Александр Радулов: «Меня подкупало, что в Казани ставят самые высокие задачи. Не было вопросов, на которые я не мог получить ответы. Также я примерно знал, кто будет тренером» Александр Радулов: «Меня подкупало, что в Казани ставят самые высокие задачи. Не было вопросов, на которые я не мог получить ответов. Также я примерно знал, кто будет тренером» Фото: Сергей Елагин

«Это был последний шанс»

— Александр, наверняка у вас было много вариантов продолжения карьеры, почему выбрали Казань?

— Возможно, и были какие-то переговоры, но до меня это не доходило, я ни с кем не встречался — сразу решил, что еду в Казань. Меня полностью устраивали условия, которые предложил «Ак Барс». Я знаю, чего он хочет в спортивном плане, какие цели имеет. Мне это важно, потому что не люблю проигрывать. Меня подкупало, что в Казани ставят самые высокие задачи. Не было вопросов, на которые я не мог получить ответов. Также я примерно знал, кто будет тренером.

— Когда начались переговоры?

— Во время плей-офф, когда мы играли с «Калгари». Я остался в запасе, созвонился с агентом в России. Он сказал, есть предложение продолжить карьеру. Я ответил, что надо подождать, пока закончится контракт в НХЛ. Через неделю после окончания плей-офф прилетел в Россию, отдохнул недели три, и мне сказали, что Марат Валиуллин (генеральный менеджер «Ак Барса» — прим. авт.) в Москве. Встретились, обсудили все варианты и через 3–4 дня я подписал контракт.

— Одной встречи хватило, чтобы обо всем договориться?

— Именно так.

— Некоторые болельщики «Салавата» обиделись на вас после перехода в «Ак Барс»…

— Я комментарии вообще не читаю. Мне в Уфе нравилось, все устраивало, но прошло много времени, к тому же после «Салавата» я играл в ЦСКА. Могу точно сказать, что вариантов с «Салаватом» у меня не было. Разговоры пошли уже после того, как я подписал контракт с Казанью.

— В ЦСКА дают понять, что переговоры с вами не вели принципиально — из-за вашего отъезда в НХЛ в 2016 году…

— Тем летом ЦСКА очень хотел переподписать контракт со мной, я был благодарен за этот интерес, но уверял руководителей, что вижу себя только за океаном. В финансовом плане предложение армейцев было намного лучше, но я сразу сказал, что уеду. Мне было 30 лет — последний шанс. Кто-то меня поймет, кто-то скажет, что я поступил неправильно. У взрослых людей разные взгляды на ситуацию.

Олег Знарок (слева) и  Александр Радулов (в центре) в составе сборной России Олег Знарок (слева) и Александр Радулов (в центре) в составе сборной России Фото: © Александр Вильф, РИА «Новости»

«Знарок и сборная? Все в прошлом» 

— Ваша главная мотивация сегодня?

— Люблю хоккей, этот азарт. Когда становишься старше, понимаешь, что время нельзя откатить назад, поэтому хочу насытиться. Как только у меня пропадет желание играть в хоккей, не буду пытаться отсрочить свой уход.

— Фигура главного тренера была определяющей для вас при выборе клуба?

— Не знаю, а сейчас этого, наверное, уже и не поймешь. И, когда обсуждали переход, не было точно известно, кто станет тренером.

— К Дмитрию Квартальнову бы поехали?

— Да, с ним у нас хорошие отношения.

— Что подумали, когда узнали, что команду возглавит Олег Знарок?

— Нормально отнесся. Знарок — требовательный тренер, и меня это вполне устраивает. Мое дело — выходить на лед и доказывать, что меня не зря позвали в «Ак Барс». Хочется оправдать доверие.

— Созванивались со Знарком до или после подписания контракта?

— Один раз. Обсуждали, что есть вариант с «Ак Барсом». Это было просто формальное общение.

— При Знарке в сборной вас не вызвали в национальную команду, ходили слухи о конфликте. Он был?

— Это в прошлом.

«Каждый должен брать лидерские качества на себя. Надо общаться и приходить к общему мнению» «Каждый должен примерять лидерские качества на себя. Надо общаться и приходить к общему мнению» Фото: Сергей Елагин

«Мы должны наступить на свое эго»

— Помимо спортивных факторов, что еще подтолкнуло к возвращению в РФ?

— В первую очередь близкие. Старший сын и родители в России. Раньше они спокойно могли прилететь ко мне на 1,5–2 месяца, а последние полтора года не могли толком видеться — то ковид, то спецоперация. Родители уже немолодые, чтобы с 6-летним ребенком лететь через весь мир с несколькими пересадками.

— Как вам Казань?

— Она была современным городом еще во время моей карьеры в Уфе. Здесь все приближено к Москве. Так же было в Уфе. Поэтому проблем с отъездом из столицы не возникло. Пока времени, чтобы прогуляться по Казани, особо не было, но все нравится.

— Вы провели с командой месяц, сыграли несколько матчей. Как вам атмосфера в раздевалке? С одной стороны, хорошо, когда столько звезд — вы, Зарипов, Шипачев, с другой — это основа для конфликтов…

— Может быть все, но каждый должен примерять лидерские качества на себя. Надо общаться и приходить к общему мнению. Цель у нас только одна — победа в Кубке Гагарина. Мы все должны работать только ради нее и где-то наступать на свое эго.

— Вы говорили, что капитаном команды заслуживает быть Данис Зарипов. Почему сами не хотите им стать?

— Капитана должна выбирать команда или тренерский штаб. Я бы точно не расстроился, если бы капитаном стал Данис. Он много знает и понимает, ветеран нашей команды, выигрывал очень часто.

— Были разговоры, что ему пора завершать карьеру. Тренируясь с ним, понимаете, что он готов отыграть еще сезон?

— И, думаю, не один — он в отличной форме.

«Я бы точно не расстроился, если бы капитаном стал Данис [Зарипов]. Он много знает и понимает, ветеран нашей команды, выигрывал очень много» «Я бы точно не расстроился, если бы капитаном стал Данис [Зарипов]. Он много знает и понимает, ветеран нашей команды, выигрывал очень часто» Фото: ak-bars.ru

«В НХЛ люди зарабатывают деньги — для них это бизнес»

— Не тяжело было закрывать в своей жизни страницу НХЛ?

— Нет, я и до этого так же ездил. Я бы спокойно мог еще поиграть в НХЛ — не в «Далласе», так в другой команде, но кто знает, что было бы. Я принял другое решение.

— В «Далласе», когда игра не шла, вы чувствовали, что к вам меняется отношение?

— Всегда так происходит. Я сам изменился, стал взрослее. В клуб пришли молодые игроки, которым есть что доказывать. В НХЛ люди зарабатывают деньги — для них это бизнес. Хочешь не хочешь, но со временем понимаешь, что это ключевой фактор.

— Насколько тяжело было перестроиться с роли лидера на запасного?

— Изнутри терзало. Но я осознавал, что хоккей — командный вид спорта: надо приносить пользу, и если не получается голами, то делать это другими способами — выполнять грязную работу, зарабатывать удаления. Старался играть как умею. Обид не было. Всегда пытался отбарабанить свои заработанные минуты на льду.

— Ситуация задела ваше самолюбие?

— Это всегда бьет по тебе. Я не капризничал и продолжал работать. Не хочется говорить, что кто-то виноват, да и с себя я ответственности не снимаю. Может, что-то не так делал или недоработал где-то. Это все на моей совести. Тренер видит ситуацию по-другому. Если я считаю, что он в определенный момент перестал мне доверять, то это просто мое мнение. Да, неприятно, что сажают в запас, но что сделаешь? Есть контракт — ты выходишь и играешь сколько дают. Я как-то просил обмен в другой клуб, но не получилось.

«Если я считаю, что он в определённый момент перестал мне доверять, то это просто моё мнение. Да, неприятно, что сажают в запас, но что сделаешь? Есть контракт — ты выходишь и играешь, сколько дают» «Если я считаю, что он в определенный момент перестал мне доверять, то это просто мое мнение. Да, неприятно, что сажают в запас, но что сделаешь? Есть контракт — ты выходишь и играешь сколько дают» Фото: © Andrew Dieb/Icon Sportswire / imago sportfotodienst / www.globallookpress.com

 Были мысли о том, что вы уже не тянете скорости НХЛ?

— В физическом плане все было нормально. В сезоне 2020/21 я получил травму и пропустил более полугода, хотя начал тот чемпионат хорошо. Мы провели 11 игр, у меня было 12 очков. Но в матче с «Коламбусом» я надорвал пах. Мне говорили, что нужно делать операцию, но я играл на обезболивающих. Играл-играл, и спустя пару недель ситуация повторилась, стало еще хуже. Я выбыл на полгода, хотя если бы сделал операцию изначально, то восстановился бы за 4–5 недель. После восстановления чувствовал себя нормально. Играл в третьем звене, но, кроме большинства, времени на льду толком не получал. Самочувствие было хорошим, показатели оставались на уровне, но тренеры считали иначе. В один момент пришел еще мальчишка, 1999 года рождения, — Джейсон Робертсон, который неплохо себя показал. И потихоньку-потихоньку получилось, что мое место заняли.

— Возможно, в «Далласе» понимали, что у вас последний сезон и нет смысла делать на вас ставку…

— Может быть. Как я говорил, в НХЛ хоккей — это бизнес. С точки зрения менеджмента, это нормальная ситуация, потому что у них много задрафтованных игроков, которых надо внедрять в состав.

— Внутри коллектива к вам менялось отношение?

— Нет. Отношения были хорошими, некоторые даже не понимали, почему меня задвигают на задний план, интересовались моими делами.

— Вы тогда не забивали 29 матчей — такое впервые в вашей карьере?

— Был период из 27 матчей в «Нэшвилле». У меня там в каждой второй игре был голевой момент, который я создавал сам. Просто не мог забить, и игровое время стало уменьшаться. Тяжело, когда не можешь избавиться от таких неудач. Обиднее, когда почти все сделал для гола — обыграл, поборолся, а результата нет. На скамейку приезжаешь и думаешь: «Ну как так-то, ***?!»

— Сейчас среди спортсменов модно иметь своего психолога, ментального коуча. Не пользовались их услугами?

— Нет. В «Далласе» был какой-то мужчина, который с командой разговаривал. Проводили обязательные собрания — идешь и слушаешь, что он скажет. Но я не понимал, какая помощь может быть от этого. Я себя в тупик не загонял. Рано или поздно шайба должна была залететь в ворота. В итоге я забил и моменты пошли. Но потом — бам, и опять не пошло. Игровое время уменьшилось. Приходилось выходить на 6–7 минут, а я всегда играл много. Мне было тяжело просто сидеть на лавке. Впервые с таким столкнулся и не понимал, как с этим быть.

«Никогда не берег себя. Мне всегда хочется играть на максимуме. Ни себе, ни партнёрам никогда не позволяю играть вполсилы» «Никогда не берег себя. Мне всегда хочется играть на максимуме. Ни себе, ни партнерам не позволяю играть вполсилы» Фото: Сергей Елагин

«Ты можешь быть хорошим игроком, но это надо постоянно доказывать» 

— У вас ведь и раньше были проблемы с пахом, в сборной, например, 7 лет назад. Это был рецидив той травмы?

— Тогда я был моложе и мог эту травму залечивать без серьезных последствий. Если я дергал мышцу, спустя некоторое время после реабилитации приходил в себя и снова мог играть. Потом, в НХЛ, я уже сильно надорвал эту мышцу. Мне дали какое-то время на восстановление, думали, что само заживет, как это было раньше, но становилось только хуже. Я не мог нормально ускориться, не играл в полную силу. Сезон только стартовал, потому приняли решение, что нужна операция.

— Это самая серьезная травма в вашей карьере?

— Да. У меня никогда не было травм, после которых я пропускал несколько месяцев. Когда осознал, что остался без хоккея на год, было тяжело. Но меня поддерживали жена и ребенок, старший сын приезжал с родителями. Тяжелее было потом, когда началась реабилитация и надо было заново готовиться к сезону. Врачи говорили, что определенные вещи делать нельзя, хотя раньше их выполнял и спокойно готовился. Приходилось искать альтернативы, из-за этого был дискомфорт. Пах в первое время еще болел, но меня о подобном предупреждали.

— После операции риск рецидива уменьшился?

— Надеюсь, да. Операция прошла хорошо, реабилитация — тоже. В прошлом сезоне меня ничего не беспокоило.

— Некоторые спортсмены после травмы предпочитают беречь себя на льду…

— Никогда не берег себя. Мне всегда хочется играть на максимуме. Ни себе, ни партнерам не позволяю играть вполсилы.

— Тем, кто пишет, что Радулов уже не тот, что можете ответить?

— Я читал интервью Ромы Скворцова, где в заголовке был кликбейт (телекомментатор сказал, что Радулов был главной звездой КХЛ до своего отъезда в Америку, а теперь ему заново нужно доказывать свой статус — прим. авт.). Он правильно говорит, что мне надо заново подтверждать свою состоятельность. Это нормально, в любом виде спорта так. Звезды только на небе. Ты можешь быть хорошим игроком, но это надо постоянно доказывать.

«Мне нравится Россия. Кто-то посчитает это странным, но я — нет» 

— По контракту с «Ак Барсом» у вас большая зарплата и бонусная часть. Насколько бонусы выполнимы?

— Увидим. Что сейчас говорить об этом? Надо доказывать и играть. Когда команда выигрывает, все легче происходит.

— В Америке у многих спортсменов есть личные финансисты. У вас он был?

— Он и есть. Но этот человек ничего не может сделать без меня или моего одобрения. Все контролируется.

— Вы вкладываете в недвижимость за океаном или в России?

— Только в России. Я же здесь собираюсь жить.

— После карьеры?

— Да, хочу остаться здесь. Тут мои родные и близкие, мне нравится Россия. Кто-то, может, считает это странным, но я — нет.