— Кузьмич, ты каким номером палил, а?
— Пятеркой.
— Кучно пошла. Аккурат между нами.

«Особенности национальной охоты»

Стоимость барреля североморского эталона Brent, на которую ориентируется российская смесь Urals, составляет сейчас всего лишь $53,5, что являет собой уровни сентября прошлого года Фото: ©Илья Питалев, РИА «Новости»

«ДОГОВОРЕННОСТИ ОПЕК+ ЗДЕСЬ ИМЕЮТ МАЛО СМЫСЛА»

Начиная этот обзор текущей экономической ситуации, нельзя не отметить самого, на мой взгляд, главного — плотности потока новостей. Для привычно сонного предрождественского отрезка времени данный показатель буквально зашкаливает. При этом инфоповоды имеют и зарубежное происхождение, и отечественное — и по ним мы сейчас пройдемся.

Во-первых, нельзя не отметить самого главного события — планового повышения ключевой ставки ФРС США. Вероятность такого повышения оценивалась рынком примерно в 70%, что и произошло в реальности. Сопровождалось это заседание FOMC (управляющего органа ФРС) пресс-конференцией, на которой выступавшие представители правления дали понять, что в будущем году ожидается только два повышения ставки, а не три, как предполагалось еще в сентябре. Собственно, об этом свидетельствует и dot plot (опрос голосующих членов FOMC о том, какая, по их мнению, должна быть ставка), консенсус указывает на интервал ставки в 2,75–3%. При этом нельзя говорить о том, что скорость монетарного ужесточения в США действительно будет снижаться, поскольку начиная с этого декабря на максимум в $50 млрд в месяц выходит программа сокращения баланса ФРС. Иначе говоря, в денежно-кредитной политике ФРС США меняется фокус, но никак не сам курс на ужесточение.

Вторая история — снятие санкций с «РусАла» Олега Дерипаски. Звучит это очень громко, достаточно громко для того, чтобы стоимость акций выросла на бирже в полтора раза — правда, после этого рост заметно скорректировался. В реальности ситуация с данным событием весьма тонкая. Действительно, казначейство США сообщило, что намерено через 30 дней исключить из санкционного списка En+, «РусАл» и «Евросибэнерго». Доля Дерипаски в En+ (ключевой акционер «РусАла») будет снижена с почти 70% до 44,95%, также он не сможет получать дивиденды, а голосовать на собрании акционеров сможет не более чем 35% акций — остальные голоса будут «автоматически присоединяться к большинству». Кроме того, у него будет возможность номинировать лишь 4 из 12 членов нового совета директоров, а 6 из оставшихся 8 должны быть гражданами США или Великобритании. На этом моменте одна часть патриотической прессы возопила об изъятии национального достояния злыми англосаксами, другая — сообщила, что почти 25% акций Дерипаски должно поступить в собственность госбанка ВТБ и что это хорошо. В реальности ситуация остается подвешенной: в письме казначейства используется фраза «VTB Bank or another non-SDN assignee approved by OFAC (VTB Bank) will take ownership», т. е. точной гарантии, что это будет ВТБ, нет. Возможный агент должен быть одобрен OFAC (Office of Foreign Assets Control — «Управление по контролю над иностранными активами», подразделение казначейства США), и с учетом того, что ВТБ находится в санкционном списке OFAC, я вообще не вижу шансов на то, что эти акции достанутся ВТБ. Кроме того, есть вероятность, что конгресс не пропустит подобное предложение казначейства. Самое же интересное в данной ситуации заключается в том, что в настоящий момент стоимость алюминия даже ниже, чем была до введения в апреле этих санкций против российского алюминиевого гиганта.

Третья история — падение цен на нефть. Стоимость барреля североморского эталона Brent, на которую ориентируется российская смесь Urals, составляет сейчас всего лишь $53,5, что являет собой уровни сентября прошлого года. С вершин октября текущего года падение составило почти 40%, и, что интереснее всего, встреча ОПЕК+ в начале декабря, на которой было принято решение о дальнейшем сокращении добычи, не смогла сколько-нибудь заметно остановить процесс падения цены. Более того, КСА — ключевой игрок нефтяного рынка — сразу же после встречи ОПЕК (и обещания сократить добычу на 500 тыс. баррелей в сутки) сообщил о беспрецедентном снижении цен для своего ключевого рынка — стран Азии. Логика саудитов проста: они, судя по всему, намерены вести ценовую войну на своем традиционном рынке, в частности помешать экспансии американского нефтяного экспорта, который в первую неделю декабря достиг нового исторического рекорда — 3,2 млн баррелей в день. Соответственно, в гонку цен вынуждены, так или иначе, включаться все производители, договоренности ОПЕК+ здесь имеют мало смысла.

Падение курса рубля до сентябрьских минимумов в 69 рублей за доллар мы пока еще можем наблюдать на уличных табло с курсом Фото: «БИЗНЕС Online»

«РОЖДЕСТВЕНСКОЕ РАЛЛИ» НА ФОНДОВЫХ РЫНКАХ ПРОВАЛИЛОСЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО И БЕСПОВОРОТНО»

Четвертая история — падение курса рубля до сентябрьских минимумов в 69 рублей за доллар, которое все мы пока еще можем наблюдать на уличных табло с курсом. Пока еще — президент РФ Владимир Путин на днях подписал закон о том, что эти элементы городской жизни, привычные с самого начала 90-х годов, запрещаются. Смысл данного нововведения от меня, честно говоря, ускользает: курс доллара от того, что он перестанет маячить перед глазами, не изменится. Путиным было сказано, что этим-де промышляют незаконные обменные точки — ну так и отлично, по таким табло их можно определять и закрывать. Возможно, тут присутствует какая-то особая государственная мудрость; впрочем, это не особо важно. Важно то, что падение рубля началось в понедельник, 17 декабря, после того, как было объявлено, что ЦБ с середины января вернется к практике покупки валюты для минфина РФ в рамках пополнения резервов. В моем предыдущем тексте я высказал мысль, что валюты для этих целей на рынке может попросту не хватить и это отзовется ростом курса. И такой прогноз начал сбываться даже раньше, чем я предполагал.

Пятая история истекшей недели заключается в окончательном признании того, что в этом году «рождественское ралли» на фондовых рынках провалилось, окончательно и бесповоротно, что его украл тот самый Гринч, который не любит Рождество. Индекс капитанов рынка США — DJIA — снизился на 10% от максимумов начала месяца, примерно такое же падение показал и индекс широкого рынка S& P500. При этом еще в начале месяца были заметны голоса о том, что вот оно ралли, вот сейчас заработаем, но к середине месяца они сменились недоумением, а сейчас — и откровенной печалью, замешанной на панике. Собственно говоря, индекс жадности и страха (т. е. настроений рынка), рассчитываемый CNN, находится сейчас на рекордных минимумах. Падение наблюдается и на фондовых рынках Европы. Если на следующей неделе ничего не изменится, то текущий год окажется худшим для европейских акций с 2008 года. Последняя неделя при этом была худшей для DJIA и Nasdaq с октября 2008 года, а для S&P 500 — с августа 2011-го.

В целом, если поднять историю, окажется, что с 1984 года было всего 8 раз, когда еще большая часть акций показывала подобную динамику. Два из них были в 1987 году — во время знаменитого краха в «черный понедельник», когда DJIA потерял 23% за один день, а затем снова во время следующей сессии. Остальные были после краха Lehman Brothers в октябре и ноябре 2008 года. Все это сопровождается падением доходностей американских десятилетних облигаций: с пиков порядка 3,21% они обвалились до 2,8%. Это прямо свидетельствует о том, что мы уже сейчас видим массовый исход капиталов в актив-убежище. В целом мировые рынки с начала года потеряли $17 трлн капитализации — и это воистину огромные объемы. Рождественское ралли обычно обуславливалось довольно простой картиной — инвестиционные фонды по всему миру должны под конец квартала показать отсутствие неработающих денег, они должны быть куда-либо вложены, в качестве такого инструмента и выступал фондовый рынок. Сейчас же, на фоне этих опасений, реципиентом капитала выступают скорее именно что безопасные активы.

Шестая история вновь имеет российское происхождение. На истекшей неделе вышел мониторинг экономической ситуации в России, подготовленный РАНХиГС: согласно этому документу, могучий рост сельского хозяйства в России, о котором почти 10 лет отчитывался Росстат и которым хвастались чиновники, по факту оказался на 30% приписками и ошибками статистики. Все эти несоответствия (к примеру, производство картофеля оказалось на 35% ниже декларированного) выявились в ходе всероссийской сельскохозяйственной переписи. В целом были пересмотрены данные с 1996 года, пересчитана база — и итоговый рост пришлось заметно урезать.

Наконец, в-седьмых. На истекшей неделе я, отслеживая западную медиаактивность, впервые за долгое время отметил однозначную смену настроений. Да, они там уже довольно давно ждут кризиса, указывают на высокие уровни рынков, говорят о цикличности, о том, что «давно уже ничего не было, пора бы», и т. д. Но — по этакому консенсусу настроений — предполагалось, что кризис придет где-то в 2020 году, самое раннее — ближе к концу 2019-го, т. е. «еще не прямо сейчас». Увы и ах — настроения изменились, возникает ощущение того, что посыпаться ситуация может уже весной 2019 года. Так оно или не так — покажет время, но подобного рода настрой запросто может превратиться в самосбывающийся прогноз, для реализации которого нужен лишь триггер.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции