Горячевой всего 100 тыс. рублей — по мнению юриста, это было сделано «с целью уменьшения его уголовной ответственности».

«Мухаметдинов после совершения указанного преступления ни разу искренне лично не принес никаких извинений перед супругой или дочерью погибшего о содеянном им преступлении. Его извинения носили исключительно формальный характер», — сказал Сойджан в прениях. «При назначении наказания потерпевшая сторона просит учесть исключительно положительную личность погибшего Горячева, который был официально трудоустроен, ни разу не привлекался к административной и уголовной ответственности, в коллективе имел уважение и лидерские качества», — рассказал юрист о погибшем сотруднике КАЗа. Он отметил, что после ДТП планы семьи на будущее рухнули, а потеря близкого человека сказалась на здоровье и его супруги, и дочери.

Адвокат Мухаметдинова Фаниль Кадыров, в свою очередь, просил назначить своему клиенту условное наказание. «[Мухаметдинов сейчас] работает в должности продавца-кассира, уплачивает ипотечный кредит. Несмотря на малую зарплату, выплачивает потерпевшей моральный вред», — сказал он. Адвокат также рассказал, что компания «Строительный трест №21», в которой работал Мухаметдинов, заключила с Горячевой договор возмещения морального вреда на 1,5 млн рублей, уже выплатила ей 120 тыс. рублей, а также оплатила похороны и поминки погибшего на 300 тыс. рублей. Впрочем, в ответ на это представитель потерпевшей сообщил: Мухаметдинов из этой организации был уволен и теперь к этому соглашению и выплатам никакого отношения не имеет.

Ожидается, что суд вынесет приговор по делу 16 февраля, а  перед этим подсудимый выступит с последним словом.

Это не первое для завода ЧП, связанное с техникой безопасности при строительных работах. Два человека погибли в 2015 году, сорвавшись с крыши одного из  цехов — работали без страховки Фото: kzn.ru

Несчастные случаи на КАЗе

По версии следователей, вина за смертельное ДТП возложена на строительный трест №21 и Мухаметдинова, но за кадром разбирательства остается вопрос об ответственности КАЗа, на работах по реконструкции которого произошло несчастье, а также его заказчиков — Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) и подчиненного ей «Туполева».

Между тем это не первое для завода ЧП, связанное с техникой безопасности при строительных работах. Два человека погибли в 2015 году, сорвавшись с крыши одного из  цехов — работали без страховки. Еще один упал с крыши в 2019-м, но выжил. Авиастроители вообще как-то контролируют деятельность компаний, работающих на модернизации КАЗа? Как стало возможным, что на модернизации стратегического завода работает компания, которая, как утверждает ее сотрудник, не трудоустроила его официально? Это частный случай или обычная практика? А самой компании ранее приходилось работать на таких специфических объектах, как авиазавод? Кто утверждал ее наем на подряд?

Вопросы далеко не случайные, поскольку работы по модернизации КАЗа (началась в 2016 году, планировалась к завершению в 2020-м) на сегодня превратились в долгострой со скандальным оттенком. На стройке успели потрудиться десятки небольших и мелких компаний, а через суды и полицию прошли и проходят десятки дел в отношении этих подрядчиков. Им вменяют мошенничество, злоупотребление полномочиями. Они, в свою очередь, говорят о том, что действия заказчиков поставили их компании на грань краха и привели к срыву сроков возведения стратегических объектов. Добавим, что на грани банкротства оказался и генеральный подрядчик модернизации — «Казанский Гипронииавиапром», который в итоге сменил владельца.

Не многовато ли странностей, да еще и отягощенных смертями? Мы предложили руководству «Туполева» прояснить ситуацию, но на момент выхода статьи ответов на свои вопросы не получили.