«Для меня договор имеет именно сакральный (глубокий, божественный, символический) смысл, как признание реальной истории, как отпечаток судьбы народа, который хочет жить во своему выбору, а не под страхом наказания и под давлением силы» «Для меня договор имеет именно сакральный смысл как признание реальной истории, как отпечаток судьбы народа, который хочет жить во своему выбору, а не под страхом наказания и под давлением силы» / Фото: tatarstan.ru

СЕНАТОР МНЕ ДРУГ, НО ИСТИНА ДОРОЖЕ

Мне неудобно цитировать и опровергать депутатов, чиновников, скептически оценивающих перспективы заключения нового договора с Москвой. Особенно тех, кто безо всякой нужды оглашает свое пофигистское отношение к статусу республики. Нормальный неполитизированный татарстанец не шумит по этому поводу, так как он привык доверять региональному руководству. Он верит, что наверху договорятся по справедливости.

Хочу немножко поспорить только с наиболее светлой и глубокой личностью из числа «пофигистов». Надеюсь, член Совета Федерации, в прошлом первый вице-спикер Государственной Думы РФ и один из идеологов партии «Единая Россия», Олег Морозов не обидится на меня за категоричное возражение его суждениям о несакральности договора между Москвой и Казанью. Ему, в прошлом руководителю управления внутренней политики администрации президента России, признанному лоббисту интересов Татарстана в качестве депутата нижней палаты, известно, как выглядит прикремлевский пейзаж вдоль тропинки, ведущей от Красной площади до Охотного ряда. Я сенатора уважаю, мы с ним прекрасно работали вместе в Казани, когда я был его заместителем по изданию идеологического журнала «Слово агитатора». Особенно благодарен за то, что Олег Викторович в своей статье, опубликованной в 7-м томе «Истории татар», включил меня в число пяти своих соратников (Рафаэль Хакимов, Александр Юртаев, Наиль Хуснутдинов, Георгий Исаев, Римзиль Валеев), с которыми ему удалось сохранить стабильность в обществе и разумное решение национальных вопросов в 90-е годы.

В статье о судьбе договора приводятся его слова, сказанные в Казанском университете: «Если бы он был, этот договор, я не думаю, что от этого где-то у кого-то заболело». По его словам, договор — это договоренности о том, что не отрегулировано Конституцией, действующим федеральным и региональным законодательством.

Но еще как заболело! А жаба, которая давит на грудь, когда видишь у соседей что-то интересное, чего нет у тебя? Никто и ничто не может избавить человеческую натуру, особенно постсоветских граждан, от обычной зависти и подозрения, как бы его чем-то не обделили. Многие, не вникая в суть вопроса, полагают, что договор — это привилегия и преференции. Особенно подозрительны пылкие ораторы из дотационных регионов, с подачи Владимира Жириновского полагающие, что Татарстан якобы «жирует».

Иногда слух и зрение избирательны и пропускают точные цифры: из Татарстана с годовым бюджетом в 220 млрд рублей в федеральную казну перечисляется более 700 млрд рублей налоговых и прочих выплат. То есть от 66 до 77% налогов уходят в центр как раз для содержания дотационных областей, тех самых ораторов с плакатом «Хватит кормить Татарстан!». И деньги эти собраны не только от добычи нефти, обложенной акцизами. Есть еще машиностроение, нефтехимия, IT-индустрия. Есть производство самолетов, вертолетов, грузовых автомобилей, морских судов, востребованных как в мирной жизни, так и в оборонных целях. Престиж, имидж Татарстана, стиль организации и управления влияют на успешность предприятий и отраслей. Согласно данным агентства инвестиционного развития Татарстана, каждый день в республику инвестируется $2 миллиона. Для начала неплохо. Проверенный образ, имидж региона дорого стоит.

Уже не секрет, что договор, подписанный в 2007 году и утвержденный обеими палатами Федерального Cобрания, не дает экономических преимуществ, хотя в вопросе использования природных ресурсов и социального развития не мешало бы учесть кое-что из прошлого опыта. В республике добыто 3 млрд тонн нефти и произведена масса важнейшей для всей страны продукции. Но до последних лет дороги были разбиты, даже трасса от Казани до Челнов и нефтяного Закамья, не говоря уж об аграрных районах. О бюджетном федерализме и об экономической самостоятельности региона вспомнили, когда появились декларации и договоры. Стали строить дороги, сносить ветхое жилье, хотя никуда не испарились ожидающие реновации хрущевки и шедевры панельной архитектуры спальных районов, малые города и поселки со своими проблемами.

А ведь это прежде всего России нужно! При создании определенных условий Татарстан мог бы поддержать федеральную казну еще более эффективно, сохранить и превысить те самые 700 млрд рублей на содержание дотационных регионов. Нужно ли варить суп из курицы, приносящей валютные запасы?

«Олег Викторович Морозов заведомо допускает, что теперь все отрегулировано, и на путях регионально-федеративного, социально-культурного, а так же муниципального развития уложен гладкий асфальт, и все предусмотрено» «Олег Морозов заведомо допускает, что теперь все отрегулировано, на путях регионально-федеративного, социально-культурного, а также муниципального развития уложен гладкий асфальт» / Фото: «БИЗНЕС Online»

МОРОЗОВ ЛУКАВИТ, НЕ ЖЕЛАЯ ОБОСТРЯТЬ СПОР МЕЖДУ ЦЕНТРОМ И РЕГИОНОМ

Олег Викторович Морозов заведомо допускает, что теперь все отрегулировано, на путях регионально-федеративного, социально-культурного, а также муниципального развития уложен гладкий асфальт и все предусмотрено. Но если бы было так, тогда не пришлось бы правящей партии и другим политикам и чиновникам ломать голову над бюджетом, сочинять государственные программы.

Ах если бы в нашей жизни все было отрегулировано, тогда не пришлось бы держать Счетную палату, налоговую инспекцию и целый сонм надзорных органов, силовых структур, которые тоже не могут уследить за всеми шустрыми товарищами. Каждый чих в закон не пропишешь.

Если бы было все отрегулировано идеально, тогда президенту страны Владимиру Путину не пришлось бы отвечать в прямом эфире в течение четырех часов, выделив 70 вопросов из 3 млн заданных ему со всех регионов. Заметим, среди озвученных вопросов нет проблем, которые касаются непосредственно Татарстана и второго по числу в России татарского народа. Поводов для разговора всегда много, и негативных, бывает, и позитивных, требующих поддержки и распространения.

Если бы не было нужды в договоре, тогда бы лидеры общественного мнения не волновались бы эти отпускные дни. Сенатор Морозов, как и другие эксперты, отлично знают крайнюю актуальность темы как для татарского народа, так и для его традиционных избирателей Набережных Челнов, которые неоднократно отдавали за Олега Викторовича свои голоса.

Опытный политик немножко лукавит, не желая обострять спор между центром и регионом. Мол, давайте жить дружно, не обижаться друг на друга. Москва не обижает Казань, и волжские берега по-прежнему приятные и пологие.

ПРЕДЪЯВЛЯТЬ ИМПЕРСКИЕ АМБИЦИИ СЕЙЧАС НЕПРИЛИЧНО

Весьма взвешенный тезис о том, что договор никому не мешает, оказался более чем дискуссионным. Мирный договор — всегда мечта дипломатов и политиков. Он тоже задевает интересы соседей и всех, кто претендует рулить страной.

Договор Москвы и Казани — символический документ — оказался гвоздем в сапоге мечтателей вернуть самодержавный строй Российской империи, когда-то раскинувшейся от Балтийского до Средиземного морей, дотягиваясь до Рима и Стамбула, имея серьезные виды на Босфор, будораживший сознание Петра Великого. Мечта помыть сапоги в Индийском океане до сих пор сидит в иных головах, носителям которым надо непременно успокоиться и осознать, что проявлять имперские претензии сейчас неприлично, а нынешние «державы» создаются в виде финансовых и экономических, информационных структур.

Думаю, за каждым анонимным троллем, пишущим в интернете брань по поводу договорных отношений Татарстана с центром, сидит определенная политическая группировка. Образована целая куча фондов, институтов и других аналитических центров. В Казани таких идеологических «спецназов» почти нет. Если после принятия Декларации о суверенитете (самостоятельности) Татарстана некоторые горячие головы предлагали ввести из марийских лесов в Казань танки, пугали выходом Татарстана из России, то и сейчас тоже есть охотники ликвидировать национальные республики как таковые, заодно прикрыть применение языков «меньших братьев». Но это ж аномалия, плоды интеллектуального убожества.

Имидж Путина среди татар и других этносов держится и на том, что он регулярно напоминает: «Мы живем в многонациональной стране». Во всем мире учитываются и ценятся национальная самобытность и исторические традиции регионов. Даже в суперцентрализованном и древнем Китае есть национальные особенности и этнические регионы. Цинзян-Уйгурский автономный район с населением в 21 млн человек существует как реальность на севере страны, эти земли присоединены к китайской империи Хань аж в I веке. И ничего, не пропала страна, как и регион с непростой судьбой и нравом.

Допустим, Китай не служит для нас аналогом федеративной модели. В Европе есть более корректные примеры. Четыре кантона Швейцарии со своими языками неплохо живут, не разваливая свою страну. Бавария в составе Германии имеет намного больше прав, чем Татарстан, не говоря уже о Калифорнии или Флориде в Соединенных Штатах Америки. Еврейский анклав в Нью-Йорке, китайские кварталы, целые города с мэрами из числа представителей местного этноса. Есть испаноязычные города и регионы. Есть афроамериканцы. Законы штатов друг от друга отличаются настолько, что Гражданский и Уголовный кодексы трактуются по-разному. А тут робкая попытка Татарстана оформить свою специфику и свою историю надлежащим образом сталкивается с подозрениями в сепаратизме.

В припадке «патриотизма» иные соотечественники готовы разобрать фундамент государства, вернуть монархию, присягнуть царю. Николая II официально объявили святым и готовы целовать его прах, как мощи одноименного чудотворца. Таков формат духовных категорий и конфессионального жанра. Но царь и режим его правления — реально земные субстанции, их деяния можно фиксировать на бумаге сугубо материалистским способом. Кое-кто мечтает поменять президента и законно избранное Федеральное Собрание на венценосца или отпрыска определенной династии. Но есть Конституция, законы о региональной власти и отделенных от государства муниципалитетов. Система управления, оставшаяся от Советского Союза, перетекла в страны-преемники и будет служить, пока не научимся управлять совершеннее и адекватнее. Но по-прежнему ориентация на законы весьма приблизительная, а новые законы принимаются по указке сверху без особых сомнений. Страна слушает монархистские речи своего любимого режиссера Никиты Михалкова, заворачивающего свою боль за народ в латифундистские шелка неодворянства. Смотрит, как государственная власть неотрывна от крупных собственников с мандатами слуг народа и чиновничества. И она же, отделенная от религии, согласно Основному закону, присягает и рапортует религиозным санам. И тысячи юристов по государственному праву наблюдают, как Владимир Вольфович, на которого не действует 282 статья УК РФ, поет с высокой трибуны «Боже, царя храни!» прямо на глазах действующего гаранта Конституции. Лично мне становится не по себе. Где находимся? В какое время живем?

Если бы мы жили 1825 году, то мало кто из передовой интеллигенции поверил бы, что даже почти два века спустя креативная и состоятельная общественность цепляется, как за соломинку, за остатки развалившейся империи и императора, которого ненавидело общество и который развалил свою империю в войнах и социальных катаклизмах. Ведь были же декабристское восстание или неудачный переворот представителей высшей аристократии Российской империи (князья Трубецкой, Волконский, поэты Рылеев, Кюхельбеккер, генералы Муравьев, Фонвизин, офицеры Пестель, Бестужев-Рюмин, Муравьев-Апостол, Бестужев и др.), которые горели мечтой покончить с крепостным правом, избавить народ от самодержавия, объявить республику. И даже если бы во время революции 1905 года царская власть, не ограничиваясь манифестом, согласилась бы на конституцию, Россия с конституционной монархией не побежала бы, задрав штаны, за большевиками. Если бы воздержалась от жестокого расстрела демонстрантов перед Зимним Дворцом 9 января того же года, тогда не наступил бы 1918 год, когда покарали всю царскую семью, чтобы никто не претендовал на власть, объявленную пролетарской. Разве исчерпала себя использованная большевиками идея свободы, справедливости, уважения создателям материальных и духовных благ? В странах, где ее реализовали социал-демократы, налажена нормальная жизнь без революций и попыток реставрации феодализма и монархии.

Стоит ли России, переделывая свои законы и возвращая изношенные знамена, подстраиваться под очередного вождя и предаваться компанейщине? Может, хватит?

«Договор Москвы и Казани — символический документ, оказался гвоздем в сапоге мечтателей вернуть самодержавный строй Российской империи» «Договор Москвы и Казани — символический документ, оказался гвоздем в сапоге мечтателей вернуть самодержавный строй Российской империи» Фото: «БИЗНЕС Online»

ВЕЛИКА РОССИЯ, НО ДОНОРА С ТАКОЙ ИСТОРИЕЙ НЕТ

Вероятно, наши депутаты, сенаторы, крупные чиновники, предприниматели с мандатами порой сами поддались пафосу иных политиканов, твердящих о привилегиях Татарстана и даже требующих распустить республики вообще. Иначе новоявленные радетели Татарстана и России не бормотали бы, что неплохо, если договор с Москвой будет продлен, но ничего страшного, если на самом верху решат всех «выровнять в правах». По факту дотационные регионы (а их большинство!) имеют привилегии, так как живут на средства из общей казны, в том числе за счет Татарстана. Жить беззаботно, без страха банкротства — это расслабляет. Дело дошло до того, что количество регионов-доноров уменьшается и теперь их меньше 10. Москва и Петербург с прилегающими областями, Липецк, три-четыре региона Урала и Западной Сибири, плюс Татарстан! По-моему, с каждым из этих регионов стоило заключить договор для сохранения их эффективности, если бы у них были желание и исторические и социальные предпосылки, в том числе причины национального свойства.

Например, Татарстан несет дополнительную нагрузку, «спонсирует» российский бюджет из своего бюджета, издавая книги, журналы, открывая радио и телевизионные каналы, поддерживая систему национального образования, готовя педагогические кадры для 5,5 млн татар РФ. И вообще, назовите, пожалуйста, еще один регион, который бы выполнял такую миссию на основе специальной статьи в своей Конституции об оказании помощи в культурно-образовательной сфере. Не назовете вы другой регион-донор и другой российский этнос, который бы предъявлял свое стабильное самосознание о тысячелетней государственности на земле, на которой живет. Формат современного российского государства появился после присоединения Казанского и других татарских ханств к Московскому царству.

Если же кто-то хочет до сих пор акцентировать, что Казань и татары была побеждены и завоеваны, то я с ним не согласен. Даже в XVI веке это война была не только межэтническим и межконфессиональным противостоянием. Были интересы кланов, земель, княжеств и городов. И что же сегодня должно помешать договорным отношениям, тому, чтобы создавать и сохранять Федерацию, настоящую республику? Как же в таком случае назвать статус казанцев, татар и их исторической родины, если с ними не договариваться? Очень странная логика. Как будто нас хотят выгнать из России, не приветствуя верное служение ее интересам

«Сакральной роли в новом состоянии российского государства договор уже не имеет, как это было 10 лет назад», — заявил опытный политик Морозов. А для меня договор имеет именно сакральный (глубокий, божественный, символический) смысл как признание реальной истории, как отпечаток судьбы народа, который хочет жить во своему выбору, а не под страхом наказания и под давлением силы. И для других встревоженных знакомых из российских регионов, где тоже слышны прогнозы об «исчерпанности» договора. Даже из казахстанского Семипалатинска позвонил директор школы искусств Габдулхак Ахунзянов. Он тоже не верит, что Москва с Казанью не договорятся. Но нервничает. И правда, в отношениях Москвы и Казани есть что-то сакральное. Ведь Габдулхак живет в другой стране, и российские договоры его не касаются. Но выходит так, что касается. Такие взгляды не переменчивы, и таких людей много.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции