Михаил Крутихин: «Покупатели отказываются от российской нефти по репутационной причине»

Михаил Крутихин: «У нас и без санкций был очень скудный набор стимулов экономического роста. Точнее говоря, его практически не было все последние 10 лет» Фото: соцсети

«До 60 процентов российского федерального бюджета — это поступления от нефти и газа»

— Михаил Иванович, давайте начнем с тех санкций, которые против нас уже введены и начали действовать. Какой урон они наносят нашей нефтегазовой отрасли и экономике в целом?

— Официального запрета на экспорт нефти и газа из России не вводилось. Были отдельные страны, которые отказались от закупки этого вида товарно-сырьевой продукции. Это Соединенные Штаты Америки, Канада, постепенно Великобритания, полностью Австралия, которая и так ничего не покупала. Однако главная проблема для российского бюджета заключается даже не в этих отдельных санкциях со стороны отдельных государств, а в том, что, во-первых, от российской нефти покупатели отказываются по репутационной причине, а во-вторых, банки, испытывающие в полной мере финансовые санкции, не хотят проводить платежи за приобретение российских энергоносителей. Причем во втором случае это банки не только американские, европейские, австралийские, но еще и китайские.

То есть санкции тут многократные и очень разнообразные. Мы уже видим, что примерно половина российского нефтяного экспорта (сырая нефть и нефтепродукты), не осуществляется. Даже те партии нефти и нефтепродуктов, которые были отгружены в танкеры, очень часто остаются на рейде или где-то в океане, не находя покупателей. Таким образом, можно сказать, что 50 процентов российского нефтяного экспорта уже как бы в прошлом. А это очень важно, потому что, когда говорят, что от нефти и газа зависит примерно 27–28 процентов российского федерального бюджета, то это не соответствует истине. Данные цифры покрывают всего лишь три налога. Это налог на добычу полезных ископаемых, вывозная экспортная пошлина и акциз на нефтепродукты. Но кроме этого надо учесть государственную долю дивидендов, которые тоже идут в бюджет, надо учесть налог на прибыль компаний, надо учесть налог на заработок сотрудников компаний и много других налогов, пошлин и сборов. И вот если мы все это учтем и подсчитаем, то увидим, что суммарно где-то, может быть, даже до 60 процентов российского федерального бюджета — это поступления от нефти и газа. Потому санкции в данном направлении — это серьезный удар, и нефтяные компании его уже чувствуют.                       

— Директор-распорядитель международного валютного фонда Кристалина Георгиева сказала в интервью американскому телеканалу CBS, что российскую экономику ждет глубочайшая рецессия из-за санкций, которая отразится на всех жителях страны. Так ли это на самом деле?

— Мне очень не нравятся такие формулировки, поскольку из них не прослеживаются причинно-следственные связи. Получается, что некие санкции непонятно почему и за что на нас с неба свалились. Из-за какой-то русофобии. Говорить надо, что не зарубежные санкции наносят удар по российской экономике, а военная спецоперация, начатая нашей страной. Санкции в данном случае не исходная позиция, а последствия.

Что касается рецессии, то она, без сомнения, произойдет. У нас и без санкций был очень скудный набор стимулов экономического роста. Точнее говоря, его практически не было все последние 10 лет. Экономика если и росла, то в пределах арифметической погрешности. Таким образом, мы балансировали на грани рецессии. Теперь мы в нее влезем, и она, конечно, отразится в большей или меньшей степени на всех гражданах. Но еще раз повторяю, санкции — это последствия действий, предпринятых самой Россией. То есть первопричина рецессии не они.

«До 60 процентов российского федерального бюджета — это поступления от нефти и газа. Потому санкции в данном направлении — это серьезный удар, и нефтяные компании его уже чувствуют» Фото: Liu Mancang/XinHua / www.globallookpress.com

«Надо ждать резкого ухудшения качества жизни всего российского населения»

— Глава МВФ, а также ряд отечественных и международных экспертов не исключают дефолта в России. Если это случится, какие последствия может иметь?

— Как сказали иностранные агентства, оценивающие возможности России, дефолт неминуем. Это будет выражаться в неспособности России выполнить свои долговые обязательства по государственному суверенному долгу. Сейчас мы уже видим, что с гигантским трудом «Газпрому» и «Роснефти» удалось оплатить свои подошедшие к выплате облигации, бонды и так далее. Я думаю, что эти случаи будут множиться и Россия не сможет получить никакие деньги взаймы и никакие кредиты для перекредитования и расчетов по обслуживанию своих долгов. Кредитные линии для России одну за другой закрывают. Вариться придется в собственном соку на те остатки долларов, которые немножко накопили в банках. Остальное же все находится под арестом. В том числе по факту и золотой запас страны, потому что в нынешних условиях никто не купит российское золото.   

Мало того, если продлится эта военная операция, то российскую экономику ждет не только глубокая и затяжная рецессия, но и перевод всей страны на рельсы военно-мобилизационной экономики. Что это будет означать в повседневной жизни? Закручивание гаек во всех сферах, отказ от возможностей получения импортных товаров, вечные дефициты. А как вы хотели? Люди уже привыкли к полным полкам магазинов и перестали задумываться о том, что не менее 70 процентов товаров на этих полках — импортные. Потому надо ждать резкого ухудшения качества жизни всего российского населения.

— Какие сектора экономики у нас сейчас будут страдать, помимо нефтегаза?            

— Да все будут страдать. Посмотрите, что такое, скажем, наша автомобильная отрасль. Это же в основном просто сборка. Зарубежные компоненты массово присутствуют даже, казалось бы, в самых что ни на есть отечественных брендах. В итоге тот же АвтоВАЗ без иностранных компонентов был вынужден прекратить работу. Похожая картина на КАМАЗе. Санкции оставили его без ряда комплектующих. Сейчас там лихорадочно ищут замену этим деталям в России, но, по прогнозам экспертов, отказ от иностранных запчастей значительно повлияет на качество грузовиков, а попытки завезти аналоги из Азии могут провалиться, так как, наложив санкции, Запад пристально следит за этим стратегическим заводом РФ. Как, впрочем, и за всеми остальными.   

Авиационная отрасль практически умерла. Даже те самолеты, которые находятся в лизинге у российских компаний, надо возвращать, потому что никто не собирается продлевать контракт.

Если мы посмотрим практически на любую отрасль, то увидим, что без кооперации с иностранными технологиями, с иностранными товарами и иностранными капиталами развиваться вообще невозможно. Без сотрудничества с другими странами в современном мире вы не только не сделаете отвечающий требованиям сегодняшнего дня самолет — вы даже утюг, электрический, современный и передовой, не сделаете без кооперации и взаимодействия с заграничными партнерами. Поэтому, в какую отрасль вы ни заглянете, везде нас ожидает крах или как минимум откат в 80-е годы. Посмотрите на Кубу — какая там техника, оборудование, товары, да и жизнь вообще, и вам многое станет понятно. 

«Авиационная отрасль практически умерла. Даже те самолеты, которые находятся в лизинге у российских компаний, надо возвращать, потому что никто не собирается продлевать контракт» Фото: «БИЗНЕС Online»

                    «Татнефть», как и все коммерческие компании нефтегазового сектора России, ждут нелегкие времена»  

— Сейчас у нас много говорят о том, что нефтегазовый сектор очень хорошо подготовился к санкционной войне. Что он сейчас гораздо сильнее и независимее, чем был даже в 2014 году. Скажите, это действительно так или он все-таки пропускает удары?

— Конечно, пропускает удары. Если сравнивать с 2014 годом, то да, мы стали сильнее. А в остальном это все благозвучная риторика. Никаких особых мер в нефтегазовой отрасли не принималось и не принимается.

— Какие компании нефтегазового сектора чувствуют себя наиболее устойчиво, а какие пострадают больше всего?

— Пострадают абсолютно все. Но российские компании ведь не однородны как по форме собственности, так и по модели управления. Есть коммерческие компании, в которых политика и стратегия развития определяется акционерами и которые заняты главными делами любой бизнес-структуры — это максимизация прибыли и минимизация издержек. Есть государственные компании вроде «Газпрома» и «Роснефти». Их так называемый менеджмент, посаженный туда непонятно по каким критериям отбора и профессиональным качествам, совершенно не заинтересован в конечном результате в виде получения прибыли, поскольку там часто есть политизированные проекты, которые никогда никакой прибыли не принесут. А те, кто управляет компанией, зарабатывают не на конечном результате деятельности фирмы или корпорации, а в процессе. В выборе самых дорогостоящих решений, в коррупционной работе с подрядчиками, в раздувании бюджетов и далее в том же духе. Давайте прямо говорить: такая публика «распиливает бабло» в процессе своей деятельности на занимаемых постах, а не зарабатывает на грамотных коммерческих решениях и не думает о бизнес-перспективах того, чем она руководит.           

— Если можно, расскажите более подробно о «Татнефти». Ее ждет похожая участь?

— У «Татнефти» будут те же проблемы, что и у других нормальных коммерческих компаний. Придется сокращать добычу, отказываться от бурения новых скважин, может быть, даже останавливать и консервировать какие-то наименее эффективные работающие скважины. То есть готовиться надо к тому, что нефти будет продаваться меньше и прибыли, соответственно, тоже окажется меньше.   

— А переориентироваться на какие-то другие рынки она сможет?

— Нет. «Татнефть» находится в исключительном положении, потому что она добывает тяжелую, более дешевую нефть, но экспортирует она официально нефть марки Urals, которая идет на экспорт в смеси с легкими сортами. Поэтому по факту «Татнефть», скажем так, зарабатывает в том числе на продукции других нефтяных компаний, у которых более легкая, а значит, более дорогая нефть. Это сделано российским руководством по политическим причинам. Если выделить татарстанскую нефть в отдельный экспортный поток и не смешивать с другими, то выручки «Татнефти», а значит, и прибыли Республики Татарстан резко бы сократились. С точки зрения руководства страны, это невозможно позволить, и потому все остальные нефтяные компании, к сожалению, были вынуждены согласиться с такой политикой российских властей. В нынешний кризис «Татнефть», как и все коммерческие компании нефтегазового сектора России, ждут нелегкие времена. 

«Татнефть» находится в исключительном положении, потому что она добывает тяжелую, более дешевую нефть, но экспортирует она официально нефть марки Urals, которая идет на экспорт в смеси с легкими сортами» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Какие китайцы пойдут против интересов США, чтобы помочь микроскопической экономике?»

— Газ у нас идет в основном в Европу. Перебоев и проблем с поставками и транзитом нет?

— Все долгосрочные контракты по газу выполняются. На магистралях никаких проблем нет. Сколько есть долгосрочных контрактов — все они выполняются в тех направлениях, где есть потребители по этим контрактам. Идет прокачка газа даже по территории Украины, несмотря на то, что там две компрессорные станции все-таки пострадали. Украинцы никогда не подводили Россию и всегда свои транзитные обязательства выполняли, несмотря на то, что было много разговоров, дескать, они газ воруют. Конечные потребители этого никогда не подтверждали. Таким образом, сейчас Россия экспортирует столько газа, сколько она может.

— А кроме Европы куда еще наш газ идет? В Китай, в Корею, вообще в Азию или куда?

— На восток наш трубопроводный газ идет по трубопроводу «Сила Сибири». Там постепенно к 2024 году мощности должны вывести на проектные. 38 миллиардов кубометров в год должны качать в Китай. В прошлом году прокачали 10 миллиардов кубометров. Сколько в этом прокачают — пока неизвестно.      

— Сейчас же на газ очень высокие цены. Должны быть и сверхприбыли от его продажи. Мы их получаем?

— Россия эти деньги пока получает регулярно и исправно. Конкретные случаи задержки поступления денег за продажу этих объемов пока неизвестны, но думаю, что в будущем проблемы такого рода будут из-за финансовых санкций.

— Вы говорите, что наш бюджет продолжает зависеть от нефтегазовых поступлений более чем на 60 процентов. Когда и насколько он начнет ощущать результаты санкционного давления?

— Этого я не могу сказать. Если в прошлом году считалось, что доля России в мировом ВВП — 1,7 процента, то в этом году больше чем 0,8 процента в мировом ВВП Россия не получит. О чем это говорит? О том, что наша огромная и богатейшая в плане ресурсов всех видов страна имеет микроскопическое значение для мировой экономики и мирового сообщества. И это значение неуклонно сокращается. Проецируйте это сокращение на бюджет, его размеры и наполнение.         

«Если сравнивать те рынки, на которые мы газ поставляем, то все будет наглядно видно. 200 миллиардов кубометров в теории можно продать в западном направлении, а Китай больше чем на 38 плюс 10 миллиардов не соглашался никогда» Фото: Daniel Reinhardt/dpa / www.globallookpress.com

— Говорят, что России придется искать новых партнеров на Востоке и в Азии. Насколько это реалистично?

— По нефти повернуть что-то еще на восток просто невозможно. Логистически мощность всех маршрутов, которые могут идти в Китай, — это 80 миллионов тонн в год. Это примерно 1,5 миллиона баррелей в сутки. И они уже сейчас полностью выбираются. То есть дополнительно никакой нефти физически в Китай поставить невозможно.  

— По нефти понятно. А газовые европейские поставки в Китай мы можем развернуть?

— Нет. Наши основные газовые промыслы никак не связаны трубопроводами с Китаем. Если мы начнем туда трубу строить, то это, во-первых, займет несколько очень долгих в нынешних обстоятельствах лет. А во-вторых, почему кто-то думает, что Китаю эти поставки будут нужны? Китай не соглашался на то, чтобы через какие-то новые маршруты ему какие-то дополнительные объемы газа перебрасывали. Ему этот газ не нужен.

Если сравнивать те рынки, на которые мы газ поставляем, то все будет наглядно видно. 200 миллиардов кубометров в теории можно продать в западном направлении, а Китай больше чем на 38 плюс 10 миллиардов не соглашался никогда. Потому все эти разговоры о том, что мы уйдем с западных рынков и тут же найдем им замену в Азии, что Китай купит у нас любые объемы углеводородов, не имеют под собой реальной основы. Это все эмоционально-политическая риторика, и не более того.

— По-вашему, если мы теряем рынки на западе, никакой компенсации на востоке мы не получим?  

— Да, этих рынков нет.

— Как у нас в целом складываются отношения с Азией и с Ближним Востоком?

— А никак. Есть соглашение ОПЕК+, в рамках которого Россия вроде бы соглашается со всеми квотами всем остальным. Ей сейчас позволяют по данным квотам столько-то добывать, но она не может выбрать эти квоты и добывает столько, сколько ей разрешают. То есть Россия там вроде декорации, вот, смотрите, в нашем альянсе два самых крупных производителя нефти — Саудовская Аравия и Россия. Видите, какие мы авторитетные. Третьи по размеру добычи — США, но они в этом не участвуют.

— Если абстрагироваться от нефти и газа, то как китайцы воспринимают Россию, с вашей точки зрения?   

— Китайцы никого не воспринимают иначе как варваров, которые живут за пределами Китая. Для них существует устоявшаяся градация — есть китайцы, и есть весь остальной мир. Если это не затрагивает китайские интересы, им совершенно наплевать, кто и что там в этом мире делает.

Нас они прагматически воспринимают. Там, где можно от нас что-то взять, получить какую-то пользу, они берут и будут брать. Где для них необходимости и выгоды нет, они нам ни в чем помогать не станут. На китайцев в этом плане рассчитывать не стоит.

Сравните: гигантский Китай, огромная экономика, которая как минимум не меньше экономики Соединенных Штатов, и Россия, чья экономика меньше 1 процента мирового ВВП. Ну какие китайцы пойдут против интересов США с их санкциями, станут злостно игнорировать и нарушать эти санкции для того, чтобы помочь микроскопической экономике?

— А разве наше сырье, зерно, какие-то оружейные и космические технологии, атом и прочее Китаю не нужно?

— Когда будет нужно, он это все получит.