Александр Широкорад: «Мы можем устроить ВСУ такую же катастрофу, как Петр Первый шведам»

Широкорад действительно таков, как и его книги, — универсален и энциклопедически всеяден. С начала спецоперации на Украине он, как и многие писатели, творившие в стиле милитари, автоматически угодил в военные эксперты — впрочем, совершенно заслуженно

«Вражеская ПВО просто замучается сбивать советские «МиГи» и «Тушки»

Плодовитости Александра Широкорада как писателя не устаешь удивляться. Его знакомые по этому поводу обыкновенно шутят: дескать, недаром Александр Борисович обучался в свое время кибернетике — ведь только машина обладает такой разносторонностью и скоростью письма.

Чего только не найдешь в книжных магазинах за подписью Широкорада: скажем, очень специальная, на первый взгляд, книга под названием «Отечественные минометы и реактивная артиллерия» может соседствовать с трудом «Русь и Орда». Даже географически интересы автора столь же широки, как и его фамилия: за книгой «Взлет и падение Османской империи» следует, к примеру, «Битва за Арктику». За «Танковой войной на Восточном фронте» — «Утерянные земли России» или нечто вообще экзотическое: «Султан Сулейман Великолепный и его империя».

Тем не менее Широкорад действительно таков, как и его книги, — универсален и энциклопедически всеяден. С начала спецоперации на Украине он, как и многие писатели, творившие в стиле милитари, автоматически угодил в военные эксперты — впрочем, совершенно заслуженно. Беседуя с ним, постоянно убеждаешься: стоит только задать какой-то вопрос или тему, и он тут же извлечет из глубин своей «кибернетической» памяти соответствующую справочную карточку. Поэтому и интервью с ним получилось состоящим из пестрого потока дат, имен, калибров и рационализаторских предложений о том, как нам победить ВСУ и стоящее за их спиной НАТО.

В самом деле как? Вопрос непраздный, но у Широкорада готово на этот счет несколько оригинальных рецептов. К примеру, почему бы не задействовать в спецоперации тысячу списанных, забытых в ангарах и мирно ржавеющих старых советских самолетов, каждый из которых, по мнению Александра Борисовича, можно превратить в грозный дрон и направить в небо Украины? Смогли же китайцы преобразовать наш знаменитый кукурузник Ан-2, да еще так, что он теперь летает в беспилотном режиме до 1,5 тыс. км и практически неуязвим для ПЗРК. И тогда вражеская ПВО просто замучается сбивать советские «МиГи» и «Тушки» и даст сбой, открывающий дорогу настоящим современным дронам.

Или еще более поразительное предложение: поделиться российским ядерным оружием с некоторыми другими странами — скажем, с Ираном и Саудовской Аравией. Ведь США это уже не раз проделывали по отношению к Европе, передавая им ядерные боеголовки под так называемый двойной контроль. Вот и мы теперь будем контролировать атомные заряды вместе с саудитами и иранскими аятоллами — почему нет? После того как Владимир Путин в своем недавнем послании объявил о приостановке российского участия в договоре ДСНВ, это звучит более чем актуально. Таким образом, по мнению Широкорада, мы раз и навсегда поставим крест на мировом господстве США.

О том, почему рядом с зоной спецоперации нужно срочно создавать ремонтные заводы, похожи ли нынешние боевые действия на Первую мировую войну и чему следует поучиться у турок и греков, — в нашем материале.

«Немцы обещали Киеву не только два танковых батальона Leopard (а на деле пока получается лишь полбатальона), но и новый опытный танк Panther. Правда, поставки Panther могут быть осуществлены не ранее чем через 15–18 месяцев» Фото: © Michael Reichel / dpa / www.globallookpress.com

«Частично мобилизованы должны быть еще примерно 500–800 тысяч человек»

— Александр Борисович, к годовщине спецоперации на Украине Запад в очередной раз разразился обещаниями поставить ВСУ новую боевую технику, в частности множество новейших танков Challenger 2, Leopard 2 и других моделей. Насколько серьезно это техническое пополнение и какую опасность для нас оно может представлять?

— Да, Украине обещаны щедрые поставки танков, в том числе таких, как Leopard 2, Challenger 2 и Abrams. Американцы анонсировали 31 машину Abrams, англичане — роту Challenger, то есть 14 единиц. Впрочем, рота почти ничего не изменит в контексте соотношения сил на Украине между российской военной группировкой и ВСУ. Небольшая изюминка заключается разве лишь в том, что немцы обещали Киеву не только два танковых батальона Leopard (а на деле пока получается лишь полбатальона), но и новый опытный танк Panther. Правда, поставки Panther могут быть осуществлены не ранее чем через 15–18 месяцев — так об этом заявил гендиректор немецкого оборонного концерна Rheinmetall.

В этом заявлении, как мне кажется, интересны два нюанса: во-первых, намерение психологически поддержать киевский режим, внушив ему надежду, что на помощь к нему придут не только Leopard, но и Panther. Во-вторых, оказать психологическое воздействие на Россию, пригрозив ей Panther, как в 1943 году, когда танки с таким же названием, но выпущенные фирмой MAN (известна производством автомобилей Volkswagen), приняли активное участие в битве на Курской дуге. С другой стороны, если у немцев горизонт планирования — 15–18 месяцев, значит, они серьезно думают, что война продлится до 2024–2025 годов?

Что же нового в немецкой Panther, обещанной Киеву? Главное: 130-миллиметровая пушка L52. До сих пор Leopard имели 120-миллиметровую пушку. Дульная энергия нового орудия возросла в 1,5 раза — по сравнению не только с Leopard, но и Abrams. Специалисты отмечают, что немцы при этом ориентировались на наш новейший танк «Армата», имеющий дрон «Птеродактиль», который способен взлетать с брони и висеть довольно продолжительное время на высоте 90 метров над машиной. Весь обмен информацией с БПЛА осуществляется с помощью силового кабеля, что делает эту информацию довольно помехоустройчивой. К сожалению, на сегодняшний день было произведено не более 140 единиц «Арматы», и то по неподтвержденным сведениям. Где-то промелькнуло видео о том, как «Армату» использовали на Украине. Но в целом, как я понимаю, «Армата» — это мертворожденный проект и пока ее производить не хотят. Впрочем, я могу ошибаться — в этих вопросах приходится полагаться лишь на открытые сведения СМИ.

