«Многие говорят о том, что контроль за репертуарной политикой должен быть жестче. Некоторые предлагают ввести цензуру, хотя она запрещена Конституцией РФ», — напоминает об острых вопросах дня сегодняшнего министр культуры Татарстана Ирада Аюпова, которая стала гостем интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online». О том, как тема СВО отражается в произведениях творцов, при каких условиях расцветет татарстанский кинематограф и сколько республика тратит на культуру, — во второй части стенограммы разговора, состоявшегося в нашей редакции.
Ирада Аюпова: «Сегодня отрасль культуры финансируют больше, чем когда-либо»
«Многие сельские клубы сегодня плетут маскировочные сетки для СВО…»
— «Ирада Хафизяновна, вооруженный конфликт, как лакмусовая бумажка, проявил, кто есть кто в культуре и искусстве: кто патриот и с народом, а кто защищает западные ценности. В этой ситуации какие задачи ставит перед собой министерство культуры и вы лично? Как искусство может и должно откликнуться на происходящие глобальные изменения в миропорядке, в осознании места и роли России в этом процессе?» (Алексей Дмитриевич)
— В теме патриотизма и отражении тематики СВО надо выделить ряд векторов: творчество деятелей искусства, работа учреждений культуры, поездки наших артистов и творческих коллективов в зону СВО.
— Творцы по собственной инициативе ездили или министерство культуры «подсказывало»?
— Не скрою, было сложно собрать команду для первой поездки. В числе первых был Государственный ансамбль песни и танца РТ, театр кукол «Экият», причем худрук театра Ильгиз Зайниев вызвался сам. А сегодня люди уже сами хотят поехать. В среднем 1 раз в два месяца у нас бывают массовые выезды несколькими творческими коллективами. Непосредственно в зону боевых действий выезжал наш Камерный хор РТ и солисты — выступали прямо в поле. Также со своим спектаклем выезжал и Казанский ТЮЗ.
Ирада Хафизяновна Аюпова родилась 13 июля 1971 года в Баку Азербайджанской ССР. Окончила Азербайджанскую государственную нефтяную академию по специальности «инженер-математик» (1993), Татарский институт содействия бизнесу по специальности «юрист» (2002), прошла профессиональную переподготовку в ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ» по программе «специалист по государственному и муниципальному управлению — Master of Public Administration (MPA)» (2014).
1994–1998 — инженер-программист ОАО «Нижнекамскшина» (ПХ «Шинник», ИВЦ).
1998–2000 — главный специалист УКП «Нижнекамский коммерческий центр».
2000–2004 — начальник отдела, заместитель председателя комитета поддержки предпринимательства Казани.
2004–2005 — начальник отдела кадров администрации Казани.
2005–2006 — председатель комитета поддержки предпринимательства Казани.
2006–2008 — начальник отдела министерства экономики РТ.
2008–2011 — заместитель министра культуры РТ.
2011–2015 — первый заместитель министра культуры РТ.
2015–2016 — начальник главного архивного управления при кабинете министров РТ.
2016–2018 — председатель государственного комитета РТ по архивному делу.
С 3 апреля 2018 года — министр культуры РТ.
Отдельный вектор работы — методическая помощь новым регионам. Кроме творческих коллективов, от нас туда выезжают методологи, которые помогают адаптироваться к российскому законодательству в сфере культуры и искусства — и в части управления музейным фондом, и в части образовательной деятельности.
«Алексей Барыкин в Лисичанске снял документальный фильм, премьера которого состоялась в Казани»
— Методическая помощь оказывается подшефным городам Татарстана — Лисичанску и Рубежному?
— С Луганской Народной Республикой у нас хорошие отношения. Мы очень дружны и с министрами культуры ДНР, Запорожской области. Кроме того, коллективы из Донецка и Луганска приезжают к нам с гастролями. Творческим людям нужно выступать, им необходима сцена, и мы создаем условия, чтобы они находили своего зрителя здесь. Мы постоянно на связи с министром культуры Белгородской области, проводим взаимные гастроли творческих коллективов.
