Кирилл Бенедиктов: «Калифорнийские трансгендеры могут отделиться, но только через гражданскую войну»

«Трамп пересматривает стратегию доминирования Соединенных Штатов в мире» Фото: © Samuel Corum — Pool via CNP/Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Гиганты «большой цифры» присягнули Трампу. Как пишут СМИ, «поцеловали кольцо»

— Кирилл Станиславович, какие влиятельные силы, на ваш взгляд, могут стоять за Дональдом Трампом? Обычно нового президента США принято соотносить с промышленным капиталом, однако известно, что его вице-президент Джей Ди Вэнс в свою бытность предпринимателем был тесно связан с медийным конгломератом America Online и с основателем системы PayPal Питером Тилем, а эти сферы далеки от промышленности. Да и Илон Маск едва ли в не первую очередь ассоциируется с запрещенной в РФ социальной сетью X (бывшим «Твиттером»), а уже потом с компанией Tesla, с нефтью и так далее. Так какая же сила (кроме божественной, на которую уповает 47-й президент США) сохраняла Трампа все эти годы и вернула его в Белый дом?

— Вы правы в том, что представление о Дональде Трампе как о фигуре, выдвинутой промышленным капиталом, в противоположность Демократической партии США, за которой стоит международный финансовый капитал, как минимум серьезно устарело. С одной стороны, такой взгляд выглядит довольно банальным, а с другой — он не учитывает более тонких нюансов, которые всегда присутствуют в реальной политической жизни (в том, что называется Realpolitik).

Разумеется, если покопаться в действительности, то можно найти и промышленников, финансирующих Демпартию, и финансовый капитал, который поддерживает Дональда Трампа и его команду. Разделение, о котором мы говорим, проходит здесь немножко по-другому, чем обычно принято думать. Хотя в целом именно конфликт так называемых «глобалов» и «локалов» во многом определяет политическую борьбу в Соединенных Штатах на протяжении последних десятилетий.

— Кто такие «глобалы» и «локалы»? Уточните, пожалуйста.

— Под «глобалами» мы, как правило, понимаем финансовый капитал, который совсем не обязательно оперирует в одной только Америке, он может действовать в международных масштабах и быть при этом связан, скажем, со старым британским финансовым капиталом и с другими какими-то игроками, к примеру, в Азии.

А «локалы» — это более локализованные в масштабах США промышленные группы, хотя и финансовые на самом деле тоже. Тут основной водораздел проходит скорее по локализации предприятий, производств и рабочей силы. Впрочем, опять же, это не единственный водораздел, поскольку некоторые предприятия, которые локализованы в Соединенных Штатах, максимально используют импортную рабочую силу — тех же мигрантов, а не американцев.

Есть и еще одно важное обстоятельство, которое необходимо отметить в обсуждаемом контексте. Нынешние группы поддержки Дональда Трампа и те силы, которые стоят за ним сегодня, достаточно сильно отличаются от тех сил и игроков, которые стояли за Трампом во время первой предвыборной кампании 2015−2016 годов и, соответственно, его первого президентства в 2017−2020 годах.

Это видно в том числе по тем конфликтам в нынешней команде Трампа, сведения о которых хотя и гораздо меньше, чем в период его первого президентского срока, но все-таки проникают из-за закрытых дверей кабинетов и залов заседаний, попадая на страницы печати. Попадают несмотря на то, что с этими утечками борются гораздо серьезнее, чем раньше. Скажем, недавно возник довольно серьезный конфликт между Стивеном Бэнноном и Илоном Маском.

— Стивен Бэннон, если не ошибаюсь, некоторое время даже был главным стратегом Трампа?

— Да, это вообще человек, очень близкий к Дональду Трампу во время его первой предвыборной кампании и, по сути, позволивший ему выиграть президентские выборы 2016 года. Достаточно сказать, что с августа по ноябрь 2016-го он официально возглавлял всю избирательную кампанию своего «патрона» и впоследствии на протяжении полугода был очень близким стратегическим советником 45-го президента США. Затем в результате конфликта с зятем Трампа Джаредом Кушнером и дочерью Иванкой Трамп Бэннон ушел — точнее, Трамп его уволил. Тем не менее он продолжал оставаться доверенным человеком Трампа, работал на него, в основном в Европе, где создавал тот самый трампистский правый интернационал, который, как мы сейчас видим, заявляет о себе в Старом Свете в лице премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, словацкого премьера Роберта Фицо и других европейских лидеров, таких как британский правый политик Найджел Фарадж.

Таким образом, Стивен Бэннон имеет репутацию подлинного консерватора. Если мы говорим о движении MAGA, Make America Great Again, то оно начиналось именно с таких людей, как Бэннон. Тем показательнее, что Стив Бэннон и Илон Макс не смогли поладить между собой, и теперь этот конфликт стал настолько явным, что выплеснулся на страницы СМИ.

Понятно, что Илон Маск — новичок в команде трампистов. До недавнего времени он вообще демонстрировал скептический настрой по отношению к Трампу. Можно вспомнить, что до 2022 года он даже был зарегистрированным избирателем Демократической партии. И только в 2022-м, после того как он купил «Твиттер», из-за которого у него начались всевозможные конфликты с либералами, Маск перешел на сторону Республиканской партии, назвав демократов «партией раскола и ненависти». Но даже тогда, сблизившись с республиканцами, этот «богатейший человек планеты» предпочел поначалу поддержать соперников Трампа. В частности, он поддерживал губернатора Флориды Рона Десантиса, а также американского предпринимателя индийского происхождения Вивека Рамасвами. И лишь где-то с весны 2024 года Илон Маск окончательно определился и перешел в лагерь Дональда Трампа. Это, кстати говоря, в значительной мере помогло последнему победить на президентских выборах в ноябре 2024 года.

Итак, повторюсь, Илон Маск в трампистской среде — новичок, однако новичок очень активный и чрезвычайно амбициозный. Он уже, в общем-то, получил свою прибыль от того, что поставил на Трампа. Вложив в избирательную кампанию будущего 47-го президента США около 288 миллионов долларов (сумму большую, но вполне для него подъемную), Маск в итоге буквально в течение несколько недель после выборов увеличил свое состояние больше чем на 70 миллиардов долларов. Он и так был самым богатым человеком мира. Но теперь этот отрыв, дистанцию между собой и вторым богатеем Маск сделал совершенно непреодолимым (вторым в списке Forbes числится Джефф Безос с состоянием в $249 миллиардов. Состояние Маска на начало текущего года оценивается в $412,9 млрд — прим. ред.).

Всем известно, в чем заключается бизнес Маска — это и производство электромобилей компанией Tesla, и космические корабли Starships, и интернет-спутниковая связь Starlink, и, конечно же, социальная сеть X, ее имеет смысл выделить в ряду его бизнесов хотя бы потому, что она первой из социальных сетей присягнула Трампу на верность.

Давайте вспомним для сравнения ситуацию конца 2020 – начала 2021 года, когда практически все цифровые гиганты, включая тогдашний «Твиттер» Маска, «Фейсбук»* Марка Цукерберга, а также Google и так далее, находились в оппозиции Трампу. Именно они сыграли значительную роль в том, что во время предвыборной кампании 2020 года американские избиратели не получили информацию, например, о пресловутом ноутбуке сына 46-го президента США Хантера Байдена (в апреле 2019 года ноутбук был сдан в ремонт в один из магазинов в штате Делавэр человеком, который назвался Хантером Байденом. На жестком диске компьютера обнаружилось много скандальной переписки, фото и видео, демонстрирующих причастность семейства Байденов к разработке биологического оружия на Украине, сведения о коррупционных схемах, в которых они были замешаны, а также содержащие личный компромат на Байдена-младшего, — прим. ред.)

Нельзя сказать, чтобы эта информация оказалась полностью засекреченной, ведь, допустим, в газете New-York Post в октябре 2020 года выходили статьи на эту тему. Но в целом, разумеется, широкая американская аудитория осталась в неведении относительно скандального ноутбука, и все только потому, что гиганты «большой цифры» блокировали и «замолчали» эту информацию, сыграв на руку Джо Байдену и демократам. А после 6 января 2021-го, то есть после неудачного штурма Капитолия, были заблокированы все личные аккаунты Дональда Трампа, в том числе в «Твиттере», хотя, как мы помним, именно через «Твиттер» Трамп в основном и общался со своими избирателями.

Однако сейчас, по состоянию на начало 2025 года, ситуация складывается зеркально противоположная. Да, первым в лагерь трампистов перешел Илон Маск, а дальше, соответственно, подтянулись Цукерберг, Безос с Amazon и прочие. Все они присягнули Трампу, или, как иронически пишут американские СМИ, «поцеловали кольцо». Таким образом можно сказать, что группа поддержки Трампа очень сильно разрослась за счет игроков «большой цифры». Впрочем, не только благодаря им. Дело в том, что в этот раз на Дональда Трампа и его команду поставили очень многие предприниматели, которые, в общем-то, логически должны были бы считаться армией поддержки Демпартии, но уж никак не республиканцев и американских «правых».

«Илон Маск в трампистской среде — новичок, однако новичок очень активный и чрезвычайно амбициозный. Он уже, в общем-то, получил свою прибыль от того, что поставил на Трампа» Фото: © Chip Somodevilla — Pool via CNP/Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Наркокартели не просто залезают на территорию США, а в некоторых местах ведут себя как дома»

— Кто еще из привычного электората Демпартии присягнул Трампу? Можете привести примеры?

— Можно привести в пример многих венчурных предпринимателей Калифорнии — непосредственно из Кремниевой долины (Silicon Valley). И это не только Питер Тиль, которого вы уже упомянули, но, скажем, и менее известный, но тем не менее тоже чрезвычайно богатый венчурный предприниматель Марк Андриссен (американский инженер, изобретатель и бизнесмен, один из сооснователей корпорации Netscape Communications — прим. ред.) Кстати говоря, в списке лучших венчурных инвесторов мира он занимает 2-е место. И этот человек тоже поставил на Трампа. И, прямо скажем, он не зря это сделал, поскольку его бизнес тоже сразу пошел в гору.

С момента избрания Дональда Трампа президентом, как и многие другие венчурные предприниматели, Андриссен ждет от нового хозяина Белого дома того, что отчасти и так уже произошло. А именно — ограничения сферы действия федеральных правил в отношении искусственного интеллекта (ИИ). Также и меры, направленные на процветание криптовалют, — они уже во многом реализованы, но нуждаются в продолжении. Кроме этого, венчурные предприниматели рассчитывают на ослабление антимонопольного преследования крупных технологических компаний и как минимум на неповышение налогов для миллиардеров. Если далеко не углубляться в детали, то можно сказать, что перечисленные пункты объясняют, отчего венчурный и цифровой капиталы, а также апологеты новых технологий предпочли связать свое будущее с Трампом.

Безусловно, современные технологии по отношению к старым деньгам занимают примерно то же положение, какое в 2000-х все эти доткомы и новые игроки рынка занимали по отношению к традиционным крупным воротилам с Уолл-стрита. Как тогда, так и сейчас это, в сущности, новички, которые при этом смогли аккумулировать гигантские деньги.

Почему же они все-таки поставили на Трампа? Вероятно, потому что на протяжении последних четырех лет власти демократов вдруг выяснилось, что все эти обамовские «прогрессисты», обязанные вроде бы ратовать за все новое, за развитие цифровой экономики и цифровых платформ, в реальности оказались очень сильно заморочены собственными идеологическими установками. Когда, например, тот же Андриссен говорит о необходимости ограничить сферу действия федеральных правил в отношении ИИ, он имеет в виду вполне конкретные вещи. Скажем, Камала Харрис, которая при Байдене занималась упомянутыми федеральными правилами, определяющими развитие ИИ, умудрилась внести в них кучу каких-то странных ограничений, связанных именно с леволиберальной повесткой. Простой пример: технология распознавания лиц, которая обыкновенно используется в полицейских камерах и прочих похожих устройствах, была лимитирована огромным количеством оговорок, направленных на то, чтобы не определять лица афроамериканских преступников, потому что это, видите ли, расизм.

Повторюсь, это всего лишь один простой пример, но на самом деле подобных примеров можно привести, пожалуй, не меньше 100, показывающих, что сфера развития искусственного интеллекта в США очень сильно ограничивалась леволиберальной повесткой, которая включала в себя критическую расовую теорию Diversity, equity, and inclusion и практически всю пресловутую «воукистскую» повестку (от англ. woke — «пробуждение»).

Исходя из этого, предприниматели, развивающие цифровые платформы и работающие в сфере ИИ, осознали, что с демократами, грубо говоря, каши не сваришь — они настолько заидеологизированы, что это очень мешает бизнесу. Недаром, даже не дождавшись инаугурации Трампа, основные крупные компании в США стали быстро расформировывать у себя департаменты DEI (Diversity, equity, inclusion), которые являлись своего рода комитетами партийного надзора, следившими за неуклонным исполнением леволиберальной повестки в крупных корпорациях. Однако, как только топ-менеджеры почуяли, что власть меняется, они, даже не дожидаясь 20 января, начали быстренько увольнять «комиссаров», расформировать департаменты DEI. ФБР побежала здесь буквально в первых рядах. Да что там ФБР — и федеральная комиссия по связям США, и Microsoft, и Walmart. Потому что всех уже реально достали комиссары от Woke, они в действительности стали тормозом развития бизнеса.

Вот почему новые деньги и новые предприниматели, в том числе венчурные бизнесмены из калифорнийской Кремниевой долины, которые, казалось бы, должны были поддерживать прогрессистов и демократов, переметнулись на сторону Дональда Трампа. И Илон Маск их в известной степени олицетворяет — он представляет собой часть тех новых сил, которые перешли на сторону Трампа в его нынешнем политическом цикле.

— В связи этим возникает небольшой промежуточный вопрос. Как известно, Трамп объявил войну латиноамериканским наркокартелям. А ведь не секрет, что в руках у крупнейших наркодилеров сосредоточена огромная масса биткоинов и прочей криптовалюты. По сути дела, именно наркокартели первыми стали использовать криптовалюту для своих расчетов в серой зоне. Получается, что удар по наркокартелям — это прежде всего уничтожение конкурентов, а охрана мексиканской границы здесь имеет только вспомогательное значение?

— Да, конечно, в том числе это война за передел рынка криптовалют. Потому что не секрет, что наркокартели все больше залезают в рынок «крипты», поскольку с помощью криптовалют гораздо проще отмывать полученные за проданные наркотики деньги. В последнем отчете управления по борьбе с наркотиками (УБН) США использование криптовалют выделено как одна из наиболее тревожных тенденций в стратегии картелей на рынке наркотиков в Мексике и США.

Соответственно, если Трамп действительно собирается переделывать экономику (а, судя по всему, он намерен это сделать), ограничив полномочия федеральной резервной системы за счет развития криптосектора, то ему, безусловно, надо задавить конкурентов, коих в этой сфере чрезвычайно много, однако наркокартели — одни из самых серьезных.

— Настолько серьезных, что они уже залезают на территорию Соединенных Штатов…

— Да, причем наркокартели не просто залезают на территорию США, а в некоторых местах ведут себя как дома. Известно, что в Аризоне есть автодорога, расположенная ближе к мексиканской границе, по которой ездить просто небезопасно, так как картели ей постоянно пользуются и просто убивают людей, которые им могут встретиться. В частности, совсем незадолго до выборов, 18 октября, на этой дороге бандиты из мексиканского наркокартеля убили молодого офицера американской армии, который просто ехал за своими друзьями на рыбалку. И никто не среагировал на случившееся — ни губернатор штата (а это демократ Кэтлин Хоббс), ни местный генпрокурор. Больше того, в штате как раз проходили предвыборные митинги Камалы Харрис, и семья убитого офицера попыталась на них попасть, но им отказали под предлогом того, что у них на руках нет приглашений. Единственным, кто оперативно среагировал, оказался Джей Ди Вэнс, ныне вице-президент. Он буквально примчался в Аризону, тут же встретился с семьей этого убитого офицера и организовал им приглашение на митинг Трампа. Разумеется, эта история и то внимание, которое ей было оказано со стороны команды Трампа, сыграли свою роль в победе, которую 47-й президент США смог в итоге одержать в Аризоне.

В первый же свой день на посту президента США в одном из десятков указов, подписанных им сразу после инаугурации, Дональд Трамп объявил картели, действующие в Мексике, иностранными террористическими организациями. После этого на южной границе были развернуты 1,6 тысячи действующих военнослужащих, а 31 января новый министр обороны США Пит Хегсет, отвечая на вопрос о том, разрешено ли теперь военным наносить удары по территории Мексики, заявил, что все варианты будут рассмотрены, добавив: «[Военные] переходят к пониманию обороны Родины на нашей суверенной территориальной границе».

«Увеличение личных капиталов — это одна из целей Маска: не главная, но во всяком случае и не последняя» Фото: © CNP/AdMedia / www.globallookpress.com

«Трамп хочет остаться в памяти как президент, при котором американцы впервые полетят на далекую другую планету»

— Возвращаясь к Илону Маску: в американскую прессу просачивается информация, что Дональд Трамп якобы уже сетует, будто «Маска стало слишком много». Не может ли миллиардер из фигуры «номер два» постепенно превратиться в фигуру «номер один»?

— Я думаю, что фигурой «номер один», то есть президентом США, Илон Маск стать не сможет просто в силу того, что он родился в Южной Африке. А Конституцию Соединенных Штатов, согласно которой лидером страны может стать лишь ее уроженец, никто не отменял. Но Илону Маску это и не нужно — просто потому, что он добивается совершенно других целей. Во-первых, как я уже говорил, он на 70 с лишним миллиардов долларов увеличил свое состояние сразу после победы Трампа. Полагаю, что он и дальше будет продолжать работать в том же духе. Увеличение личных капиталов — это одна из целей Маска: не главная, но во всяком случае и не последняя.

Во-вторых, он будет добиваться развития своих бизнесов, в том числ уже упомянутой космической программы Starships. Насколько я его понимаю, для Илона Маска как человека задачей номер один является организация экспедиции на Марс. И тут они с Дональдом Трампом совпадают полностью. Очевидно, что для Трампа важно войти в историю не просто в качестве президента, который победил на выборах второй раз после четырехлетнего перерыва, и не только в роли президента-миротворца, который закончит все конфликты и войны, как он собирается это сделать. Пожалуй, даже стать тем лидером, который сделает Америку «снова великой», Трампу мало.

А вот остаться в памяти как президент, при котором американцы впервые полетят на другую планету — даже не на Луну, видную в небе невооруженным глазом, а на далекий и загадочный Марс, — Трампу представляется вполне завидной участью. Во всяком случае для него это очень мощная «замануха». И здесь они с Маском, что называется, полностью на одной волне. Тем более что для самого миллиардера такая амбициозная цель может быть гораздо более значимой, нежели какие-то мелкие интриги при дворе самого Трампа. Что, конечно, еще не говорит о том, что Маск этими интригами не занимается. То, как он фактически вытолкнул Вивека Рамасвами из департамента эффективности правительства (DOGE), свидетельствует, что и на этой ниве Маск добивается своего. Впрочем, Рамасвами тоже не совсем остался у разбитого корыта: он намерен баллотироваться на пост губернатора Огайо и, судя по всему, он им станет.

Тем не менее Маск уже успел показать себя таким человеком, которому, как выражался один из героев Ильфа и Петрова, «палец в рот не клади». Что касается отношения к нему Трампа, то понятно, что 47-й президент США, конечно же, не очень любит, когда его затмевают. И в этом смысле у него наверняка есть какие-то претензии к Маску. Однако на данный момент от «богатейшего человека планеты» ему, во-первых, больше пользы, чем вреда, а во-вторых, ссориться с Маском ему совсем не с руки, поскольку та же платформа Х — это очень мощный рычаг для работы с общественным мнением, не говоря уже о специфических заданиях, которые миллиардер в настоящее время выполняет в Европе.

Да, при этом Илон Макс залез на европейскую «делянку» Стива Бэннона, и этим отчасти можно объяснить недовольство последнего. Но вот когда Бэннон за неделю до инаугурации уверял всех, что еще до 20 января он сделает все, чтобы изгнать Маска из команды Трампа и что у того, дескать, не будет доступа в Белый дом, то было понятно, что ничего подобного не произойдёт. Бэннон сейчас не в той весовой категории, чтобы как-то Маску угрожать. Поэтому у него ничего не получилось.

Илон Маск в общем и целом ведет себя как комиссар Трампа в Европе. Об этом свидетельствуют его контакты с партией «Альтернатива для Германии», его деятельность на британском политическом поле и многое другое. Все это говорит о том, что Маск Трампу, разумеется, нужен. Думаю, ссориться в ближайшее время они не будут. К тому же, как я уже упомянул, у Илона Маска нет собственных политических амбиций, а есть, на мой взгляд, амбиции в сфере бизнеса и сфере того, что я бы назвал глобальным трендсеттингом. Маск — это человек, который реально делает будущее.

Самая, пожалуй, узкая область, в которой Трамп с Маском действительно могут немного «конфликтнуть», — это The Project Stargate (американская компания, занимающаяся разработками в области ИИ, — прим. ред.). Президент США уже объявил о 500 миллиардах долларов инвестиций, которые могут быть вложены в проект развития ИИ к 2029 году. Stargate — это прежде всего американский предприниматель и программист Сэм Альтман, а мы знаем, что между Маском и Альтманом давно пробежала черная кошка. Собственно, Альтмана Маск рассматривает как очень опасного конкурента. Однако резкая критика Маском The Project Stargate, разумеется, вызвала недовольство Трампа, которое (надо отдать ему должное) 47-й президент США внешне практически никак не проявил.

«Трамп поглощен своей бумажной работой, и отчасти ее, пожалуй, можно назвать сенсационной» Фото: © Jim LoScalzo — Pool via CNP/Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«Количество президентских указов должно обеспечить Трампу свободу рук. Один-два указа заблокируют, но ведь не все»

— Недавно Калифорния заявила о своем желании выйти из состава США. Однако в силу того, что вы уже сказали, это желание кажется почти несбыточным. Если Кремниевая долина или хотя бы какая-то ее часть — за Дональда Трампа, то, соответственно, все усилия собрать необходимое для Calexit (по аналогии с Brexit) количество голосов калифорнийцев вряд ли увенчаются успехом.

— Понимаете, тут дело даже не в голосах калифорнийских граждан, а в гораздо более серьезных и основополагающих вещах. Да, на минувшей неделе буквально вся лента пестрела новостями о том, что штат Калифорния намерен выйти из состава США, так как у них сил никаких нет находиться под властью этого «расиста», «фашиста», «мизогина» и «врага демократии». Однако в реальности совершить такой Calexit не более возможно, чем в случае со штатом Техас, отделением которого американские правые пугали накануне выборов 2024 года (на случай, если у Трампа опять «украдут победу»).

Смотрите сами: раздел 1 статьи III действующей Конституции штата Калифорния гласит, что Калифорния является неотъемлемой частью США. В том же документе четко проговаривается, что Конституция США является высшим законом страны. А это означает только одно: если Конституция США гласит, что это невозможно сделать, то сделать это невозможно. Для этого не предусмотрено никаких законных методов. Именно поэтому в 1861–1865 годах велась Гражданская война, в которой погибли около 620 тысяч американцев. И если все-таки калифорнийские трансгендеры, всякие небинарные борцы за права меньшинств, бодипозитивные феминистки и прочие «воины света, воины добра» всерьез захотят отделиться от трамповской Америки, им придется развязывать новую Гражданскую войну, и никак иначе.

— Не могу не спросить о 200 указах и распоряжениях, которые Дональд Трамп подписал в первый же день после завершения церемонии инаугурации. Конечно, он всех удивил своей циркулярной и другой бумажной активностью, но для чего ему это было нужно? Для того, чтобы подавить действие всех «ядовитых бумаг», оставшихся от Джо Байдена?

— Отчасти это, конечно, месть. Чем, собственно, занимался Джо Байден в первый месяц своего президентства в 2021 году? Как раз тем, что отменял предыдущие указы Трампа. И в этом смысле сейчас мы наблюдали некую «ответку». Плюс, естественно, многие указы были направлены на то, чтобы прямо с колес в режиме онлайн начинать какие-то важные вещи. В том числе под маркой знаменитого Drill Baby Drill («Бури, детка, бури») — лозунга, символизирующего добычу нефти, газа и прочих полезных ископаемых на территории США.

В принципе, конечно, очень интересно наблюдать, как Дональд Трамп старается по максимуму задействовать тот же инструмент, который он использовал еще во время своего первого президентства, а именно — президентские указы. Смысл в этом определенно есть. Это тот инструмент, которым президент может пользоваться через голову конгресса, в обход остальных ветвей власти.

С другой стороны, это инструмент достаточно уязвим, потому что любой окружной судья может запросто заблокировать действия президентских указов. Собственно, отчасти так уже и происходит: судья окружного суда США Джон Кафенур временно заблокировал указ Дональда Трампа об отмене гражданства по праву рождения, назвав его при этом «антиконституционным». Что до Трампа, то он, как известно, пытался настоять на том, что родившиеся на территории Соединенных Штатов дети мигрантов не должны получать американское гражданство автоматом. Еще один пример: окружной судья Лорен Алихан заблокировала указ Трампа о заморозке федеральных грантов всего за несколько минут до его вступления в силу.

О чем это говорит? О том, что, вероятно, многие трамповские указы будут таким же образом «обезвреживаться» демократами и врагами 47-го президента США. В этом смысле именно количество указов должно в какой-то степени обеспечить Трампу свободу рук. Потому что, ну да, один указ заблокируют, два заблокируют, но ведь не все! Значит, чем больше он их подпишет, тем проще ему будет, так сказать, вначале.

При этом обратите внимание: так и не сбылось то, чего ожидали и боялись едва ли не все либералы и о чем говорил сам Трамп во время своей избирательной кампании: что сразу после вступления в должность он вынужден будет стать диктатором на один день. Однако этого не случилось. Да, наверное, и не могло случиться, особенно если учесть, что у Дональда Трампа пока еще нет сформированной администрации, а многим ключевым персонам из его команды еще только предстоит быть утвержденными конгрессом.

Во всяком случае пока что Трамп поглощен своей бумажной работой, и отчасти ее, пожалуй, можно назвать сенсационной. Эпизод с Колумбией хорошо показывает, как новый хозяин Овального кабинета навязывает свою волю и продавливает бунтарей. Сначала колумбийский президент Густаво Петро решительно разворачивает самолеты с высланными из США колумбийскими мигрантами на борту. Но когда Трамп объявил, что введет против Колумбии санкции, Петро стремительно сдался и согласился не только принять самолеты, но и выслать свой президентский борт для облегчения репатриации. Санкции против Колумбии тут же отменяются, а самолеты с мигрантами благополучно приземляются в аэропортах назначения. Все это выглядит несколько необычно, но, по большому счету, никаких диктаторских действий в этом пока не просматривается. Впрочем, возможно, Трамп еще не успел в полной мере проявить себя.

«Насколько я знаю, в церемониале инаугураций высшего должностного лица в США не существует такого писаного правила, согласно которому президент, принося присягу, должен обязательно класть руку на Библию» Фото: © Chip Somodevilla — Pool via CNP/Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

«В Европе леволиберальный интернационал еще удерживает достаточно сильные позиции, в то время как в США он потерпел сокрушительное поражение»

— Какие из подписанных Трампом указов представляются вам наиболее основополагающими и важными? Выход из Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ)? Декларативное заявление о том, что существуют только два гендера — мужчина и женщина? Что-то еще?

— Конечно, основополагающим указом я бы назвал указ о признании только двух полов — мужского и женского. Почему он основополагающий? Да потому, что он сразу рушит всю эту леволиберальную идеологию и связанную с ней woke-повестку. И потом уже на этой основе разворачиваются действия и процессы в совершенно конкретных федеральных агентствах. Допустим, в Пентагоне начинаются массовые увольнения трансгендерно-небинарных сотрудников (по сообщениям СМИ, среди американских военнослужащих до недавнего времени было около 4 тысю трансгендеров — прим. ред.). Это не что иное, как декларативное возвращение к нормальности. Это важнее выхода из ВОЗ, который можно было осуществить и через неделю, и через месяц, и это мало бы что изменило. А вот показать всему мировому леволиберальному интернационалу, что их время кончилось, по крайней мере в США, — это сделать было действительно необходимо.

Конечно, в Европе леволиберальный интернационал еще удерживает достаточно сильные позиции, но вот в Соединенных Штатах он потерпел сокрушительное поражение на минувших президентских выборах в ноябре. Да и до этого, честно говоря, он уже начинал «проседать». Когда после июньских дебатов Дональда Трампа с Джо Байденом демократы решили выдвинуть на первый план Камалу Харрис, это говорило о том, что Демпартия и леволибералы находятся в большом кризисе.

В Европе не так — там леволибералы по-прежнему сильны и определяют политическую и ценностную повестку. Поэтому декларация Трампа о возвращении к нормальности обращена прежде всего к американцам. И все же не только к ним, но и к европейским политикам — к левым, чтобы показать им, что они не вечны, и к правым, чтобы продемонстрировать, что за океаном у них есть союзники.

— Известно также, что Трамп помиловал 1,5 тысячи человек, которые проходили по делу о штурме Капитолия 6 января 2021 года. Не секрет, что среди этих людей было немало носителей идеологии QAnon, которых демократы считают едва ли не экстремистами. Получается, что, помиловав кьюаноновцев, Трамп тем самым расписался в некотором респекте к их идеям?

— QAnon — это, в общем-то, частный случай того, что можно назвать крайним трампизмом. Пожалуй, это составная часть идеологии MAGA. Наверное, было бы странно, если бы Трамп их не поддерживал. Но это не просто помилование — это еще и восстановление справедливости. Одна из основных идей Трампа во время его предвыборной кампании заключалась в том, что демократы, в частности Джо Байден, используют юстицию и систему правосудия как оружие против своих оппонентов (weaponizing of justice, как выражается Трамп). Соответственно, борьба сейчас разворачивается за то, чтобы вернуть правосудию прежнее уважение. Это важно, ведь последние социологические опросы свидетельствовали, что доверие к американской судебной системе очень сильно снизилось. Между тем независимое и непогрешимое правосудие — это один из главных идеологических столпов в Америке, и так было всегда, еще со времен «отцов-основателей».

С другой стороны, очевидно, что Трампу приходится действовать очень осторожно. Я, например, предполагал, что одновременно с «мятежниками 6 января» 47-й президент США помилует и Дерека Шовина, полицейского из Миннеаполиса, который был несправедливо обвинен в убийстве афроамериканца Джорджа Флойда, из-за которого впоследствии в ряде штатов вспыхнули массовые бунты афроамериканцев. Волнения продолжались на протяжении всего лета 2020-го и в значительной степени поспособствовали тому, что Трамп не выиграл на президентских выборах того года (или, как он выражался сам, победа была у него украдена). Сейчас, вернувшись в Белый дом, Трамп, по всей видимости, очень не хочет потерять хрупкое расположение афроамериканской части избирателей, которые на выборах 5 ноября 2024 года неожиданно в значительной степени встали на его сторону, отвернувшись от демократов. И это несмотря на то, что кандидат от Демпартии Камала Харрис сама происходит из цветных. В этом смысле, кстати, очень показательно, что во время инаугурации 20 января единственным из духовных лиц, кому выпало выступать на церемонии и с кем Трамп обнимался, был чернокожий пастор. Трамп всячески старается показать цветному населению и прежде всего афроамериканцам, что он их президент. Поэтому подписывать в настоящее время помилование Шовина было бы, пожалуй, политически рискованно.

— Между прочим, все, кто наблюдал инаугурацию, были очень удивлены тем, что Дональд Трамп так и не возложил руку на Библию. Было это или нет? Или же 47-й президент США настолько возомнил себя «мессией», что и старые священные книги ему теперь не очень нужны?

— Насколько я знаю, в церемониале инаугураций высшего должностного лица в США не существует такого писаного правила, согласно которому президент, принося присягу, должен обязательно класть руку на Библию. А вот то, что Трамп считает себя «мессией», на мой взгляд, факт совершенно неоспоримый. После того, что случилось в Батлере в июле прошлого года, когда пуля убийцы прошла всего в сантиметре от мозга тогда еще кандидата в президенты США, задев его ухо (и то только потому, что в этот момент он отвернулся к экрану, к телесуфлеру, чтобы взглянуть на размещенные там цифры), Трамп окончательно убедился, что он избран Богом. А раз Бог его спас, то, очевидно, только для того, чтобы он, в свою очередь, спас Америку. Так примерно он может сейчас рассуждать. И относиться к личности Трампа теперь приходится с учетом этого факта. Если во время своего первого президентского срока Трамп чувствовал себя, наверное, просто человеком, которому необычайно повезло занять президентский пост, чтобы произвести какие-то преобразования, то сейчас все немного иначе: ему не просто «повезло» и он не просто «выиграл выборы». Он действует как человек, наделенный, с его точки зрения, особой миссией. Я даже не знаю, с чем это можно сравнить, но относиться теперь к нему следует именно так.

— Говорят, в Америке выходят газеты со статьями о Трампе, озаглавленными просто и незамысловато: «Царь Иудейский». И что за подобными публикациями скрывается не только особая любовь вновь избранного президента США к Израилю, но и его принадлежность к движению так называемых «васпов», белых англосаксонских протестантов. Верно ли это?

— Трамп всегда был близок к евангелистам и «васпам» (White Anglo-Saxon Protestants). Более того, он всегда был близок к христианским сионистам. Собственно говоря, Питер Хегсет, которого Трамп сделал главой Пентагона, — достаточно яркий пример христианского сиониста. Напомню, христианский сионизм — это такое учение, которое предполагает, что миссия белой расы (в основном англосаксонской расы) заключается в том, чтобы воссоздать царство Израиля на земле и восстановить завет с Богом. В этом, как мы видим, тоже прослеживается нескрываемый мессианизм, но сейчас к нему добавилось в полный рост еще и личное восприятие Трампа себя как «мессии».

«Гренландия тоже находится в Западном полушарии, о чем иногда забывают. Хотя формально она принадлежит Дании, но все же расположена гораздо ближе к североамериканскому континенту, чем к Европе» Фото: © Reinhard Pantke/http://imagebroker.com/#/searc... / www.globallookpress.com

«Восточное полушарие, как мне представляется, президент США намерен поделить с Россией, Китаем и Индией»

— В первые же недели своего правления Трамп существенно испортил отношения с целым рядом государств. С Мексикой, объявив о ЧС на границе и отправив для контроля за миграцией 10 тысяч американских военнослужащих. С Датским королевством, заговорив о своем желании присоединить Гренландию. С Панамой, известив всех о своем желании вернуть Панамский канал под контроль США. С Колумбией, решив направить туда депортационные рейсы из США. Со всеми странами БРИКС, пообещав им в наказание 100-процентные пошлины на производимые ими товары. Все это, не говоря уже о Китае и странах Европейского союза, где традиционно к Трампу относятся настороженно. Какая из этих международных напряженностей может перерасти в открытый конфликт?

— С одной стороны, заявления Трампа о необходимости купить или присоединить Гренландию, установить контроль над Панамским каналом, сделать Канаду 51-м штатом и прочее выглядят обычным популизмом. С другой стороны, за этим прослеживается достаточно четкая стратегия, которую газета New York Post метко назвала «доктриной Донро». Мы знаем, что в XIX столетии была сформулирована «доктрина Монро» (пятым президентом США Джеймсом Монро), согласно которой Соединенные Штаты являются единственным игроком, определяющим все, что происходит в Западном полушарии. Соответственно, Дональд плюс Монро — получается «Донро». Речь, конечно, опять идет о восстановлении гегемонии США в Западном полушарии.

Между прочим, Гренландия тоже находится в Западном полушарии, о чем иногда забывают. Хотя формально она принадлежит Дании, но все же расположена гораздо ближе к североамериканскому континенту, чем к Европе. Панамский канал также имеет ключевое стратегическое значение, поскольку соединяет два океана, Атлантический и Тихий, и очень важен в том числе для прохода военно-морских судов под звездно-полосатым флагом. Ну и Канада наряду с Гренландией тоже является одним из важнейших арктических государств, которое к тому же содержит в своих недрах огромное количество полезных ископаемых. Таким образом, что делает Трамп, обнародовав свои «популистские» заявления?

На мой взгляд, он пересматривает стратегию доминирования Соединенных Штатов в мире. Понимая, что ресурсы США конечны, хотя и очень велики, он, видимо, думает о том, чтобы отойти от прежней концепции однополярного мира и глобального доминирования Вашингтона в планетарном масштабе. Эта концепция возобладала с 1991 года, то есть с момента крушения СССР, но, по большому счету, на ее реализацию у Соединенных Штатов просто банально не хватало денег. В частности, безумно разросшийся внешний долг тоже является одним из плодов этой стратегии.

То, о чем я сейчас говорю, — это преимущественно моя теория, и она, в общем-то, пока еще не доказана. Тем не менее, на мой взгляд, Трамп стремится переформатировать прежнюю стратегию глобального доминирования, подтянув основные ресурсы США именно для контроля над Западным полушарием.

— А кому тогда достанется Восточное полушарие?

— Восточное полушарие, как мне представляется, президент США намерен поделить с другими игроками, вероятно, с такими, как Россия, Китай и Индия. Насчет Европы не уверен, потому что Европа в нынешнем ее состоянии рассматривается им, во-первых, как слабый игрок. Во-вторых, Белый дом совершенно не случайно заявил о том, что не будет иметь дело с общеевропейскими институтами, с евробюрократией Брюсселя, а станет выстраивать двусторонние отношения непосредственно с каждой из европейских стран в отдельности.

Именно в этом контексте и стоит рассматривать возможность каких-то внешнеполитических конфликтов для США. Скажем, конфликт у Трампа может возникнуть именно с объединенной Европой, Еврокомиссией и так далее. При этом все европейские государства по отдельности он планирует продавить примерно также, как недавно продавил Колумбию в ходе 49-минутного конфликта.

Если же речь зайдет о покупке Гренландии, то тут, как мне кажется, все вообще делается в два хода. Сначала организуется референдум в Гренландии, где она выступает за отделение от Датского королевства (а там эти настроения достаточно сильны). На втором этапе получившая независимость Гренландия присоединяется к Соединённым Штатам — к примеру, на правах такой же территории, как Пуэрто-Рико. На самом деле существует много всяких вариантов присоединения — в качестве инкорпорированной или же неинкорпорированной территории, управляемой или неуправляемой и так далее. Дания против этого, конечно же, ничего сделать не сможет.

Что касается Панамы, то тут тоже проведение какой-то военной операции не является обязательным условием. Трампу главное что? Получить контроль над самим каналом, вытеснить оттуда Китай, которому в Панаме принадлежит пять портов. Это немного, но среди них имеются два ключевых порта, расположенных на входе и на выходе из Панамского канала. Соответственно, как только КНР будет выдавлена со своих панамских позиций, США возьмется контролировать тарифы за проход кораблей и судов.

— Получается, что наиболее вероятное столкновение у Трампа может произойти с евробюрократией Брюсселя? А остальное — решаемо в режиме мелких противоречий?

— Мы не можем не учитывать главного его противника и соперника — Китая, которого Трамп собирается полностью выдавить из Западного полушария. Сначала из Панамы, потом — наверняка из Венесуэлы, затем — из Перу, где Китай построил крупнейший на западном побережье глубоководный порт Чанкай. Разумеется, и про Бразилию не будем забывать — там тоже китайское присутствие обозначено. Соответственно, все эти заявления о Панаме, Гренландии и Канаде следует воспринимать прежде всего как предупреждение, адресованное Китаю.

