«Последние месяцы общались только через жену»: умер Николай Сванидзе

На 70-м году жизни скончался один из отцов-основателей российского телевидения Николай Сванидзе Фото: «БИЗНЕС Online»

«Все-таки не смог, не восстановился»

Только накануне в Москве простились с отцом КВН Александром Масляковым, а сегодня утром пришла новая трагическая новость. На 70-м году жизни скончался один из отцов-основателей российского телевидения Николай Сванидзе. Около 9 часов утра о смерти тележурналиста сообщил «Московский комсомолец», вскоре информацию подтвердила член совета по правам человека (СПЧ) при президенте РФ Ева Меркачева. Никогда ничего не боялся, просил за всех и каждого и отстаивал демократические ценности, описала умершего общественный деятель.

Сванидзе скончался в среду в своей квартире на улице Маршала Василевского. Смерть наступила около полуночи, рядом с журналистом была его жена, пишет телеграм-канал SHOT. Вечером в среду в квартиру приехала бригада скорой помощи. Медики пытались реанимировать Сванидзе около часа, но откачать не смогли. Причиной смерти стала острая сердечная недостаточность, развившаяся на фоне ишемической болезни, уточнил канал. Телеграм-канал Mash причиной называет пневмонию.

О серьезных проблемах со здоровьем у Сванидзе стало известно полтора года назад. Еще до госпитализации, в ноябре 2022-го, Сванидзе исключили из СПЧ. Журналист связывал решение со своей антивоенной позицией. После начала СВО он опубликовал заявление комиссии СПЧ по политическим правам, в котором говорилось, что боевые действия влекут «тяжелые последствия, в том числе для реализации прав человека». В декабре 2023-го Сванидзе уволили с должности директора Института массмедиа Российского государственного гуманитарного университета. При этом журналист, как сообщалось, остается преподавателем и заведующим кафедрой журналистики. В апреле 2024 года президент России Владимир Путин исключил Сванидзе из состава группы по увековечению памяти жертв репрессий.

6 февраля 2023-го журналиста в тяжелом состоянии госпитализировали в одну из инфекционных больниц Москвы. Врачи обнаружили у него отек легких, для консультации приглашали кардиолога. 8 февраля экс-член СПЧ Игорь Каляпин рассказывал, что журналиста вывели из искусственной комы. Спустя две недели после госпитализации в Москве Сванидзе срочно перевезли в одну из клиник в Израиле. Журналист находится в реанимации и подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, уточняли СМИ. Обнаружена сильная легочная инфекция и сепсис, но Сванидзе доставлен вовремя, ему уже лучше, успокаивали источники.

С тех пор новой информации о состоянии журналиста не было, он практически полностью ушел из публичного поля. Как оказалось, все это время он проходил реабилитацию. По словам Меркачевой, в последние месяцы у Сванидзе был позитивный настрой, он стал отвечать на звонки. «Реабилитация занимала много месяцев, но шла стабильно, и он стал уже сам писать, отвечать на сообщения. Последний раз мы с ним общались в мае этого года, и он был такой вовлеченный, что я, честно говоря, думала, что все будет нормально и скоро Николая Карловича мы будем видеть и слышать, но все-таки не смог, не восстановился», — отметила правозащитница.

«Он очень давно и тяжело болел, последние месяцы с ним практически можно было общаться только через жену. И, конечно, его уход — это большая потеря для российской журналистики», — рассказал в беседе с «БИЗНЕС Online» главный редактор газеты «Московский комсомолец», глава союза журналистов Москвы Павел Гусев.

Дата и места прощания и похорон пока не объявлены.

Вице-спикер Совета Федерации Константин Косачев назвал Сванидзе своим «добрым товарищем» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Николай Сванидзе вызывал лютую ненависть русских патриотов»

Высшее политическое руководство страны пока не выражало свои соболезнования. Вице-спикер Совета Федерации Константин Косачев назвал Сванидзе своим «добрым товарищем». «Его журналистское творчество, особенно „Исторические хроники“, и активная жизненная позиция оказали большое влияние на мое мировоззрение. Вечная память!» — написал сенатор в своем телеграм-канале.

«Известнейший журналист все постсоветское время. Автор множества публицистических фильмов по российской истории в прозападной либеральной трактовке. Многие годы — лицо российской журналистики», — описал умершего политолог Сергей Марков. По его словам, взгляды современной российской элиты «во многом» сформированы под влиянием оценок Сванидзе в отношении истории и политики.

Президент центра развития региональной политики (ЦРРП) Илья Гращенков заметил, что был хорошо знаком со Сванидзе по преподавательской линии Фото: «БИЗНЕС Online»

«Николай Сванидзе вызывал лютую ненависть русских патриотов, которых прозападные либералы не пускали на ТВ. Они (патриоты — прим. ред.) считали его символом открытой русофобии за государственные деньги России. С 2003 по 2013 год именно он формировал историческое и гражданское общественное сознание в России с государственного ТВ. Но в 2014-м выступил против присоединения Крыма. Николай Сванидзе был жестким публицистом, но улыбчивым, незлобливым человеком», — добавил Марков.

Президент центра развития региональной политики (ЦРРП) Илья Гращенков заметил, что был хорошо знаком со Сванидзе по преподавательской линии. «Из последнего общения: Николай Карлович жаловался, что не понимает, уже ушла его эпоха и мы живем в мире „Твиттера“ и „Телеграма“ или же не ушла. <…> Спустя пять лет правы оказались и те и другие. Эпоха сменилась, но и предыдущая пока никуда не ушла. А он уже ушел, наверное, слишком рано», — написал Гращенков в своем телеграм-канале.

Журналист Максим Шевченко в своем телеграм-канале описал Сванидзе как храброго и принципиального человека. «У нас были разные взгляды на некоторые моменты и тенденции истории XX века, приведшие к широко известному инциденту, но письма в поддержку современных заключенных мы всегда подписывали вместе. Будучи благородным человеком, Николай Карлович вступался даже за тех гонимых, с чьими взглядами был не согласен», — отметил он. Критично высказался по поводу смерти журналиста эксперт центра военно-политической журналистики Борис Рожин: «Помер известный русофоб и фальсификатор истории Сванидзе. Немало грязи вылил на страну и ее историю. Земля стекловатой».

Сванидзе занимался и правозащитойФото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

Герой российского ТВ 1990-х, драка с Шевченко и исключение из СПЧ

Сванидзе родился в 1955 году в Москве. Окончил исторический факультет МГУ. После университета работал младшим научным сотрудником в Институте США и Канады АН СССР, а с 1990-го преподавал в Историко-архивном институте. 

В 1990-е начал работать на российском телевидении. В разное время вел аналитические и исторические программы «Контрасты», «Зеркало», «Исторические хроники», «Клуб сенаторов», «Красный угол», «Исторический процесс». В 1994 году вместе с Сергеем Доренко Сванидзе вел программу «Подробности», за которую получил премию ТЭФИ в номинации «Лучший ведущий информационной передачи». В 1997–1998-х был председателем ВГТРК. Позже «Исторические хроники» переросли в одноименную серию книг.

В 2007 году вместе с Марией Ситтель в прямом эфире Первого канала и «России» комментировал церемонию похорон Бориса Ельцина. 

С 2013 года Сванидзе работал на радиостанции «Серебряный дождь». Также был частым гостем радиостанции «Комсомольская правда» и ликвидированной студии «Эха Москвы». В 2018-м во время обсуждения Иосифа Сталина и его роли во Второй мировой войне в эфире «Комсомольской правды» Сванидзе подрался с журналистом Шевченко. В первые же минуты эфира участники дискуссии перешли на «ты», выясняя, сколько человек было приговорено к высшей мере наказания с 1921 по 1954 год. Сванидзе при этом называл Шевченко «сталинистом», а тот заявлял, что «протестует против религиозной лжи».

Сванидзе занимался и правозащитой. С 2005 по 2014 год он был членом Общественной палаты России, а затем вошел в состав совета по правам человека при президенте (СПЧ). На встречах с президентом РФ он, в частности, поднимал темы изучения в школах событий, связанных с политическими репрессиями в СССР, вопрос об отмене «дадинской» статьи (ст. 212.1 УК), которая предполагает уголовное наказание за неоднократные нарушения на митингах.

В феврале 2022 года Сванидзе не поддержал начало спецоперации на Украине. Как напоминает РБК, он публиковал заявление комиссии СПЧ по политическим правам, в котором указывалось, что боевые действия влекут «тяжелые последствия, в том числе для реализации прав человека». Также Сванидзе был одним из подписантов письма СПЧ к Генпрокуратуре с требованием проверить информацию о вербовке осужденных для участия в СВО.

«Россия потеряла Украину, к сожалению, независимо от результатов спецоперации. Хотя результат ее достаточно очевиден. Слишком велика разница военных потенциалов. Россия, конечно, выиграет. Но выиграет ли она Украину? В этом я сильно сомневаюсь. И даже уверен, что такого не будет. Наоборот, стратегически Россия потеряет Украину. Очень надолго, если не навсегда. К тому же Россия в глазах всего мира предстает таким малоприятным глобальным персонажем. Ей будут детей пугать. То есть нами будут пугать детей. И мне это крайне неприятно», — говорил Сванидзе «БИЗНЕС Online» в одном из «Опросов недели».  

Перед встречей совета с Путиным в декабре того же года журналист хотел «поставить вопрос о фактическом запрете на антивоенные выступления и незаконной дискредитации противников войны». Но не успел. В ноябре президент РФ устроил ротацию, исключив из СПЧ 10 человек, в том числе и Сванидзе. «Я ожидал этого давно, — говорил журналист в разговоре с „БИЗНЕС Online“. — К этому не то что шло, просто моя позиция резко расходится с официальной, ключевой темой специальной операции. Потому я этого ждал. Объяснили ли мне данное решение? Нет. Президент свои позиции не объясняет и не должен объяснять. Но сигнала, что мне стоит покинуть страну, пока не поступало. И я не готов говорить о том, ждать его или нет». Позже Сванидзе был уволен и с должности директора Института массмедиа Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ), которую занимал с 2010 года.

После он, что называется, пропал с радаров. Он стал с трудом говорить. В начале 2023 года стало известно о болезни Сванидзе. В феврале его госпитализировали в тяжелом состоянии с отеком легких. Чуть позже перевели в клинику в Израиле, а после улучшения состояния он вернулся в Москву. 

Журналист Максим Шевченко в своем телеграм-канале описал Сванидзе как храброго и принципиального человека Фото: «БИЗНЕС Online»

«Для него сказать именно правду, защитить человека было его каким-то внутренним свойством организма»

Собеседники «БИЗНЕС Online» вспоминают, каким человеком и журналистом был Сванидзе, и рассуждают, чем он запомнится и есть ли символизм в его смерти.

Павел Гусев — главный редактор газеты «Московский комсомолец», глава союза журналистов Москвы:

— Для меня это очень трагическая новость, потому что я долгие годы с Колей Сванидзе знаком и в приятельских отношениях. Мы с ним и в союзе журналистов трудились, и в Общественной палате, и встречались на различных дискуссионных площадках, где вместе защищали журналистов.

Надо сказать, что Коля удивительно порядочный и очень талантливый человек. Если брать 90-е годы, то он один из тех, кто был из основных правозащитников, которые защищали журналистов, законы СМИ. Он никогда не кричал, не бравировал своим положением, очень спокойный, вдумчивый и системный в суждении той или иной темы. Он умел внимательно слушать и очень точно анализировать то, что услышал. Не боялся говорить правду даже в присутствии больших руководителей и начальников. Для него сказать именно правду, защитить человека было его каким-то внутренним свойством организма, ума, трезвости суждений. Он не впадал в истерики, не бил себя в грудь, системно работал по защите журналистики, свободы слова. Коля — блестящий журналист. Его телевизионные передачи и руководство на российском телевидении, конечно, многое значат.

В основном у нас были встречи на деловую и правозащитную темы. Мы и в поездках были, и в командировках, и на различных встречах, конференциях, заседаниях. Последний раз мы общались, наверное, в конце прошлого года, когда он звонил мне. Тогда говорил очень плохо, потому что болел. Благодарил за материал, который был связан с защитой, и просил по совету по правам человека, чтобы мы продолжали защищать журналистов.

Максим Шевченко — публицист:

— Отнесся горестно, с большим огорчением. Николай Карлович был человек мужественный и храбрый, обладал крепким стержнем. Характер у него был вполне стальной, несмотря на мягкость такую интеллигентную, внешнюю. У нас были разные взгляды по историческим и политическим вопросам, особенно историческим, которые привели к широко известному досадному инциденту. Но во всем остальном Николай Карлович всегда вступался за заключенных, гонимых, лишенных прав, и наши подписи всегда были под одними письмами в поддержку этих людей. Его моральный выбор в настоящем моменте всегда был абсолютно безупречен, на мой взгляд. Человек со своей судьбой, человек своей эпохи, человек своего времени.

Ну до этого инцидента на «Комсомолке» мы были на «ты» и, можно сказать, у нас были вполне дружеские отношения. Потом, конечно, они перестали быть дружескими, стали более официальными, мы перешли на «вы». Когда он меня ударил, я ему ответил, и это вошло в анналы. Я могу сказать, что он первый стал руки распускать, что тоже говорит о нем как о серьезном пацане. Казанские поймут, человек от драки не бегал.

Смерть есть смерть, символизм — это люди додумывают. Я, во-первых, не думаю, что либеральная идея потерпела крах, потому что главный либерал России — это Владимир Владимирович Путин. Пока Владимир Владимирович Путин у власти, либеральная идея будет жить и процветать. Главный оплот либерализма. Что такое либерализм? Это не про какие-то свободы, а это представление мира как эквивалента финансовой системы. Измерение мира в понятиях рентабельности — это настоящий неолиберализм. Это Владимир Владимирович Путин. Поэтому я думаю, что либерализм в России очень даже процветает в сознании правящей элиты. Они либералы, а не какие-то нетрадиционалисты. А вот Николай Карлович на самом деле не был либералом в этом смысле. Он был интеллигентом. Я отказываюсь его считать каким-то либералом, он был интеллигентным, принципиальным человеком. И наш конфликт был конфликтом из-за таких важных, принципиальных подходов к Великой Отечественной войне. Да, конфликт вышел за рамки допустимого, особенно когда мы начали руки распускать. Николай Карлович первый начал руки распускать. А я что, в ответ должен был за уши оттаскать? Унизить его? Нет. Вот он ударил, я ударил. Хотя, наверное, можно было за нос схватить, за уши, но это было бы неправильно, унизительно. А он был человек достойный, благородный, со своими взглядами. Наш конфликт — это был не конфликт либерала и нелиберала, а просто разных взглядов. Глобалиста и неглобалиста. Я не глобалист, а он был глобалистом, конечно, он выступал за общечеловеческие ценности и так далее.

Мне кажется, монетаризм его, в отличие от правящей элиты, не очень волновал. Если говорить о либерализме, он был классическим либералом, в смысле Герцен, правозащитник настоящий, как Александр Иванович Герцен был, Николай Карлович таким же был. А либерал главный — это Владимир Владимирович Путин, тут вопросов нет. Путин неолиберал, вот так надо уточнить. Николай Карлович был старый, классический либерал, да, и наш конфликт был конфликтом между таким вот социалистом и либералом классическим, но над всем этим возвышается неолиберальная российская элита, которая является частью глобализма настоящего. Если это имеет значение, конечно. А так смерть никаким символом не является. Смерть — это смерть, просто был человек, потом — ой, и нет человека. И остаются только метафоры.

«Он был человеком глубоким, умеющим взглянуть в будущее» Фото: «БИЗНЕС Online»

Константин Калачев — руководитель Политической экспертной группы:

— Я ее (смерть Сванидзе — прим. ред.) воспринял сквозь призму своих личных воспоминаний. Мы с ним в начале 90-х обсуждали судьбу свободы слова в России. Он уже тогда был настроен достаточно пессимистично. У нас были общие, нереализованные, правда, проекты. Точнее, как бы подходы к проектам, заявки на них. Но эти проекты не получили продолжения, и больше я с ним лично не общался, не встречался. Но разговоры мне с ним тогда очень понравились.

Он был человеком глубоким, умеющим взглянуть в будущее. Прогнозы его были не самые оптимистичные в отношении свободы слова, прав журналистов, возможностей работать для них. Не пропагандистов, а именно журналистов. Знаете, обычно, когда такой человек умирает, говорят, что ушла эпоха. Это уже расхожее выражение, набившее оскомину. Но на самом деле, конечно, в журналистике ушла целая эпоха вместе с ним и остальными. Светлая память о нем будет жить. Вообще, он, безусловно, в профессии был маяком, одним из образцов. И я думаю, что он очень тяжело переживал все происходящее в последние годы, что, может, и ускорило смерть.

Я с ним не дружил, знакомство было шапочным. Я тогда был известным политтехнологом-политологом, по-моему, даже директором по пиару одной уважаемой консалтинговой компании по работе с регионами. Он же активно занимался журналистскими школами, лекциями, менторством, наставничеством и так далее. И взглядов он не скрывал. Взглядов он был весьма либеральных. На самом деле либеральная идея крах не терпела, скорее потерпели крах те, кто называл себя либералами в России. Да, либеральная идея жила, живет и будет жить так или иначе. Более того, хорошо, чтобы Россия не терпела крах в среднесрочной и долгосрочной перспективе без либеральной идеи. Если мы отойдем от термина либерализма, то выясним, что у нас большинство вообще-то поддерживает либеральные ценности. Только слово «либерализм» у нас харам. Да, непопулярно оно, а ценности либеральные мы поддерживаем. Но смерть Сванидзе, безусловно, — это как бы личные напоминания о том, какие времена были недавно, какие времена у нас настали сейчас, когда, собственно говоря, возможности выбора для журналистов крайне сузились. И если вы еще можете найти работу в Татарстане, уже здорово, потому что многие журналисты не могут найти себе работу, так как не готовы поступаться принципами и превращаться в пропагандистов.

Да, многие уехали работать где-то за рубежом и уже не журналисты. В общем, на самом-то деле Сванидзе, конечно, образ России будущего. Он был реалистом, не идеализировал. Но надеялся на лучшее, на то, что мы будем открытой, свободной, демократической страной, где свобода слова будет как-то защищена, где не станут блокировать социальные сети, пессимизировать YouTube и объявлять кого-то иноагентами, нежелательными организациями.

Евгений Минченко — президент «Минченко консалтинг»:

— Это был человек во многом ведомый. Очень пристрастный, не сильно обращающий внимание на факты. Он был очень идеологически заряженной фигурой, и лично мне эта идеология была глубоко неприятна. Грубо говоря, то, что он говорил и делал, мне было не близко, поэтому я с ним практически не общался, только «Здрасьте — до свидания». Люди умирают, в том числе и внезапно. Не надо искать здесь никакого символизма, нужно просто выразить соболезнование родным и близким.

Альбир Крганов — муфтий, председатель духовного собрания мусульман России:

— Николай Карлович — человек своих убеждений. Его называли, наверное, больше либералом. Очень образованный человек, интеллектуал, вел передачи по истории. Фигура очень интеллектуально высокая. Ну возможно, сложная. Не каждый соглашался с его мнением. Мы  соболезнуем его родственникам, супруге. 

Его отношение к Казани, Татарстану, вообще к разным народам в стране всегда было очень уважительным, я это знаю. Он был председателем нашей комиссии еще тогда в палате (Сванидзе возглавлял в Общественной палате РФ комиссию по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России — прим. ред.). Я долгие годы член этой комиссии. Там обсуждали разные темы. Он всегда был очень открыт. 

Последний раз мы встретились на международной конференции «Молодежь. Наука. Религия». У него было выступление для молодежи, он был очень подготовленный к вот этому общению, интеллектуал. 

Не считаю, что есть символизм в его смерти. Какой смысл мы закладываем в это понимание — «либерализм»? С точки зрения того, что у тебя может быть альтернативное мнение, это совершенно другое. То есть и демократия может быть «грешной», грешным может быть и религиозный человек, говоря, что он такой вот святой человек, может людей убивать. Я не думаю, что вообще в целом либерализм умирает. Мы огромная страна, есть люди разных взглядов, мнений. Здесь главное — уважать мнение других, не навязывать свое и стараться быть полезными своему народу, государству, Отечеству, в котором ты живешь.