Что касается кино, то Алексей Барыкин в Лисичанске снял документальный фильм, премьера которого состоялась в Казани. В зону СВО ездили наши поэты и писатели. Потрясающие песни пишут и простые ребята.
Безусловно, это нужно делать, но я опасаюсь конъюнктуры. Мне кажется, на передовой все это очень чувствуется. Если человек приезжает по своему личному убеждению и искренне выступает, то отклик бывает. Если это делается просто по указанию, отклика не последует. К счастью, выступления наших коллективов проходили успешно, и все они хотят туда вернуться. Заведующий Домом культуры Алькеевского района более 30 раз возил лично гуманитарные грузы! Многие сельские клубы сегодня плетут маскировочные сетки, делают еду быстрого приготовления, производят наборы «быстрая баня». Такая работа объединяет людей, которые хотят помочь фронту, солдатам. Кстати, этого больше на селе, чем в городах.
— «Какие спектакли, кинофильмы, песни, картины, книги на тему СВО появились в Татарстане? Происходит ли осознание этого периода истории страны деятелями культуры и искусства? Или еще время не настало для этого, как считаете?» (Альмир Г.)
— Пишут и сегодня, но подлинность и востребованность будут оценены временем. В этом году готовится постановка трех спектаклей по тематике СВО, первый спектакль представит Казанский ТЮЗ. Как вы знаете, 2025-й объявлен Годом защитника Отечества, и в этом году мы будем праздновать 80-летие Победы. В эту работу должны быть вовлечены все.
«Надеемся, что к концу этого года мы завершим обновление всех служебных помещений театра. Следующий этап — ремонтно-реставрационные работы исторической сцены ТЮЗа»
«Министерство обязано взять на себя ответственность, чтобы оградить учреждения культуры от ошибок»
— В первой части разговора вы рассказали, что минкульт теперь будет контролировать репертуар театров. Как руководители театров отнеслись к этому?
— Совершенно нормально! Мы же со всеми очень корректно разговариваем.
— У вас для этого создан худсовет при министерстве?
— Нет, внутри министерства создана комиссия. После 2010 года госзадание у нас обсуждается со всеми учреждениями культуры. А с этого года мы обсуждаем и содержательную часть государственного задания. Если раньше мы больше говорили о количестве, то сегодня и о содержании, репертуарной политике. Сегодня министерство обязано взять на себя ответственность, чтобы оградить учреждения культуры от ошибок. Это же будут имиджевые ошибки творческого сообщества.
Вообще, сегодня в Татарстане выходит за год феноменальное количество спектаклей, бывает до 100 премьер! Помню, раньше и 60 премьерам удивлялась, а сегодня 100 — это норма. Конечно, кто-то больше, кто-то меньше ставит, но в целом 100.
Многие говорят о том, что контроль за репертуарной политикой должен быть жестче. Некоторые предлагают ввести цензуру, хотя она запрещена Конституцией РФ. От степени доверия во взаимоотношениях между обществом и творческими институциями во многом зависит эффективность взаимодействия в вопросах формирования репертуарной политики.
— Что происходит со зданием Казанского ТЮЗа? Сами его сотрудники в тревоге, никаких активных работ на объекте по адресу: улица Островского, 10 не ведется. Театр без крыши над головой уже полгода. И, судя по всему, остался без нее на годы.
— Одна часть здания отремонтирована, мы получили в конце года федеральные деньги, на этот год объявлены конкурсные процедуры. Сейчас начинается реконструкция их базы во дворе, на эти цели выделено 428 миллионов рублей из федерального бюджета и 276 миллионов из республиканского. Надеемся, к концу этого года мы завершим обновление всех служебных помещений театра. Следующий этап — ремонтно-реставрационные работы исторической сцены ТЮЗа.
— К контенту этого театра как относитесь?
— Мне нравится многое из того, что делает ТЮЗ. Однако мое восприятие отличается от того, как воспринимают спектакль подростки. Театры юного зрителя должны быть в первую очередь ориентированы на свою целевую аудиторию.
«Вам нравится спектакль «Хан кызы Турандык» («Принцесса Турандот» в постановке Сардара Тагировского в театре им. Тинчурина)? Современно? Не могу сказать, что там аншлаги»
— Но в том же Татарском ТЮЗе имени Кариева или Тинчуринском театре зачастую полупустые залы.
— Вам нравится спектакль «Хан кызы Турандык» («Принцесса Турандот» в постановке Сардара Тагировского в театре им. Тинчурина — прим. ред.)? Современно? Не могу сказать, что там аншлаги.
Сегодня сформирован зритель, который больше воспринимает театр как развлечение. Почему нужен запрос на просвещение? Большинство наших граждан, когда у них появляются деньги, вкладываются в ощутимое материальное благо, а не в духовность. Сегодня доля тех, кто воспитывает детей в парадигме духовных и культурных ценностей, невелика. Во многом причины этого кроются в том, что большинство людей, которые сегодня экономически активны, выросли после развала Советского Союза, когда государство уходило от ответственности за формирование идеологии. Кроме того, в этот период очень многие крупные предприятия отказывались от детских садов, социальной инфраструктуры. Положение работников социальной сферы было материально тяжелым. И в целом то общество, которое формировалось в условиях быстрого включения страны в рыночную экономику, строилось как общество материального потребления, игнорируя вопросы духовного развития.
«Положительно оцениваю влияние «Үзгәреш җиле». Синергетический эффект этого фестиваля — стало модным петь вживую, под живой оркестр. Это же здорово!»
«Синергетический эффект фестиваля «Үзгәреш җиле» — стало модным петь вживую»
— «Планируется ли организовать некий квалификационный орган на уровне минкульта, как были худсоветы в советское время, которые регламентировали бы попадание (непопадание) на эстрадную сцену бесчисленных звезд, особенно семейных пар, от которых национального зрителя уже тошнит? Когда начнем их сортировать?» (Ильгиз)
— Чтобы это реализовывать, нужна правовая база. То, что мы делаем в отношении госзадания, — это абсолютно обоснованно. Мы финансируем деятельность учреждений культуры, формируя для них государственное задание, которое имеет количественную и содержательную составляющие. Но на бизнес мы по закону не можем влиять. Сегодня лицензирование деятельности эстрадных исполнителей государство не осуществляет. Если государство поддерживает производство какого-либо продукта, то оно имеет право устанавливать определенные требования к тому, что должно быть отражено в этом продукте.
— Рустам Нургалиевич в 2016 году жестко прошелся по татарской эстраде. На ваш взгляд, изменилась ли в лучшую сторону татарская популярная музыка с тех пор?
— В настоящее время наших эстрадных артистов приглашают презентовать многонациональную культуру России на зарубежных площадках. Например, недавно наши артисты выезжали на крупный форум «АСЕАН», который проходил в Малайзии. Кроме того, концертная программа саммита стран БРИКС на 80 процентов состояла из выступлений наших исполнителей, включая эстрадных.
Очень много хороших исполнителей. Например, мне нравятся Алина Шарипжанова, Филюс Кагиров, Ришат Тухватуллин, Ильнар Миранов, Гузель Уразова, Зайнаб Фахрутдинова, Ильгиз Шайхразиев, Артур Исламов и Эльза Заяри, Раяз Фасихов, Ильсия Бадретдинова, Эльмира Калимуллина, Айдар Сулейманов, Дина Гарипова… Всех и не перечислить. Сегодня на татарской эстраде более 500 артистов.
Мне нравится, когда артист развивается, ищет новое. Татарская эстрада разная. Я с большим удовольствием слушаю Салавата Закиевича [Фатхетдинова]. У него есть тот самый моң. Невозможно объяснить, что это такое, но будешь сидеть и подпевать… У большого количества артистов я могу найти песни, которые мне очень нравятся.
— Как способ улучшить татарскую песенную культуру был придуман фестиваль «Үзгәреш җиле». Как проект повлиял на песенную культуру?
