«Переделываем наше производство под инвалидов. Придут молодые ребята без рук, без ног, незрячие…»

Олег Матвейчев политолог

— У меня огромное количество таких знакомых. Обо всех рассказывать крайне затруднительно. Но какие-то экзотические случаи есть. Например, у меня есть знакомый профессор-экономист. Он всю жизнь занимался бухгалтерскими бумагами и так далее. Но, как и многие профессионалы, хорошо разбиравшиеся в этих вопросах и изучавшие в том числе финансовую политику США, он через некоторое время, лет 10 назад, посмотрев, какими хитрыми схемами американцы обманывают и нас, и весь мир, перешел на патриотические убеждения. Хотя до этого работал в американских банках. А во время спецоперации взял и записался добровольцем в Донбасс, хотя мог бы дальше преподавать как профессор. Некоторое время его не брали, говорили, что он не имеет опыта службы, не очень подходит к нашим военным кондициям, «не спортсмен» и все такое. Но ничего. Он все-таки убедил его взять. Какое-то время побыл на передовой, помогал подносить снаряды, патроны, но постепенно втянулся, понял, что к чему и как все работает, и тоже стал с оружием ходить на боевые задания.

Что же касается помощи участникам СВО, я думаю, что пора прекращать весь этот балаган, базар и цыганщину, которые устроили наши всевозможные блогеры. А через них записались туда и проникли всевозможные жулики. Честно говоря, и блогеры-то ведут себя не очень красиво. Потому что после сбора огромного количества денег отчетов от них я не видел. Потому все это нужно прекращать. Фонд помощи участникам СВО должен быть единым. Точно так же, как во время Великой Отечественной войны был единый фонд обороны, куда абсолютно все граждане могли сдавать свою помощь: деньги, золото и так далее. И на эти деньги централизованно закупалось или производилось оборудование, приобретались какие-то вещи, которые требовались для фронта. В том числе у частных лиц, у Потребкооперации и так далее. У нас сейчас, в принципе, существует фонд «Мы вместе» при ОНФ. И мне кажется, что каждый человек может работать и действовать именно через него. Потому что там, по крайней мере, есть четкая бухгалтерская отчетность под контролем государства.

Сергей Акульчев председатель правления ГК «Акульчев»

— Среди родных или друзей о попавших под частичную мобилизацию не слышал. У нас трех сотрудников мобилизовали. Мы полностью оплатили им амуницию, дали подъемные 100 тысяч рублей, оставили полностью оклад, а также держим контакт с их семьями. Если ушел кормилец и, соответственно, семья осталась без мужских рук, то наши сотрудники выполняют всю необходимую мужскую работу по дому.

Сейчас мы еще приняли решение полностью переделать наше производство под инвалидов. Потому что нужно понимать, что, скорее всего (это жизнь, неизбежность), придет какое-то количество молодых ребят, которые будут обездвижены, без рук, без ног, незрячие. Поэтому цех переделываем, чтобы могли работать колясочники, люди без конечностей, незрячие. Будем принимать на работу не только наших сотрудников, надеемся, что они придут целыми и невредимыми. В любом случае будут такие люди, которые куда-то должны пойти дальше. То есть им 20–30 лет, и, чтобы они не почувствовали себя обделенными в этой жизни, мы хотим взять такую социальную нагрузку.

Михаил Скоблионок генеральный директор ООО «ТАКПО», президент еврейской национально-культурной автономии РТ 

— У меня сейчас забирают главного инженера — это человек, которому 49 лет, в этом году будет уже 50. Он никогда в армии не служил, он плоховидящий, а его берут на 11 месяцев в армию. Вот я думаю, с какого хрена его берут в армию, у него двое детей, жена, он у меня главный инженер, который все делает, все умеет? Ну зачем такого брать, он ничего не умеет? Когда учился в институте, его даже на военную кафедру не брали, он в очках таких больших. А сейчас его взяли, он пошел воевать за Россию, сам он говорит: «Хочу!» Ну и дурак, он же в военном деле ничего не умеет. Какой от него прок? Есть же молодые, по 25–30 лет, служившие в армии.

Вот он уходит, жену бросает, детей, но, если придет его супруга за помощью, разве я откажу? Мне звонит командир какой-то части, знаю, что при военных действиях много раненых. Я сказал, что у меня есть санаторий «Нехама», там реабилитационные программы. Сказал: «Обращайтесь ко мне, готов принимать больных, раненых, лечить». Ответили, что не надо, мол, наше министерство обороны само справится. Ну не хотите — как хотите. Пусть определятся, что необходимо, говорят, что носки теплые нужны, но я не умею вязать.

Евгений Минченко политтехнолог

— Близких знакомых на СВО у меня нет. То есть они есть, но я о них не могу рассказывать. Разве что друг мой, депутат Госдумы Сергей Сокол, пошел добровольцем и пока проходит подготовку в одном из мобилизационных пунктов. А насчет сбора средств… Я лично, когда у меня был день рождения в этом году, сказал, что подарков никаких не надо, пусть лучше дадут деньгами. И эти деньги пошли на помощь беженцам из Мариуполя.

Зуфар Гаязов президент ассоциации рестораторов и отельеров РТ и Казани

— И родственники есть, и работники. Например, у нас в ресторане «Милан» замдиректора Валентин, он сам по профессии фельдшер, и его призвали. Мы его снарядили, помогли, он был на сборах, отпустили его на неделю, через неделю его опять забирают, определяют в госпиталь фельдшером, хороший парень, мы очень им гордимся. Он написал сумму затрат, сколько потратил за время сборов, — 30 тысяч рублей, мы компенсируем эти деньги. На данный момент у нас еще двух охранников забрали в армию. Мы их тоже поддерживаем.

Илдар Баязитов председатель совета НИБФ «Ярдэм»

— Среди знакомых таких достаточно много. В нашей организации многие инвалиды, поэтому мобилизованных сотрудников нет. А так мы максимально стараемся оказать помощь нашим воинам. Допустим, фонд «Закят» объявил сбор средств, чтобы продукты питания туда отвезти, фуру подготовить, собрали мы и от себя направили. Сейчас у нас идет акция «Батырлык-Мужество», помогаем семьям мобилизованных. 108 семей продуктами питания обеспечили. Еще до объявления частичной мобилизации теплые вещи отправили в зону СВО, все делаем что можем и будем, иншалла, дальше продолжать это делать.

Фоат Комаров совладелец «СМП-Нефтегаз»

— Каких-то конкретных знакомых в зоне СВО у меня нет. Но мы помогаем. Мы до этого отправляли один транспорт в Росгвардию. Сейчас машину сформировали, она повезет помощь одному из наших батальонов татарстанского формирования. Он, по-моему, в районе Харьковской области сейчас находится. Но там уже у нас альметьевцы помогают. Что можно к этому добавить? Это же боевые действия, человеческие жизни. Тут, как говорится, словами делу не поможешь, надо действием. Я знаю, что к этому делу хотят подключиться большое количество желающих, просто нет правильной организации помощи и поддержки. Люди не хотят говорить о себе, они просто хотят участвовать, помогать кому-то. Без какой-либо публичности. А системы нет, чтобы этих желающих как-то правильно организовать. Очень много людей, которые хотят поддержать тех, кто в зоне боевых действий.

Альмир Михеев директор ООО «ИВЦ «Анатомика», депутат Госсовета РТ

— Да, у меня есть знакомые, участвующие в СВО. Многое из того, что они рассказывают, в современной редакции Уголовного кодекса РФ может трактоваться как «распространение фейков о действиях Вооруженных сил РФ», поэтому цитаты приводить я не буду и врать, что все у них хорошо, тоже не буду. Проблем там много, вы и сами о них знаете.

В нашей организации нет добровольцев и мобилизованных тоже пока нет. Вся моя деятельность за последние 24 года была направлена на улучшение качества жизни людей с инвалидностью и оказание помощи пациентам с травмами опорно-двигательного аппарата. Я считаю, что моя лучшая помощь людям и стране — это продолжать работу на своем месте, изобретать новые имплантаты, внедрять новые технологии лечения и платить достойную зарплату моим сотрудникам.

Радик Абдрахманов совладелец ресторанного комплекса «Туган авылым»

— Знакомые есть, у моего друга и партнера братишка уехал, отправляли мы его, даже покупали всякую экипировку. Одному нашему повару пришла повестка, мы готовы ему помочь, всем помогаем, кто в нашей команде, всех поддерживаем. У работницы мучного цеха погиб сын на Украине, ему посмертно дали звание Героя России, мы его хоронили. Обязательно будем помогать всем сотрудникам, которых будут забирать, от нашего комплекса всем поможем.