«МУЛЛЫ НЕ ВЫДЕРЖИВАЛИ, ДЕМОНСТРАТИВНО ВСТАВАЛИ...»

Вчера театр им. Галиаскара Камала провел второе мероприятие своего нового проекта — школы театрального зрителя «Камал мәктәбе». Его идея состоит в том, чтобы устраивать ретропоказы легендарных спектаклей и обсуждать их в формате лекториев, публичных диспутов, мастер-классов, ток-шоу с привлечением зрителей и экспертов. В качестве второго пробного шара организаторы проекта выбрали прославленный комедийный спектакль в постановке Марселя Салимжанова «Старик из деревни Альдермеш» («Әлдермештән Әлмәндәр») по произведению Туфана Миннуллина. Его видеозапись зрители увидели в малом зале театра, собравшем аншлаг, после чего состоялся обмен мнений. Примерить на себя роль приглашенного эксперта довелось и вашему покорному слуге. Последнему я был обязан тем, что спектакль затрагивает тему жизни и смерти с использованием религиозных/исламских мотивов.

«Әлдермештән Әлмәндәр» впервые вышел на подмостках театра в далеком 1976 году. С тех пор утекло много воды. Рухнул Советский Союз вместе с руководящей ролью партии. Место политработников заняли священники в рясах и имамы в чапанах. Соответственно, на этом фоне возникает вопрос: насколько сегодня актуальны посылы «грустной комедии» в двух действиях? Она была лишь продуктом советской антирелигиозной пропаганды или же спектакль до сих пор остается произведением на вечную тему с невероятной философской глубиной?

С начала нынешнего века спектакль больше не ставится. Но автору этих строк повезло: ему удалось увидеть один из его последних показов. Он прошел не без конфуза. Всемирный конгресс татар в самом начале нулевых собрал в Казани со всей страны и из-за рубежа татарских религиозных деятелей, а вечером в рамках культурной программы повез гостей столицы Татарстана в театр им. Камала. То, что там творилось в этот вечер, надо было видеть! Представьте полный зал служителей ислама в чалмах и каляпушах, которые смотрят, как на сцене бойкий старик, не желающий сдаваться смерти, дурит посланца архангела Азраила, говорящего с Аллахом по телефону. Напряжение в зале стояло колоссальное, хоть топор об воздух вешай! Муллы не выдерживали, демонстративно вставали и, недобро ругаясь, рядами выходили из зала. Кто знает, может быть, поэтому театр им. Камала и прекратил ставить спектакль, рожденный в совсем другое, давно ушедшее, время.

Комедия была лишь продуктом советской антирелигиозной пропаганды или же спектакль до сих пор остается произведением на вечную тему с невероятной философской глубиной?

«СМЕРТЬ, ПРОБУЖДАЮЩАЯ НАС К ПОЛНОТЕ ЖИЗНИ, ЯВЛЯЕТСЯ ВО МНОГОМ УНИВЕРСАЛЬНОЙ ИДЕЕЙ»

Вместе с тем, говоря о религиозных измерениях «Старика из деревни Альдермеш», на мой взгляд, надо предельно четко различать его содержание и форму. Последнее многих верующих всегда сильно смущало, однако с точки зрения содержания спектакль не так уж и страшен. Напротив, он отражает универсальную идею смерти как начала/катализатора жизни и в этом смысле полностью соответствует исламской традиции, ведь в исламе мотив смерти используется довольно часто как средство пробуждения людей к жизни.

Вспомнить хотя бы обряд имянаречения (балага исем кушу), который по мусульманским обычаям проводят над человеком, когда он только начинает свой земной путь. Во время этого обряда над младенцем произносят азан и икамат, т. е. обе формулы призыва на обязательный (фарз) намаз. Однако при этом никакого специального намаза не совершается. Причина этого заключается в том, что призыв, как бы это парадоксально ни звучало, произносят на похоронную (джаназа) молитву новорожденного. Все дело в том, что, согласно канонам ислама, между икаматом и намазом не должно быть никакого временного зазора. А это означает, что вся наша жизнь лишь крохотное мгновение, втиснутое между призывом на нашу похоронную молитву и самой молитвой. Осознание этого факта побуждает человека жить, ценя каждое мгновение своей скоротечной жизни. Не случайно мусульмане носят чалму, которая на самом деле не что иное, как похоронный саван, намотанный вокруг головы. Чалма служит напоминанием о том, что призыв на мою похоронную молитву уже прозвучал, обратный отсчет времени уже дан, а значит, надо торопиться жить, не растрачивая себя на пустые и бессмысленные дела, на грязные мысли и скверные поступки, ведь саван с головы может быть использован по назначению в любую минуту.

Ислам, как и монотеизм в целом, отверг идею цикличности и предложил человечеству линейное видение истории. В рамках такого миропонимания жизнь человека случается единожды, а потому она, будучи неповторимой, становится бесценной. Отсюда (или, если хотите, в том числе отсюда) проистекает и современный светский гуманизм, сакрализирующий человека и ставящий его на пьедестал абсолютной самоценности. Вот почему смерть, пробуждающая нас к полноте жизни, является во многом универсальной идеей. Потому уход Альмандара в сцене его прощания с близкими и друзьями без преувеличения трогает зрителей до слез. Образ жизнерадостного старика, за спиной которого маячит Смерть, становится для каждого из нас, независимо от его персонального отношения к религии и Богу, тем самым азаном, который возвещает о скоротечности нашей собственной жизни и бесконечной важности близких и дорогих нам людей, коих мы порой обделяем теплотой своего внимания.

Вне всяких сомнений, «Әлдермештән Әлмәндәр» несет в себе богоборческий отпечаток своей эпохи

«СЮРПРИЗ, КОТОРЫЙ, ВОЗМОЖНО, ТЯНЕТ НА НЕБОЛЬШУЮ СЕНСАЦИЮ»

Тогда почему религиозные служители ислама выходили из зала в знак протеста? Все дело в подаче материала. При просмотре записи спектакля трудно избавиться от ощущения, будто бы он, словно открытая форточка, впускает в сегодняшний день идеологический сквозняк из советского прошлого с его издевательством над религией и ее пропагандисткой карикатуризацией. А как иначе назвать сцены, в которых Бог преподносится как эдакий дурачок, не знающий того, что вершат Его творения? Вне всяких сомнений, «Әлдермештән Әлмәндәр» несет в себе богоборческий отпечаток своей эпохи. Не зря же его создателям вручили Государственную премию РСФСР им. Станиславского.

Но вот что интересно: спектакль Марселя Салимжанова и пьеса Туфана Миннуллина — это в контексте подобных нюансов словно два разных произведения. Готовясь к «Камал мәктәбе», ваш покорный слуга решил обратиться к первоисточнику. И тут меня ждал сюрприз, который, возможно, тянет на своего рода сенсацию. Как оказалось, текст спектакля, если брать во внимание оригинал пьесы, ее переводы и съемку постановки, выложенную на YouTube, существует как минимум в четырех вариантах.

Самым крамольным вариантом является перевод пьесы в исполнении Юрия Мочалова, опубликованный в 1985 году в сборнике «У совести вариантов нет». Здесь вместо архангела Азраила появляется новый герой «неопределенного возраста» — Аллах. Сам же Азраил исполняет функции посланника Смерти. Такие метаморфозы нельзя списать на огрехи в переводческом ремесле. По сути, перед нами подмена изначального произведения.

В оригинальной же пьесе Туфана Миннуллина Бог не фигурирует вообще никак: ни в виде отдельного героя, ни виде подразумеваемого присутствия за сценой, ни в виде упоминания в репликах героев (разве что в традиционных оборотах речи). Как пояснила Альфия ханум Миннуллина, дочь татарского классика и переводчица его произведений, в том числе и «Старика из деревни Альдермеш», с которой ваш покорный слуга специально консультировался по данному поводу, пьеса ее отца существует только в этом, одном единственном, варианте. Никаких других модификаций текста он не создавал, по крайней мере, она о них ничего не слышала. У Альфии ханум дома даже хранится рукопись пьесы, датированная 1975 годом.

Что же тогда поставили на подмостках театра им. Камала? Некий средний вариант между видением, которое мы встречаем в переводе Мочалова, и исходным произведением самого драматурга. Здесь нет героя Аллаха, однако Бог/Аллах упоминается другими персонажами, естественно, в комичном ключе, а архангел Азраил разговаривает с Ним по телефону. Конечно же, подобная подача идет вразрез с исламскими идеями о трансцендентности Бога, кристаллизованными во фразе «Аллаху акбар», означающей, что Бог превыше всех наших представлений о Нем, и потому вызывает отторжение у религиозной публики. Свои претензии верующие иногда высказывали самому Туфану Миннуллину, отсылавшему их в ответ, как вспоминает Альфия ханум, к оригиналу своей пьесы, в которой ничего этого нет и в помине.

Спектакль Марселя Салимжанова и пьеса Туфана Миннуллина — это в контексте подобных нюансов словно два разных произведения

«МЫ НИКУДА НЕ УХОДИМ»

Кто же тогда внес изменения в текст? Наверное, этот вопрос останется без ответа. Марсель Салимжанов и Туфан Миннуллин, как известно, были идейными соратниками и близкими друзьями. При этом оба они оставались абсолютно советскими деятелями культуры. Возможно, к изменению конечного продукта в виде спектакля тандем татарских гениев склонили работники идеологической сферы СССР, а отцы «Әлдермештән Әлмәндәр», прекрасно осознавая, в какое время живут, не могли им отказать.  Возможно, с текстом своевольничали сами артисты, как полагает Альфия ханум. Сегодня мы об этом можем только гадать.

Как бы там ни было, спектакль «Старик из деревни Альдермеш» по праву уже вошел в золотой фонд национальной культуры татарского народа. В «Камал мәктәбе» его ведь решили вспомнить неспроста. И сегодня, когда творцы искусства избавлены от идеологического прессинга антирелигиозных задач, «Әлдермештән Әлмәндәр», максимально близкий к оригиналу,  вполне может пережить свое второе рождение. О возможности новой постановки тоже говорили вчера в рамках школы театрального зрителя. 

Только кто сможет решиться на столь смелый шаг? Современным режиссерам тягаться с Салимжановым будет непросто. Да и можно ли представить спектакль без неподражаемого Шауката Биктемирова в роли Альмандара и других звезд? Впрочем, на встрече в данной связи завлит театра Нияз Игламов отметил: «Мы никуда не уходим». Всему свое время.

Фото и видео: kamalteatr.ru

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции