«Татары в кино всегда варвары с «раскосыми и жадными очами» в кожаных доспехах с кривыми саблями»

В кино мне кажется интересным то, что ничего не нужно придумывать.

Жан-Люк Годар

Ведущий научный сотрудник Института истории им. Марджани АН РТ Искандер Измайлов Фото: «БИЗНЕС Online»

«Книги исторические, когда не лгут, бывают очень скучны»

Игры, сериалы и фильмы об истории давно стали заметным культурным явлением в современном искусстве и находят отражение в медиасфере. При этом часто они нарываются на острую критику, поскольку специалисты видят в них множество изъянов в деталях и фактах, отступления от правды истории. Часто романы и фильмы судят именно по этому критерию. И публика ждет, что именно так будут о них судить критики. Последние оправдывают ожидания.

Вот характерный пример: прекрасный и очень тонкий роман «Зулейха открывает глаза» Гузель Яхиной, написанный в не очень (или очень не) понятном советскому читателю жанре магического реализма, вызвал шквал критики. Основное обвинение сформулировано четко: такого с татарской женщиной случиться не могло, а сам автор романа не знает и не понимает татарской деревни и ее быта, поэтому роман плохой и его надо всячески избегать. А почему прекрасно написанный и полный всяких аллюзий современный роман должен следовать канонам критического реализма, никто из критиков не объяснил. Как и то, почему реалии романа должны совпадать с некими историческим реалиями. Да вообще не должны.

Романный хронотоп и пространство — это особая реальность, имеющая к историческому прошлому весьма касательное отношение. Как говорил по этому поводу Анатоль Франс: «Книги исторические, когда не лгут, бывают очень скучны». То же самое могу сказать об исторических фильмах. Возьмем картину Мела Гибсона «Храброе сердце». Хуже этого фильма практически ничего представить нельзя, разве что «Викинг» или «Гладиатор-2», но это дело вкуса. Я имею в виду следование исторической правде.

Да, был великий шотландский герой, вождь, сражавшийся и побеждавший англичан в начале XIV века, но постепенно потерявший доверие вождей кланов и выданный на жестокую казнь английскому королю. За основу повествования автор сценария Рэндалл Уоллес взял не реальную историю, а эпическую поэму некоего поэта Слепого Гарри XV века «Деяния и деяния сэра Уильяма Уоллеса, рыцаря-старейшины». В ней все неверно. Например, штурма Йорка никогда не было, а роман с королевой Изабеллой, «Французской волчицей», вообще выдумка сценариста. Костюмы ужасны (шотландцы в то время не носили килтов), персонажи не имеют ничего общего с историческими личностями, оружие и доспехи, описание событий — все неверно и нелепо. Но фильм получил 10 номинаций на «Оскар», в пяти из которых одержал победу. А Гибсону выдали «Золотой глобус».

Не надо думать, что деятели киноакадемии профаны в истории и ничего не понимают в костюмах, историческом прошлом и правде истории. Все они прекрасно понимают, но понимают и то, что кинематограф — это искусство, а не научная монография. Как говорил по такому поводу Альфред Хичкок: «Режиссер в игровом кино — это Бог, а в документальном Бог — это режиссер». Т. е. художественный фильм создается по своим законам, и он может не быть правдиво-документальным, но должен быть интересным. Людям нужна история (в смысле рассказ), которая может быть невероятной, но не должна быть банальной. А главное — должна быть драматичной и человечной.

В этом смысле как историк я возмущен тем насилием, которое совершил режиссер «Храброго сердца» над историей, но как зритель готов смотреть и смотреть этот фильм несколько раз. И когда я смотрю, историк во мне на пару часов скрывается и торжествует восторженный зритель.

Но едва «гаснет свет и меркнут звуки», историк возмущенно возвращается и требует объяснить, как можно восхищаться ужасом, который творился на экране. У меня для себя только одно оправдание, которое любил приводить Александр Дюма-отец, в ответ на слова критиков, что он насилует историю: «Зато какие красивые у меня получаются детки». Правда художественного вымысла часто сильнее, чем историческая достоверность.

Как я консультировал съемки фильма

В этой связи должен подчеркнуть, что как-то раз был консультантом на фильме Булата Мансурова «Теплые ветры волжских булгар», который так и не получился как цельное историческое полотно в силу многих причин, о которых можно поговорить отдельно. Но это многое позволило понять в самом процессе съемок и изображения их на экране. Вся магия кино именно в этом превращении.

Вот пример из съемок фильма «Теплые ветры». Мы с художником по костюмам отработали цветовую гамму для всех групп персонажей: для хазар — одну, для булгар — вторую, для арабов — третью. Выбрали ткани, долго спорили, какие из них больше будут смотреться в кадре и похожи на средневековые, подобрали деревянные пуговички и пояса. Костюмы пошили, получилось все великолепно. Мы не могли нарадоваться и с гордостью показывали их съемочной группе. Эйфория продолжалась дня четыре. В гримерку прибежал злой второй режиссер, а с ним толпа людей из массовки, которые схватили этим костюмы и живо натянули их на свои куртки и пуховики. В ответ на протесты и то, что эти костюмы предназначены для других сцен, режиссер сослался на приказ главрежа.

В результате костюмы были заношены, порваны и безнадежно утрачены. Потом для нужной сцены использовали какие-то другие, но цельного образа, который мы создавали, уже не было. А в кадре с массовкой наши костюмы смотрелись почти достоверно. Во всяком случае, лучше, чем китайские пуховики. Хотя не могу отделаться от ощущения, что, если бы на съемках все, начиная от режиссера и заканчивая массовкой, делали все правильно и по сценарию, фильм бы состоялся. Потому надо понимать, что достоверность и образ — разные вещи.

Вот другой пример из этого же небольшого кинематографического опыта. Мы заспорили с Мансуровым по поводу того, что все каскадеры, изображавшие монгольских воинов, носили исключительно кожаные доспехи. С Михаилом Гореликом мы разработали и даже сделали настоящие металлические доспехи. Они были реально тяжелыми — под 40 килограммов. Я стал убеждать режиссера, что правда истории требует, чтобы монголы (хотя бы часть) носили металлические доспехи. И даже почти убедил его. Он махнул рукой и отослал к руководителю группы каскадеров. Тот выслушал меня и категорически отказался, ссылался на холод, а съемки шли почти весь световой день и даже вечер. Тогда он привел последний аргумент: во время съемок его люди должны были падать с коней как убитые. Он предложил мне надеть железные доспехи, сесть на коня, а потом по команде упасть на мерзлый снег. На этом дискуссия закончилась, и я признал его правоту.

Поэтому я согласен с тем, что в изображении реалий прошлого должна быть некая медиана разумной достаточности и сообразности. Совсем изображать какие-то глупые костюмы гладиаторов из разных эпох и стран, как в фильме Ридли Скотта «Гладиатор», конечно, нельзя, но определенный допуск может иметь место. Именно поэтому я сейчас не так сильно возмущаюсь, когда вижу всех монголов в одних и тех же кожаных доспехах — ребята-каскадеры трепетно относятся к своему здоровью. И это вполне допустимо.

«Поскольку очень хорошо знаю канву событий и реалии Средневековья вижу так, что могу водить экскурсии для путешественников во времени» Фото: «БИЗНЕС Online»

Почему не получилась «Легенда о Коловрате»?

Конечно, я не кинокритик, а такой же зритель, хоть и очень пристрастный. Поскольку очень хорошо знаю канву событий и реалии Средневековья вижу так, что могу водить экскурсии для путешественников во времени. Потому мне любопытно, как отражается татарская история в российском кинематографе, в данном случае объект внимания — эпоха монгольских завоеваний. Для этого я взял два фильма, повествующих о завоевании Руси: новинку этой недели — «Злой город» и «Легенду о Коловрате», вышедшую в 2018-м.

«Легенду о Коловрате» снял Джаник Файзиев («Турецкий гамбит», «Август. Восьмого», «Вратарь Галактики»). Бюджет фильма — 360 млн рублей, сборы — 606,5 тыс. рублей. Это не историческая лента, авторы на стадии сценария решили отказаться от воссоздания исторических событий XIII века и предпочли создать сказочный мир с хорошими и плохими персонажами. По сюжету фильма рязанский боярин Евпатий Коловрат собрал отряд смельчаков и решил отомстить войску хана Батыя за разгром родной Рязани.

За основу взята «Повесть о разорении Рязани Батыем». Это довольно длинное сочинение описывает историю завоевания Рязанского княжества с массой подробностей, которых нет в летописных сводах, и с многочисленными ошибками и искажением действительности. В частности, есть сведения о походе и поражении рязанских войск монголам. Далее рассказывается о взятии Рязани, 6 днях осады города и его полном разорении. «И увидел безбожный царь Батый страшное пролитие крови христианской, и еще больше разъярился, и ожесточился, и пошел на город Суздаль и на Владимир, собираясь Русскую землю пленить, и веру христианскую искоренить, и церкви божий до основания разорить». Собственно, в этой фразе весь пафос данного сочинения.

А вот далее начинается совсем другая история. «Вельмож рязанский по имени Евпатий Коловрат (в сценарии фильма его именуют десятником, намеренно снижая его социальный статус), вернулся он на родину, увидел родной город Рязань разоренным, собрал небольшую дружину — тысячу семьсот человек, которых бог сохранил вне города». Заметим на полях, что 1,7 тыс. воинов, скрывающихся по окрестностям после монгольского нашествия, — это странная история. 2 тыс. воинов могли бы сильно помочь оборонять Рязань.

Как бы то ни было, Евпатий бросился за монгольским войском, напал на «станы Батыевы» и сильно разорил их. В ответ на это Бату послал на них своего «шурича» (видимо, брата жены), которого Евпатий исполинским ударом рассек до пояса. Видя невозможность победить отряд Евпатия в открытом бою, монголы направили на них камнеметы и убили его. Но Бату, восхищенный мужеством Евпатия, велел отдать его тело дружинникам: «Велел царь Батый отпустить их и ничем не вредить им». Остальная часть повести посвящена Рязани, ее восстановлению и князьям, там правящим.

Скажу несколько слов об этом литературном сочинении. Впервые в научный оборот ввел его Николай Карамзин, хотя и не назвал его, но полностью пересказал в 8-й главе 3-го тома «Истории государства Российского». Позднее его почти дословно привел в своей многотомной «Истории России» Сергей Соловьев. Далее, вплоть до сегодняшнего дня, эта повесть рассматривается историками как вполне достоверный источник. Но еще в 1949 году Дмитрий Лихачев доказал, что эта повесть возникла не ранее XIV века и содержит целый ряд ошибок, которые мог совершить только человек, никак не знакомый с ситуацией в Рязани в первой трети XIII века. Например, один из персонажей Всеволод Пронский погиб за 30 лет до этих событий, а другого героя Федора Юрьевича, якобы посланного к Бату-хану и убитого им за то, что отказался отдать «на ложе» хану свою супругу, в летописи вообще не знают.

В повести много библейских аллюзий и прямых вставок, что заставляет считать книжное ее происхождение. Чтобы не загружать читателей лишними доказательствами, скажу главное: уже для позднего Средневековья это была вполне фантастическая повесть, повествующая не о реальных событиях, а скорее о том, как их воспринимали правнуки «времен Батыевых и покоренья Рязани».

Поэтому совершенно оправдано, что режиссер «Легенды о Коловрате» выбрал такой своеобразный жанр, ставший модным в современном кинематографе после успеха «Города грехов» и «300 спартанцев», снятых по комиксам Фрэнка Миллера. Но в действительности этот фильм скорее напоминает телесериал «Спартак» (2010–2013). Да, это очень молодой и оригинальный жанр, но требующий серьезной проработки сценария и визуального ряда, отточенной техники исполнения. В фильме о Евпатии ничего этого нет и в помине.

Он показывает, что недостаточно построить крупнейший в Европе павильон для съемок (фильм снимали на территории завода «ЗИЛ»), а было бы что снимать. В этом фильме нет ничего из того, за что мы любим зрелищное кино. Картинка неживая. Земли нет, воздуха, а кадр населен роботами, цвета какие-то противоестественные. Например, в фильме «Турецкий гамбит» много интересных кадров и все довольно зрелищно. В «Легенде» все очень уныло и натужно.

«Преемственность государственности от Сарая к Москве»: Искандер Измайлов о дискуссии вокруг Золотой Орды

В кино татары всегда варвары с «раскосыми и жадными очами» в кожаных доспехах

Отдельно надо сказать о героях. Женоподобный Бату отдаленно стилистически и даже визуально напоминает Ксеркса из «300 спартанцев», но без его шарма и некоей новизны образа. Бату в этом кино скорее поэт-декадент Серебряного века, чем великий завоеватель. И главный герой Коловрат в исполнении Ильи Малакова играет плохо. Впрочем, ему нечего играть. А махать даже двумя мечами, которые он на голливудский манер носит за спиной, — это еще не актерская игра. В кадре у него лицо испуганного ребенка, и остается непонятным, как за него идут умирать люди. Подобных кинонедоразумений в «Коловрате» много.

И здесь выясняется главное — в фильме нет сценария. Весь сюжет высосан из пальца без реальной драмы. Это не экранизация средневековой повести, а некое фэнтези на тему Руси и Орды. Все, что касается Рязани и рязанцев, снято по-житейски живо, но все, что касается Орды, — подчеркнуто гротескно и аляповато. Мне больше всего понравился огромный медведь, который вдруг выбегает из леса и раскидывает монголов, но почему-то не трогает рязанцев. Откуда он появился, зачем и в чем его нужность для сценария — загадка. Собственно, боевые схватки (хоть они и выглядят вторично) — единственное, что превращает это унылое зрелище в подобие кино. Хотя, положа руку на сердце, скажу, что сняты они едва ли лучше, чем в других советских сказках типа «Руслан и Людмила» или «пеплумов» типа «Ярослав Мудрый», но хуже, чем «Старый замок» или «Граф Роберт Парижский».

Особенно убивает конец фильма. Вместо высокой ноты и катарсиса какая-то жалкая сцена, когда умирающий Евпатий хитростью заставляет Бату наклониться над его телом: «Ну вот ты и стоишь передо мной на коленях». Титры? Нет, в конце один выживший герой стоит на Чудском озере в составе войск владимирского князя Александра Ярославича и готовится выступить против немцев. А это к чему? Какой-то ложный финал к «Легенде о Коловрате». Т. е. режиссер не смог пафосно закончить фильм, сделал отсылку к шедевру Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» и позаимствовал финал у великого предшественника?

Особенно гротескны и глупы персонажи, которых в фильме называют «ордынцами». Понятно, что режиссер не решился назвать врагов Руси татарами или монголами, поэтому у него получилось что-то промежуточное. Все понимают, что речь идет о «татарском нашествии», но в фильме их так называть избегают. А то скажут, что татары всегда требовали, чтобы завоевателей не называли татарами, а теперь возмущаются, что их там перестали упоминать.

Проблема не в названии, а в манере съемок. Есть сформировавшийся образ татар в отечественном кино. Как их ни называй, всегда это варвары с «раскосыми и жадными очами» в кожаных доспехах с кривыми саблями. Тут называй ни называй — все всё понимают. Просто надо снимать, чтобы татары не выглядели карикатурно и жалко, нападая сотнями на десяток русичей.

«Чудо-женщина» из Козельска: как дочка Мантурова спасала в кино Русь от Батыя

Сценарий «Злого города» имеет вполне серьезную основу

Вот теперь о «Злом городе». Этот фильм, в отличие от «Легенды», — обычный пеплум и, видимо, поэтому снимался по старинке в реальных декорациях в Тверской области и Подмосковье. Для съемок был выстроен целый городок в натуральный размер, с 40 полноценными зданиями: деревянными избами, церковью, княжьим домом и кузней. Древнерусский город выглядит очень реалистично. Одно замечание: грязь на улицах была всегда, поэтому в городах строили деревянные мостовые. Но режиссер и художники этого не знали, потому вся съемочная группа месила грязь ногами.

