Фарит Фарисов (справа): «Вера — это основа любой нации, будь то русские или татары»
Фото: tatarstan.ru

«НУЖНЫ ТАТАРСКИЕ ДЕРЕВНИ — ВОТ ОСНОВА ВОЗРОЖДЕНИЯ ТАТАРСКОЙ НАЦИИ»

Фарит Фарисов — глава региональной татарской национально-культурной автономии Москвы:

— Гаяз Исхаки — великий ученый, политик, татарский общественный деятель, один из людей, недооцененных нынешней элитой. Если бы мы хотели, чтобы наша нация действительно сохранилась, то об этом человеке должны были бы знать так же, как о Габдулле Тукае, Фикряте Табееве.

Исхаки видел эти предпосылки, по которым пошли советское руководство и советская действительность. Она сделала все, чтобы татары ассимилировались, и это действительно произошло, потому что более 80 процентов татар, к сожалению, очень плохо знают татарский язык. Взять, например, мой опыт. Я в совершенстве разговаривал на татарском, потому что меня постоянно отправляли в деревню, я там работал, общался. Но когда я пошел в школу, мама настаивала, чтобы у меня был хороший русский язык, потому что с татарским акцентом было тяжело где-то пробиться.

Потом произошел развал СССР, после чего наметились тенденции для возрождения, но и они тоже пошли из крайности в крайность. Надо делать все, чтобы татары не ассимилировались, а интегрировались в российское общество, то есть усиливали его своим многообразием, не теряя своей идентичности. К сожалению, это происходит очень тяжело. Во главу угла поставлены неправильные приоритеты. Возьмите, например, армянскую и еврейскую нации. В каких бы странах они ни были, какие бы давления ни испытывали, все равно сохранили свой язык, идентичность. Тот же Адольф Соломонович Шаевич сказал мне, что для возрождения нации нужна в первую очередь религия. Вера — это основа любой нации, будь то русские или татары. Во-вторых, это история — это не наука, а политика. Как тебе будут подавать историю твоих предков, так и будет. Если не знаешь истории предков, у тебя не будет будущего. Отсюда третий приоритет — дух нации. Без него никуда. Четвертой стоит культура и только пятым пунктом — язык.

А у нас приоритеты неправильно выбраны. Об этом, кстати, говорит и муфтий шейх Равиль Гайнутдин. Он все-таки человек, который вышел из деревни, сам косил сено. Нация всегда сильна тем, что у нее есть хорошая деревня, сильная окраина. Нельзя ограничиваться Татарстаном, это же всего 20 - 25 процентов татар, которые живут по России. Нужны татарские деревни — вот основа возрождения татарской нации, ее нужно усиливать, оттуда идти, но не забывать о тех, кто уже в городе, с ними надо работать.

Если эти тенденции будут внедрены в жизнь, то татары переживут XXI век. Кто такой татарин? Татарин — это не тот, у кого предки татары, а тот, у кого внуки татары. Это приоритет каждой семьи. С таким лозунгом мы переживем все.

Равиль Ахметшин: «Для сохранения языка нужно на нем больше общаться дома. У меня четыре внука, и дома мы с ними общаемся только на родном языке»Фото: tatarstan.ru

Равиль Ахметшин — полномочный представитель Республики Татарстан в РФ:

— Я с этим мнением Гаяза Исхаки категорически не согласен. Мне 57 лет, и я за эти годы вижу, как, наоборот, развивается татарский язык и культура. Когда мы в 1977 году поступали в Казанский госуниверситет, нам  запрещали даже в общественном транспорте разговаривать на родном языке, нас оскорбляли. А сейчас очень приятно услышать родную речь даже в Москве. Поэтому я в последние годы вижу развитие татарского языка, молодежь стремится его изучать. Мы два года подряд проводили в Москве молодежный форум «Москва — Татарстан» с участием руководства нашей республики, многих наших известных земляков. А в этом году думали — надо ли? И пришли к выводу, что надо. Растет стремление узнать больше о традициях, учить родной язык. Татарские клубы созданы в 17 вузах Москвы. Ведь раньше в лучших московских вузах обучалось ограниченное количество татар, а теперь только в МГУ учатся более 400 наших земляков, в МГИМО —102.

Но я считаю, что для сохранения языка нужно на нем больше общаться дома. У меня четыре внука, и дома мы с ними общаемся только на родном языке.

В Москве создаются условия для изучения языка. Собянин нам выделил большое помещение под культурный центр РТ, 12,5 тысяч квадратных метров. И там как раз для желающих учить родной язык будут создаваться татарские классы. Там можно будет изучать через преподавателей или онлайн — через Институт филологии имени Каюма Насыри. Мы надеемся, что через год, после ремонта, этот центр начнет работать.

Талгат Абдуллин — глава ГЖФ:

— Действительно, так давно считают. Но, как видите, возвращается история Московского государства как части единого государства, которое выделилось и определило свой суверенитет и развилось в Российской Федерации. Поэтому как может такой народ пропасть? Нет, татары не пропадут.

Шамиль Агеев — председатель правления ТПП РТ:

— Это вопрос в лоб, на который, я думаю, никто ответить не может. Для того чтобы ответить, нужно исходить из темпов глобализации. А темпы глобализации сейчас такие, что, может быть, к следующему веку уже никаких наций не будет.

Но у меня почему-то есть уверенность, что татары по крайней мере лет 200 еще продержатся. Научных оснований у меня нет, чисто эмоционально могу сказать, что хочется, чтобы татары сохранились как этнос. С другой стороны, давайте сравним, как знали татарский язык еще лет 30 назад и как сейчас. Мы его знаем все хуже и хуже, потому что он не востребован, а без языка нет нации. Но есть пример, что татарские диаспоры в Финляндии, в США, в Австралии сохраняют свои традиции и язык. Я думаю, пока расстраиваться татарам нечего и Исхаки не совсем прав. Может, и больше 200 лет татары как этнос сохранятся. Но глобализация при этом все-таки сыграет свою роль.

«СЕЙЧАС ТАКОЕ СОСТОЯНИЕ: ХОЧЕШЬ — ИЗУЧАЙ ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК В ШКОЛЕ, НЕ ХОЧЕШЬ — НЕ ИЗУЧАЙ»

Валерий Тишков — историк и этнолог, действительный член РАН, научный руководитель Института этнологии и антропологии им. Миклухо-Маклая РАН:

— У нас в стране за весь XX век при всех его пертурбациях, революциях, войнах и других бедах, которые мы переживали, не исчез ни один народ, даже самый маленький. А уж такой крупный народ, как татары, второй после русских, сохранится, нет никаких оснований для того, чтобы они куда-то исчезли. Всегда есть потребность в поддержке национальных культур, языкового обучения. Я уже не говорю об условиях жизни. Нет никаких оснований думать, что будет какая-то деградация.

Добровольная ассимиляция, конечно, всегда идет. Люди ассимилируются в результате смешанных браков, как правило, в пользу более многочисленной, я бы сказал, сильной, мощной культуры, такой как русская. В нее ассимилируются многие, особенно те, кто в православии, финно-угорские народы, та же мордва, марийцы, удмурты. Те, кто в мусульманской культуре, меньше, как и те, кто отличается от европейского облика, я имею в виду бурятов и калмыков. Тут есть свои преграды для того, чтобы переходить из одной национальности в другую. Но, в принципе, в смешанных браках ассимиляция идет. Например, в пользу якутов ассимилируются эвенки — еще более малый народ в Сибири. Так что этот процесс не обязательно приводит к исчезновению той или иной общности, того или иного народа.

Яков Геллер (в центре): «Составляющие нации я называю именно в такой последовательности: обряды, одежда и язык. Татары, как и любая другая нация, обречены предпринимать усилия, чтобы сохранить это триединство»Фото: «БИЗНЕС Online»

Яков Геллер — генеральный директор ГУП «Агентство по государственному заказу РТ»:

— Что такое нация? Нацию определяет совокупность обрядов, одежды и языка. Наверное, именно в такой последовательности. В нашей семье за три поколения погибло два языка. Бабушка моя писала и говорила и на иврите, и на идише. Папа писал и говорил уже только на идише, я только говорю на идише, а мои дети уже ничего не знают. Но это абсолютно не значит, что в нашей семье растворилось еврейство. Поэтому составляющие нации я называю именно в такой последовательности: обряды, одежда и язык. Татары, как и любая другая нация, обречены предпринимать усилия, чтобы сохранить это триединство. Но народ бессмертен, народ не может вымереть без холокоста, без тотального уничтожения. Евреи пережили и холокост! Сохранение названного мною триумвирата — обряды, одежда и язык — определит нацию.

Вот почему я радуюсь сабантуям? Потому что это признак обрядовости. Почему я радуюсь, когда новобрачным читают никах? Это тоже признак обрядовости. Но татары сохранятся, никуда не денутся. Надо беречь евреев! Когда кончатся евреи, тогда примутся за татар (смеется)! Но это старая шутка, а если говорить серьезно на эту тему, я стою на этом фундаменте: народ сохраняется как нация при сохранении уже названного мною триединства.

В семье надо учить тому, чтобы сохранить нацию. Это задача любых родителей, любого народа. Но это вопрос еще и о знаниях самих родителей. А чему учат сейчас вообще? Все это вызывает очень много сложных вопросов.

Мирфатых Закиев — академик, заведующий отделом лексикологии и диалектологии ИЯЛИ АН:

— Я думаю, сохранятся и не только в XXI-м, а и, даст Бог, в XXII веке не исчезнут. Условия для сохранения национальных языков и культуры у нас в Татарстане, думаю, побольше, чем во всей России, потому что у нас этим занимается специальная организация. Есть ли аналоги всемирного конгресса татар в стране, я не знаю. Для сохранения языка нужно сохранить село. Будет деревня — будет и язык, и культура, и нация. Нация исчезнет, как только не станет языка. Это главный фактор. Если человек будет разговаривать на русском — разве можно назвать его татарином.

Роберт Нигматуллин — директор Института океанологии АН РФ:

 — XXI век татары переживут. Татары — мощный народ, после русских на втором месте. Татары, евреи, армяне. Среди мусульманских народов татары наиболее близкие к русской культуре, поэтому перемешивание идет, есть межнациональные браки. Но, несмотря на это, XXI век татары переживут. Есть такая теорема, что всякий этнос не вечен, а вечен этнический процесс. Все этносы будут меняться по разным причинам — будет подвергаться изменениям и русский этнос, и европейский. Вон в Европе что творится — исламизация, усиление исламского влияния, но это все сложные процессы. На более чем 10 лет трудно что-то представить. В России развитию культуры и языка препятствий нет. Сейчас такое состояние: хочешь изучать татарский язык в школе — изучай, а не хочешь — не изучай. Я же считаю, что федеральное правительство должно признать языки народов России государственными, но это не значит, что их всех должны изучать. По крайней мере государство должно быть заинтересовано в сохранении всех языков, культур, театров, разрабатывать программы. Для татар самым актуальным является внедрение русско-татарского ЕГЭ. 60 процентов вопросов на русском, 40 — на татарском языке. Если у человека два родных языка, то это делает его более творческим, с потенциалом. Вон говорят, что я горжусь тем, что я татарин, русский, еврей... А чем гордиться-то? Надо понимать, что ты родился таким-то и судьбой должен своему народу помогать сохранить язык, культуру, чтобы они росли.  

«ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК ДОЛЖЕН ОТРАЖАТЬСЯ В АРХИТЕКТУРЕ ДОМОВ»

Дамир Исхаков — историк:

— Татары в принципе еще не собираются исчезать. У нас ведь есть пример литовских татар, которые, даже потеряв родной язык, спокойно продолжают существовать. Поэтому даже потеря татарами языка не означает, что после этого народ исчезнет. После этого народ просто вступает в другое состояние. Но так как большинство татар исповедуют ислам, а религия сейчас, наоборот, укрепляется, то в этом состоянии татары, безусловно, сохранятся в обозримом будущем.

Что касается влияния глобализационных процессов, то они двусторонни. С одной стороны, нации глобализацией утюжатся, а с другой — возникают новые механизмы сохранения наций в мире информационных возможностей для взаимного общения, что позволяет поддерживать общности, в том числе и этнические.

Созданы ли в Татарстане и России условия для развития национальных культур и языка? Весьма посредственные. Во многом это будет зависеть и от политики федерального центра, который фактически уже задушил все регионы. Татарстан является одним из последних регионов, который еще не задушен до конца. Ресурсы у нас сейчас здесь большие, но так как федеральный центр занят перевооружением армии и другими расходами, имеющими к культуре мало отношения, то на самом деле у самовоспроизводства народа сейчас в России очень плохие возможности. Это хорошо видно на региональном уровне. Поэтому татары являются одной из жертв подобной политики.

Табрис Яруллин (справа): «Мы свою миссию видим в развитии городской культуры, мне кажется, это сохранит татар»Фото: «БИЗНЕС Online»

Табрис Яруллин — председатель всемирного форума татарской молодежи:

— Единственное, что татары не переживут, — это «ахыры заман» («конец света»). Гаяз Исхаки немножко про другие реалии писал. С точки зрения идентичности, как она меняется в мире, сейчас условия немного поменялись. Стирание идентичности, потеря языка, культура меняется, урбанизируется. Традиционные праздники, костюмы теперь носят декоративный характер. Глобализации может противостоять, локализация — это когда локальные особенности развиваются. Есть второй ресурс, когда элементы нации, одежды становятся общемировыми, например, день святого Патрика или шотландская юбка. Шотландцы — это те же татары России, но в Великобритании. Ну и музыка, например, темнокожих — джаз и хип-хоп — сейчас общемировая. Условия, я думаю, созданы, но мне кажется, что мы еще далеки от идеала. Татарский язык должен развиваться не изолированно — только в школе, домах культуры или на праздниках, а быть на улице, должен жить в кино, кафе, должен отражаться в архитектуре домов. Мы свою миссию видим в развитии городской культуры, мне кажется, это сохранит татар.

Разиль Валеев — председатель комитета Госсовета РТ по образованию, культуре, науке и национальным вопросам:

— Татарскому народу такую судьбу уже давно предрекают. В 1552 году после уничтожения Казанского ханства нация остается без своей государственности, а судьба народа, не имеющего своей государственности, всегда печальна. Несмотря на неоднократные попытки насильственного крещения, других событий, татарская нация выжила, будет жить и в XXI веке. Трудности будут, но они должны только закалять нас. Внутренняя энергия татарского народа бесконечна, наш язык живет в душе народа, обычаи и праздники продолжают жить. Взять те же сабантуи, на которые приходят сотни, тысячи людей, — это говорит о его внутренней силе. Да, сейчас есть угроза родному языку, национальное образование в плачевном состоянии, но мы все преодолеем. Главный способ противопоставления глобализации — объединение родственных народов. Русский народ, например, организовал «Славянский базар». Нам же нужно укреплять связи с тюркскими народами — с теми же башкирами, чувашами, казахами, туркменами.

На сегодняшний день отношение России к другим народам находится на недостаточном уровне. Закрываются национальные школы, даже в Татарстане возможности с каждым днем уменьшаются. Мы в Госсовете приняли обращение к руководству страны, но пока результатов нет. Для сохранения татар нужно в первую очередь укреплять национальный дух, так как опора на российские законы недостаточна. Каждый должен сохранить себя, взять в свои руки. Задать самому себе вопрос: а что я сделал для сохранения нации? Конечно, государство должно работать, но если этого недостаточно, то остается надеяться на себя.

Мансур Джалялетдин — заместитель муфтия Татарстана:

— Я не то что думаю, я уверен, что татары переживут XXI век. Опасений было много, говорили, что и религия исчезнет, после революции все для этого делали, мол, скоро никто в мечеть ходить не будет, а получилось наоборот. Религия даже спасла татарский язык, и ее стало еще больше. Смотрите, сколько молодежи ходит сейчас в мечеть, 1 сентября открываются татарские школы, лицеи. Это ведь не какое-то веление моды, а родители хотят. А сколько мы видим курсов татарского языка, куда люди вечером после работы ходят. Я бы с Гаязом Исхаки поспорил, но, к сожалению, мы в разные периоды живем. Что касается глобализации языков, то до ее пагубных последствий очень и очень рано. Я думаю, что Судный день раньше наступит. За всю Россию не могу сказать, а вот в Татарстане все условия созданы. Я езжу по России и наблюдаю, взять хотя бы сабантуи — их везде проводят, даже за границей.

Есть такая поговорка: «Ана сөте белән кермәгәнне, тана сөте белән керми» (в переводе с татарского языка «Чего не всосал с материнским молоком, того́ не впитаешь с коровьим» — прим. ред.), то есть на каком языке в семье разговаривают, такой и закрепится.

 «ТАТАРСКИЙ, К СОЖАЛЕНИЮ, НИКТО НЕ БУДЕТ СПЕЦИАЛЬНО УЧИТЬ РАДИ ТУКАЯ, САЛАВАТА ИЛИ «ШАЯН-ШОУ», А ВОТ РАДИ БАТТЛА НА ТАТАРСКОМ Я БЫ ПОСТАРАЛСЯ»

Шамиль Идиатуллин — журналист, писатель:

— Нации, как и отдельные люди, должны не противостоять глобализации, а, учитывая ее недостатки, пользоваться ее преимуществами для того, чтобы делать свое существование более удобным и качественным.

Представителем конкретной национальности человека делает язык и самосознание, в ряде случаев (в нашем, например) еще и вероисповедание. Для самоидентификации достаточно и одного из перечисленных факторов — миллионы человек, не знающих гэльского языка, иврита или идиша, не исповедующих католицизм либо иудаизм и носящие имена соседних народов, считают себя ирландцами либо евреями — сугубо по принципу кровного родства, который на серьезной исторической дистанции к значимым факторам отнести тяжело.

Я как татарин-хаджи, пишущий на русском, без труда (хоть и с печалью) могу представить себе существование нескольких миллионов человек, которые ни языком, ни привычками, ни диетическими и культурными пристрастиями не отличаются от живущих по соседству русских, китайцев или американцев, но считают себя татарами, раз в год устраивают Сабантуй.

Сотни миллионов людей учат английский не только для того, чтобы общаться, но и для того, чтобы смотреть новую серию «Игры престолов», не дожидаясь перевода. Сотни тысяч подростков учат японский, чтобы поскорее припасть к колоссальной кладовой манги и аниме. Афроамериканцы преклонных годов, вопреки Маяковскому, русский если и учат, то не ради Ленина, не ради Пушкина с Булгаковым и не ради сериала «Обручальное кольцо». И татарский, к сожалению, никто не будет специально учить ради Тукая, Салавата, «Шаян-шоу».

А вот ради мощного триллера, аниме или даже баттла (если бы он был мне интересен), существующих исключительно на татарском, я бы постарался и поторопился. Как и многие, наверное.

И сегодня появились наконец серьезные основания, позволяющие ждать чего-то нового-эксклюзивного-завлекательного-татарского. За последние десятилетия выросла сильная городская татарская культура с вполне остроумными, талантливыми и креативными представителями. Они разговаривают по-татарски, думают по-татарски и творят по-татарски — при том что блестяще знают русский и английский, а иногда и арабский с фарси. В деле спасения татарского языка и татар как нормальной нации я надеюсь в основном на них.

Фандас Сафиуллин: «Наступают очень нелегкие времена, снежным комом нарастают угрозы и препятствия национальному будущему татарской нации, но они же могут стать толчком к пробуждению воли татарского народа к самосохранению»Фото: «БИЗНЕС Online»

Фандас Сафиуллин — общественный деятель, публицист, бывший депутат Государственной Думы:

— Гаяз Исхаки высказал свой печальный прогноз по естественному ходу истории, когда народы еще не задумывались о неизбежности своих сроков и о возможности предотвращения их преждевременного окончания.

 Глобализация обнажила проблему судьбы народов со всей жесткостью реальных перспектив. Всем дано понять: каждый народ сам заслуживает и «зарабатывает» себе свой срок: равнодушием к своему будущему или, наоборот, объединенной волей к жизни.

Так и не наступило понимание, что многонациональность — это не «беда России», а великое ее богатство как привлекательная модель альтернативного миропорядка. Нет понимания, что невозможно сохранить единство многонациональной страны, отталкивая от себя свои коренные народы, унижая их великодержавным недоверием, относясь к ним как к надоедливым пасынкам, отнимая их естественные национальные права, уничтожая их национальную систему образования, лишая их чувства Родины.

Но тем не менее шансы татарского народа выдержать любые внешние и внутренние испытания на прочность и выжить еще есть.

Уступая по количеству населения большим и «великим», не уступать им по силе воли к самосохранению и развитию, по удельному весу уровня интеллектуального, культурного, нравственного, духовного развития и по донорскому вкладу, если не в мировую, то в общероссийскую цивилизацию. То есть быть донором, а не дотационным народом, созидателем, а не только потребителем.

К позорному сожалению, и мрачные предчувствия Гаяза Исхаки сбываются сегодня на его малой родине. СХПК «Кутлушкино» и его земли (родная деревня Гаяза Исхаки Яуширмә — прим. ред.) проданы «Звениговскому мясокомбинату» — тайком от жителей. Новый хозяин вместо молочного хозяйства решил перейти на свиноводство и уже приступил к избавлению от коров. А жителей якобы уже предупредили, что свинокомлексы будут высокотехнологичны и бывшие колхозники деревни там не потребуются.  Их выкидывают как хлам. Процветавшая в недавнем прошлом деревня разорена. Память Гаяза Исхаки демонстративно оскверняется.

Да, наступают очень нелегкие времена, снежным комом нарастают угрозы и препятствия национальному будущему татарской нации, но они же могут стать толчком к пробуждению воли татарского народа к самосохранению — потому не будем отчаиваться.