«К сожалению, телефон из рук перестали выпускать еще 10 лет назад. Ребенок с детства интегрирован в смартфон — по сути, это чип, а умные часы — протез. Бесконечно сложно напрямую соединить человека и искусственный интеллект, но на данном уровне это уже произошло», — считает гендиректор ПАО «Таттелеком» Айрат Нурутдинов. На лекции в преддверии форума Kazan Digital Week он рассказал, на чем базируется ИИ, когда искусственный интеллект обгонит человеческий и надо ли учить его татарскому языку. «БИЗНЕС Online» собрал главное из лекции под названием «Мифы об ИИ: как мы на самом деле познаем мир через данные».
Айрат Нурутдинов объясняет, что в основе ИИ лежит плеяда научных направлений, которые группируются по четырем отраслям
Искусственный интеллект базируется на четырех областях знаний. Гендиректор «Таттелекома» Айрат Нурутдинов объясняет, что в основе ИИ лежит плеяда научных направлений, которые группируются по четырем отраслям. Это, во-первых, биология, нейроанатомия и нейробиология. Во-вторых, сomputer science («По-русски это называется информатикой, но в реальности это сomputer science, самая быстрорастущая отрасль», — уточнил он.) Это матанализ, линейная алгебра, теория вероятности. Наконец большую роль играют антропсихология, психиатрия и психология — как минимум потому, что мы сами воспринимаемся в качестве эталона интеллекта. Да и в целом интерес людей к ИИ Нурутдинов отчасти объясняет тем, что люди хотят понять себя самих таким образом. К слову, сама презентация Нурутдинова включала элементы, разработанные ИИ: в том числе изображения на основе видео и текста.
Мозг человека уступает и животным, и компьютеру. Нурутдинов подробно рассказал о работе нейронов и даже попробовал обучить их модели с помощью нейросети прямо на глазах у аудитории. Выяснилось, что количество нейронов далеко не всегда пропорционально уровню интеллекта животного. Так, в головном мозгу человека не самое большое количество нейронов в животном мире (86 млрд), хотя у слона — 257 млрд нейронов, у гринды — вид дельфина — больше 100 миллиардов. У насекомых, например муравьев, мало нейронов, но очень высокая эффективность, они достигают фантастических жизненных форм. Отсутствие такой прямой зависимости отчасти и объясняет сложность обучения нейросетей.
Но еще более странная ситуация по сравнению с компьютерами. Нурутдинов рассказал, что в графическом процессоре Nvidia GH — 80 млрд транзисторов. Даже в процессоре айфона A15 Bionic порядка 15 млрд транзисторов. Но еще более парадоксальная вещь — скорость. В состоянии бодрствования тактовая частота работы мозга — 30 Гц, это 30 операций в секунду. А частота последних процессоров измеряется тремя гигагерцами, это миллиарды операций в секунду. «Рабочая частота процессоров превосходит ритмы головного мозга человека в 100 миллионов раз. Пять лет назад люди понимали, что аппаратная часть быстро совершенствуется и явно достигнет по количественным параметрам мозг, были предостережения, что вот-вот получим что-то удивительное и превосходящее человека. Аппаратную часть получили, а программную не смогли. Да, имеем сверхмощные устройства, которые выполняют только простые операции», — заключил Нурутдинов.
В головном мозгу человека не самое большое количество нейронов в животном мире (86 млрд), хотя у слона — 257 млрд нейронов, у гринды — вид дельфина — больше 100 миллиардов
Социальность и эусоциальность как секрет успеха эволюции человека. Нурутдинов фиксирует несколько качеств гомо сапиенс, которые привели к эволюционной успешности вида. Это непропорционально большой мозг, повышенная социальность (человеку крайне необходимо присутствие себе подобных рядом) и эусоциальность. «В человеческом сообществе чаще говорят о роевом и коллективном интеллекте. Каждый из нас может сделать что-то, но вместе мы делаем огромные и сложные задачи», — говорит Нурутдинов, подчеркивая, что совокупность всех этих свойств и привела к появлению нынешней цивилизации. Эусоциальность дает преимущества даже с малым количеством нейронов.
Интеллект решает две главные задачи: категоризация-классификация объектов и моделирование взаимодействия с ними. Искусственный интеллект, по словам Нурутдинова, хорошо справляется с первой задачей, но со второй, где речь идет об обработке сцены, есть огромные проблемы. Сейчас, к примеру, есть огромные библиотеки, ИИ хорошо распознает, например, ружье и другие опасные вещи. «А вот заполнить сцену и смоделировать ее, сделать развитие событий — огромная проблема. И автопилоты во многом уперлись в эти задачи», — обратил внимание Нурутдинов. Кроме того, по его словам, есть и эмоциональный интеллект, который заполняет сцену не предметами, а другими субъектами (80% успеха обеспечивает именно эмоциональный интеллект). Кроме того, ИИ хорошо решает математические задачи, но плохо справляется с, казалось бы, простыми вещами. Например, мы не видим много антропоморфных роботов, потому что ловкость движений и грация требуют больших вычислительных возможностей.
85% методов ИИ — машинное обучение. Доля других методов очень мала: около 8% — логическое программирование: экспертные системы, описательная логика, логическое прогнозирование
Реальные продвижения в области ИИ есть только по нескольким векторам. Всемирная организация интеллектуальной собственности (WIPO) проанализировала 340 тыс. патентов и более 1,6 млн научных публикаций за последние 50 лет, «и все довольно грустно». 85% методов ИИ — машинное обучение. Доля других методов очень мала: около 8% — логическое программирование: экспертные системы, описательная логика, логическое прогнозирование. Следом — нечеткая логика (5%), онтологическая инженерия и вероятностная логика (1%). С профильными публикациями тоже все не очень весело: почти 50% применения искусственного интеллекта — компьютерное зрение. Второе место — обработка естественного языка, далее — обработка речи и робототехника.
Интерсубъективные ценности как следующая ступень ИИ. «Есть объективная реальность — то, что окружает нас, а есть субъективная, которую мы достраиваем у нас в голове. А есть то, чего еще вообще не существует, — интерсубъективная реальность. Это те ценности (и весь наш мир построен на них), которые не существуют до тех пор, пока мы все во все это не поверили. А после этого приобретает чуть ли не материальный смысл — например деньги, — рассуждает Нурутдинов. — Это следующая ступень искусственного интеллекта, который мог бы стать равным нам. Пока такого не возникнет, это будет просто очень умная машина, которая все равно не сможет с нами тягаться».
«Люди перестали забывать смартфоны 10 лет назад — они воспринимают их как часть себя. Когда вы думаете, что чип куда-то втыкают — не так, скорее всего, это будет работать»
ИИ как мирный атом. В числе прочего Нурутдинов продемонстрировал ролик, где крошечный дрон, оснащенный распознающей камерой и взрывчаткой, ведущий запускает прямо в зал. Тот распознал среди людей заданный манекен, подлетел к нему и взорвался, пробив искусственный череп. Потом картинка меняется, и некий Стюарт Рассел, профессор компьютерных наук из Беркли, говорит, что тысячи таких дронов составят конкуренцию любому ядерному оружию, им можно задать любую цель. «Но опасаться стоит не только искусственного интеллекта, равного человеку. Опасаться стоит и использования существующих технологий ИИ для решения вот таких задач», — подчеркнул Нурутдинов.
Человек уже с детства интегрирован в компьютер. «Люди перестали забывать смартфоны 10 лет назад — они воспринимают их как часть себя. Когда вы думаете, что чип куда-то втыкают — не так, скорее всего, это будет работать. Ребенок — крайне пластичное существо — с детства интегрирован в смартфон. По сути, это чип и есть. И дальше вся индустрия продолжается: умные часы — это же протез на самом деле. Наушники, очки виртуальной реальности. Человеческий разум отвергает модель прямой интеграции с компьютером, предложенной фантастами, но это происходит на другом уровне. И это огромная проблема: мы не совсем понимаем, что с нами происходит, когда становимся единым целым со всем этим», — констатировал Нурутдинов, добавив потом, что чем более плотные связи с виртуальным пространством, тем меньше реального интеллекта нужно человеку.
«Хотите или нет, но вы должны знать основы каких-то алгоритмов и программирования. Это позволяет разложить процесс, который вас окружает, на правильные составляющие»
Профессии будущего. О том, чем нужно заниматься молодежи в ближайшее время, чтобы найти себя в мире технологий, спросил директор ООО «Управление информационными проектами» Тимур Якубов. «Во-первых — это психология, психиатрия и антропология. Да, многим само слово „психиатрия“ режет слух, но, изучая такие крайние отклонения, вы начинаете понимать полутона, — поясняет Нурутдинов — Второе — в любом случае computer science. Хотите или нет, но вы должны знать основы каких-то алгоритмов и программирования. Это позволяет разложить процесс, который вас окружает, на правильные составляющие. Но тут нужно понять, кто станет твоим проводником в еще большем хаосе, чем в психологии. Третье — нейробиология».
Искусственный интеллект и татарская душа. «Возьмем „Яндекс.Алису“, там русский язык распознается хорошо и воспроизводится речь. На мой взгляд, такую работу надо провести и с татарским. Многие вещи не просто оцифровать, а нужно раскладывать на наборы символов. Но надо это делать, использовать искусственный интеллект для создания сервисов, которые есть в других языках», — заключил Нурутдинов.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 17
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.