«Трамп, по замыслу сторонников киевского режима, должен сам сделать вывод, что Путин не готов идти ни на какие уступки» Фото: © Bonnie Cash/Pool / www.globallookpress.com

«Стратегия Киева сейчас заключается в том, чтобы изобразить Россию не желающей идти на переговоры»

— Самый болезненный вопрос, безусловно, касается Украины. Для заключения мира между Россией и Украиной Трамп определяет срок от 100 дней до 6 месяцев. Причем, как отмечают многие эксперты, 47-й президент США реализует при этом свою концепцию «мира через силу», угрожая России 100-процентными пошлинами и катастрофическим снижением цен на нефть (на 30 и более процентов). Остается ли при этом у Владимира Путина и Дональда Трампа достаточно общих точек соприкосновения, чтобы все-таки договориться?

— Этот вопрос, наверное, самый сложный из всех, которые только могут быть в настоящее время. Особенно если учесть, что сигналы, идущие из Вашингтона, достаточно противоречивы, да и настроение у всех совершенно смутное и непонятное. Единственное, что можно сказать с уверенностью, — это то, что Трамп действительно очень хочет завершить этот конфликт. Еще раз повторяю, что он намерен войти в историю как президент-миротворец. И, поскольку он многократно обещал этот конфликт закончить, он так или иначе это сделает. Для меня очевидно, что слишком многое ему сильно мешает — например, очень низкий и откровенно слабый или даже вообще никакой уровень предлагаемой ему экспертизы. Советники, которые имеют доступ к Трампу по украинскому вопросу, предоставляют ему совершенно не те данные, которые могли бы помочь ему в заключении этого мирного договора, да и вообще в проведении переговоров как таковых.

Когда Трамп заявляет, что он собирается оказать России огромную услугу, потому что ее экономика, дескать, терпит крах, очевидно, что он оперирует неадекватными данными, а когда он называет цифры потерь с обоих сторон, то бросается в глаза, что эти данные он берет из разных источников. К примеру, цифры, которые он приводит по российской стороне, и прежде неоднократно озвучивались киевскими пропагандистами, а затем некритично повторялись в самих Соединенных Штатах.

Среди тех, кто оперировал этими данными, можно назвать Институт изучения войны. Это такая абсолютно прокиевская «лавочка», которая финансируется и фактически управляется мужем Виктории Нуланд, Робертом Каганом. Понятно, чей интерес она выражает. Однако цифры по потерям российской стороны Трамп берет оттуда, а вот данные по потерям украинской стороны он заимствует, судя по всему, из брифингов национальной разведки, которые кладутся ему на стол еще с ноября, сразу после победы на выборах. Это говорит прежде всего о том, что он не способен, или не хочет, или же по каким-то причинам не может обращаться к нормальной экспертизе. Потому что либо ты берешь все данные из одного источника, либо у тебя, что называется, «утром в газете, вечером в куплете».

При этом достаточно очевидно, что стратегия Киева сейчас заключается в том, чтобы изобразить Россию нежелающей идти на переговоры, а Владимира Путина — недоговороспособным. Как раз недавно я прочитал в статье, опубликованной на европейском зеркале сайта Politico, что Трамп, по замыслу сторонников киевского режима, должен сам сделать вывод, что Путин не готов идти ни на какие уступки. Причем не Украине, а лично ему, Дональду Трампу. Politico пишет об этом, ссылаясь на некоего анонимного «ведущего лоббиста-республиканца», консультирующего украинские агентства.

Поэтому тактику противника предсказать несложно: в настоящее время они будут всячески подыгрывать Трампу, стараясь изобразить дело так, что они-то готовы к переговорам (я думаю, Зеленский ради этого и начал давать «задний ход» в своей риторике), но вот Путин, дескать, не хочет сделать того же. Дальше будем смотреть, как станет развиваться ситуация.

— Западные газеты и некоторые телеграм-каналы также уверяют, что, для того чтобы Белому Дому договориться с Кремлем, надо прежде «выдавить» Китай из Москвы. То есть преодолеть влияние китайского лобби, которое за годы партнерских отношений с КНР должно было так или иначе обосноваться в России. Верно ли, что это может как-то мешать нашим переговорам с Трампом?

— Тут сложно что-то сказать — мы ведь не знаем на самом деле, существует ли это лобби и если да, то насколько оно влиятельное. С другой стороны, совершенно очевидно, что Китай не слишком заинтересован в победном продвижении нашей армии до Киева или дальше, до Львова. Собственно, официальный Пекин сам многократно заявлял, что выступает за прекращение боевых действий. Мирные инициативы, исходящие от наших партнеров, — это, конечно, замечательно, но надо понимать, что сейчас любая заморозка по линии боевого столкновения — при нынешнем тренде на постоянно увеличивающееся стратегическое преимущество Российской армии — вряд ли идет на пользу Москве. Если из формулы мирного урегулирования исключить Китай, то это, вероятно, поможет нам добиться наших стратегических целей на Украине, но вряд ли обрадует Трампа — если только не допустить, что ему тоже хотелось бы видеть нашу армию на границе с Польшей.

— В целом понятно, в каких сферах мы можем и, наверное, должны быть противниками с США. Но остались ли у нас такие области, в которых мы снова можем быть союзниками — хотя бы в перспективе? Можем ли мы со временем произвести в отношениях с Соединенными Штатами новую «перезагрузку»?

— Я думаю, что пока оснований для новой «перезагрузки» нет. Дай бог нам вообще хоть немножко выправить отношения с США и отойти подальше от гибельного края глобальной третьей мировой войны. Если Москва и Вашингтон, если Путин и Трамп смогут при этом как-то договориться о сокращении ядерных вооружений — замечательно. Любую мирную инициативу в этом направлении, любой шаг, приближающий нас к новой архитектуре европейской безопасности (то, что Владимир Путин еще в 2021 году предлагал Джо Байдену), надо приветствовать. Но об этом сегодня можно разве что мечтать.

Да, конечно, в космической сфере наше сотрудничество должно продолжаться, и наверняка так оно и будет. Но, честно говоря, это сейчас играет второстепенную роль по сравнению с теми шагами, которые нужно предпринять в первую очередь для того, чтобы не допустить глобальной войны и самоуничтожения человечества.