111.jpg
(фото: www.tatcenter.ru)

НЕПОНЯТНОЕ СЛОВОСОЧЕТАНИЕ

В этом году казанский фестиваль мусульманского кино отмечает юбилей — свое первое десятилетие. Мусульманский кинофестиваль уже давно стал неотъемлемой частью культурного ландшафта нашей республики и в определенном смысле одной из ее визитных карточек. Этого события ежегодно ждут многие казанцы, по нему столицу Татарстана все больше узнают в России и далеко за ее пределами.

Но что интересно, каждый год снова и снова обсуждается вопрос о том, а что же такое мусульманское кино? Чем оно отличается от обычного? И вообще, имеет ли право на существование подобное словосочетание? Об этом сегодня вновь шла речь в министерстве культуры РТ на специальной пресс-конференции, проведенной с участием членов отборочной комиссии в связи с началом работы казанского кинофорума.

Вроде бы все мы, так или иначе, интуитивно понимаем, что имеется в виду под мусульманским кино, однако содержательное обсуждение этого вопроса можно встретить нечасто. Попробуем сегодня, в первый день работы X международного казанского фестиваля мусульманского кино, хотя бы частично восполнить данный пробел.

МУСУЛЬМАНСКОЕ — ЭТО НЕ ИСЛАМСКОЕ

Начать, пожалуй, следует с того, что в контексте исламской цивилизации часто проводят грань между такими, на первый взгляд, малоразличимыми понятиями как «исламское» и «мусульманское». Например, когда говорят об исламском праве, то нередко имеют в виду доктринальное право, то, каким оно должно быть согласно религиозному идеалу ислама. А если речь заходит о мусульманском праве, то здесь, как правило, подразумевается действующее законодательство мусульманских стран, то, какими законами регулируется их жизнь в реальности. Как известно, законодательство многих стран в исламском мире формировалось под влиянием (и даже прямым заимствованием) западных правовых систем, например, знаменитого Кодекса Наполеона.

Подобная бинарность в оттенках смыслов прослеживается и в сфере культуры. Так, выставка работ британского музея V&A Jameel Prize, в течение нынешнего лета экспонировавшаяся в казанском центре «Эрмитаж», собрала работы, которые отражают, скорее, общие реалии мусульманской культуры, нежели религиозные каноны ислама. На выставке были представлены «ковер» из специй, напоминающий рисунок традиционной палестинской плитки, бижутерия из пластика, воссоздающая украшения мусульманских африканских народов, ковры Азербайджана с элементами современной обработки и т.д. Причем некоторые работы были выполнены художниками, которые не имеют прямого отношения к исламу ни по своему мировоззрению, ни своими этническими корнями.

Таким образом, понятие мусульманского намного шире понятия исламского. Мусульманское — это то, что в том или ином аспекте отражает объективно существующие реалии мусульманских народов. А исламское — это то, что очерчено рамками догматов исламской религии. При этом первое включает в себя второе.

ЧТО ТАКОЕ ИСЛАМСКОЕ КИНО?

Данное различение важно иметь в виду, чтобы понимать, что казанский кинофестиваль собирает на своей площадке не исламское кино, а прежде всего мусульманское. Разница же между этими двумя понятиями, как мы увидели выше, весьма существенная.

Исламское кино тоже существует. Это, во-первых, картины, которые являются продолжением религиозной проповеди ислама и повествуют, например, о Божьих посланниках и мусульманских праведниках. К сожалению, таких работ российский зритель видел немного. А во-вторых, это киноленты, снятые с полным соблюдением исламских канонов. Иначе говоря, в этих картинах не будет показано даже пряди женских волос, не говоря уже о чем-то большем. Более того, зритель во время просмотра будет уверен, что канону ислама соответствует не только визуальный ряд фильма, но и то, что остается за кадром.

Приведу один пример. Много лет тому назад мне довелось посмотреть по одному из саудийских телеканалов фильм местного производства. Представьте такую картину: уставший муж возвращается после тяжелого рабочего дня к себе домой. Его на пороге встречает жена. В общем, обычная семейная сцена. Однако, судя по всему, актеры не были в реальной жизни супругами. Поэтому в картине мы видим, как жена общается со своим мужем, стоя на весьма почтительном расстоянии от него, полностью укутавшись в хиджаб, что для внутрисемейной жизни мусульман на самом деле абсурдно. Никаких объятий, никаких супружеских и дежурных поцелуев — ничего, что бы могло насторожить нравственную полицию Королевства Саудовская Аравия.

ЧЕТЫРЕ СМЫСЛОВЫХ МОДУСА

Отборочная комиссия казанского кинофестиваля часто сталкивается с работами, которые, если так можно выразиться, находятся в пограничной зоне мусульманской смысловой ойкумены, когда картина связана с ней лишь тонкой ниточкой географической или этнической привязки. Например, два года назад на фестивале был представлен документальный фильм «Аптека на Проломной» про знаменитую казанскую аптеку. А в прошлом году в рамках кинофестиваля показали фильм про Рудольфа Нуриева «Мятежный демон». Стоит ли включать подобные работы в фестиваль мусульманского кино, не опасаясь размыть его концептуальные основы — вопрос непростой.

Сами конкурсанты, присылающие свои работы на казанский кинофорум, часто исходят из широкого толкования сферы мусульманского кино, по сути, отождествляя его с понятием общечеловеческого или, как стали говорить в таких случаях, гуманного кино. «В программу форума отбираются фильмы, — говорится также и в пресс-релизе фестиваля, — несущие идеи миротворчества, веротерпимости, толерантности, рассказывающие о способах построения межнационального диалога вне зависимости от вероисповедания автора».

Поэтому на фестивале нередко появляются фильмы, которые ни в каком аспекте, даже призрачном, не имеют в себе и оттенка мусульманской составляющей. Например, в этом году в рамках кинофестиваля будет показан фильм «И цирк приехал...» (Армения) про то, как заезжие цирковые актеры развлекали детишек в глухой армянской деревне. Добрый, милый фильм. Но при чем здесь мусульманское кино? Или, например, фильмы «Я — хакас» (Хакасия) или «Крик Чайки» (Якутия), которые будут демонстрироваться в рамках года ТЮРКСОЙ. Тоже хорошие картины для семейного просмотра. Но опять таки, что они делают на фестивале мусульманского кино? Впрочем, данные киноработы будут показаны в рамках внеконкурсной программы.

Хотя, с другой стороны, наличие подобных работ не стоит воспринимать исключительно сквозь призму их концептуального соответствия/несоответствия. Одна из важных задач казанского кинофестиваля состоит в том, чтобы содействовать развитию татарстанского кинематографа. Поэтому важно представлять вниманию профессионального сообщества республики обзорную панораму последних трендов в мире современного кино, даже если это и будет несколько выпадать из внутримусульманского контекста. Вот почему подобные внеконкурсные программы все же необходимы.

Понимание мусульманского кино как общечеловеческого позволяет также реализовывать девиз казанского кинофорума «через диалог культур к культуре диалога». Ведь картины, несущие идею диалога культур в широком смысле этого слова, крайне нужны нашему обществу. Однако, как мне кажется, все-таки при отборе фильмов для конкурсной программы важно исходить из следующего тезиса. Все мусульманское действительно является общечеловеческим, но не все общечеловеческое является мусульманским. А казанский фестиваль должен представлять вниманию зрителя прежде всего мусульманское кино. Впрочем, картин, не имеющих привязок к мусульманской культуре, было больше на начальном этапе развития кинофестиваля, который с каждым годом в концептуальном отношении становится все выдержаннее и последовательнее.

Итак, у нас получается четыре смысловых модуса: исламское кино, мусульманское кино со стопроцентным попаданием, условно мусульманское кино и общечеловеческое кино. К слову сказать, жюри казанского кинофестиваля данную градацию могло бы учитывать при оценке фильмов. По-крайней мере в тех случаях, когда нужно вынести суждение о двух равнозначных с художественной точки зрения работах.

НЕГЛАСНЫЕ ФИЛЬТРЫ ОТБОРА

Есть еще два негласных фильтра, которые определяют характер работ, отбираемых в программу казанского кинофестиваля.

Во-первых, в представленных картинах не должно быть нарушения общепринятых норм этики. Так, в фильмах не должно быть откровенных сцен или же ненормативной лексики. Фильмы казанского кинофестиваля отбираются таким образом, чтобы их можно было посмотреть всей семьей. Критерий относительный, но крайне важный.

Во-вторых, идейное содержание картин не должно быть направлено против интересов мусульманской культуры, ведь иначе ни о каком диалоге культур не может быть и речи. Когда в 2011 году разразился скандал по поводу картины «Чужая», где снималась, как потом выяснилось, бывшая порноактирса турецкого происхождения Сибель Кекилли, получившая в Казани главный приз за лучшую женскую роль, то нарушен был именно этот критерий. И дело здесь не в сомнительном прошлом кинозвезды (каждый в жизни может оступиться), а в антиисламском настрое как актрисы, так и самой картины. Все-таки работы, побеждающие на мусульманском кинофестивале, не должны нарушать определенную идейно-ценностную направленность.

ИЗЮМИНКА КИНОФЕСТИВАЛЯ

За годы существования казанского фестиваля мусульманского кино не раз звучали призывы убрать из его концепции и названия мусульманскую составляющую. Возможно, это обуславливалось тем, что не все понимают до конца концептуальную сторону вопроса. Возможно, кого-то тяготят определенные нравственные ограничения, которые накладывает на формат кинофорума его мусульманский фрейм.

Однако отказываться от изначальной идеи, как мне кажется, ни в коем случае нельзя. Ведь именно мусульманская составляющая придает казанскому фестивалю определенную изюминку, которая отличает его на фоне других многочисленных кинофорумов как в России, так и за рубежом. Иначе он может просто затеряться. И слава Богу, пока в республике это хорошо понимают.

Рустам Батыр