Довольно неожиданно, но наиболее ожесточенным, по крайней мере в информационном поле, направлением СВО в последнее время стал херсонский участок фронта, а именно — небольшая деревенька Крынки, где образовалась плотность боевых действий. Попробуем разобраться: почему так вышло? Как Россия покинула Херсон, а Украина переместилась на восточный берег Днепра, кому выгодно проводить пехотное наступление за речной преградой и почему в определенный момент это было весьма неплохой идеей? Об этом и не только — в авторском материале военного обозревателя «БИЗНЕС Online» Никиты Юрченко.
«В 2022 году противник практически уничтожил Антоновский мост, через который снабжалась Российская армия»
Стояние на Днепре
В октябре прошлого года Россия оставила север Херсонской области вместе с областной столицей городом Херсоном. Маневр в прямом эфире обосновал тогдашний командующий объединенной группировкой российских войск Сергей Суровикин в докладе министру обороны Сергею Шойгу. Причина была очевидной — затрудненность снабжения заднепровской группировки войск.
К тому времени противник практически уничтожил Антоновский мост, через который снабжалась Российская армия, а также раскромсал до предельно аварийного состояния плотину Каховской ГЭС, которая, напомним, в результате ударов лета — осени 2022-го не выдержала. Находясь в аварийном состоянии, плотина перманентно переходила в состояние негодности, и, после того как отметки достигли критической массы, 6 июня этого года она проломилась.
Отметим, уже с ноября-декабря прошлого года ВСУ перешли к атакующим действиям, нанося удары по левой стороне Днепра. Как верно отметил в недавнем разговоре с «БИЗНЕС Online» военный эксперт и директор музея ПВО Юрий Кнутов, противнику помогал еще и тот факт, что правый берег реки заметно выше левого, что дает определенное преимущество.
«Украинцы смогли закрепиться на южном берегу и пытаются перебросить технику с целью его расширения [плацдарма]. Мы со своей стороны работаем авиацией по данному участку с целью уничтожить этот плацдарм и сбросить противника в Днепр. Вместе с тем все не так просто: правый берег Днепра выше, чем левый, и, естественно, украинская артиллерия за счет географии имеет над нами преимущество», — заявил Кнутов в разговоре с «БИЗНЕС Online».
Город Голая Пристань Херсонской области, затопленный после разрушения Каховской ГЭС
Россия щедро отвечала украинским захватчикам, ведя, пусть и в невыгодных условиях, контрбатарейную борьбу. Однако нельзя сказать, что это направление было в приоритете. Тогда, в зимнюю стужу и весеннюю распутицу, основные бои шли восточнее. Российские части перемалывали в полукотлах Соледара и Артемовска украинские формирования, херсонское же направление, можно сказать, было почти безопасным на фоне остальных.
Все резко изменилось в день прорыва дамбы. Освобожденная от неволи днепровская вода лавиной устремилась вперед, смыв все планы, «секреты» и прочую инфраструктуру, расположенную вдоль Днепра. Потоп длился примерно неделю, после чего, оставив за собой влажный болотистый берег, вода уходила вниз, к Черному морю. Стоит отметить, такого результата не ожидали ни Россия, ни Украина. Естественная преграда, разделявшая стороны, вдруг перестала существовать. Разумеется, на освободившемся пространстве начали сгущаться военные силы.
Важным аспектом сложившейся ситуации стала так называемая линия Суровикина. От пригородов Донецка и до «каховского моря» были выстроены многочисленные укрепления, надолбы, минные поля и все прочее, через что так горько и больно продвигались украинские части летом этого года. Линия Суровикина, а вернее говоря, ее отсутствие во многом повлияло и на ситуацию на херсонском направлении. Учитывая, что территория оказалась фактически не обеспеченной оборонительными позициями, должным количеством частей, левый берег Днепра выглядел очень заманчиво в качестве цели для десантирования. Все, что отделяло села и поселки от противника, — это русло изрядно обмелевшей реки. Разумеется, десантирование не заставило себя ждать.
«Уходя из Херсона, Россия разрушила мост, подорвав пару его пролетов, однако часть моста, примыкающая к российской половине, стала использоваться как большое укрытие для высадившихся речных «десантников»
Битва за берег
Изначальный план ВСУ, как мы можем его понимать, являлся не то чтобы нелогичным. Действительно, в случае наступления на запорожском направлении было бы полезно вынудить Россию держать довольно большие соединения в Херсонской области, которые реагировали бы на малые мобильные группы.
И эта тактика имела определенный успех. Первые попытки фиксировались еще в середине июня и постепенно наращивали темп. Фактически началось сражение, навязываемое украинской стороной. Определенной цели не отмечалось примерно до второй половины лета, когда стало заметно, что украинские диверсанты готовят плацдарм.
Первым относительно долговременным местом пребывания украинских боевиков на левом берегу Днепра стали обломки Антоновского моста. Уходя из Херсона, Россия разрушила мост, подорвав пару его пролетов, однако часть моста, примыкающая к российской половине, стала использоваться как большое укрытие для высадившихся речных «десантников».
Стратегия выглядела следующим образом — ночью ВСУ на нескольких моторных лодках выбрасывают людей на берег, к утру те начинают боевую деятельность, днем активно действуют в посадках, пытаясь наладить ответный огонь по российским частям, а вечером прячутся, где только возможно. Ночью проходит очередная ротация, раненые и убитые заменяются на здоровых и живых, и на следующий день все продолжается. Все мероприятие проходит под канонаду артиллерийского огня, с правой стороны Днепра бьют ВСУ, с левой российские части подбадривают украинских захватчиков.
Ситуация усложняется (или для ВСУ упрощается, тут как оценить) тем, что прибрежные территории, с одной стороны, достаточно открытые, а с другой — весьма болотистые, провести зачистку и сбросить диверсантов в море было крайне затруднительно, артиллерийское прикрытие со стороны Украины выбивало слишком много российских солдат и офицеров. Однако и украинцы не могли пробраться через это препятствие по абсолютно аналогичным причинам. В итоге ситуация начала обретать новое измерение из-за специфики происходящего на других участках фронта.
Как мы сейчас знаем, «матерь всех битв», легендарный контрнаступ ВСУ, который должен был поразить все человечество, провалился. Цена ему около 100 тыс. убитых солдат и офицеров украинской армии, а также полностью истраченные ресурсы, которые блок НАТО так щедро поставлял Украине.
На фоне огромной братской могилы, которыми стали населенные пункты Работино и Пятихатки, Украине требовалась «перемога», хоть какая-то, и на эту роль был назначен населенный пункт Крынки, который оставалось лишь пожалеть, догадываясь о том, что теперь там произойдет.
«Проблемы, которые испытывает ВСУ, также очевидны — это отсутствие тяжелой техники, численное меньшинство, сложность снабжения»
Право умереть в Крынках
К несчастью для личного состава украинской армии, важнее их побед верховный главнокомандующий Украины видит медийные успехи. Ведь если сообщить, что ВСУ ломят русских на левом берегу Днепра, метр за метром вгрызаясь в заднепровскую территорию, а противник никак не может помешать, значит, все было не зря, значит, уже почти победили, уже почти-почти слышен шум Черного моря и где-то вдали виднеется башня «Ласточкино гнездо», осталось совсем немного.
При этом объективная реальность не нужна вовсе. Причина, по которой Россия отступила с северных территорий Херсонской области, — это не трусость, отчаяние или слабоумие. Это был короткий и точный расчет — удержаться там имеющимися силами нельзя. Не хватит боеприпасов, возможности проводить ротации личного состава, противника просто окажется больше на единицу пространства и времени. Самое главное, армия лишается маневра, становясь заложником, прикованным цепью реки.
В итоге генерал Суровикин решил обменять пространство на время. Отдав территорию, в том числе столицу региона город Херсон, в обмен на возможность усилить линию укреплений, армию, тыл и систему снабжения. Как показала практика — решение было верное.
Украинская же сторона, заигравшись в медийную повестку, вдруг на ровном месте раздула один из самых горячих участков фронта. Сумев к концу октября организовать небольшой плацдарм в районе злосчастных Крынок, подтянуть туда пехоту (как правило, бойцов 35-й и 36-й бригад морской пехоты ВСУ), снабженную лодками и поддерживаемую артиллерией с правого берега, чтобы заявить о начале наступления на левобережье.
И вот тут началось то же, что везде. Вместо того чтобы стать началом большого похода, Крынки быстро превращаются в еще одну братскую могилу для украинских солдат. Сил и средств у киевских войск на глубокий прорыв нет, более того, даже перспективы вернуться обратно украинские солдаты практически не имеют. Если убрать лишнее — переправа через Днепр для украинского солдата означает смерть.
Проблемы, которые испытывает ВСУ, также очевидны — это отсутствие тяжелой техники, численное меньшинство, сложность снабжения (если 30–50 человек можно снабжать за счет моторных лодок, то хотя бы батальон (600–800 человек) потребует перманентного курсирования лодок через реку, создания прибрежных складов и прочей инфраструктуры, которая в условиях артиллерийского огня вряд ли смогла бы даже построиться). Кроме того, объективно неясно, как наступать без бронетехники, но, даже в случае если отдельные экземпляры вроде водоплавающего БТР-4 «Буцефал», будут переправлены, все также остается вопрос со снабжением.
«Уничтожение мостов должно было запечатать данный участок фронта, т. к. очевидно, что в сложившейся ситуации ни Россия, ни Украина полноценно наступать через Днепр не могут»
Зачем это было нужно?
Как гласит классический ответ русской самоиронии: «Ну надо же что-то делать!» Смысл херсонской авантюры уместен строго в рамках беспокоящего, террористического воздействия. Во всех остальных случаях это последствия достаточно низкого военного управления, безжалостности к личному составу и сиюминутных политических соображений.
Уничтожение мостов должно было запечатать данный участок фронта, т. к. очевидно, что в сложившейся ситуации ни Россия, ни Украина полноценно наступать через Днепр не могут. Однако вместо этого Киев решился на самоубийственную авантюру, цель которой не до конца понятна и ему самому. Пиар-эффект также перестанет существовать после того, как «герои» и «новые киборги» бесславно лягут в илистой почве Днепра в тщетной надежде повторить операцию «Динамо», когда-то проведенную Черчиллем.
Вместе с тем можно предположить, что полученный бардак — это не столько самодурство, сколько общее непонимание сложившихся реалий у западных «товарищей», плотно курирующих украинское военное командование. С некоторой долей вероятности можно допустить, что выбора отправлять или не отправлять в бесполезную пехотную атаку наиболее подготовленные части (наименее подготовленные сжигаются в «мясных штурмах» под Работино и Авдеевкой) просто не было. Западные советники решили, что так правильно, а в Киеве взяли под козырек.
А вот зачем это могло быть нужно натовцам, вопрос в целом достаточно специфический. Весьма вероятно, что проверяли работоспособность бронежилетов, черных катеров и прочего в реальных условиях. Гибель солдат в этом уравнении — статистическая погрешность, которой уважаемые люди в Лондоне, Брюсселе и Вашингтоне могут пренебречь.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 13
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.