«ОПЕК+: первые итоги – от изумительных «отрицательных цен на нефть» до «нефтяного ужаса»

Ну к чему все это, лучше бы водки выпили.

 Из письма Белинского к Гоголю

«Что любопытно, даже в текущих экстраординарных условиях среди участников соглашения ОПЕК+ нашлись диссиденты» Фото: © Алексей Витвицкий, РИА «Новости»

АРАБЫ НАТУРАЛЬНО ОБИДЕЛИСЬ И НАЧАЛИ ЦЕНОВУЮ ВОЙНУ

Кратко напомним историю вопроса.

Продавцы (исключая США), конечно же, принимали меры, призванные его сбалансировать. Все эти регулярно продлявшиеся еще с конца 2016 года соглашения ОПЕК были подчинены именно этой цели. О «рынке продавца» речи уже не шло, разговор велся о балансе. Страны ОПЕК (в первую очередь КСА) сокращали добычу, мировое потребление нефти при этом неспешно росло, а выпадающие объемы поставок вкупе с новым приростом использовали страны, не входящие в ОПЕК. Здесь флагманом были США, свою долю забирала и Россия. Разумеется, арабам подобное никак не могло понравиться. Возможно, это унылое противостояние так бы и шло своим чередом, но вмешался злой коронавирус. Торможение экономики КНР и падение китайского спроса на нефть потребовало более резких мер. В начале марта было подготовлено соглашение о сокращении добычи, но РФ отказалась его подписывать, не желая терять в деньгах. При этом в отечественной прессе пошел набор публикаций и откликов о готовности к ценовой войне, наличии огромных резервов и прочих ресурсов для проведения политики нефтяного милитаризма. Арабы натурально обиделись и ценовую войну все же начали. Итогом ее месяц спустя стало «принуждение к миру» уже для РФ. Достаточно сказать, что в марте был отказ сокращать добычу на 0,5 млн баррелей в день (мбд), но в апреле пришлось соглашаться на впятеро большее сокращение.

Затем имела место чудесная история про «отрицательные цены на нефть», являющая собой превосходный в своей красоте эксцесс фьючерсной торговли, собравший в себе экспирацию майского контракта на сорт WTI на бирже NYMEX, его поставочности (то есть невозможности рассчитаться деньгами) и падения мирового спроса — с итоговой игрой в «горячую картошку». Эксцесс, впрочем, остался эксцессом; отметим, что были некоторые покупатели со свободными мощностями по хранению нефти, которые на нем неплохо заработали, получив «за так» и физическую нефть, и премию от продавца.

Через несколько дней на пик вышел другой «нефтяной ужас». Пресса наполнилась слухами, комментариями и предсказаниями о том, что уже в начале – середине мая окажутся исчерпаны все планетарные мощности по хранению черного золота, что залиты под самую крышку будут не только наземные хранилища, но и весь мировой танкерный флот. Эта информация подкреплялась резко (в разы) выросшей стоимостью фрахта; судовладельцы радостно считали барыши. Но затем паника, достигнув пика, как-то сама по себе сошла на нет; уже в первую неделю мая было зафиксировано падение ставок фрахта. Еще через неделю стало понятно, что рынок нефти выходит на некоторую «новую нормальность», на что вроде как повлияла и вступившая с 1 мая в действие сделка ОПЕК+ по сокращению добычи. Но какая она, эта «нормальность», и есть ли какой-нибудь результат от данной сделки?

УЧАСТНИКИ НЕФТЯНОЙ СДЕЛКИ ПОДОШЛИ К ЕЕ ВЫПОЛНЕНИЮ ТВОРЧЕСКИ

Для начала стоит отметить, что участники сделки подошли к ее выполнению творчески. Они совершенно логично решили, что раз уж договорились с мая сокращать добычу, то об апреле речи нет, и ринулись во все тяжкие. Как оказалось, на пике кризиса в апреле страны ОПЕК нарастили добычу на 1,8 мбд, при этом основной вклад в добычу внесли КСА (плюс 1,5 мбд), ОАЭ (плюс 0,33 мбд), Кувейт (плюс 0,26 мбд). В минус ушла добыча в Иране, Ираке, Анголе, Нигерии и Венесуэле. Именно этот резкий рывок в добыче и породил повышенные требования к хранилищам.

Что любопытно, даже в текущих экстраординарных условиях среди участников соглашения ОПЕК+ нашлись диссиденты. Три страны, входящие в ОПЕК, — Ирак, Ангола и Нигерия — де-факто отказались сокращать добычу нефти. Ирак ссылается на политические сложности: дескать, он прямо инструктировал национальную нефтяную компанию Basra Oil Company сократить добычу в рамках квоты, которая требует от страны убрать с рынка 1 мбд, но договориться с иностранными нефтяниками, включая американскую Exxon, британскую BP и российский «Лукойл», иракцам не удалось. Багдад настаивает, что переговоры продолжаются, но план отгрузки из ключевого порта Басра не изменился по сравнению с апрелем — это 3,3 мбд что тогда, что сейчас. Еще более свободно поступила Нигерия, которая должна сократить добычу до 1,41 мбд, но ее экспортный график на май включает поставки на 1,56 мбд. В оправдание она может разве что сказать о пересмотре государственного бюджета: новая его версия стала резко дефицитной в силу расчета по среднегодовой стоимости барреля в $25. Аналогичным образом повела себя и Ангола (второй по величине производитель в Африке), заложив в майские планы повышенные относительно апреля объемы поставок.

