Александр Разуваев: «Когда СВО закончится, у некоторых людей будет шок!»

«Я считаю, что в 2025 году военный конфликт будет завершен, это приведет к снижению оборонных расходов, снижению инфляции и снижению ключевой ставки Банка России» Фото: © Сергей Бобылев, РИА «Новости»

«Плохо, что мы бедная нация. Но что делать?»

— Александр Юрьевич, как оцениваете нынешнюю ситуацию в экономике? Разделяете ли вы опасения, что может начаться стагфляция?

— Я не разделяю опасения, что у нас будет стагфляция. Я думаю, что по итогам 2025 года 2,5–3 процента роста экономики мы увидим. А что касается уровня инфляции, то будет немножко поменьше, чем за 2024-й — процентов 6–7. Другой вопрос, почему у нас 4 процента таргет по инфляции…

Я считаю, что в 2025 году военный конфликт будет завершен, это приведет к снижению оборонных расходов, снижению инфляции и снижению ключевой ставки Банка России. Так что если брать основные индикаторы, то все будет нормально. Но у нас капитализация фондового рынка, грубо говоря, 30 процентов от ВВП. Это очень мало, в 2006–2007 годах было 100–150. Это означает, что мы бедные, что, конечно, не очень хорошо. Владимир Путин поставил цель к 2030-му удвоить долю капитализации фондового рынка, то есть тогда будет 66 процентов. Но этого все равно мало. Плохо, что мы бедная нация. Но что делать?

— Тем не менее если мы оцениваем ситуацию экономики в нынешнем моменте, то как все выглядит? Ведь военный конфликт может и не закончиться в этом году.

— Все выглядит нормально. Оцениваю примерно на четверку наше экономическое состояние. Мы сохранили те экономические достижения, которые у нас были за 25 лет.

— До недавнего времени драйверами нашего экономического роста были война и стройка. Строительная отрасль из-за высоких процентных ставок тормозит. Остается только военная отрасль. Что же будет, если конфликт, как вы говорите, закончится?

— Тогда у некоторых людей будет шок. Раньше на оборонных предприятиях зарабатывали, условно, 50 тысяч, сейчас — по 200–250 тысяч, а потом станут получать 100. Так же и люди, которые за «ленточкой» зарабатывали, а потом вернутся в гражданскую жизнь на меньшие деньги. Для них это будет шок.

А что касается развития экономики, то, надеюсь, будет идти интеграция с Беларусью, Казахстаном, Турцией, Азербайджаном, и это станет новым драйвером роста. Одним из итогов СВО будет то, что Россия стала абсолютно восточной страной, как Турция, Иран, Азербайджан. Я считаю, что это неплохо.

— Но Турция входит в НАТО, остальные страны боятся вторичных санкций. Все-таки ограничения вряд ли снимут на следующий день после окончания СВО.

— Да, но они будут потихонечку снижаться. Соответственно, я думаю, что мы достаточно быстро, в течение полугода, придем к уровню санкций января 2022 года.

«Для ЦБ все-таки важно кредитование, а не инфляционные ожидания. Я думаю, что Банк России займет выжидательную позицию» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Если конфликт резко закончится, «ключ» может вообще опуститься до 12–13 процентов»

— Если мы берем нынешнюю ситуацию, то как долго продлится период высоких процентных ставок? Поднимет ли ЦБ ставку на заседании 14 февраля?

— Ближайшее заседание по ставке будет опорным, на нем регулятор может пересмотреть среднесрочный прогноз по ключевой ставке и другим показателям. На последнем заседании в прошлом году Центробанк указал, что при принятии решения будет ориентироваться на инфляционные ожидания, замедление роста кредитования и ситуацию на рынке труда.

Я думаю, что уже достигнут пик. Поэтому, вероятнее всего, ставку повышать не будут и сохранят «ключ» на уровне 21 процента. По моему мнению, если реализуется базовый сценарий, то в конце года ключевая ставка будет 18 процентов. Но если конфликт резко закончится, начнется быстрое снижение оборонных расходов, то «ключ» может вообще опуститься до 12–13 процентов.

— Но ведь, по последним данным, инфляционные ожидания продолжают нарастать.

— Для ЦБ все-таки важно кредитование, а не инфляционные ожидания. Я думаю, что Банк России займет выжидательную позицию. И плюс ЦБ ориентируется не только на инфляцию, но и на политическую ситуацию, на поддержку фондового рынка. Есть такая точка зрения, что в декабре «ключ» не поменяли, чтобы поддержать фондовый рынок: у нас 35 миллионов инвесторов на Московской бирже.

— В таком случае что в 2025 году будет происходить с ценами на нефть и рублем, учитывая просьбы Дональда Трампа к ОПЕК снизить цены на нефть?

— Трамп говорит много всего. Нефтегазовый сектор составляет одну пятую часть ВВП России, но его доходы по-прежнему принципиальны для бюджета, курса рубля и индекса Мосбиржи. Как мы помним, падение цен на нефть в 1998 году привело к дефолту и девальвации, а также стало причиной валютного кризиса в 2014-м, когда курс упал с 30 до 60 рублей за доллар.

Тем не менее пока не стоит опасаться заявлений Трампа, потому что в первый срок он заявлял примерно то же самое об ОПЕК, однако ни в какие реальные действия это не вылилось. Если снижать цены на нефть, то нефтяные экспортеры должны пойти против своих интересов, потому что большинство зависит от нефтегазовых доходов. В то же время Трамп собирался наращивать добычу в США, что, конечно, может отрицательно повлиять на котировки нефти. Также США могут начать распродавать стратегический запас нефти. Но это не самое лучшее решение для долгосрочных перспектив, потому что при Джо Байдене его объем значительно сократился.

Мое мнение, что, возможно, цены на нефть будут понижены в конце года, потому что тарифы, введенные в отношении Китая, тормознут китайский экономический рост. Но самый негативный для нас сценарий — это 50–55 долларов. Это неприятно, но не смертельно. Курс рубля к доллару, думаю, будет в конце года на уровне 115. Я считаю, что очень хорошая история с инвестициями в золото. Золото будет стоить более 3 тысяч, плюс оно торгуется в долларах. Соответственно, вложение в золото — это хорошая история.

— По каким причинам золото растет?

— Золото растет из-за геополитической напряженности. Есть еще такой момент: многие центробанки в мире переводят свои вложения из американских облигаций в золото. Плюс, скорее всего, федеральный резерв станет ставку снижать, это тоже будет стимулировать рост цен на золото.

­— Какие можете выделить глобальные причины как для роста цен на нефть, так и для возможного их снижения?

— Цены будут расти, если произойдет большой конфликт на Ближнем Востоке с участием Ирана, а снижение, как я уже сказал, — по причине замедления мировой экономики из-за тарифов Дональда Трампа. Нам тарифы Трампа не очень важны, потому что мы с Америкой практически не торгуем.

— Но зато все обсуждают новости об очередном витке торговой войны США и Китая. На экономике КНР это как-то скажется?

— Их экономика немножко замедлится (обвала не будет), и это снизит цены на нефть.

— Как себя чувствует в таком случае экономика США?

— Я думаю, что на фоне тарифов Трампа в США будет все хорошо и фондовый рынок высокотехнологичных компаний восстановится. Плюс, скорее всего, как я сказал, ставку федеральный резерв будет снижать, и это прежде всего поддержит фондовый рынок, а также экономический рост. При этом снижение ставки приведет к ослаблению доллара к основным валютам, что поддержит американский экспорт.

— Вы одобряете такую политику Трампа?

— Даже не знаю. Я сторонник Великой Евразии и считаю, что неважно, как зовут американского президента — Обама, Буш, Трамп или поросячий хвост, — он нам однозначно не друг. В российский фан-клуб Трампа, где много монархистов и так далее, входят очень странные и непонятные мне люди. Другое дело, что, исходя из того, как Трамп понимает право величия Америки, нам могут быть небольшие какие-то барыши, например, санкции против Мосбиржи могут отменить или разморозить наши резервы. Трамп справедливо считает, что могущество Америки в значительной степени — это доллар. А у нас нормального ликвидного рынка на доллар сейчас нет. Межбанк, и все, а должны быть нормальные торги на Московской бирже.

«Когда ставку опустят, фондовый рынок вырастет, доходность вкладов упадет, на рынок акций пойдет еще больше людей» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Я считаю, что копить надо в акциях, облигациях, на депозите и в золоте»

— Еще до начала СВО власти много говорили о том, как важно воспитывать из рядовых граждан инвесторов, которые могли бы покупать акции, облигации и другие финансовые инструменты. Как оцениваете этот, скажем так, эксперимент?

— Когда начался ковид, люди на удаленке стали много времени проводить онлайн. В итоге пошел резкий рост онлайн-торговли, это стало популярно. В стране появились 35 миллионов инвесторов, а с семьями — 100 миллионов. Более того, когда ставку опустят, фондовый рынок вырастет, доходность вкладов упадет, на рынок акций пойдет еще больше людей.

— Акции — это про долгосрочные сбережения или возможность заработать здесь и сейчас?

— Как угодно. Например, я в январе купил под отсечку под дивиденды акции «Роснефти», а потом бумаги продал. Поэтому все зависит от того, насколько вы в рынке разбираетесь, и от конъюнктуры.

— В нынешних условиях какой самый действенный рабочий инструмент для сбережения?

— Депозиты и, конечно, золото.

— Куда еще можно вложиться?

— Фондовый рынок тоже, конечно, есть, особенно те акции, где есть выплаты дивидендов, например «Газпромнефть», «Сургутнефтегаз» и другие. Также можно приобрести акции высокотехнологичных компаний, которые сейчас сильно упали, допустим группы Positive. А связываться с акциями иностранных компаний я бы не стал, для нас это токсичный актив, вы можете потерять все деньги, к сожалению.

— В 2024 году была новость о том, что СИБУР тоже планирует выйти на IPO…

— Да, я уверен, что размещение пройдет, IPO — это очень-очень интересно. Думаю, что СИБУР — это исключение, а так, конечно, у нас будет много размещений компаний средней и малой капитализации — это IT-сектор и оборонка. Например, компании, которые производят беспилотники, зачастую «дочки» каких-нибудь холдингов. Что касается IT-сектора, то там зарплаты иногда бывают обычные, но сотрудники получают бонус акциями и если акции дорожают, то они становятся богатыми людьми.

— Давайте представим рядового гражданина, который накопил под подушкой 1 миллион рублей. Куда бы вы посоветовали его вложить?

— Сейчас все достаточно просто. Я думаю, что 750 тысяч рублей — это депозит, а оставшиеся разложить в одинаковой пропорции в акции и золото. Когда ставка будет снижаться, деньги потихоньку надо перераспределять в сторону акций.

— А некоторые считают, что сейчас лучше копить, а потом купить недвижимость.

— Я считаю, что копить надо в акциях, облигациях, на депозите и в золоте. Все это ликвидно, и вы всегда можете деньги забрать.

— Как тогда оцениваете перспективы рынка недвижимости?

— Пока «ключ» до 12 процентов не снизится, вряд ли рынку недвижимости будет лучше. Изменить ситуацию мог бы перенос исламской ипотеки, которая сейчас действует в Татарстане, Башкортостане, Чечне и Дагестане, на всю Россию. В принципе, когда вводили эксперимент, так и задумывалось, но пока этого нет.

— По итогам 2024 года банки получили рекордно высокую прибыль за счет высоких ставок и роста кредитования. Ставки по кредитам сейчас высокие, рыночная ипотека явно умирает. Какой прогноз на 2025-й?

— По итогам года прибыль банков снизится. Вы правильно сказали о кредитовании. Скорее всего, станет снижаться маржа, то есть ставки по кредитам будут снижаться быстрее, чем ставки по вкладам. И плюс у нас в этом году корпоративный налог повышен — 25 процентов налог на прибыль. Это, конечно, тоже ударит по банкам.

— Будут ли и дальше расти зарплаты?

— Я считаю, что зарплаты вырастут чуть выше инфляции, процентов на 10, то есть на 3–4 процента в реальном выражении.

— А что насчет криптовалют? Насколько это удачный инструмент для инвестиций?

— «Крипта» — это рисковая история, потому что там все определяется спросом. Вроде как Трамп будет раскручивать такую историю. Но на рынке «крипты» высокая волатильность. Обычным гражданам я туда лезть не советую. Плюс мое мнение, что деньги россиян должны работать на Россию, то есть выбирать надо депозиты, облигации, акции.

— У нас вроде тоже хотели легализовать криптовалюты. Например, майнинг уже легализовали.

— Майнинг — это производство, эмиссия «крипты», а не вложение в нее своих сбережений. Я, кстати, не исключаю, что какая-нибудь криптоферма типа BitRiver пойдет на размещение.

— Уже второй год в России идет эксперимент по исламскому банкингу. Как оцениваете результаты и перспективы? На ваш взгляд, почему многие финансовые организации не спешат включаться в реестр Центробанка?

— Потому что эксперимент действует всего в четырех регионах — Татарстан, Башкортостан, Чечня, Дагестан. А надо на всю Россию распространить. Даже исламская ипотека сейчас намного дешевле. Например, вы приходите в магазин в Москве и покупаете пельмени халяль, но вы же от этого не принимаете ислам. То же самое: если вы обращаетесь к исламской ипотеке, то не принимаете ислам.

Я надеюсь, что через исламский банкинг можно будет на Московскую биржу привлекать деньги прежде всего Ближнего Востока. Вообще, на многих биржах есть исламские индексы — это индексы компаний, которые доступны по шариату. Исходя из того, что торгуется на Мосбирже, доступно все, кроме алкоголя. Я считаю, что исламский банкинг — это важнейшая часть нашей экономики, мы должны максимально ее поддерживать и развивать. К сожалению, у нас нет крупной исламской финансовой компании, например в Москве или Казани, которая бы играла важную роль на Мосбирже.

Я сожалею, что у нас на федеральных каналах нет еженедельной экономической программы, где были бы экономические новости Евразии и ликбез о возможностях, которые дает современная российская экономика. Например, у меня банковское и инвестиционное приложения, я все делаю онлайн, а раньше надо было с голоса продавать. Сейчас же в несколько кликов можно купить что угодно — хоть золото, хоть акции Сбербанка, тут же вывести деньги на счет и потом на карту, подключить разные кешбэки. Люди должны об этом знать. Нужная мягкая пропаганда, что мы единая экономика и единая семья — русские, татары и так далее. К сожалению, у нас нет экономической программы на телевидении.

«Майнинг — это производство, эмиссия «крипты», а не вложение в нее своих сбережений» Фото: Cfoto/Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Мы должны создать аналог — евразийский евро или алтын»

— Великая Евразия, о которой вы часто говорите, что должна представлять собой? Аналог Евросоюза или Советского Союза?

— Не грех учиться даже у своих оппонентов. Я считаю, что суверенная экономика — это 300 миллионов, а Россия — это только 146 миллионов человек. Но немцы, которых 84 миллиона, решили этот вопрос, создав зону евро. Соответственно, мы должны создать аналог — евразийский евро или алтын, взяв туда наиболее сильные продвинутые экономики Евразии. Это Беларусь, Россия, Казахстан, Турция, Азербайджан. У нас примерно одинаковый уровень жизни, то есть уровень зарплат. Соответственно, мы должны взять за образец Евросоюз.

Конечно, если брать идеологическую составляющую, то это Лев Николаевич Гумилев, Николай Сергеевич Трубецкой, московский гумилевский центр, Павел Зарифуллин и его движение «Новые скифы». Мы должны сказать, что Россия — наследница не только СССР, но и Российской империи, и Золотой Орды, и Хазарии, и Древней Руси и так далее. Но Орда — это наша первая империя, первый опыт глобализации на большом пространстве. Мне не нравится словосочетание «русский мир», гораздо лучше «русско-тюркский мир». Такой момент надо учитывать. Мы должны опираться на наши корни, на евразийство и использовать эту карту для экономического союза с ведущими экономиками Евразии.

Кто-то говорит, что должен в состав войти еще и Иран. Мы не против. Но в мире только две страны, где у власти церковь: маленький Ватикан, где папа римский сидит, и Иран, где аятоллы. Это шииты, люди себе на уме. Я участвовал в финансовом форуме в Казани, общался с персами в 2018 году, но это закрытые ребята. Скажем так, чего они хотят, понять сложно. Сейчас по ситуации мы союзники, прежде всего в военной сфере и торговле. Но как они себя поведут, сказать достаточно трудно. Хотя ничего против персов я не имею, древняя цивилизация, народ в хорошем смысле очень своеобразный. Но, так или иначе, не уверен насчет Ирана, а вот с Азербайджаном, Турцией, Казахстаном кооперироваться можно. Кстати, в 2014 году появился Евразийский центральный банк в Алма-Ате.

— Но это не условное собирание земель бывшего Советского Союза?

— Нет, Союз уже в прошлом. Более того, Российская Федерация дотировала все республики СССР. Из 3 рублей, которые Россия зарабатывала, 2 шли на поддержку республик и стран социалистического выбора. Те времена давно прошли. Более того, с учетом Крыма и новых регионов, я считаю, границы России абсолютно справедливы.

Соответственно, мы должны говорить об экономической интеграции и с Казахстаном, и с Беларусью, и с Азербайджаном, и с Турцией. Кто-то скажет, что Эрдоган и Организация тюркских государств (ОТГ) — это ужас. Но, во-первых, это просто несправедливо. У нас до сих пор собираются страны британского содружества с «Боже, храни короля». Но если собираются тюрки, то почему-то сразу ужас-ужас.

Действительно, есть два проекта — ЕАЭС и ОТГ. Но имеются страны, которые входят и туда и туда, например Казахстан. Я думаю, их надо как-то объединить, но используя опыт Евросоюза. То есть мы должны создать единую экономическую систему в 300 миллионов человек. Я понимаю, что это не горит, но если мы не создадим ее, то нас разорвут более сильные центры силы — Китай или Европа. Поэтому правильно создать единую экономику, единый рынок товаров, услуг и капитала. Евросоюз же работает, вот и мы должны создать что-то подобное.

— Перечисляя страны, вы не назвали Украину, вернее то, что от нее останется.

— Украина — это Европа и в любом случае враждебная нам страна. Я думаю, что все закончится так, как говорил Путин: Крым давно уже наш плюс четыре региона. В любом случае то, что останется от Украины, заберет Польша. Поэтому эта страна не будет участвовать с нами ни в каких интеграционных проектах.

Скорее с нами может быть Киргизия, она вроде подходит, но это настолько маленькое и бедное государство. Ее участие в ЕАЭС пролоббировал Нурсултан Назарбаев. Кстати, он идею единой евразийской валюты выдвинул летом 1994 года, а в 2012-м в интервью «Форбс Казахстан» я предложил название — «алтын», или «золотой» по-тюркски.

— Но тут вопрос, где сейчас Назарбаев…

— Неважно. Все равно он влиятельный человек, который войдет в историю как один из идеологов Евразии. В Казахстане даже есть университет имени Льва Гумилева.

— А что насчет Армении и Грузии? Это уже списанные товарищи?

— Да, списанные товарищи. Я не претендую на абсолютную истину, но в рамках терминологии Гумилева это другой суперэтнос. Если русские, татары, башкиры — наследники Орды, то Армения и Грузия — это все-таки наследники византийского суперэтноса, но от Византии мало что осталось, разве только Греция. Это маленькие осколки, им наша интеграция не очень интересна, мы это видим.

Кстати, мне очень нравится, что наконец обратили внимание на Абхазию. Но и она маленькая страна. Хотя ее тоже можно увидеть в Евразийском союзе.

«Валюта БРИКС — это расчетный инструмент типа экю в Евросоюзе в 1980-х. Возможно, он будет цифровой и станет использоваться для внешней торговли» Фото: Станислав Красильников / Фотохост-агентство brics-russia2024.ru

«Все-таки БРИКС — это клуб незападных экономик, но единую экономику в рамках БРИКС построить нельзя»

— Вы говорите о необходимости введения евразийского евро. В октябре прошлого года в Казани прошел саммит БРИКС, в преддверии которого много обсуждали возможное появление единой валюты БРИКС. Это рабочая идея?

— Нет, валюта БРИКС — это расчетный инструмент типа экю в Евросоюзе в 1980-х. Возможно, он будет цифровой и станет использоваться для внешней торговли. Я думаю, что если Трамп действительно снимет все ограничения с нас по доллару, то доллар страны БРИКС будут и дальше использовать, потому что есть инфраструктура и это очень удобно.

Мое мнение, все-таки БРИКС — это клуб незападных экономик, но единую экономику в рамках БРИКС построить нельзя. Наши деньги в Пекине или Бразилии будут печататься? Нет, конечно. А вот в рамках Евразии — да, имея общую историю, географию и, главное, примерно одинаковый уровень жизни. К слову, одной из причин объединения Франции, Германии, стран Бенилюкса был примерно одинаковый уровень жизни.

Конечно, русский язык — это важнейшая часть интеграционного проекта. Турки тоже русский уже неплохо знают, а уж казахи или азербайджанцы тем более, хотя у них русский язык немного другой, например они говорят не «уважаемый», а «многоуважаемый». Мне нравится с ними общаться, у меня много друзей в Баку, Астане, Алма-Ате. У нас общая история. Я считаю, что Россию основали 800 лет назад Бату-хан и Александр Невский. Так что у нас много общего, поэтому интеграция должна идти через деньги и экономику.

— Вы говорите, что объединение должно идти на принципе одинакового уровня жизни. Что делать тогда с Узбекистаном, для которых герой Тамерлан? У нас с ними тоже были общие страницы истории.

— У нас мало общего. Если говорить о тюркском мире, то он не един. Например, в 2021 году была история, когда правительство Узбекистана обратилось к нашему минкульту, чтобы поставить на Волге памятник Тамерлану, где он разбил Тохтамыша. Я тогда колонку писал о том, что Тамерлан русских не трогал, но всех тюрок порезал так, как Гитлер. Для Узбекистана он герой, но для других тюркских народов — нет.

С Узбекистаном следующая ситуация. Они поздно начали рыночные реформы, только в 2016 году, когда сменился президент. Уровень жизни там намного ниже, чем у нас. И связано это не только с тем, что реформы поздно начали. Дело в демографии, их рынок труда прибавляет 700 тысяч каждый год. И этих людей надо куда-то девать. Они едут не только в Россию, но и на Ближний Восток, в Турцию, Корею. Если уровень жизни в Узбекистане будет приемлемый, то почему бы и нет? Но пока он пониже. Если говорить по-простому, то можно объединять экономики с примерно одинаковым уровнем зарплат. В Беларуси, России, Турции, Азербайджане и Казахстане он примерно одинаковый.

С ними мы единая страна со времен Чингисидов. Но русские великороссы наполовину европейцы. Именно поэтому русские женщины рожают плохо, как и европейские. Как рождаются, живут и умирают народы, еще не изучено. Только Гумилев написал довольно общие вещи. Тем не менее тюрки рожают хорошо. И не надо говорить, что дело в социалке. Так или иначе, через 30 лет национальный состав Российской Федерации изменится. Русских будет меньше, а тюрок будет больше, плюс немножечко мигрантов, которые получают российское гражданство. И Россия будет очень похожа на Золотую Орду. Если этот процесс неизбежный, то надо подготовиться и возглавить его.

Соответственно, должна быть соответствующая идеология — Лев Гумилев и его классическое евразийство. На самом деле неважно, как страна называется — Советский Союз, Российская Федерация, Российская империя, Улус Джучи или Золотая Орда. Название может меняться, но конгломерат народов все равно существует. Более того, нынешняя Россия намного больше похожа на Золотую Орду, чем на СССР и Российскую империю.

У нас уже сейчас конгломерат в Российской Федерации. Якутия или Бурятия сильно не похожи на Тверскую область, Татарстан не похож на Тюменскую губернию, а Чечня — на Москву. У нас светское государство. Что значит светское государство? Веротерпимость, нет государственной религии. Я вообще считаю, что Бог один, а пророки разные. Неважно, как ты молишься, у каждого народа своя религия. Важно, как ты живешь. У меня самые близкие друзья — русский, кабардинец, казах, а возлюбленная — московская татарка. Жизнь без татарки как чай без заварки.

Россия — это конгломерат народов. Более того, учитывая возможности по телекоммуникациям, транспорту, это началось еще с советских времен — у нас очень много смешанных браков. Так и рождается единая нация. Об этом еще Гумилев писал, что смешанные браки были очень важной частью образования евразийской нации. Конечно, есть народы, которые плохо смешиваются. А русские и тюрки смешиваются хорошо. Причем любые тюрки — и казахи, и татары, и азербайджанцы. А вот русские и пуштуны из Пакистана не очень хорошо смешиваются или русские и негры. Я не расист, но не могу себе представить, чтобы моя жена была негритянкой, а казашкой или азербайджанкой — легко.

Что касается Турции, то любят говорить: «Мы же с ними воевали!» Во-первых, воевали достаточно давно, последний раз в Первую мировую войну. Мало кто знает, что в Стамбуле есть памятник Ворошилову. В советское время мы немало сделали для Турции и Ататюрка. Да, воевали. Но кто на кого нападал? Российская империя лезла с севера и потихонечку куски Турции отрезала. Если Крым — это осколок Золотой Орды, это наше, то что мы забыли на Кавказе или на Балканах? Сколько проблем от болгар! Даже сейчас армяне хотели, чтобы мы за Карабах воевали. Но это только головная боль и никакой благодарности. Поэтому я думаю, что вполне можно с Турцией дружить. А если она еще какими-то вещами занимается, то они нас не касаются. Например, Сирия. Она же 500 лет была в Османской империи. Она для Турции как для нас Беларусь. Влезла туда Турция — имеет право. Мы что-нибудь потеряли от этого? Базы, но они не критичны для нас.

Мне кажется, пример газопроводов показывает, что комфортнее договариваться с Эрдоганом, чем с Евросоюзом, который санкции вводит. Когда был задуман «Южный поток», то Болгария оказалась проблемной страной в переговорах. Может, лучше с Турцией иметь дело? Хотя сами турки имеют очень большую составляющую — и греческую, и славянскую, как любая имперская нация. Более того, у турецкого султана, как у Николая II, было много титулов, например царь Рума, то есть император Рима, Византии.

Евразия сложная. Я против Турции ничего не имею плохого. Я написал в 2020 году статью об этом «Хватит пугать Эрдоганом». Кстати, турецкий пантюркизм очень преувеличен. Если человек из Татарстана поедет за границу, а там его спросят, кто он, скорее всего, скажет, что Russian, но может сказать, что Tatar, имеет право. Но он никогда не скажет, что он тюрк.

Мир не терпит пустоты. Если Россия сильная, то мы можем создать единую экономику с турками, азербайджанцами, казахами, белорусами и так далее.