Сюжет фильма прост и может быть описан в одном абзаце. Зимой 1237 года на Русь вторглось войско монголов под предводительством Бату. Взяв Рязань, Владимир и Торжок, на обратном пути в степь войско монголов подошло к небольшому городу Козельску. Бату со своей частью войска подошел и осадил город, но встретил неожиданно яростное сопротивление и 7 недель не мог его взять. Только после подхода основных сил, сделав осадные машины, город удалось взять. Раздосадованный Бату, по словам русского летописца, повелел забыть имя Козельск и отныне звать его не иначе как «злым городом».

В отличие от предыдущего фильма, сценарий «Злого города» имеет вполне серьезную основу. Впервые этот рассказ появился в великокняжеской летописи, посвященной Даниилу Галицкому, откуда попал в Ипатьевский летописный свод. Поскольку летопись отличается от других русских летописей именно тем, что посвящена князю Галицкому, то в ней мало внимания уделено известиям с северо-востока Руси. Этот рассказ вошел в ее состав как пересказ какой-то невероятной истории на фоне полного разгрома Владимиро-Суздальской Руси и только потому, что касался земель Черниговского княжества.

Историкам остается непонятным, какой малолетний князь мог быть в этой пограничной крепости и зачем Бату стоял у ее стен так долго. Можно было бы посчитать, что это какое-то преувеличение, но персидский историк Рашид ад-Дин, имевший доступ к династийным хроникам Чингизидов, также упоминает о некоем городе Кэсэл искэ, который Бату осаждал два месяца и взял только после прихода войск своих братьев Кадана и Бури, которые штурмом взяли город за три дня. После штурма, пишет персидский историк, войска смогли отдохнуть в теплых домах около недели, а потом ушли на юг, в степь.

Как археологи искали город Козельск

На одном форуме натолкнулся на обсуждение реалий этого фильма и прочитал аргумент в пользу историчности события в том, что археологи якобы нашли при раскопках десятки трупов и следы пожара. Это неверно. Археологи давно работали на этом памятнике, но долгое время вообще не то что следы пожара, даже слоев XII–XIII веков найти не могли. Поэтому некоторые историки и краеведы стали искать Козельск в другом месте. Только исследования и наблюдения за городским строительством в 2015–2016 годах позволили выявить разрушенный слой того времени. Т. е. историческая основа для рассказа есть.

Но как эта историческая основа реализована в сценарии «Злого города»? Однолинейно, персонажи вполне типичны. Воин, ставший монахом и вернувшийся в мир (Алексей Гуськов), чтобы отстоять родной город (явная отсылка к образу Пересвета на Куликовом поле), дева-воин (Леонела Мантурова), которую любят два воителя (Владимир Любимцев и Александр Метелкин) и сражаются за нее (опять вспомним великий фильм Эйзенштейна «Александр Невский» с такой интригой), два брата-купца (Артем Волобуев и Дмитрий Куличков), конечно, предатели, ювелир, желающий творить добро и бегущий от войны, кыпчак (Марат Абишев), который был тайным побратимом воеводы Козельска (Алексей Розин), мечущийся между верностью вождю и дружбой. Все персонажи, включая монголов, имеют какую-то свою историю, но все одномерные, если не сказать, плоские.

Сценарист пытался их как-то насытить жизненной глубиной, но не получилось. Актерам просто нечего играть, вся их игра шаблонна, и они связаны каждый своим амплуа. Никакой амбивалентности, переживаний. Даже женщина, которая подверглась насилию и мстящая своим врагам, вообще никак не выражает своих переживаний. Только машет копьем и зыркает глазами. Вся ее роль кончилась, едва начавшись. Некоторые критики именно эти штампы посчитали находками сценариста, хотя они кажутся ходульными штампами для всех пеплумов, где нет реальной интриги и настоящей драмы. Это тот случай, когда режиссер и сценарист полагают, что история осады и гибели города является сама по себе драмой. Но это не так.

Немного спойлера: заканчивается фильм на веселой ноте, когда лесные разбойники убивают купца-предателя, а их главарь (Максим Белбородов) весело идет по дороге с невесть как спасшейся девушкой из города. Довольно странный финал. Вот с этими разбойниками связана еще одна сюжетная линия. Среди монахов местного скита скрывается бывший главарь лесных разбойников Берендей (Алексей Шевченков). Видимо, сценарист полагал, что Берендеево царство из оперы Римского-Корсакова «Снегурочка» — это про какое-то русское княжество, тогда как берендеи — тюркские воины, жившие на степных границах Черниговского княжества в качестве пограничной стражи. Но не это интересно.

Почему в фильме отсутствуют татары?

Есть еще мелкие огрехи, которые режут глаз специалисту. Во всех фильмах последних лет о русской истории герои сражаются каролингскими мечами. Видимо, со времени фильма «Викинг» осталось столько реквизита, что хватит надолго. Беда в том, что таких мечей на Руси не было уже в XI веке. Забыл сказать: главный герой, служивший Бату, а потом ставший монахом, чтобы бросить монашество и опять стать воином, сражается двумя мечами. Видимо, для отечественных режиссеров амбидекстры (в фильме таких зовут «обоерукими») — это какой-то знак качества воина (в «Легенде о Коловрате» главный герой тоже был «обоеруким»).

Относительно татар в фильме можно сказать, что, как и в фильме «Легенда о Коловрате», они отсутствуют. Режиссеры пригласили на съемки актеров с характерной монголоидной внешностью, которые в кадре и говорят по-монгольски. Т. е. монгольское нашествие приобрело реальный вид. Хотя без глупых ляпов не обошлось и тут. Якобы во время осады погиб Чингизид, некий Барлас. Хотя Чингизидов было много, но во время похода на Русь погиб только один — Кулькан в битве при Коломне.

Сохранилось много свидетельств о Субэдэе-багатуре. Он был великим полководцем и мудрым политиком, но никто никогда не изображал его одноглазым. Видимо, в глазах сценариста и режиссера одноглазость как-то связана с умом или они вообще путают Субэдэя со скандинавским богом Одином, отдавшим глаз за «мед мудрости». В любом случае пиратский вид Субэдэя и его банальные высказывания, которые сценарист выдает за премудрости, являются редкостным издевательством. Видимо, надо было как-то сделать монголов узнаваемыми, поэтому сценарий делает попытку создать внутреннюю интригу, внести какой-то разлад внутри монгольского войска. Сначала между Чингизидами, затем между неким кыпчаком и монголами.

«Злой город» мне в целом понравился. Он смотрится лучше, чем фэнтези «Коловрат», и имеет более внятный сюжет» Фото: © Кирилл Каллиников, РИА «Новости»

Вот это и страшно — попытка разделить нашу историю на фрагменты

«Злой город» мне в целом понравился. Он смотрится лучше, чем фэнтези «Коловрат», и имеет более внятный сюжет. Он прост, но таков был выбор сценаристов и режиссера — выпрямить его и сделать простым и пафосным. Оба фильма названы историческими драмами. Их можно назвать историческими, поскольку персонажи в них носят костюмы прошлого и сражаются холодным оружием, но назвать драмами язык не поворачивается. Нет в них никакого драматизма, кроме общей драмы истории, где завоеватель сжигает, грабит и насилует, ломая судьбы отдельных людей и целых стран.

Понятно, что любой народ, защищающийся от иностранной агрессии, являет образцы мужества, самоотверженности и патриотизма. Понятно, что потомки людей, не сдавшихся на милость победителей, гордятся своими предками и воспевают их. Но драма и сюжет не в этих событиях — это удел историков, от искусства мы ждем драмы, преломления событий в судьбах людей. Вот с таким у нас пока очень плохо. И оба фильма отчетливо это показывают.

Главная проблема таких фильмов не только в том, что они плохо сделаны и персонажи шаблонны. А в том, что это не искусство, а пропаганда. Как писал один из комментаторов о фильме в «Дзене»: «Поскольку я русский и православный, то из зала вышел с приятным чувством гордости». Вот это и страшно — попытка разделить нашу историю на фрагменты. Разрушается единая канва истории во всей сложности и полноте. История для русских и православных, история для бурят и буддистов, татар и мусульман. Не трудно домыслить картину, куда это нас ведет. Не лучше ли снимать кино, в котором пафос и патриотизм будут более универсальными, чтобы это была драма истории для всех народов нашей Родины! Это не вопрос, а утверждение.