На мой взгляд, сейчас на Украине продолжается большей частью артиллерийская и позиционная война. Если наши силы идут в наступление, то буквально на несколько сот метров в неделю, и то такая активность связана в основном с Артемовском, он же Бахмут. Безусловно, Бахмут могут полностью взять. Но опять-таки, особой роли, кроме психологической, это играть не будет. Город разбит и никакого особого стратегического значения не имеет.

— Все задаются вопросом, когда может произойти перелом в спецоперации и стоит ли вообще его ждать?

— Перелом в пользу России, на мой взгляд, может произойти только в случае новой массовой мобилизации.

— Вы говорите о массовой всеобщей или массовой частичной мобилизации?

— Нет, естественно, не всеобщей. Однако частично мобилизованы должны быть еще примерно 500–800 тысяч человек. Причем это должно происходить не хаотично и тотально, как бытует на Украине, а целенаправленно и выборочно — должен идти отбор по определенным военным специальностям и войсковым группам. В этом контексте было бы неплохо подумать о мобилизации наподобие той, что проводилась в СССР к концу 1941 года на Дальнем Востоке. Тогда немецкая разведка (тот же абвер) и японская вступили между собой в глубочайший конфликт. Как вы думаете, почему? Дело в том, что немцы доказывали своим союзникам-японцам, что бо́льшая часть советских дальневосточных дивизий была переброшена на Восточный фронт. И действительно, под Москвой сражались наши дальневосточники — кстати, очень успешно. В теплом обмундировании и при хорошей оснащенности оружием они обрушивались на немцев. Именно им в значительной степени мы обязаны победой в битве за столицу. Однако, когда руководство вермахта обвиняло японцев в недостатке бдительности, те начинали доказывать, что ни одна советская дивизия, дислоцированная на Дальнем Востоке, не ушла на Запад. Кто был прав в этом споре? Как ни странно, были правы обе стороны. Немцы прочувствовали на себе удары дальневосточников, а японцы, сканировавшие расположение советских войск на том же Забайкальском фронте, докладывали, что в казармах вечерами регулярно зажигался свет, утром и днем там маршировали солдаты.

Что же произошло на самом деле? Да, дальневосточные дивизии почти в полном составе двинулись на Запад, преодолевая на поездах расстояние до Москвы с рекордной скоростью за 2–3 недели. Всего с июня по декабрь 1941 года из состава Забайкальского и Дальневосточного фронтов к советской столице в срочном порядке были переброшены 12 стрелковых, пять танковых и одна моторизованная дивизии. На месте в покинутых казармах остались буквально по несколько десятков человек. Однако под их начало тут же поступали новобранцы из числа мобилизованных, которые начинали проходить обучение. Да, такая дивизия поначалу была небоеспособной, но она была и при этом сохраняла прежний номер и место дислокации. А уже через полгода подразделение становилось полноценным.

На мой взгляд, такую тактику можно применить и сейчас — в российских военных округах, достаточно далеких от линии боевого соприкосновения в зоне СВО. Выбирать для участия в спецоперации какие-то обученные, толковые части, а на освободившееся место под команду опытных офицеров отправлять новобранцев и мобилизованных. Это уже было успешно опробовано в 1941-м — начале 1942 года. Родители при этом, по крайней мере, не будут бояться, что их необученных сыновей пошлют под пули.

Есть еще один важный момент. Наши войска, которые сегодня сражаются на Украине, очень нуждаются в ремонтных частях. Огромное количество военной техники периодически выходит из строя, в том числе по халатности и разгильдяйству работников военных складов. При этом на складах наличествует и трофейная (пусть даже подбитая) украинская техника. В этой связи можно еще раз сказать, что позиционная война в нынешних условиях возникла еще и потому, что советское оружие непобедимо. По крайней мере, всю первую половину 2022 года дрались именно советским оружием. Не я эту шутку выдумал — достаточно вспомнить конфликт 1962-го между Индией и Китаем, по поводу которого остряки уже тогда говорили, что ни одна из сторон не смогла победить как раз потому, что «советское оружие непобедимо» (известно, что и Пекин, и Дели закупали вооружение у СССР).

Так вот, нашим войскам требуются квалифицированные специалисты-ремонтники, которые смогут собирать трофейную технику, вводить ее в строй или снимать с нее детали и агрегаты для нашей подбитой техники. Требуются также и целые ремзаводы — причем в ближайшем нашем тылу. Простейшие заводы, расположенные, к примеру, в 30-километровой зоне от линии соприкосновения, более сложные — в 100-километровой зоне. Кто-то при этом должен строить дороги, устанавливать укрепления, лечить раненых. Когда те же американцы воевали во Вьетнаме, у них на одного комбатанта приходилось до 6 человек в тылу. Нам было бы достаточно и соотношения один к четырем, но откуда брать этих людей? Неужели заставлять кадровых офицеров и обученных солдат прокладывать дороги? Почему это не могут делать профессиональные «дорожники»? И неужели мы не найдем применения 5 миллионам российских силовиков, работающих сегодня в структурах МВД, ФСБ, ФСО, ФСИН, МЧС, ФССП, прокуратуры и так далее, о которых еще Рамзан Кадыров сказал, что они способны «снести любую армию»? Неужели вместо них мы так и будем вынуждены мобилизовывать мальчишек и резервистов, служивших 20 лет назад и все забывших? Их тоже можно призывать, но в тыловые части, как в 1941 году!

О силовиках я упомянул неслучайно. Помнится, прошлым летом бойцы в бронежилетах и с автоматами разгоняли пляж в Серебряном Бору (известный нудистский пляж под Москвой). Провели целую спецоперацию, подхватывали прямо с пляжного песка абсолютно голых людей и волокли в неизвестном направлении, а все потому, что кто-то настучал, будто там собираются «какие-то геи». А до этого нудисты там загорали 40 лет! Наверняка это кому-то не нравилось, но почему все 40 лет их никто не трогал, а вот сейчас, когда идет СВО на Украине, понадобилось? И почему привлекли для этого едва ли не целый полк? Значит, есть у страны силы, которые можно было бы использовать и по более прямому назначению?

Так или иначе, но силовики хорошо обучены, регулярно сдают спортивные нормативы. Формально они готовы к участию в боевых действиях. А вот если, скажем, офицер МВД или ФСБ отказывается принимать участие в спецоперации, то тогда можно ставить вопрос о целесообразности его пребывания в составе соответствующих организаций.

«В расхожем понимании, дрон — это какой-то особый летательный аппарат. Начиная с 1991–1992 годов у нас на каждом МАКСе (Международном авиационно-космическом салоне) обыкновенно было представлено штук 10 разнотипных дронов» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Если бы Запад вдруг прекратил финансирование, то ВСУ не продержались бы и недели»

— Вы говорите о насущной необходимости наладить тыл. А у украинской армии этот тыл есть или там только заградотряды?

— ВСУ имеют крепкий тыл в виде альянса НАТО. Об этом у нас почему-то не говорят. Твердят о том, что на Украину продолжаются поставки танков и самоходок. Но ведь поставляются не одни самоходки, как это было до 2014 года. В ящиках и контейнерах идет и какое-то другое вооружение. Одновременно идет активное обучение бойцов ВСУ, чтобы помочь им овладеть натовской техникой. Будущие экипажи танков могут набираться даже из обычных мобилизованных и затем обучаются на полигонах. А это уже довольно страшная вещь. На Западе есть превосходные военные полигоны с новейшими тренажерами и всевозможным учебным оборудованием, и там отрабатывается боевое слаживание, то есть взаимодействие рот, взводов, батальонов, а где-то даже и бригад. На полигонах Польши, Литвы, Эстонии, Германии тренируются как те, кто уже прошел боевые действия, так и новобранцы. Их обучают профессиональные натовские инструкторы. Но это уже не просто поставки оружия, а участие в войне! Всегда считалось, что если на территории других, вроде бы нейтральных государств формируются части, тренируются, вооружаются, а затем вторгаются на театр боевых действий, то это не что иное, как участие в военном конфликте. Ни русские цари вроде Александра I или же Александра III, ни Николай II, ни Сталин никогда не допустили бы ничего подобного. Это же казус белли!

Впрочем, в натовском тылу происходит не только боевое обучение и слаживание, но и вербовка иностранных наемников в большом количестве. Символично, что еще в первой половине прошлого года глава украинского МИДа Дмитрий Кулеба анонсировал 20 тысяч иностранцев, готовых воевать за Украину. По оценкам экспертов из ЛНР, к концу 2022-го в Донбассе было уже около 100 тысяч иностранных наемников. Их вербуют даже на Среднем Востоке, и в условиях позиционного конфликта они стараются не раскрываться и особо не лезть на передовую. Тем не менее их тоже частенько убивают — в Польше есть целые военные кладбища, на которые никого не пускают, там захоронены тела тех, кто погиб на Украине.

Нетрудно догадаться, что в странах НАТО находится на лечении и реабилитации некоторое количество раненых бойцов ВСУ (в том числе получивших психологическую травму). Согласно всем международным конвенциям, включая Гаагскую, комбатант, попадая на территорию нейтрального государства, обязан разоружиться и больше не возвращаться в ту страну, где он прежде воевал. Но украинские комбатанты возвращаются! Мало того, американцы, уже не особо стесняясь, заявили, что в Германии они создают американо-украинский штаб по оказанию военной помощи Украине, выстраиванию логистики и координации прочих процессов. Запланировано, что от США в состав штаба войдут 300 офицеров под командованием генерал-лейтенанта Антонио Агуто – младшего, ранее служившего в Иллинойсе. Его должность называется commander of Security Assistance Group–Ukraine (командующий группой содействия безопасности Украины). Само собой, со стороны ВСУ туда тоже вошли офицеры.

На этом фоне в Эстонии, Литве и Польше создаются ремонтные предприятия для ВСУ. Этим озадачены фирмы из Великобритании, Германии и иных стран. Они занимаются ремонтом как натовской техники, так и советской, подбитой на Украине. Почему именно в Польше или Литве? Там больше желающих найти работу, да и демонстрировать причастность к украинскому конфликту немцам и англичанам лишний раз не хочется. А там — пожалуйста, работают частные заводы, что с них возьмешь? Поставляют запчасти, финансируют и сотнями ремонтируют танки и самоходки.

Вот это все крепчайший тыл для вооруженных сил Украины, о котором у нас не пишут, а если и касаются данной темы, то исключительно фрагментарно. Хоть кто-то бы описал это во всех подробностях — тут ведь целую книгу можно подготовить под условным названием «Крепкий тыл ВСУ»!

— Но ведь и во время боевых действий на Кавказе у чеченских полевых командиров был свой крепкий тыл на Западе. Да и не только там. Многие чеченские боевики лечились в Турции или арабских странах. Ахмед Закаев до сих пор живет в Лондоне.

— Да, это так, но масштабы того времени несопоставимы с тем, что происходит сейчас. Тогда, случалось, поставляли оружие, давали деньги. Сейчас все происходит на несколько порядков выше. Фактически весь конфликт на Украине финансируется Западом. Если бы Запад вдруг прекратил это финансирование, то ВСУ не продержались бы и недели.

Я, безусловно, не призываю к началу боевых действий с НАТО, но хоть какое-то противодействие должно быть. К примеру, украинская разведка чуть ли не на 90 процентов полагается на разведку США и других стран альянса. Это и передача данных с американских разведывательных космических аппаратов (хвалятся, что точность в передаче расположения объектов достигает 10 сантиметров), и самолеты самых различных типов, от огромных «АВАКСов», морских Poseidon до двухмоторных легких машин, которые десятками ежеминутно находятся в воздухе. Poseidon летают вдоль берегов Крыма, двухмоторные — вдоль границ прибалтийских республик. «АВАКС» собирает информацию на глубину 300–350 километров. Наконец, американцы с помощью спутников Starlink создали почти идеальную систему связи на Украине.

Давайте говорить прямо: НАТО ведет радиоэлектронную войну против России. Конечно, РФ не может позволить себе сбивать «АВАКСы», которые летают не над ее территорией, но подавлять их работу можно и нужно. То же самое — со Starlink. Если задействовать электронное и лазерное подавление, то мало не покажется. Вплоть до того, что нужно создавать радио- и прочие помехи в радиусе тех полигонов, где обучаются подразделения ВСУ. Я уверен, что у нас есть возможности и для радиопротиводействия, и для радионаблюдения.

Между прочим я еще летом прошлого года писал в нескольких источниках о том, что мы можем использовать в качестве дронов старые самолеты военной и гражданской авиации, отслужившие свой срок. СВО на Украине — это ведь не только артиллерийский поединок, но и битва дронов. Как правило, старые самолеты хранятся на каких-то складах и регулярно летать уже явно не будут. Однако механизм, способный совершить хотя бы полет в одну сторону, можно превратить в дрон. Заметьте: я об этом говорил уже довольно давно, но пока на такое мое предложение отреагировали только украинцы. Они взяли наши советские разведывательные, беспилотные летательные аппараты 1970-х и начала 1980-х годов (вроде Ту-141 «Стриж», разработанного в конструкторском бюро Туполева) и переделали в боевые. Как раз минувшим летом случилась скандальная история, когда Ту-141, вылетев с Украины, пролетел, неперехваченный и даже необнаруженный, над двумя странами НАТО, Румынией и Венгрией, и упал в Хорватии. А у нас между прочим до сих пор официально не объявлено, какие дроны атаковали аэродром под Энгельсом (в декабре 2022 года — прим. ред.), какие дроны атакуют Севастополь, а какие сбиваются уже и в глубине российской территории, проникая на несколько десятков километров. Хотя бытовала версия, что налет на российскую авиабазу Энгельс-2 совершил как раз бывший советский «Стриж», предварительно переделанный и подготовленный для такого вылета.

К сожалению, у нас с самого начала не слишком хорошо понимали, что такое дрон. В расхожем понимании, дрон — это какой-то особый летательный аппарат. Начиная с 1991–1992 годов у нас на каждом МАКСе (Международном авиационно-космическом салоне) обыкновенно было представлено штук 10 разнотипных дронов. А на относительно недавней выставке на ВДНХ было представлено штук 200 дронов — я сам ходил и смотрел. Где они все сейчас? Получается, они все мертворожденные. Вживую летают преимущественно «Орланы» да машины иранского производства.

Между тем дрон — это практически любой самолет. Все, что летает, вполне может быть дроном. Взять тот же старый добрый кукурузник Ан-2. Китайцы еще года три назад переделали биплан под задачи беспилотной доставки продуктов и других грузов. У них он летает до 1,5 тысячи километров в один конец и с грузом от 1 тонны до 1,5 тонны. Между прочим сбить Ан-2 гораздо сложнее, чем какой-то новейший истребитель. Почему? Биплан летает низко, и ПЗРК, который обладает инфракрасной головкой самонаведения, его не берет. Теплоотражающая энергия самолета очень маленькая. Насколько мне известно, где-то в районе бывшей Югославии по такому Ан-2 однажды выпустили 11 ракет из ПЗРК и ни одна не попала в цель.

Так что и на эту тему можно подумать. Я посчитал, что у нас в стране примерно тысяча старых машин, начиная с Ту-154. Почему те же украинцы используют Ту-141, а мы нет? А у нас куда его дели? На разных аэродромах у нас стоят бомбардировщики Ту-22 разных моделей. Они уже не будут летать и все же один беспилотный рейс еще могут сделать.

«В своем последнем послании Федеральному Собранию Владимир Путин, как известно, заявил о приостановке участия РФ в договоре о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Ну что ж, в таком случае что же нам мешает под такой же маркой «двойного контроля» передать ядерное оружие той же Беларуси?» Фото: www.kremlin.ru

«Уничтожение мостов и плотин через Днепр мгновенно решает весь исход боевого противостояния»

— Предположим, что в нашей стране бросились массово переделывать старые самолеты в БПЛА. Как мы можем использовать эти «одноразовые» дроны в конфликте с Украиной?

— Прежде всего роль таких дронов — быть ложными целями. Сбивая их постоянно, вражеская система ПВО просто выйдет из строя. Те же боевые дроны, которые достигнут цели, будут способствовать подавлению инфраструктуры противника, уничтожению плотин и наступающих войск ВСУ.

Почему я упомянул плотины? Здесь необходимо сделать небольшое отступление. Как писал Александр Твардовский: «Кто прячет прошлое ревниво, тот вряд ли с будущим в ладу». Давайте вспомним, как шведский король Карл XII ходил походом в Россию и на тогдашние украинские земли. Он форсировал Днепр, и то в районе Могилева — Днепр-то узенький! После этого он захватил город, отстроил четыре моста, взламывая при этом и церкви, и дома обывателей. Но дальше он оказался фактически отрезанным от снабжения, которое обеспечивали ему украинцы по воле Мазепы. Белорусы отказывались снабжать шведскую армию, всячески саботируя поставки. Кроме этого, вблизи деревни Лесной русские войска разгромили корпус генерала Левенгаупта, обеспечивающий шведам боеприпасы и продовольствие. После этого Карл потерпел тактическое поражение под Полтавой — именно тактическое, поскольку оттуда шведы уходили с музыкой. У нас об этом мало знают, но ни одна шведская пушка не была потеряна в Полтавской битве и даже обозы остались целыми. С развернутыми знаменами и барабанным боем Карл XII двинулся обратно к Днепру — к казацкой крепости Перевалочне. Вместе с ними двинулись запорожцы, которые были на шведской стороне. Однако русский полковник Петр Яковлев, которого сейчас у нас подзабыли, пришел к Перевалочне, взял ее штурмом и полностью сжег все дома. Когда шведы подошли к крепости, все уже было уничтожено, казаки-изменники были разбиты или разбежались, и самое главное: из-за сожженных домов под рукой не оказалось бревен, чтобы, как в Могилеве, отстроить мосты через Днепр. Кое-как удалось переправить на другой берег Карла, Мазепу и их охрану. При этом основная шведская армия оказалась в котле: за спиной был Днепр, а спереди налетела конница Александра Меньшикова. В итоге армия сдалась и все — орудия, казна, пленные — досталось русским.

Это событие получило в историографии название «катастрофы под Перевалочной». Сегодня она важна для нас тем, что такую же катастрофу мы можем устроить и для ВСУ. Днепр пересекает всю территорию Украины — от белорусской границы до Черного моря. Причем, по сути, это цепь огромных водохранилищ — Каховского, Киевского, Каневского и так далее. Я сам не менее десятка раз ходил по Днепру на теплоходах от Киева до Одессы и Севастополя. В водохранилищах буквально не видно берегов — они по 20–30 километров шириной. Между тем у нас один отставной полковник (не буду называть его имени), считающийся большим теоретиком и дающий интервью, стал доказывать, что бомбить мосты через Днепр — это невозможно и вообще фантастика. Дескать, попасть в них трудно, и они довольно устойчивы для взрыва. Между тем у мостов, тянущихся через днепровские водохранилища, длина насыпи с одной только стороны составляет около 18 километров. Затем следует сам мост, а потом еще 2 километра с другой стороны насыпи. Я сам смотрел документацию по этим мостам. Потому думаю, что даже если обычный калибр, в полтонны взрывчатки, ударит не по самому мосту, а по насыпи, вдающейся в водохранилище, то железнодорожное и автомобильное сообщения будут прерваны на несколько недель.

Неужели отставной полковник этого не понимает? Получается, он как бы играет в наперстки — ему говорят о плотинах, а он твердит о мостах, причем о таких особо крепких, как в Киеве. Между тем еще за несколько недель до спецоперации американский специалист Саймон Синек, преподаватель Колумбийского университета и внештатный сотрудник американской корпорации RAND, высказался в том духе, что русским может и не понадобиться наземная СВО, если они разрушат днепровские плотины, в первую очередь в Киевском водохранилище. И дальше все мосты километров на 200–300 ниже по течению просто сложатся как костяшки домино из-за возникшей гигантской волны. Это слова американца, но я могу сказать то же самое. «С каждой новой разрушенной плотиной этот эффект будет увеличиваться, — утверждал Синек. — Ускоряющаяся и нарастающая с каждым прорывом плотины волна накроет все населенные пункты, расположенные у берегов Днепра».

Таким образом, уничтожение мостов и плотин через Днепр мгновенно решает весь исход боевого противостояния. У украинцев не будет никакой связи, включая транспортную. Будет разрушена практически вся энергосистема страны. Что нас сдерживает от такого шага? Очевидно, опасение получить масштабную гуманитарную катастрофу. Но почему бы не предупредить население заранее, часа за три? Сработает сарафанное радио, и новость разнесется довольно быстро. В том же Киеве, чтобы уйти из потенциальной зоны затопления, требуется полчаса — вряд ли больше. Можно осуществить перевозку беженцев с правого на левый берег — сейчас на Днепре находятся сотни разнообразных плавсредств: речные трамвайчики, суда, моторные лодки и прочее. Но вы попробуйте, к примеру, на речном трамвайчике или даже на теплоходе перевезти танк Leopard — ничего не получится. Если украинцы наймут для нужд ВСУ военно-транспортные самолеты, их просто постепенно уничтожат. Значит, конфликт закончится автоматически.

А как можно уничтожить днепровские плотины? Я уже сказал: переделайте тысячу наших старых самолетов в одноразовые боевые дроны. Те же китайцы почти ничего не меняли в нашем Ан-2 — они лишь добавили автопилот и установили механизмы для передачи команд на агрегаты самолета. Да что там китайцы! Наши студенты МАИ, Московского авиационного института, тоже успешно сделали из Ан-2 беспилотник и испытали его в полете.

— Вы говорили о «крепком тыле ВСУ», но есть ли у России такой же тыл в нынешнем конфликте? И кто может быть этим тылом? Сама наша необъятная страна? Ситуативные союзнические страны вроде Ирана или Турции?

— Ваш вопрос многопланов. Нужен ли нам такой же крепкий тыл, какой имеют ВСУ в лице Запада? Думаю, что особо не нужен, поскольку, во-первых, ВСУ пока еще, слава богу, не простреливают наши глубинные объекты, между тем как мы это делаем своими «Калибрами». Во-вторых, страна у нас огромная, самая крупная в мире, и нам, если что, есть где тренироваться, проходить реабилитацию и формировать новые части.

Иное дело — сотрудничество с другими странами. Я тут недавно выпустил книгу «Охота за оружием». Она посвящена тому, как Советский Союз добывал оружие на Западе — не в боях с немцами, а вполне современным способом. Чаще всего это называли оружием ОД — особой доставки. Что-то было куплено, а что-то позаимствовано нами перед самой войной. К 1991 году в бронетанковом музее в Кубинке в ангарах содержалось практически все, что состояло на вооружении большинства стран мира. Свыше 350 экспонатов, произведенных преимущественно в США и странах НАТО. Помню, как мой приятель залез в последнюю версию американского танка М48 и неожиданно вытащил оттуда несколько стреляных 105-миллиметровых гильз и шлем танкиста. Видимо, танк был взят в бою и внутри оставили все как есть. Сейчас новые экспонаты туда не ставят, но в секретных ангарах, насколько я могу судить, стоит «все, что доктор прописал». Таким образом, мы можем доставать все и везде!

Тому же Ирану мы тоже очень многое можем дать, начиная от морских мин. С Тегераном нам делить нечего — не на Каспий же ставить эти мины. А вот в Персидский залив — самое то. Мы можем также поставлять системы С-400. Турции мы продаем, так почему Ирану не можем? Так что мы должны составить длинный список потенциальных поставок, которым Тегеран будет очень рад. Тем более что у нас есть превосходная транспортная артерия — река Волга-матушка. Здесь можно задействовать Воткинский машиностроительный завод, какие-то изделия из Нижнего Новгорода, Перми. По Волге, затем по Каспийскому морю — и выгрузят все нужные изделия на иранский берег. Ни космическая разведка США, ни радиоэлектронная не смогут оценить, что мы поставляем под тентами в Иран и что мы можем получить, в свою очередь, от них. Кроме обмена оружием, мы можем обмениваться информацией. Материалы нашей космической разведки наверняка заинтересуют иранцев.

Наконец, можно очень эффективно припугнуть американцев. Как известно, Вашингтон в свое время подписал договор о нераспространении ядерного оружия. Наши тоже подписали его — в лице СССР в 1969 году. Тогда это было выгодно обоим государствам — существовал какой-то паритет, равновесие, и можно было пойти на конфронтацию, не оказываясь при этом на грани мировой войны. В советский период был принят первый договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО). Американцы из ряда договоров нагло вышли — в частности, из договоров о системе ПРО, о ракетах средней и меньшей дальности. При этом они грубо нарушали договор о нераспространении ядерного оружия, устроив так называемую систему двойного контроля. То есть свои ядерные боеголовки они базируют в специальных хранилищах в Германии, Бельгии, Италии, Англии. Причем западная пресса писала о том, что во время учений немецкие самолеты поднимались в воздух с боевыми ядерными боеголовками на борту. Америка вот уже 60 лет передает другим странам НАТО ядерное оружие под предлогом «двойного контроля» и до сих пор не уточнила, что же это такое!

В своем последнем послании Федеральному Собранию Владимир Путин, как известно, заявил о приостановке участия РФ в договоре о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Ну что ж, в таком случае что же нам мешает под такой же маркой «двойного контроля» передать ядерное оружие той же Беларуси? С равным успехом, не выходя из договора, мы можем передать ядерное оружие тому же Ирану. Правда, тут есть один аспект — прогнозируемое возмущение Саудовской Аравии, с которой у нас хорошие отношения. Впрочем, они не такие уж большие друзья Соединенных Штатов, как об этом принято думать. Так почему бы не передать и им, заодно попытавшись примирить Эр-Рияд с Тегераном и разграничив их сферы влияния? И на это они наверняка пойдут.

Другое дело, что американцы, конечно же, заверещат от возмущения. Потому что это ставит жирную точку под американской мечтой о мировом господстве. Вспомним, что США с 1945 года безнаказанно бомбили десятки разных стран, но среди них не было ни одного ядерного государства. На ту же Корею американцы сбросили больше бомб, чем в период Второй мировой на Германию и Японию! Но это было тогда, когда у Северной Кореи еще не имелось ядерного оружия. Как только Пхеньян получил несколько десятков ядерных бомб, все прекратилось. Американцы брызжут слюной, поносят северокорейцев, вводят какие-то санкции, но в военном отношении держат себя смирно. Самолеты и корабли США стараются не проходить в опасной близости к северокорейским границам и берегам.

— Почему бы в таком  случае не передать наше ядерное оружие под «двойной контроль» Венесуэле? Это еще ближе к США.

— И Венесуэле тоже. Однако, если Саудовская Аравия и Иран получат наши ядерные спецзаряды, Америка потеряет весь Ближний Восток. А это куда важнее Венесуэлы. Новый Ближний Восток поделят между собой Саудовская Аравия и Иран — страны, которые на данный момент достаточно благожелательно к нам относятся и не участвуют в антироссийских санкциях. Вот об этом и надо подумать. Сейчас у Запада есть две наиболее уязвимые точки: это киевская плотина и угроза нашего взаимодействия с Ираном. Соответственно, на этих направлениях и надо действовать.

«Пока еще рано давать окончательную оценку, пусть это сделают историки, но, если говорить коротко, разгильдяйство» Фото: © Алексей Майшев, РИА «Новости»

«Солдаты устают постоянно жить в дерьме и в окопах. И страна устает от военного напряжения»

— Скажите, какой ближайший исторический аналог мы могли бы подобрать нынешней СВО на Украине? С какой из прежних войн она наиболее схожа — с Первой мировой, зимней финской, Великой Отечественной?

— Думаю, что ближайшим аналогом здесь может быть Первая мировая как война позиционная. Великая Отечественная была войной маневренной: то немцы наступали, то наши. Кстати, бытует расхожее мнение, что летом 1941 года наши войска бежали сломя голову от границы. Извините, это не так: мы то отступали, то наступали, наносили контрудары. Советский Союз — это не Франция и не Польша. Одна только битва за Смоленск продолжалась два месяца — с 10 июля по 10 сентября 1941 года. Это дольше, чем вся Франция сопротивлялась Гитлеру (1 месяц 12 дней — прим. ред.). Так что не так уж плохо сражались наши войска в 1941-м, в том числе под Смоленском.

Спецоперация тоже вроде бы начиналась с маневров: наши десантники уже в конце февраля прошлого года находились под Киевом. Что помешало дальнейшему продвижению? Пока еще рано давать окончательную оценку, пусть это сделают историки, но, если говорить коротко, разгильдяйство. Наше руководство повторило ошибку Сталина в 1939 году, когда «вождь народов», грубо говоря, перепутал Финляндию образца 1918-го с той же страной, но только более 20 лет спустя. В 1918-м победа красных финнов почти была предопределена, и она бы состоялась, если бы не вторжение немцев и шведов и не Брестский мир, связавший руки Советской России. А дальше белофинны просто уничтожили красных финнов: кого-то расстреляли, кого-то сгноили в лагерях. Между прочим финские концлагеря появились гораздо раньше сталинских, но о них почему-то не пишут. В той же крепости Свеаборг (расположена на островах вблизи Хельсинки — прим. ред.) за 9 месяцев погибла половина заключенных.

— Я не раз был в Свеаборге — там до сих пор функционирует тюрьма и местные жители горько шутят, что количество заключенных в ней примерно такое же, как и число детей в свеаборгском детском саду…

— Помните горящие свечи у маленького памятника заключенным? Это память о погибших в то страшное время. Так вот, Сталин перепутал две Финляндии: ту, что чуть не стала советской республикой в 1918 году, и ту, что к 1939-му уже мнила себя «великой Финляндией». К этому моменту она была самым милитаризованным государством мира. Финская армия была сравнительно небольшой, но существовал еще Шюцкор (добровольное военизированное формирование, созданное для борьбы с красными, — прим. ред.), по численности равный армии. У Шюцкора имелись броневики, военные катера, артиллерия и прочее, что делало его похожим на нацистский СС. Кстати, с финского «Шюцкор» переводится как «гражданская стража», со шведского — как «подразделение охраны», а СС с немецкого — как «отряды охраны», так что даже названия у них почти идентичные. Как результат сталинское столкновение с Финляндией вылилось в не совсем удачную зимнюю войну. Но мы все-таки победили и выглядели несколько лучше по сравнению с англичанами и французами, которым немцы накостыляли в апреле – мае 1940 года в Норвегии. Помнится, в романе «Война и мир» у Льва Толстого дипломат Билибин спрашивает у Андрея Болконского: «Где же победа?» И князь Андрей отвечает: «Все-таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма» (битвы 1805 года под городом Ульмом, где армия австрийского фельдмаршала Мака капитулировала перед Наполеоном, — прим. ред.).

Вот и у нас перепутали Украину образца 2014 года и 2022-го. В 2014-м практически некому было драться — тогда с украинской стороны воевали только созданные на частные деньги олигархов национальные батальоны. Лишь к лету начали постепенно подключать отдельные части ВСУ. Конечно, если бы тогда наши предприняли спецоперацию, эффект был бы совсем другим. В той же Одессе число украинских боевиков, принявших участие в сожжении людей в Доме профсоюзов, едва ли превышало тысячу. В то время как количество пророссийских организаций и просто сочувствующих России людей было в 10–12 раз больше. Если бы они уже тогда имели пару сотен АКМ на руках, то никакого пожара в Доме профсоюзов просто бы не случилось. А если бы и случилось, то там сгорели бы совершенно другие люди. К сожалению, идею Новороссии в Москве тогда не поддержали, как не поддержали и Игоря Стрелкова, говорившего, что пока он там, российский военторг на широкую ногу работать не будет.

Теперь вспомним 1914 год. Что говорил царский военный министр Владимир Сухомлинов накануне? Вот его слова: «Все равно войны нам не миновать, и нам выгоднее начать ее раньше. Государь и я, мы верим в армию и знаем, что из войны произойдет только одно хорошее для нас». Причем это лично визировал и корректировал Николай II. Генералы обещали императору, что Берлин будет взят через два месяца, в крайнем случае — через три. Чем все это обернулось? Для начала — самсоновской катастрофой в Восточной Пруссии. Впрочем, это всего лишь частный случай. Стратеги Российской империи не просчитали другое — что война перейдет в позиционную. Потому что технические средства обороны многократно превышали средства наступления.

Сейчас произошло практически то же самое. Извините, прошел уже год позиционного противостояния на Украине. В начале ХХ века позиционная война длилась три года. А что последовало потом? Как правило, солдаты устают постоянно жить в дерьме и в окопах. И страна устает от военного напряжения. Это все достаточно опасные вещи, и лучше сказать о таком честно уже сейчас. О том, что конфликт на Украине желательно окончить в текущем 2023 году.

— Но Запад явно хочет затянуть конфликт еще на несколько лет!

—  Западу это выгодно по всем статьям — как с точки зрения ослабления России, так и с точки зрения огромных барышей, которые получают военные компании и корпорации. Между прочим в 1914–1917 годах в России боеприпасы, произведенные на частных заводах, стоили в 1,5–2 раза больше, чем на казенных. Частные заводы изготовили тогда около 2 тысяч минометов, которые армия отказалась принять, поскольку они несли опасность прежде всего для собственных расчетов. Потом им вообще запретили этим заниматься.

На мой взгляд, для успешных боевых действий нам требуется сейчас не менее полумиллиона военных, находящихся на линии боевого соприкосновения или в непосредственной близости к ней. И эти полмиллиона комбатантов должны обслуживать еще 1,5 миллиона человек. Я говорю не только о ремзаводах. Кажется, в 1951 году советский комсомолец изготовил модель самолета, которая пролетела 140 километров. Значит, ударные дроны может делать практически вся страна на любом кустарном предприятии. Свой дрон может склеить даже пенсионер. Для чего это нужно? Дело в том, что эти самодельные дроны, хотя и не решат конфликт, все равно помогут нашим «Калибрам» и настоящим боевым дронам. А если задействовать старые самолеты, то могут пригодиться списанные Ту-154, Ил-62, Ту-22… Даже истребители типа «МиГа». К примеру, Ту-154 может доставить 18 тонн взрывчатки. А он стоит, ржавеет, и его утилизация обойдется нам дороже, чем процесс превращения в дрон! Не говоря уже о пользе, которую он принесет.

Между прочим у упомянутого нами в начале разговора немецкого танка Panther, который уже проходит заводские испытания, — 6 дронов. Четыре ударных и два разведывательных. Причем, в отличие от квадрокоптера на «Армате», они поднимаются в воздух без силового кабеля и летают 30–40 минут (не знаю, возвращаются ли они к танку, хотя что им мешает сесть на броню?).

«Неважно, какие у тебя родовые корни, какая фамилия и на каком языке ты изъясняешься. Но, если тебе не нравится фашистский режим, установившийся на Украине, ты переезжаешь на территории, отошедшие к России. А хочешь — приезжай и живи внутри большой России» Фото: © Komsomolskaya Pravda / Global Look Press / www.globallookpress.com

«Нужен обмен населением, какой в 1921–1922 годах состоялся между Советской Россией и Польшей»

— Могут ли, на ваш взгляд, войти на Украину западные миротворцы?

— О такой возможности я писал еще в 2018 году, поскольку вспомнил югославский опыт, где натовские миротворцы беспрепятственно пропускали боснийцев, чтобы те резали сербов. Сейчас допускать миротворцев в зону СВО категорически нельзя, а как тогда ты отличишь до зубов вооруженного «миротворца» от обычного участника боевых действий? А вот в случае перемирия не исключено, что на Западной Украине могут оказаться поляки. Ну и пускай, это их личное дело. Думаю, что не только на мой взгляд, но и на взгляд большинства россиян, включение Галиции в состав УССР было принципиальной ошибкой. Вот русинов Закарпатья можно было включить в состав СССР либо сделать отдельной республикой. Что до Галиции… И теперь вряд ли кто-то будет плакать в нашей стране, если тот же Львов войдет в зону влияния Польши.

Существует, по сути, два типа перемирия. В первом случае противник просто старается выиграть время и накопить силы. Те же самые Минские соглашения, как мне кажется, были для нас ошибкой, граничащей с преступлением. Настоящее, серьезное перемирие — это когда даются какие-то конкретные гарантии. Скажем, заняли Киев и через пять лет, согласно договоренности, отдали. Но в любом случае что-то надо брать в залог. Перемирие — не с Украиной, а на Украине с НАТО — должно заключаться только в таком случае. Если не будет залога, нас обманут.

— Что для вас образ победы на Украине? Взятие Киева, контроль над большей территорией Украины, может, удар по плотинам, о котором вы говорите?

— В настоящее время Украину можно принудить к миру только силой. Сторонники России загнаны в подполье, арестованы или убиты. К тому же не стоит преуменьшать роль украинской пропаганды. Достаточно вспомнить, что пропаганда сделала с финским народом с 1922 по 1939 год, что случилось с немецким народом всего за 6 лет — с 1933 по 1939 год. А в украинском случае нацистская обработка затянулась на целых 8 лет. Поэтому идеальным вариантом была бы все-таки денацификация Украины, полный запрет на профашистские партии и внеблоковый статус страны. Как она будет решать территориальные проблемы на Западе с той же Польшей — это их личные дела. К России же следует присоединить Новороссию, включая Одессу и Запорожскую область.

И наконец, что очень важно и о чем у нас не говорят, — обмен населением. В 1921–1922 годах такой обмен состоялся между Советской Россией и Польшей. Это сыграло огромную роль в умиротворении страны. Иначе представьте: нам еще не хватало здесь польских националистов на заре строительства СССР! Что касается Польши, то она с удовольствием выставила со своей территории православное население: и русских, и белорусов, и украинцев. Причем никаких белорусов и украинцев во вчерашней Российской империи еще не было. Были православные, католики, иудеи и так далее.

Или рассмотрим другой опыт. В известном греко-турецком конфликте у нас обычно хвалят только греков, но нельзя сказать, что они со своей стороны не резали турецкое население. Вспомним Крит накануне крупного греческого восстания, случившегося в 1897 году. Половина острова исповедовала ислам, при этом едва ли половину всех критских мусульман составляли греки. Когда же на остров прибыли миротворцы — французы, англичане, итальянцы и русские — все мусульманское население было либо вырезано, либо бежало. К 1910 году на Крите практически не осталось приверженцев ислама. Потомки греков-мусульман живут сейчас в Египте и странах Ближнего Востока.

В 1922–1923 годах состоялся официальный обмен населением между Грецией и Турцией. Грекоязычные мусульмане вместе с турками переселились во владения Ататюрка, а христианское население той же Анатолии переехало жить в Грецию. И это сыграло свою положительную роль: в годы Второй мировой Турция и Греция не воевали. Проблемы были только на Кипре, который находился под британской оккупацией. К тому же там не произошло обмена населением — остров до сих пор разделен на турецкую и греческую половины, что периодически провоцирует этнические конфликты.

Как осуществить в нынешних реалиях обмен населением? Тут потребуется всего несколько принципов. Неважно, какие у тебя родовые корни, какая фамилия (у меня у самого фамилия украинская, дед был родом из Рубежного) и на каком языке ты изъясняешься. Но, если тебе не нравится фашистский режим, установившийся на Украине, ты переезжаешь на территории, отошедшие к России. А хочешь — приезжай и живи внутри большой России. Сколько еще и сегодня живет на Украине людей, которые считают себя русскими и хотят окормляться Русской православной церковью, а не этими сектантами-раскольниками из ПЦУ! Если же кто-то запятнал свои руки кровью и намерен и дальше заниматься диверсионной подрывной деятельностью, такому ходу в РФ нет, их нужно тщательно выявлять. Даже если это, к примеру, школьники. К сожалению, в настоящее время десятки, если не сотни украинских школьников помогают наводить украинские беспилотники, корректируют огонь артиллерии и получают за это деньги бесконтактным способом. Почему они должны оставаться безнаказанными на том основании, что они несовершеннолетние? Подростку, даже если он нанесет своей жертве 100 ножевых ранений, все равно ничего не будет. Думаю, надо менять законодательство и определять меры воздействия. И неважно, в каком возрасте эти люди. Если они сумели скорректировать огонь противника по жилым домам, больницам и другим объектам инфраструктуры, значит, они должны уметь и ответить за это. Пока мы не наведем страх среди этих «наводчиков», наши потери будут огромными.