При этом выдаваемые ОПЕК прогнозы, скажем так, не вдохновляют. Так, в апрельском отчете ОПЕК прогнозировала исторически максимальное мировое падение спроса на нефть в 6,85 мбд в среднем за год с максимумом во втором квартале в 11,5 мбд. Увы, по прошествии месяца прогноз пришлось править: теперь среднегодовое падение спроса ожидается на уровне 9,07 мбд, прогноз потерь в текущем квартале также был резко ухудшен. Отдельно отмечу, что ОПЕК достаточно жестко прошлась по США и Канаде, ожидая сокращения добычи в этих странах; странно, но месяц назад ОПЕК этого почему-то не видела.

С другой стороны, ОПЕК считает, что заметное восстановление спроса (понятное дело, относительно текущих уровней) будет в третьем квартале на фоне снятия ограничений и восстановления экономической активности. В результате на рынке может возникнуть даже некоторый дефицит нефти. Мне такое представляется сомнительным, но эти настроения поддерживают рынок сейчас. Дополнительную поддержку также оказывает решение КСА дополнительно сократить в июне поставки нефти на мировой рынок. Оно имеет смысл, поскольку с учетом нынешних низких цен уменьшение поставок на 10% может дать рост стоимости на 15–20%, что даст в итоге больше денег в бюджет Саудовской Аравии. Нельзя также не упомянуть фактор Китая, чья экономика восстанавливается после провала и куда, по последним данным, сейчас направляется рекордная флотилия в 117 супертанкеров с нефтью. Еще одним толчком цен вверх послужили данные о числе работающих американских буровых, на минувшей неделе число действующих в США буровых установок упало еще на 35 штук. В результате более чем из семи сотен установок, работавших на сланцевых формациях в начале года, в строю осталось лишь 339 единиц, что есть минимальное количество за всю историю статистики, которая ведется с 1940-го. Соответствующим образом поехала вниз и американская добыча, потеряв около 1 мбд и уйдя на уровни годичной давности.

«Есть информация от Reuters о том, что в начале месяца добыча уже составляла порядка 8,75 мбд и, соответственно, до выполнения соглашения осталось совсем немного» Фото: «БИЗНЕС Online»

ЗА РОССИЙСКОЙ ДОБЫЧЕЙ БУДУТ ПРИСТАЛЬНО СЛЕДИТЬ И ПАРТНЕРЫ ПО ОПЕК, И СТРАНЫ G20, И США

Наконец, о России. Тут ситуация сложная, непонятная и тревожная одновременно. С одной стороны, РФ обязалась сократить добычу с 11 до 8,5 мбд. Здесь, судя по всему, возможен некоторый маневр, сокращение с уровней без учета газового конденсата, то есть с 10,3 мбд. Есть информация от Reuters о том, что в начале месяца добыча уже составляла порядка 8,75 мбд и, соответственно, до выполнения соглашения осталось совсем немного. Есть также данные от «Интерфакса» о добыче на уровне 9,5 мбд. С другой стороны, в инфополе напрочь отсутствуют свидетельства каких бы то ни было договоров, требований, приказов и т. д. о квотировании — о том, какая из компаний, где именно, каким образом и насколько будет сокращать добычу. Нет ничего, кроме просьб Игоря Сечина о новых льготах для «Роснефти». Конечно же, можно предположить, что такого рода указания были разосланы нефтяным компаниям из правительства на условиях полной секретности, а те взяли под козырек и их целеустремленно выполняют, но данный вариант, на мой взгляд, слишком фантастичен. Думается, стоит подождать официальных данных от ФТС, после чего делать те или иные выводы.

Важно здесь другое: вполне возможно, что на сей раз попытка проигнорировать договоренность может дорого обойтись России. Всем известно, что прочие итерации данной сделки РФ были проигнорированы и это сошло с рук, заодно принеся в страну заметное количество денег, но сейчас ситуация иная. Квота России велика, ожидается, что она будет иметь эффект для рынка. И подобное значит, что за российской добычей будут следить куда более пристально и партнеры по ОПЕК, и страны G20, и, разумеется, США. Нарушение сделки вполне может привести к новому витку санкций, и спектр мер воздействия здесь достаточно широк — от тупого и жесткого эмбарго до более мягкого, но не менее опасного запрета американским нефтесервисным компаниям работать на российском рынке, а это с некоторым лагом способно уронить добычу РФ чуть ли не вдвое. Для страны это будет очень тяжело, миру же, наоборот, пойдет на пользу — рынок, лишившись таких объемов, быстрее найдет новый баланс, видимо, где-то возле уровня $40–45 за баррель.

В целом рынок сейчас неустойчив, он живет ожиданиями и надеждами на восстановление мировой экономики. Но оно не будет быстрым, сломать экономическую активность легко, но вернуть ее на место куда сложнее. Увы, меры по борьбе с коронавирусом оказались страшнее самого COVID-19. Остается надеяться, что этот урок будет хоть как-нибудь усвоен.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции