Сегодня в Набережные Челны из Заинска привезли памятник челнокам, который разместится на территории торгово-выставочного комплекса «Тулпар»

«СУМОЧКА С ДОКУМЕНТАМИ ДОЛЖНА БЫТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНО СПЕРЕДИ, ЧТОБЫ И ПОД РУКОЙ, И НИКТО НЕ СТАЩИЛ»

Сегодня в Набережные Челны из Заинска привезли памятник челнокам. Его торжественное открытие намечено на 6 июля. На церемонию будут приглашены мэр автограда Наиль Магдеев, руководитель исполкома Автозаводского района Раушан Усманова и представители Торгово-промышленной палаты. Памятник из себя представляет две фигуры высотой около 2 метров — мужчина и женщина. Они увешаны узнаваемыми и тяжелыми на вид баулами, на предпринимателях удобная одежда и спортивная обувь. Кто помнит лихие 90-е, когда и зародился этот бизнес, наверняка согласится: примерно так тогда и выглядели челноки.

Памятник разместится на территории торгово-выставочного комплекса «Тулпар» на самом видном месте — у фонтана. Об этом сообщила исполнительная дирекция союза торговых предприятий РТ. К слову, челнинцам «Тулпар» более известен как Автозаводской рынок. Здесь в 90-е, когда в автограде практически не было бутиков и гипермаркетов, предпочитали покупать одежду, обувь и продукты большинство местных жителей. Сюда же пришли торговать и сокращенные камазовцы, оставшиеся без работы врачи и учителя, сформировавшие неиссякаемые ряды челноков в 90-е. Так что место для памятника вполне символичное.

Скульптура будет пятой по счету в стране — ранее забронзовевшие челноки появились в Екатеринбурге, Белгороде, Бердске и Благовещенске — и первой в Поволжье. Идея памятника возникла давно, лет 8 - 10 назад. Ее автор — президент ХК «Тулпар» Наиль Сулейманов. По его словам, на одном из собраний совета предпринимателей рынка применительно к челнокам прозвучала фраза «Этим людям при жизни памятник ставить нужно». Мысль запала. Но до конкретных шагов дело дошло пару лет назад. В качестве исполнителя выступил заинский скульптор Фазыл Шиапов. «Около двух лет назад я узнал про идею такого памятника и что есть предложение, чтобы я его исполнил, — рассказывает он. — Это было очень большим доверием. Я с уважением отнесся к этой идее. Работа была ответственная. Все-таки речь идет о первых предпринимателях. Мы, по-моему, в 90-е все поголовно чем-то таким занимались. Жена у меня 8 лет предпринимателем была. У меня в те годы был... нет, не патент... просто бумажка на право заниматься предпринимательством в художественной деятельности. Девятый номер у нее был. Никаких правил тогда не было, никто ничего не знал. Даже декларацию заполняли черт-те как».

Работа оказалась не просто ответственной, но и нелегкой. По словам председателя союза предпринимателей рынка «Тулпар» Наиля Шакирова, эскиз был утвержден только с третьего раза. Шиапов признается, что не сразу «до сути дошел». В частности, у предпринимателей были претензии к прическам и одежде героев памятника. «Женщины сказали, что уезжали иногда среди недели, рано утром, — вспоминает Шиапов, — тут не до укладок. На ноги, говорят, надеваем, спортивную обувь, чтобы удобно было ходить. Да и сумки не такие: баулы должны быть большие, чтобы сразу партию побольше брать и не ездить слишком часто. А сумочка с документами должна быть обязательно спереди, чтобы и под рукой, и никто не стащил. На мужчине — безрукавка с десятком карманов, чтобы все необходимое было при себе». К слову, Шиапов автор нескольких десятков работ. Большинство из них находятся в Африке, где он работал 5 лет, но есть и в Татарстане. В Челнах это красное дерево с корнями у драмтеатра «Мастеровые», в Заинске их 12, например, «Крокодил Гена и Чебурашка», «Бабай и аби» («Бабушка и дедушка»), памятник пограничникам в парке им. Рината Фардиева.

Фазыл Шиапов В качестве исполнителя выступил заинский скульптор Фазыл Шиапов

«МЫ ПРОШЛИ ВСЕ КРУГИ АДА ЛИХИХ 90-Х — ОТ БАНДИТСКОГО БЕСПРЕДЕЛА ДО МИЛИЦЕЙСКОГО»

Деньги на скульптуру, посвященную челнокам, собирали всем миром. Общую сумму ни Сулейманов, ни кто-либо другой не назвали. Мол, скидывались, кто по сколько может: кто 5 тыс. рублей, кто 10, кто 20. Были пожертвования и по 100 тыс. рублей. Деньги, по словам Шакирова, сдавали активно, потому что для многих работа челноком в 90-е навсегда осталась в памяти. «В 90-е в магазинах, кроме трехлитровых банок с березовым соком, больше не было ничего, — вспоминает Сулейманов. — Каждый день наши предприниматели без жалоб выполняли свою работу, несмотря на девальвации, кризисы, не стояли с протянутыми руками перед мэрией. Зарабатывали свой тяжелый хлеб. С Москвы, с Турции раньше тащили товар. Это тяжелая работа. В четыре утра уезжают, поздно ночью приезжают. Их грабят, убивают, отбирают деньги. Я смотрю на этих людей с восхищением! А ведь это в основном врачи, учителя, инженеры, военные, камазовские работники сокращенные. Я многих знаю по работе еще с КАМАЗа».

Действительно, Сулейманов в свое время работал на автогиганте — заведовал сбытом машин в южные регионы, налаживал контакты с китайцами, корейцами, казахами. Но пожар на заводе двигателей вынудил его заняться бизнесом. «Когда у меня уже были свои магазины, отстроен офис, администрация Набережных Челнов в лице первого вице-мэра Рустама Гафарова предложила мне и моему компаньону взять в аренду нерентабельный на тот момент Автозаводский рынок, — рассказывал  «БИЗНЕС Online» Сулейманов. — Все бы хорошо, но там был один нюанс — рынок этот хотя и был муниципальным, но контролировался ОПГ «29-й комплекс».

В начале 90-х Автозаводский рынок взяла в аренду компания «Сонар», директором которой был авторитет Адыган Саляхов по кличке Алик. После окончания срока действия арендного договора он не продлевался, арендную плату «Сонар» не платил, порядка на рынке не было, налоговых отчислений тоже. Поэтому администрация города и решила забрать у них рынок и передать другому арендатору. Тогда удалось договориться с Саляховым о передаче рынка компании Сулейманова, и до 1998 года его не трогали. А потом, по выражению Сулейманова, выросли молодые отморозки, начали предлагать «крышу». «А зачем она нам? — вспоминал Сулейманов. — Мы работали с администрацией города, МВД, ФСБ. Было очень нелегко, и мы прошли все круги ада тех лихих 90-х — от бандитского беспредела до милицейского». Весь этот беспредел, напомним, красочно описал в своей книге «Зазеркалье» бывший подполковник ФСБ Юрий Удовенко.

Деньги на скульптуру, посвященную челнокам, собирали всем миром. Скидывались, кто по сколько может: кто 5 тыс. рублей, кто 10, кто 20. Были пожертвования и по 100 тыс. рублей

Сейчас территория рынка представляет собой несколько торговых площадок: торгово-выставочный комплекс «Тулпар» общей площадью 16,1 тыс. кв. м, торговый комплекс «Автозаводский» площадью 16 тыс. кв. м и экобазар площадью 4,3 тыс. кв. метров. Согласно данным «Контур.Фокус», на конец 2015 года (более свежих данных нет) холдинговая компания «Тулпар» сработала с убытком 65,4 млн, выручка составила 210,2 миллиона.

«Это наша, предпринимателей, давняя мечта — открыть памятник челнокам здесь, на рынке, — рассказывает председатель союза предпринимателей рынка Шакиров. — Установив этот памятник, мы хотим отблагодарить предпринимателей за их нелегкий труд. В 90-х что в стране происходило? Полный бардак был. На заводах шли сокращения, отовсюду работников выгоняли. Что людям делать? Многие пошли торговать на рынок, но бизнес не всем подходит. Предприниматели — это самые такие отчаянные люди. Это люди, которые умеют рисковать, думать, предвидеть, решать. По большому счету предпринимательство и началось с челноков. Когда страна развалилась, мы были не готовы к этому, не готовы к рыночной экономике. Пришлось все познавать на ходу. Я сам начинал с этого. Сначала таксовал на машине, немножко денег заработал. И, как сейчас помню, 6 марта 1996 года в ночь поехал на один из оборонных заводов Казахстана за хозтоварами. У меня не было ни запаски, ни домкрата, но рискнул и поехал за товаром. С тех пор и до сегодняшнего дня этим бизнесом и занимаюсь».

Шакиров не согласен с мнением, что челночество — умирающий вид бизнеса. В первую очередь потому, что на государство надеяться люди уже не станут, они могут рассчитывать только на себя, до всего доходить своим умом. «По сути дела, кто в 90-е годы обул, одел, накормил людей? Это предприниматели, которые на своих руках привозили товары и продукты». К слову, предприниматель не считает магазины, в том числе сетевые, очень уж сильной конкуренцией рыночному бизнесу. «Сеть, какой бы у нее маркетинг ни был, не может полностью удовлетворить покупателя, — говорит бизнесмен. — Мы же берем товар и продаем с душой. Люди привозят и уже здесь доводят продукцию до кондиции — где-то подшивают, где-то подглаживают. Да и не все же могут одеваться от «Версаче», а „под «Версаче» одевается большинство. И отношение к покупателю у частников совершенно иное. Как только зашел человек, они с ним работают с первого шага — все показывают, объясняют, тяжелые вещи до машины отнесут, помогут. Тут более близкий контакт, более тесное знакомство. У меня, например, большинство покупателей такие, что многие годы приобретают товар только у меня. Люди же понимают, где к ним по-человечески относятся, и идут именно туда». Ну и в ценовом плане, считает Шакиров, рынок в значительной степени удобнее: «Тут же принято торговаться, а умный предприниматель наверняка сделает скидку в надежде, что в следующий раз покупатель придет опять именно к нему».

Эскиз памятника был утвержден только с третьего раза. В частности, у предпринимателей были претензии к прическам и одежде героев памятника

«ОЧЕНЬ СЛОЖНО БЫЛО ЗАРАБОТАТЬ ДЕНЬГИ, В СТРАНЕ БЫЛ КРИЗИС, ЗАРПЛАТЫ НЕ ПЛАТИЛИ»

Эксперты «БИЗНЕС Online» разошлись во мнении о необходимости памятника челнокам.

Татьяна Абдуллина — директор магазина элитной мужской одежды «Юлдыз лита», член ассоциации МСБ РТ:

— Достойны ли челноки того, чтобы им поставить памятник? Конечно, достойны, это героический труд. Очень сложно было заработать деньги, в стране был кризис, зарплаты не платили. Люди начали как-то пытаться содержать свои семьи. Кстати, не все мужчины смогли перестроиться, среди челноков было много женщин — все на своих плечах. Не было транспортных компаний, не было грузовых перевозок, не было «Карго» — все, что закупалось, все эти тяжелые сумки в клеточку, которые все помнят и над которыми смеются, это все несли с собой в самолет. Проходили несколько таможен, очень часто отбирали груз, отбирали деньги — риск был очень большой.

Я начинала бизнес точно так же. Это было начало 90-х, первый рейс был в Турцию. Сначала ездили просто посмотреть, но поскольку тогда у нас все, что касалось валюты, было наказуемо, приходилось в Турцию вести с собой товар, который пользовался там спросом — всеми правдами и неправдами, вплоть до детских игрушек, да и оптика нашего казанского завода была популярна. Таможня проверяла здесь, проверяла в Турции. Могли здесь завернуть, могли в Турции все отобрать. Но если провезешь что-то, то откупались той же самой оптикой, а ее надо там еще продать. Очень часто случалось, что турки товар забирали, а деньги не отдавали. Бывало и такое. Потом на эти деньги там надо было купить, привезти, здесь продать. А сюда привезти тоже сложно, здесь тоже таможня. Все эти баулы открывают, проверяют.

Я сейчас уже не езжу за границу. Но сейчас проще в том плане, что есть «Карго». Каждый магазин, где закупаются [рыночники], организует доставку. Не надо, как раньше, покупать в магазинах, нести в гостиницу, потом на себе в автобус и самолет. Сейчас просто из магазина отправляют с помощью «Карго», сюда все приходит, и получаешь груз. Никаких проблем с таможней — только декларацию заполняют, и все.

Не вымирающий ли это вид профессии сейчас — рыночник? На данном этапе еще нет, поскольку у них не такая большая арендная плата, не такие большие затраты, в отличие от того, что в торговых центрах стоит. Предприниматели могут позволить себе цены ниже. Люди, у которых средний и ниже среднего достаток, идут на рынок — там они меньше денег оставят, чем в торговом центре.


Юрий Петрушин — председатель правления Торгово-промышленной палаты Набережных Челнов и региона Закамье:

— Я считаю, челноки 90-х годов памятника не достойны! Это время бандитских разборок! Я сейчас другим памятником занимаюсь — стелой, посвященной всем участникам строительства города, всем, кто жил в городе, строил КАМАЗ. Это не памятник первостроителям. Там будет написано — памятник строителям и монтажникам, камазовцам, докторам, работникам торговли, образования и науки. То есть это памятник, который мы ставим всем — там даже СМИ будут. Это проект архитектора Владимир Нестеренко. Наверху стелы будет голубь и герб союзных республик, потому что весь Союз город строил. Где он будет стоять — пока не могу точно сказать, будем обсуждать. Но поставлена задача поставить его к 100-летию комсомола, которое будет праздноваться в 2018 году. Конечно, если хотят, они у себя на рынке могут все что угодно поставить. Но наш проект более глобальный, а чего там размениваться на такие финтюшки! Тут уже ко мне гидростроители приходили за помощью — тоже хотят памятник. Я так и сказал: не буду помогать, пока стелу нашу не поставлю. Надо одну хорошую вещь поставить и объединиться всем для этого! А то один мэр пообещал и уехал из города, второй... Как будто не челнинцы.

Гульнара Мингалиева — бывший вице-президент союза торговых предприятий РТ:

— Конечно, памятник нужен, но устанавливать его надо, сняв розовые очки и вспомнив много неприятных вещей. Государству надо вспомнить о том, что оно в 90-е бросило этих людей. В свое время это были инженеры, такие как я, врачи, учителя, оставшиеся без зарплаты и вынужденные пойти на рынок. И потом с государства мы как предприниматели ничего не имели — я даже пособие на детей не получала. Так, на свои деньги на свой страх и риск одевали и кормили страну. А сейчас страна нас раздевает, грабит, банкротит.

Надо вспомнить самим предпринимателям, как они при ненормированном режиме на работе теряли здоровье, надрывали спины, таская тяжелые сумки, и могли в любой момент все потерять на пожаре. Они были самой социально незащищенной группой. Мужчинам многим было интересно так работать, особенно одиноким — был привкус романтизма, постоянно ездить куда-то, встречать новых людей. Но для женщин, тем более семейных, с детьми, все было гораздо тяжелее.

Истории челноков — это истории скорее неудачливых людей. Я очень много знаю тех, кого сейчас нет в живых, ничем хорошим для них этот бизнес не закончился. Однако бывают и исключения — Наиль Наруллинович [Сулейманов] смог выдержать, открыл рынок, у него люди как работали, так и продолжают работать, он никого не потерял, как было в Казани в «Новой Туре» и «Адмирале». Поэтому в Челнах торговля процветает в его комплексе, это результат его дальновидной политики.

В целом сейчас поменялись условия, стало комфортнее работать, но у людей украли время. Если в 90-х ты на рынок пришел, два-четыре часа постоял и можешь дальше отправляться за товаром с деньгами, то сейчас вынужден работать полный день в режиме торгового предприятия. Можно больше успевать, если поставишь продавца, но с ними торговля не очень.

Новичкам в бизнесе очень тяжело. Хочешь заняться торговлей, но нет предпосылок и условий открыть бизнес. Все забрали торговые сети, все под себя подмяли, свободной конкуренции нет. Сейчас мелкие предприниматели будут поглощены крупными акулами, что уже и происходит. Торговля как вид вымирает. Каждый предприниматель это вам подтвердит.