«Активного способствования раскрытию преступления в действиях Мусина суд не усматривает», — заключил судья. Экс-банкир фактически не помогал следствию, а его защита вовсе заявляла, что в его действиях нет состава преступления «Активного способствования раскрытию преступления в действиях Мусина суд не усматривает», — заключил судья. Экс-банкир фактически не помогал следствию, а его защита вовсе заявляла, что в его действиях нет состава преступления

Пять лет зачтутся

Психически здоров и на учете у нарколога не состоит — с этих слов начался финальный день приговора для Роберта Мусина. Такую характеристику основателю Татфондбанка дал федеральный судья Наиль Камалетдинов, который два года рассматривал главный уголовный процесс в истории современного Татарстана. Два месяца он провел в совещательной комнате, два дня — оглашал свое решение. В понедельник Камалетдинов «засветил» ключевую интригу, признав Мусина виновным по пяти пунктам обвинения, т. е. шансов на оправдание и свободу банкиру не оставил. Но каким же будет срок?

Отягчающих обстоятельств по делу не нашлось, зато суд принял во внимание целый букет смягчающих. «Частичное признание вины подсудимым в ходе судебного заседания, признательные показания в ходе предварительного следствия, привлечение к уголовной ответственности впервые, наличие двух малолетних детей, предпенсионный возраст, положительные характеристики, наличие памятных наград, занятие благотворительностью, наличие тяжелых заболеваний, а также состояние здоровья родственников», — перечислил судья.

597 дней он уже «оттрубил»: все, что нужно знать о деле Мусина

Также суд учел смягчающие обстоятельства по трем конкретным эпизодам: с выводом залогов (АС РТ признал соглашение о расторжении договоров залога недействительным, поэтому пострадавшая сторона была частично восстановлена в правах), с переуступкой прав требования по кредитам Бинбанку (было заключено мировое соглашение, поэтому у потерпевшего претензий нет), с подложным залогом по кредиту ЦБ в 3,1 млрд рублей (ущерб был частично возмещен).

Пока все это озвучивал судья, зал замер, затаив дыхание в ожидании окончательного решения. Мусин по-прежнему, как и накануне, молча смотрел в пол, спрятав руки за спину. Его адвокат Алексей Клюкин внимательно смотрел на судью.


«Активного способствования раскрытию преступления в действиях Мусина суд не усматривает», — заключил судья Камалетдинов. По его словам, экс-банкир фактически не помогал следствию, а его защита вовсе заявляла, что в его действиях нет состава преступления.

«Исходя из характера и степени общественной опасности конкретных обстоятельств, совершенных подсудимым преступлений, данных о его личности, суд приходит к убеждению, что исправление Мусина в целях предупреждения совершения новых преступлений будет достигнуто только при назначении наказания в виде длительного лишения свободы в условиях изоляции от общества», — зачитал судья. И только после этих слов окончательно стало понятно, что для Мусина это последние минуты на свободе.

Но до этого, впрочем, еще было несколько страниц приговора. Для начала суд лишил Мусина всех госнаград — медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, медали «За доблестный труд» и звания «Заслуженный экономист РТ». «Совершенные Мусиным тяжкие преступления перечеркивают его прежние заслуги», — пояснил Камалетдинов. Затем суд запретил ему занимать управленческие должности в коммерческих организациях на 3 года.

И через кассу, и через Цюрих: прокурор раскрыл детали, как Мусин «доил» ТФБ

Разрешена и судьба гражданского иска. Изначально АСВ заявляло требования на 53 млрд рублей, затем снизило их до 47 млрд рублей. Судья, впрочем, урезал их еще вдвое. Он объяснил это тем, что сумма ущерба в ходе оглашения приговора была изменена (только по последнему эпизоду она снизилась с 27 млрд до 5,2 млрд рублей), а по ряду эпизодов иски он оставил без движения, признав право АСВ обращаться в суд дальше в гражданском порядке. «Гражданский иск потерпевшего частично подлежит удовлетворению на сумму 23,3 миллиарда рублей», — зачитал судья.

Затем он объявил, что по двум преступлениям Мусин вовсе подлежит освобождению от наказания. Речь об эпизодах с выдачей кредитов фирмам «Аида и Д» и «Казанская сельхозтехника». Дело в том, что по ч. 1 ст. 201, на которую были переквалифицированы действия Мусина, сроки давности составляют 6 лет. По первому эпизоду они истекли 31 мая 2021 года, по второму — в августе 2019-го. Впрочем, даже это не помогло Мусину избежать большого срока.

Как судья оценил наказание по каждому эпизоду?

  • выдача кредитов ГК «ДОМО» (ч. 2 ст. 201 УК РФ) — 8 лет и 6 месяцев лишения свободы с лишением права занимать управленческие должности в коммерческих организациях на 3 года;
  • выдача кредита «Аида и Д» (ч. 1 ст. 201) — 3 года и 6 месяцев лишения свободы, от наказания освободить в связи с истечением срока давности;
  • переуступка прав требования по кредитам Бинбанку (ч. 1 ст. 201) — 2 года и 9 месяцев лишения свободы;
  • получение кредита ЦБ по подложному залогу (ч. 1 ст. 201) — 3 года лишения свободы;
  • выдача кредита «Казанской сельхозтехнике (ч. 1 ст. 201) — 3 года и 6 месяцев лишения свободы, от наказания освободить в связи с истечением срока давности;
  • массовый вывод залогов (ч. 2 ст. 201) — 6 лет лишения свободы с лишением права занимать управленческие должности в коммерческих организациях на 3 года.

«В совокупности преступлений путем частичного сложения окончательно назначить Мусину наказание в виде 12 лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима, — зачитал судья. — Взять Мусина под стражу в зале суда». После этих слов в зал вошли двое полицейских с наручниками, готовые тут же увести экс-банкира под арест. Весть о своем скором отбытии в места не столь отдаленные Мусин воспринял без слез и эмоций, стоически. Но пока продолжал слушать вердикт суда.

Первый эпизод, который вменялся экс-банкиру, был связан с выдачей кредитов ГК «ДОМО» и ООО «Бытовая электроника». Суд пришел к заключению, что Мусин злоупотребил своими полномочиями при выдаче аффилированным с ним компаниям необоснованных кредитов на сумму порядка 18 млрд рублей. Его действия судом были квалифицированы по ч. 2 ст. 201 УК РФ.

Второй эпизод связан с выдачей невозвратного кредита без залога и поручительств семейной фирме «Аида и Д» в объеме 133,7 млн рублей и процентов в 3,9 млн рублей. Судья Камалетдинов удалил проценты и квалифицировал действия Мусина по ч. 1 ст. 201 УК РФ.

Третий эпизод относится к злоупотреблению Мусиным полномочий при уступке права требования по 32 кредитам Бинбанку. Ущерб по эпизоду составил 2,7 млрд рублей, а квалифицировано деяние было по ч. 1 ст. 201 УК РФ, хотя запрашивалась более суровая часть 2.

Четвертый эпизод связан с получением кредита в ЦБ на 3,1 млрд рублей по подложному залогу в виде кредитных договоров с ТАИФом. Не вдаваясь в детали всех этих перипетий, о которых мы неоднократно писали, остановимся только на решении судьи. Эпизод получил квалификацию по ч. 1 ст. 201 УК РФ, т. к. ущерб по нему не повлек за собой тяжких последствий для ТФБ, а только для ЦБ.

Пятый эпизод по кредиту «Казанской сельхозтехнике» на 253 млн рублей, которые осели в офшорах, суд также квалифицировал по ч. 1 ст. 201 УК РФ.

Шестой эпизод, который вчера не успели заслушать в суде, относился к выводам залогов на 20 млрд рублей по невозвращенным кредитам на 7,1 млрд рублей.

Речь шла об эпизоде с выводом залогов по обязательствам компаний ГК «ДОМО», которые предоставили в ТФБ компании «Интерстар», «Ягодинская слобода», Казанский хлебозавод №3, ПСО «Казань», ГЖФ и Зеленодольский завод им. Горького, — всего на сумму порядка 7 млрд рублей с залогами на 20 млрд рублей. Все эти обязательства были выведены незадолго до краха банка, лишив конкурсную массу внушительной части средств. По этой причине гособвинение в прениях квалифицировала действия Мусина с выводом залогов как злоупотребление полномочиями, приведшее к тяжким последствиям, т. е. ч. 2 ст. 201 УК РФ. А защита экс-банкира, напомним, настаивала на том, что имело место быть преступление по ч. 2 ст. 195 УК РФ («Неправомерное удовлетворение имущественных требований отдельных кредиторов за счет имущества должника заведомо в ущерб другим кредиторам, если это действие совершено при наличии признаков банкротства и причинило крупный ущерб»).

Судья Камалетдинов с такой трактовкой Мусина не согласился, но и к гособвинению у него были вопросы. Да, по решению суда, имело место злоупотребление полномочиями с тяжкими последствиями, но не совсем в тех объемах, которые насчитали следователи. Прежде всего судья вычеркнул из приговора те кредитные договоры, которые уже фигурировали в первом эпизоде с ГК «ДОМО», ибо это было бы уже «двойным обвинением». Камалетдинов пояснил, что вменяемый ущерб в неполучении основного долга по заведомо невозвратным кредитам не может повторяться с ущербом в виде залогов под эти кредиты. В конечном счете по этому эпизоду судья насчитал ущерб только в 5,2 млрд рублей. Запрашиваемая прокуратурой квалификация ч. 2 ст. 201 УК РФ, несмотря на такое внушительное сокращение ущерба, при этом осталась в силе.

