«Мы подверглись самому большому разгрому среди возможных полюсов мира»

Сергей Переслегин: «Остальной мир, причем весь Запад, свои образы будущего выстраивал в логике даже не онтологии природы, а онтологии науки» Фото: Петр Ковалев / ТАСС

Переслегин о будущем России: «На место базовой эмоции страха становится базовая эмоция интереса»

Какой образ будущего ждет Россию? На этот вопрос попытались ответить известные российские футурологи на Московском экономическом форуме. Сессию вел экономист, политолог и общественный деятель Андрей Кобяков. Он заявил, что мы живем в сложное, переломное время, когда насущно необходимо иметь представление о целях развития и нужна консолидация общества вокруг этих целей. 

Первым спикером стал известный писатель, прогностик и военный историк Сергей Переслегин. Он резюмировал, что образ будущего практически полностью определяется онтологией (учением о бытии). В разрезе еще не окрепшей онтологии мышления пока не создан образ будущего, считает Переслегин. «Понятно, что остальной мир, причем весь Запад, свои образы будущего выстраивал в логике даже не онтологии природы, а онтологии науки», — добавил он.

Это привело к очень быстрому резонансному прогрессу, уверен прогностик: «Мы можем говорить об изменении мира с середины XIX по начало XX века как о классическом резонансном взлете. И, разумеется, таком же коротком, как и любой другой резонанс». Но возникший технологический взлет никогда не был проработан мыслительно, говорит Переслегин.

И это, по его мнению, вызвало представление о противоречивости прогресса. «На самом деле достаточно ошибочное представление, поскольку, как показывает опыт даже последних лет, с прогрессом расстаться не готов никто. А поэтому вряд ли его можно рассматривать как ошибочное действие. Вот неотрефлексированное, непонятое, не приспособленное к миру, не создавшее собственных образов — это да», — считает он. 

Здесь Переслегин напомнил о советском образе будущего — сверхцивилизации — термине, введенном русским ученым Николаем Кардашевым. «Концепция индустрии 4.0, люди и роботы японской версии, трансгуманизм, власть искусственного интеллекта и прочие версии нечеловеческого будущего — это вообще резко ослабленная версия сверхцивилизации Кардашева. И с этой точки зрения ничего особо интересного не представляет», — сообщил Переслегин. На Западе же, говорит он, наиболее важен системный подход. Но и он, будучи претворенным в мир-системный подход, продемонстрировал, что не может предложить никакого позитивного будущего. 

«Зато он может предложить по списку: экологический кризис, инклюзивный капитализм как ресурсный кризис, любые формы солидаризма, цифрового фашизма и так далее. И, наконец, концепцию конца истории. То есть вы ни о чем не думаете, вы уже живете в образе будущего и другого будущего уже не будет», — говорит спикер. 

Россия же может предложить очень немногое, уверен он, но достаточно важное. Переслегин употребляет термин «сферный подход» (когда отдельные области общественной жизни рассматриваются как изолированные друг от друга сферы), т. к. «мир сложный», перенасыщен развитием, зависимостями.

«Но для меня самое принципиальное — это мир, в котором на место базовой эмоции страха, что характерно для всех существующих до сих пор обществ, становится базовая эмоция интереса, — говорит Переслегин. — Это еще не эмоция любви, которую предлагает онтология Бога, но уже и не эмоция страха, предлагаемая онтологией природы».

Философ Александр Щипков обозначил проблему, что над идеологией в России никто не работает: в стране остался единственный диссертационный совет, где защищаются на эту тему Фото: «БИЗНЕС Online»

«Россия сама целый мир, который может жить своим умом и трудом»

Поддержал тему философ Александр Щипков в разрезе связи образа будущего и идеологии. Он обозначил проблему, что над идеологией в России никто не работает: в стране остался единственный диссертационный совет, где защищаются на эту тему. Хотя еще лет пять назад их было 20, говорит Щипков. «Создавалось ощущение, что все делалось для того, чтобы мы не изучали, что такое идеология», — резюмировал он. 

Щипков рассуждал в разрезе истории: в 2011–2012 годах при попытке «болотной революции» произошел слом, уверен философ. Тогда, по его словам, понятие «либерализм» сопровождалось положительной коннотацией, а сегодня же — абсолютно отрицательной. Хотя прошло всего 10–12 лет, сетует спикер. Стали двигаться при этом в «очень необычном направлении», говорит он, — развивать идею справедливости. 

«Но дело в том, что справедливое общество мы уже один раз построили. И начали строить его большевики в 1917 году. Если быть честными, примерно к концу 70-х худо-бедно построили социальное государство, но не очень справедливое. А в 1991-м довольно быстро его разрушили. Почему же так мало просуществовала эта идеологическая модель, построенная на тяге к справедливости? Потому что не хватало второго компонента, который присущ русскому народу и без которого не обойтись — это традиции», — Щипков защищает идеологию будущего в сочетании социального и консервативного — сейчас его называют «традиционалистским», отметил спикер. Важно, считает он, передавать опыт — социальный, культурный, военный, промышленный и др. 

Еще один философ, представитель консерватизма Михаил Ремизов заявил, что в его понимании образ будущего начинается с настоящего, а идеология — с анализа исторической ситуации. Россия, по его словам, опирается сегодня на уже сложившиеся системные связи.  

«Это опора на неприкосновенность ключевых фигур системообразующих со своими административными, аппаратными вотчинами, неприкосновенность интересов в целом сверхкрупного частного бизнеса, причем независимо от его политической позиции, ставка на сложившиеся методы и системы управления», — указал Ремизов. Но, по его словам, это хорошо, если критическая ситуация ненадолго. Однако проект по демонтажу российской государственности носит долговременный характер, добавил он, и мы должны будем осуществлять собственную «пересборку» в ситуации внешнего давления.

В идеологической сфере Россия, говорит Ремизов, держалась на двух столпах: идеология для масс — это постсоветская ностальгия — и глобализм. Система продолжает опираться на эти два столпа, сказал он. 

Первая стихийная реакция общества на критическую ситуацию, сообщил философ, состояла в том, чтобы поставить «старые песни о главном» на максимальную громкость. «Если опасность долговременная, реальная и требует собственного напряжения, такая стратегия не сработает. Это не позволит не только победить, но даже исторически выжить!» — уверен он. 

Не нужно делать долговременную ставку на выживание, когда Запад отрешает нас от глобализма, говорит Ремизов. «Как моральная установка себе и власти это не работает. Россия сама целый мир, который может жить своим умом и трудом», — сказал спикер, чем заслужил бурные овации в зале. 

«Концепция исторической России — это не другой контур границ, а другой контур легитимности. <…> Вместо концепции глобализма — мир-экономика. Это экономика, в которой они (нынешние центры силы — прим. ред.) имеют меньшую долю, и их обрубание не будет приводить к коллапсу», — говорит философ.

Максим Калашников: «Мы люди, пережившие катастрофу геополитическую и индустриализацию. За счет чего мы сможем выжить? Построить ту самую идеологию, только включив на полную катушку наше воображение, смекалку» Фото: «БИЗНЕС Online»

Цивилизация мечты: футурополисы и сверхразумный коллективный организм 

Футуролог Максим Калашников уверен, что сейчас для создания образа будущего нам нужно, помимо знаний и интеллекта, усиленно включать воображение. Россия, по его словам, первой подняла вопрос о многополюсности, но она же первой рискует в этом многополюсном мире исчезнуть.

«В рамках обычной аналитической стратегии, рациональной, у Российской Федерации будущего нет. Я имею в виду нынешнюю СВО, которую уже президент РФ назвал войной. Выиграть ее — это сама по себе нетривиальная задача. Потом надо будет жить еще многие годы в условиях очень жестких, стискивающих санкций. Мы подверглись самому большому разгрому среди возможных полюсов мира. И если смотреть нынешнее противостояние, против нас миллиард человек практически. И очень сильные державы. Мы люди, пережившие катастрофу геополитическую и индустриализацию. За счет чего мы сможем выжить? Построить ту самую идеологию, только включив на полную катушку наше воображение, смекалку», — уверен он. 

Все остальные полюса мира страдают отсутствием воображения, полагает Калашников. Он считает, что нам нужно построить очень привлекательную цивилизацию будущего, включающего все то, о чем говорилось на сессии, и решающего вопросы, которые не решает никто. «Нам, безусловно, надо ввести новую индустриализацию», — добавил он. 

Необходима цивилизация мечты, уверен Калашников: «Ведь это то, что выделит нас из всего прочего мира и позволит нам компенсировать численный недостаток, огромные материальные потери и сможет привлечь умы других».

«Мы, спасая себя, сами выступаем мессиями. Следуйте за нами. Мы никому не навязываем, но смотрите, чего мы добились — великая русская цивилизация. Здесь должно быть коллективное творчество — книги, картины, фильмы», — описал будущее Калашников. 

Он предложил создавать футурополисы — города, где убита бюрократия, есть самоуправление, просторные жилища — основа для демографии. «В этих футурополисах нет никаких мигрантов ненужных, нет бюрократии, там есть делократия. Это наслаивается на концепцию новой советской власти, нейромира», — добавил он. 

Калашников мечтает о нации – сверхразумном коллективном организме, который «не на словах, а на деле» рвется в будущее. «И мы решаем те вопросы, которые не решают другие цивилизации, мы расселяемся свободно, у нас крепкие семьи, решен вопрос демографии, причем мы не вернулись в избы, в архаику. Летаем в космос, при этом и развиваем наиболее прорывные технологии, самые безумные проекты можем воплощать. Воплощая, притягиваем к себе гениев и ресурсы всего мира», — мечтает футуролог.

Каринэ Геворгян: «Ничего человек, человечество, народы, элиты не станут делать, если в центре сознания не будет соответствующих мотиваций» Фото: © Нина Зотина, РИА «Новости»

Концепция «великой русской цивилизации», привлекательной для всего мира, всем хороша, вот только остается вопрос: почему россияне должны к ней стремится, очевидно, принося на этом пути немалые жертвы? Если все-таки рисовать некий светлый образ будущего, то изначально, с точки зрения политолога Каринэ Геворгян, необходимо решить вопрос мотивации. «Ничего человек, человечество, народы, элиты не станут делать, если в центре сознания не будет соответствующих мотиваций. Мотивации формируются смыслами, онтологией. Они не сформированы. Вино еще не созрело. Гнать процесс „химически“, искусственно, с моей точки зрения, не стоит», — отметила она. Геворгян уверена, в формировании смыслов надо быть чрезвычайно осторожным.