«Если на энергосистему деньги тратятся бюджетные, сам бог велел руководствоваться теми же принципами, что китайцы и индусы, но с учетом отечественной специфики», — считает главный научный сотрудник Центрального экономико-математического института РАН Иван Грачев. В новой статье автор «БИЗНЕС Online» объясняет, что поставило жирнющую точку в его споре с Анатолием Чубайсом, почему Владимир Путин посетил Монголию перед Восточным экономическим форумом, а опережающее развитие электроэнергетики на Дальнем Востоке нужно не только в ближайшие пару лет по 5% в год, но и дальше.
«По дороге на Восточный экономический форум Путин заехал в Монголию, где было подписано несколько соглашений. Одно из них простое и понятное — об улан-баторской ТЭЦ, второе касается экологии Байкала и Селенги»
Зачем России нужна Монголия
Одно из первых заявлений Владимира Путина на Восточном экономическом форуме, который проходит на текущей неделе, — приоритетное развитие Дальнего Востока на весь ХХI век, важность этого для страны. Президент подчеркнул, что регион должен быть прежде всего обеспечен энергетически, до 2030 года там должен быть экономический рост порядка 5%, будет введено 2 МВт мощностей. К этому я еще вернусь, а пока немного о Монголии. По дороге на форум Путин заехал в Монголию, где было подписано пять соглашений. Из них наиболее интересны два. Одно простое и понятное — об улан-баторской ТЭЦ, ее реставрации и расширении мощностей примерно на 0,3 гигаватта. Второе (оно официально называется «меморандум») касается экологии Байкала и Селенги. Если коротко сформулировать смысл, то пока там не будут строить ГЭС — думают.
Я с этой историей столкнулся, будучи депутатом Госдумы РФ от Иркутской области. Уже тогда были планы строительства на реке Селенге в Монголии гидроэлектростанций небольшой мощности, которые хотели реализовать американцы. Несмотря на небольшие мощности, их строительство несло бы большие риски для Байкала. Селенга — главная большая река, которая питает Байкал водой. Почти наверняка работа ГЭС повлияла бы на поступление воды в озеро. Как депутат, я говорил тогда, что эту проблему разговорами и научными исследованиями решить нельзя, что 100% точных расчетов они не дадут. А по опыту мы знаем, что поток воды при строительстве ГЭС всегда меняется. Потому для Байкала это громадный риск.
«Владимир Путин, выступая на ВЭФ, заявил, что на Дальнем Востоке нужна новая программа развития энергомощностей, и отметил, что в настоящее время некоторые инвесторы в регионе сталкиваются с нехваткой электроэнергии. Программа должна дать возможность устранить такой дефицит»
Монголия растет, но пока она энергетически дефицитна. Еще тогда ей недоставало порядка 1 ГВт мощностей, а в перспективе не будет хватать 2 гигаватт. Россия хочет гарантированно сохранить Байкал, значит, нужно эти 2 ГВт монголам дать. Никакие другие варианты не исключат строительства ГЭС. Повторю, Монголия растет довольно быстро, электричества ей не хватает, и она обязательно начнет строить, если не получит его другим путем. А чтобы спровоцировать конфликт между РФ и Монголией, если не сами американцы, то их сателлиты охотно в этом поучаствуют. Давно уже имелись желающие. Причем мощности, которые давали бы их предполагаемые станции, были небольшими — около 0,5 гигаватта. Полностью проблем Монголии это не решило бы, а вред нанесло бы существенный.
Сегодня картина такая: в конце августа опубликована новая генеральная схема развития энергетики России до 2042 года на сайте системного оператора единой энергетической системы. В схеме по данной проблеме с Монголией ничего нет. Видимо, надеются на то, что пройдет газопровод в Китай через Монголию. Этот проект в Монголии обсуждался, но проблема на самом деле в участии китайцев, с которыми у России пока нет окончательного соглашения по ценам, окончательных договоренностей. КНР занимает жесткую позицию и вряд ли ее сменит до окончания горячей фазы СВО. Других вариантов Россия не закладывает. То, что планируются исследования, создается комиссия, — по сути, временное откладывание строительства. Собственно, это зафиксировал монгольский министр экологии для своей прессы, после того как соглашения, включая обсуждаемый меморандум, были подписаны.
«У нас много возможностей, например, строить атомные станции, газовые. Это я и призываю делать, поскольку сама генеральная схема пока на обсуждении»
Я убеждал Чубайса не разбазаривать единую систему, но он со мной спорил
Это возвращает нас к вопросу о Дальнем Востоке. Общие цифры генсхемы предполагают, что будет обеспечен примерно 91 ГВт мощностей до 2042 года (с учетом предполагаемой убыли в 48 ГВт). Это не очень большой интегральный прирост. Т. е. к нынешним 250 ГВт добавятся еще 50 ГВт в ближайшие 20 лет. Скромно. Притом структура меняется в пользу атомных станций. Именно они должны обеспечить значимую часть прироста — и в том, что касается установленных мощностей, и в том, что касается потребляемой мощности. Эти данные из генсхемы представлены в таблице, которая выглядит как краткая выжимка с использованием данных приложения № 1 к генсхеме (долгосрочный прогноз потребления электрической энергии и мощности по ЕЭС России, синхронным зонам и технологически изолированным территориальным электроэнергетическим системам).
Важные вопросы, касающиеся экономического роста и опережающего роста Дальнего Востока. Если проанализировать цифры в таблице, мы видим, что опережающего роста в основных областях нет даже к 2030 году. Это противоречит планам, обозначенным президентом Путиным. При таком среднем росте, согласно данным генсхемы, качественно опережающего роста на Дальнем Востоке, к сожалению, быть не может. Предполагается, что в 2025–2027 годах генерирующие мощности на Дальнем Востоке будут расти быстрее. Но запланированные 2 ГВт, повторюсь, — это очень немного, во-первых.
Во-вторых, такой рост был запланирован еще в мою бытность председателем комитета Госдумы по энергетике. Я системного оператора не ругаю, он склепал добротную схему. Но ведь она обязана базироваться на прогнозах финансового блока правительства, а его долгосрочные прогнозы предполагают охлаждение экономики, замедление их до темпов ниже среднемирового, включая и темпы роста регионов Дальнего Востока (если судить по задуманному энергетическому обеспечению).
Тут я тоже вижу явное противоречие. Конечно, сторонники «чубесячих» (чубайсовских) реформ могут спросить: «А что вы хотите? Это рынок». Системный оператор берет планы правительства, уже имеющиеся договоры с реальными инвесторами и, исходя из них, строит схему. Сам он стратегию не придумывает. В противовес этому напомню: когда Анатолий Чубайс начинал свои реформы, раздробившие энергосистему нашей страны (результаты мы наблюдаем), я ему пытался объяснить, что ничего похожего на рыночные механизмы тут не заработает. Не будет частных инвестиций, не станут вкладывать денег достаточно для нормального функционирования и развития системы. Потому что капитализация данных компаний в разы меньше того, что нужно для ремонта уже имеющегося, не то что для строительства нового. Я об этом уже писал в «БИЗНЕС Online». Я убеждал не разбазаривать единую систему, потому что это нецелесообразно. Он со мной спорил.
«Опережающее развитие электроэнергетики на Дальнем Востоке нужно не только в ближайшие пару лет по 5 процентов в год, но и дальше»
Опережающее развитие электроэнергетики на Дальнем Востоке нужно не только в ближайшие пару лет, но и дальше
Так вот, в этой самой генсхеме ставится жирнющая точка в нашем давнем споре. Приводятся финишные цифры, демонстрируется, сколько понадобится денег, для того чтобы запланированные 91 ГВт построить для компенсации выбывающих мощностей. Дается цифра — 41 трлн рублей. После чего говорится, что вся выручка компаний-инвесторов недостаточна. Не хватает 37,5 триллиона. Речь идет о минимальной задаче без всякого значимого экономического роста, хотя бы соответствующего среднемировому. Без всякого опережающего развития Дальнего Востока. Задача требует от государства 37,5 трлн рублей бюджетных денег.
Но раз государство будет в этой истории основным инвестором, раз никакие рыночные перераспределительные механизмы не заработают, то оно вправе потребовать, чтоб эти деньги расходовались плановым образом, не просто как частнику вздумается. А то получается: государство дает «прибавку» частным компаниям, берет на себя все расходы, а сливки (прибыль) снимают частники. Государство при таких вложениях должно контролировать и получать доход. Это, на мой взгляд, важнейшая вещь, которая и должна обеспечить то необходимое опережающее развитие, о чем говорил президент России, и в целом скорость роста страны. Я упоминал, что Китай и Индия, которые развиваются быстрее всех, планово обеспечивают опережающее развитие электроэнергетики. Если на энергосистему деньги тратятся бюджетные, сам бог велел руководствоваться теми же принципами, что китайцы и индусы, но с учетом отечественной специфики.
У нас много возможностей, например, строить атомные станции, газовые. Это я и призываю делать, поскольку сама генеральная схема пока на обсуждении. Опережающее развитие электроэнергетики на Дальнем Востоке нужно не только в ближайшие пару лет по 5% в год, но и дальше. Если развитие региона для России приоритетная задача в XXI веке, она должна быть обеспечена приоритетным ростом энергетики не менее чем на эти самые 5%. И делать это надо по плану. Примечательно, что Владимир Путин, выступая на Восточном экономическом форуме, заявил, что на Дальнем Востоке нужна новая программа развития энергомощностей, и отметил, что в настоящее время некоторые инвесторы в регионе сталкиваются с нехваткой электроэнергии. Это притом, что вопрос снабжения электроэнергией ключевой для старта любых коммерческих инициатив, в том числе в обновлении транспортной сети. Программа должна дать возможность устранить такой дефицит.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 8
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.