— Я положительно оцениваю влияние «Үзгәреш җиле». Синергетический эффект этого фестиваля — стало модным петь вживую, под живой оркестр. Это же здорово!
— В этом году фестиваль не состоялся. Какая судьба ждет фестиваль в 2025 году? Была информация, что «Үзгәреш җиле» хотят переформатировать — в чем причина, что изменится, кто будет заниматься реформированием?
— Все должно быть осмысленно. Вопрос в миссии — чего мы ждем от татарской эстрады? Повышение ее качества — это один вектор, интеграция и узнаваемость в мире — другой.
— А изначально чего ждали от фестиваля?
— На первом этапе ждали общее повышение качества исполнения. Я считаю, что эта задача выполнена. А что дальше, нужно думать. Для этого и взяли паузу. Например, есть вопросы по репертуару. Нужна хорошая система продвижения. Работа в этом направлении ведется, проводятся конкурсы. По-разному пробуем, но пока единого рецепта здесь нет. Мне очень хочется, чтобы технические возможности нового здания театра имени Камала позволили повысить качество визуализации татарской эстрады и привлечь к созданию клипов молодых режиссеров, что в результате поспособствует повышению популярности песни.
«Микулай» — это фильм больше артхаусный. Он очень тяжело воспринимается людьми в тривиальном прочтении: если смотреть безучастно, то будешь видеть только негатив, триллер. Но если ты откроешь свое сердце и начнешь думать, то поймешь, что это боль о сохранении себя во всех аспектах — как личности, части этноса и территориальной общины»
«Будем формировать сообщество зрителей, которые будут понимать язык татарского кино»
— «В 2023 году появилась некая надежда в отношении будущего татарстанского кинематографа, когда появились фильмы Ильшата Рахимбая и Байбулата Батуллина. Ушедший год нам таких радостей не принес. Чем кинематограф провинился перед министерством культуры Татарстана и перед вами лично?» (Татьяна Леух)
— Два абсолютно разных фильма — «Микулай» Ильшата Рахимбая и «Бери да помни» Байбулата Батуллина. Они концептуально разные, у них и задачи разные. «Микулай» — это фильм больше артхаусный. Он очень тяжело воспринимается людьми в тривиальном прочтении: если смотреть безучастно, то будешь видеть только негатив, триллер. Но если ты откроешь свое сердце и начнешь думать, то поймешь, что это боль о сохранении себя во всех аспектах — как личности, части этноса и территориальной общины. А «Бери да помни» — это фильм, который построен на темах, близких огромному количеству людей. Мы очень часто говорим о массовой культуре как о невысокой, но на самом деле при грамотном позиционировании контента популярность художественного произведения — это большое преимущество.
«Бери да помни» — это профессионально снятый фильм, который хорошо воспринимается зрителями. Однако, несмотря на легкость, он затрагивает серьезные темы, которые находят отклик в сердцах людей всех возрастов.
— По какому принципу финансируется кинематограф РТ? Ежегодная субсидия кино минкультом — порядка 8 миллионов рублей на всех. Но ведь на такие деньги снять даже одну полнометражку нереально! Есть ли еще какие-то госпрограммы поддержки кино в РТ?
— Помимо субсидий, есть еще фильмы, которые снимаются в рамках госпрограмм. Но вопрос не в этом. Кто сказал, что кино должна финансировать только республика? Нужно сначала понимать, во что вкладывать. Мы предлагаем режиссерам: 70 процентов бюджетных средств, 30 вы ищете самостоятельно.
Взять, например, якутское кино — оно очень недорогое. Недавно в одной из статей было сказано, что за пять лет на развитие якутского кинематографа было направлено 95 миллионов рублей, в результате реализовано 29 проектов. Но первоначально во ВГИКе они создали творческое сообщество мотивированных людей, которые сегодня создают «феномен якутского кино». На мой взгляд, как раз формирование сообщества современных продвинутых режиссеров создает тот самый эффект.
Кино — это не только режиссер. Профессиональное кино очень часто вырастает из любительского. И, возможно, сегодня это станет приоритетом и своеобразным экспериментом для нас — развитие любительского кинематографа. И, кстати, последние питчинги показывают, что очень часто нашим именитым режиссерам противостоят любительские команды, у которых есть очень интересные идеи.
— Как считаете, Татарстану нужен свой фонд кино?
— Есть федеральный фонд кино, там большие ресурсы. Нашим кинематографистам нужно просто научиться правильно составлять синопсисы и подавать заявки. И в этом году мы планируем организовать обучение по этому направлению.
«ТНВ готовит большой объем телевизионных программ, снимает сериалы и фильмы, переводит отечественные и международные кинокартины на татарский. На татарском языке можно смотреть не только национальные фильмы, но и качественные переводы популярных и востребованных кинокартин»
— Но татары хотят смотреть на татарском языке! И не факт, что в фонде кино на это дадут деньги.
— Сегодня ТНВ готовит большой объем телевизионных программ, снимает сериалы и фильмы, переводит отечественные и международные кинокартины на татарский язык. Его детское направление — «Шаян ТВ» — также реализует огромное количество проектов на татарском или занимается его переводом. На татарском языке можно смотреть не только национальные фильмы, но и качественные переводы популярных и востребованных кинокартин.
Если мы говорим о кинозалах, то на площадке камерного зала театра имени Камала, где всего 61 посадочное место, одной из постоянных активностей будет трансляция нашего национального кино, кинокартин наших режиссеров. Это будут и архивные фильмы, и современные. Таким образом мы будем формировать сообщество зрителей, которые будут понимать язык татарского кино — не только с лингвистической точки зрения, но и с точки зрения символизма. Такие фильмы, как «Байгал», «Мулла», «Исәнмесез», транслируют в первую очередь некую мысль, культурный код. И мы будем формировать сообщество, которое будет открыто этой мысли, этому смысловому и символическому языку.
Стоимость фильма складывается из трех составляющих: первое — оплата труда автора и режиссерско-постановочной группы, второе — оплата труда артистов, третье — техническое обеспечение. Возможно, сегодня нам нужно начинать с конца, потому что развитие кинематографа базируется в том числе на развитии инфраструктуры кинопроизводства. Это возможность арендовать современное световое и звуковое оборудование, камеры хорошего разрешения.
Один из таких проектов, который мы реализуем совместно с Казанским государственным институтом культуры для развития этой инфраструктуры кинопроизводства, — проект «Кино за 7 дней», который позволяет работать одновременно в 10 локациях. Если говорить о том, чтобы производство кино шло на потоке, то в первую очередь у нас должна быть инфраструктура кинопроизводства, чтобы можно было синхронизировать производство в нескольких локациях.
Очень многие мировые киностудии переходят на комплексную систему: съемка в локациях, досъемка в павильонах, компьютерная обработка и монтаж. Вот сегодня у нас локации есть, а в проекте «Кино за 7 дней» мы учимся работать сразу в нескольких локациях. С вводом нового здания театра имени Камала у нас появляется, по сути, павильон для съемок киноматериала. А совместно с Иннополисом мы можем вовлечь IT-специалистов в цифровую обработку киноматериала.
«Министерство культуры РТ является главным распорядителем бюджетных средств в отношении 7,7 миллиарда рублей. Но с бюджетом развития, конечно, больше»
«Сегодня отрасль культуры финансируют больше, чем когда-либо»
— Почему у некоторых руководителей учреждений культуры, подведомственных министерству, контракт рассматривают каждый год, а у кого-то он бессрочный, как у директора театра оперы и балета имени Джалиля?
— Бессрочные контракты были подписаны еще до моего назначения министром. Сегодня продолжительность контракта определяется аттестацией, которая проводится с участием внешних экспертов.
— Какова средняя зарплата по отрасли?
— Средняя — почти 65 тысяч рублей. В академических театрах получают порядка 100–120 тысяч рублей. Сегодня отрасль культуры финансируют больше, чем когда-либо. Да и зарабатывает отрасль сегодня хорошо. Объем внебюджетных доходов государственных и муниципальных учреждений культуры — порядка 3,5 миллиарда рублей, это почти на 30 процентов больше, чем в 2023 году.
— Система президентских грантов сохраняется в республике?
— У нас есть гранты для профессиональных коллективов — в год больше 360 миллионов рублей выделяется. К тому же доплачиваются надбавки учреждениям, имеющим статус академического. С 2019 года 432 учреждения культуры получили 44 миллиона рублей из федерального бюджета по нацпроекту.
— Каков общий бюджет содержания учреждений культуры?
— Министерство культуры РТ является главным распорядителем бюджетных средств в отношении 7,7 миллиарда рублей. Но с бюджетом развития, конечно, больше.
«Здание центра ремесел будет работать по принципу лаборатории общего доступа. Наша задача — создать пространство, которое позволит компетентному человеку прийти и начать там работать на хорошем оборудовании»
«Миссия центра ремесел — создание системы воспроизводства традиций»
— Когда в ЦУМе откроется центр ремесел? В чем заключается его концепция?
— Концепция в доработке. Пока проходят инженерные исследования, поскольку каждый вид ремесла требует определенных технических и технологических условий. Например, ковка металла — это горячее производство, ювелирный промысел требует своих условий по вентиляции помещения и системе хранения изделий, производство керамики — это мощные электропечи для обжига. Сегодня специалисты пытаются все расставить так, чтобы одно не противоречило другому. Видение планировки будет обсуждаться с мастерами — насколько это удобно для них.
«В рамках проекта «Махалля» («Мәхәллә») старшее поколение будет передавать свои традиции детям»
Основная миссия центра ремесел — это создание системы воспроизводства традиций. Кстати, в прошлом году мы начали один интересный проект: пошли по пути создания экспериментальных площадок «Махалля». Исторически махалля — это община, члены которой занимаются одним видом ремесла. То есть ремесло стояло в основе формирования общины, чтобы обеспечить межпоколенческую коммуникацию для воспроизводства технологии, традиций и образов.
В рамках проекта «Махалля» («Мәхәллә») старшее поколение будет передавать свои традиции детям. В 2024-м мы сделали 7 таких площадок на базе культурно-досуговых учреждений, в текущем году ставим задачу, чтобы они появились в каждом районе. А в будущем это должно стать одним из направлений деятельности сельского клуба. Поэтому, мне кажется, ремесло нужно возрождать не только в центре ремесел, но и «на земле».
Сам центр будет выполнять две функции: первая — система воспроизводства ремесла в городе, вторая — реализация товаров, которые производятся в местах традиционного бытования.
«Основная цель центра — воспроизводство и популяризация наших традиционных ремесел»
— Сколько мастеров в вашей орбите, которые смогут заполнить площади бывшего ЦУМа и там работать?
— Мастеров немало. У нас возрождены практически все виды традиционных промыслов, кроме чебаксинской ковки. Но и ее мы возродим, это наша задача. В прошлом году мы возродили ковроткачество, на итоговом заседании коллегии минкульта ковры были презентованы. Оказывается, у нас было не только войлочное, но и ворсовое ковроткачество. На нашей территории 11 видов промыслов традиционного бытования. В некоторых видах промыслов до 50–100 мастеров работают, например, в текстиле, вышивке. Наша задача — их дифференцировать, чтобы это было действительно промыслом, а не сувенирной продукцией. В реестр уже включены свыше 400 мастеров.
В традиционных народных промыслах очень важна технология и вариативность. Если нет вариативности, считается, что это уже не изделие народно-художественного промысла. К сожалению, в действующей системе НХП государство чаще поддерживает механизацию процесса, например машинную вышивку. И идут дискуссии: является ли это промыслом?
— Сколько все-таки мастеров дало согласие работать в центре ремесел в здании бывшего ЦУМа?
— Мы рассчитываем привлечь около 100 мастеров для постоянного размещения в центре, а также регулярно привлекать около 500 участников на различные мероприятия, такие как выставки и ярмарки.
— И все будут работать в ЦУМе?
— Здание центра будет работать по принципу лаборатории общего доступа. Наша задача — создать пространство, которое позволит компетентному человеку прийти и начать там работать на хорошем оборудовании.
«Это должна быть атмосферная площадка, напоминающая восточный базар и магазин товаров для дома, где посетители смогут увидеть примеры того, как изделия ремесленников могут быть использованы в дизайне интерьера»
— Изделия ремесленников будут продавать на маркетплейсах?
— Чтобы продавать на маркетплейсах, нужно иметь линейку одного изделия. А подлинные изделия народно-художественных промыслов не имеют линейки, это не массовое производство. Поэтому приходится ждать, когда изделие будет произведено. Например, кожаное панно создается примерно полтора месяца, а ювелирные изделия могут создаваться по полгода. В этих условиях очень сложно говорить о маркетплейсах и монетизации. Промыслы — очень трудоемкий процесс, в основе которого лежит человеческий капитал. И стоимость изделий никогда не будет низкой.
— То есть речь не идет о том, чтобы заработать?
— Основная цель центра — воспроизводство и популяризация наших традиционных ремесел. Но при правильном менеджменте это может быть окупаемым. Например, за счет развития тиражирования продукции — сувениров.
— Что еще будет в центре ремесел, кроме мастерских и точек продажи?
— Образовательные площадки, чтобы мастера приходили со своими учениками. Я считаю, что это должна быть атмосферная площадка, напоминающая восточный базар и магазин товаров для дома, где посетители смогут увидеть примеры того, как изделия ремесленников могут быть использованы в дизайне интерьера.
— Когда центр ремесел откроется?
— Очень надеюсь, что он заработает в этом году.
«В течение года на новой площадке камаловского театра состоится немало важных мероприятий — фестиваль-форум «Науруз», церемония вручения национальной театральной премии «Золотая маска» и другие»
«Поддерживаем нестандартные проекты, которые выходят за рамки обычного восприятия»
— Какие главные события ожидаются в культурной жизни в 2025-м?
— Глобальное событие — фактическое открытие нового здания театра имени Камала. В течение года на этой площадке состоится немало важных мероприятий — фестиваль-форум «Науруз», церемония вручения национальной театральной премии «Золотая маска» и другие.
2025-й объявлен Годом защитника Отечества, это год 80-летия Победы в Великой Отечественной войне. Безусловно, у нас пройдет целый ряд мероприятий, приуроченных к этому событию. Особое внимание будет уделено поддержке семей участников специальной военной операции. Помимо республиканского плана мероприятий, в каждом районе и учреждении сформирован собственный план. Также министерство планирует провести грант правительства Республики Татарстан на реализацию проектов по созданию произведений, приуроченных к теме СВО.
Кроме того, планируется открытие памятника Фатиху Кариму, бюста Махмута Гареева, также прорабатывается вопрос установки бюста Героя РФ Дамира Гилемханова.
— «В этом году исполняется 125 лет со дня рождения Салиха Сайдашева. Заработает ли в полную силу казанский музей Сайдашева хотя бы в этом году? И как вы относитесь к идее учредить республиканскую премию имени Сайдашева для поддержки молодых композиторов?» (Даниил)
— Сегодня подготовлена обновленная научная концепция музея и дизайн-проект экспозиции. В настоящее время решается вопрос о выделении финансирования для проведения работ. Что касается премий, то сегодня их множество. Важнее не это, а то, чтобы произведения Салиха Сайдашева чаще появлялись в репертуарах различных учреждений, начиная с театра имени Камала, где эта работа уже запланирована.
«На сегодня в 1 896 культурно-досуговых учреждениях республики работают почти 1,5 тысячи инклюзивных формирований»
— «Меня очень волнует вопрос создания инклюзивных студий. Известно, что есть студия при Тинчуринском театре, где занимаются дети-инвалиды. А планируется ли создание инклюзивных студий на базе Качаловского театра или ТЮЗа?» (Никита)
— В Казанском ТЮЗе есть инклюзивная студия «Создавая театр», которая на период ремонта театра временно закрыта. В детском центре «Экият» есть инклюзивный досуговый центр «Симург», где функционирует театральная студия, студия программирования и робототехники. Также у нас работает инклюзивная творческая лаборатория «Экият», инклюзивный творческий клуб «Все вместе», инклюзивная студия «Волшебный лабиринт» в Елабуге.
На сегодня в 1 896 культурно-досуговых учреждениях республики работают почти 1,5 тысячи инклюзивных формирований.
— «Есть ли какая-то программа поддержки молодых художников? Можно ли талантливому человеку выставиться в какой-нибудь галерее?» (Рустам)
— Поддержка оказывается в рамках системы грантов Росмолодежи, арт-кластера «Таврида», различных конкурсов и фестивалей в сфере культуры, в том числе конкурса на предоставление субсидий НКО на реализацию мероприятий и проектов.
Также это точечная поддержка молодых талантов. В союзе художников РТ также работает молодежная секция, в рамках которой организуются образовательные пленэры, осуществляется процесс наставничества. Много новых имен открыто, например, галереей современного искусства «БИЗON». Также в республике организуется множество open call и арт-резиденций. Возможностей много.
— До какого года рассчитана действующая Стратегия развития культуры в Татарстане? Не планируется ее менять?
— Стратегию нельзя часто менять, она была принята всего три года назад. Считаю, стратегия пяти К и сегодня актуальна: компетенции, капитализация, коммуникация, кооперация, креатив. В большей степени мы поддерживаем нестандартные проекты, которые выходят за рамки обычного восприятия. Мы также поддерживаем то, что направлено на кооперацию и коммуникацию с сообществами.
На самом деле сложно определить, какие проекты нуждаются в поддержке, а какие — нет. Поэтому нам необходима обратная связь, и спасибо газете «БИЗНЕС Online» за это интервью. Это здорово, что у нас так активно обсуждаются вопросы культуры! Ваши репортажи с культурных событий всегда вызывают живой отклик у читателей. Сам факт наличия в обществе дискуссии по вопросам культуры — это мерило зрелости культурного пространства.
«Был проведен капитальный ремонт в художественном училище имени Николая Фешина. Это же настоящий архитектурный шедевр!»
«Официальная мечта — чтобы Казань стала креативной столицей России»
— Если бы 7 лет назад, когда вас назначали на пост министра культуры, вас попросили назвать самую фантастическую мечту, которая могла бы быть реализована в Татарстане, вы могли бы помечтать о здании театра за 30 миллиардов рублей?
— За неделю до смерти Туфан Миннуллин в своем выступлении в Госсовете РТ перечислил объекты культуры, которые в то время требовали внимания: Национальная библиотека, в которой в 7 раз превышали норматив хранения фонда, театры в Набережных Челнах и Нижнекамске…
Сегодня я могу с удовлетворением сказать, что Национальная библиотека переехала в просторное здание, в Челнах мы построили два новых театра, отремонтированы здания двух театров в Нижнекамске, построен новый театр в Буинске. А театр имени Камала — это вообще вишенка на торте! Но у нас есть список того, что еще нужно сделать. Надеюсь, и в Казанском ТЮЗе завершим ремонт.
Дети и инфраструктура для них требуют особого внимания. Мы уже отремонтировали 15 детских школ искусств, открыли три школы креативных индустрий, два центра культурного развития. Благодаря раису нашей республики был проведен капитальный ремонт в художественном училище имени Николая Фешина. Это же настоящий архитектурный шедевр!
— А какая у вас самая большая мечта?
— Официальная мечта — чтобы Казань стала креативной столицей России. (Смеется.) И мне хочется, чтобы люди умели по-настоящему мечтать и верили, что самые добрые мечты имеют свойство сбываться.
— Ирада Хафизяновна, спасибо за интересный и эмоциональный разговор. Пусть все ваши мечты сбудутся!
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 134
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.