Гособвинение, напомним, в прениях запрашивало для Мусина изначально 14 лет и 9 месяцев заключения. На протяжении всего оглашения приговора, которое растянулось на 1,5 дня, судья то и дело посылал сигналы, что наказание будет, но не таким уж суровым, как требовала прокуратура. Чего в этом только стоит переквалификация большей части действий Мусина на более мягкую часть ст. 201 УК РФ. Но так казалось накануне, сегодня же риторика судьи несколько изменилась в сторону более сурового наказания.

Суд постановил зачесть в 12-летний срок Мусину его отсидку в СИЗО (день в изоляторе за полтора дня колонии) и под домашним арестом (день за день). Точный сокращенный срок в суде не прозвучал, но, по нашим подсчетам, Мусин уже отбыл фактически пять лет от общего наказания. Срок может быть снижен в апелляционной инстанции. Кроме того, после отбытия половины срока осужденный имеет право подать прошение об УДО.

Суд постановил зачесть в 12-летний срок Мусину его отсидку в СИЗО (день в изоляторе за полтора дня колонии) и под домашним арестом (день за день). Точный сокращенный срок в суде не прозвучал, но по нашим подсчетам, Мусин уже отбыл фактически пять лет от общего наказания Суд постановил зачесть в 12-летний срок Мусину его отсидку в СИЗО (день в изоляторе за полтора дня колонии) и под домашним арестом (день за день). Точный сокращенный срок в суде не прозвучал, но, по нашим подсчетам, Мусин уже отбыл фактически пять лет от общего наказания

Арестованное имущество молчаливого Мусина

Далее значительный объем оглашенного приговора составило перечисление возвращаемых участникам дела документов (в том числе в ТАИФ, НКНХ, КОС, Ак Барс Банк и т. д.), телефонов, компьютеров и т. д., а также всего арестованного семейного имущества Мусина. Получилось на самом деле немало — на все ушло больше 20 минут.

Из арестованного у экс-банкира несколько земельных участков в элитных поселках Зеленодольского, Лаишевского, Верхнеуслонского районов вроде Борового Матюшино, Песчаных Ковалей, Больших Ключей, Медведково и т. д. Целый перечень земельных участков судья перечислил в поселке Обухово — столько, что журналистам на секунду показалось, что судья повторяет одни и те же кадастровые номера, но нет. Кроме того, Камалетдинов перечислил арестованные квартиры Мусина, его жены и дочери в Москве и Казани — на элитных казанских улицах Тельмана, Муштари. Многочисленные нежилые здания, парковочные места, дом в Зеленодольске, автомобили Mercedes-Benz, Toyota Highlander, Porsche Cayenne, Toyota RAV4, Chevrolet Express, LADA Kalina и т. д. Справедливости ради, не все они принадлежат Мусину, но компаниям, с ним аффиллированным. Немало средств осталось у экс-банкира и в различных акциях, ценных бумагах, на счетах в ВТБ, Ак Барс Банке, Промсвязьбанке, Deutsche Bank и т. д.

597 дней он уже «оттрубил»: все, что нужно знать о деле Мусина

Арест сохраняется на имущество, пока Мусин не погасит многомиллиардные требования по гражданскому иску.

Сразу после оглашения приговора выстроенные приставы и приглашенные с наручниками сотрудники полиции вступили в свое дело. На Мусина надели «кандалы», а прессу сразу стали выпроваживать из зала. Лишь в этот момент окруженный конвоем Роберт Ренатович впервые за много лет уголовных тяжб показал, что тоже человек и умеет удивляться. Наручники не сковывали его руки даже во время легендарного ареста сразу после отзыва лицензии ТФБ.

Корреспондент «БИЗНЕС Online» поинтересовался у Мусина, как он может прокомментировать приговор. «Без комментариев, — ответил осужденный. И о своем намерении обжаловать решение суда: «Конечно, будем!» А вот на  вопрос, что бы он мог сказать сейчас вкладчикам, Мусин многозначительно промолчал Корреспондент «БИЗНЕС Online» поинтересовался у Мусина, как он может прокомментировать приговор. «Без комментариев», — ответил осужденный. И о своем намерении обжаловать решение суда: «Конечно, будем!» А вот на  вопрос, что бы он мог сказать сейчас вкладчикам, Мусин многозначительно промолчал

На ходу корреспондент «БИЗНЕС Online» поинтересовался у теперь уже осужденного, как он может прокомментировать приговор.

«Без комментариев, — ответил Мусин уже в наручниках, добавляя на следующий вопрос о своем намерении обжаловать решение Камалетдинова. — Конечно, будем!» На вопрос, что бы он мог сказать сейчас обманутым вкладчикам, Мусин многозначительно промолчал.

«Допустимо признание виновным»: как Роберт Мусин выходит на срок

В это время адвокат Клюкин успел сбегать за пожитками своего подопечного — это был большой дешевый баул с вещами, который обычно использовали рыночные челноки в 90-е. Что было внутри — неизвестно. Но, учитывая, что адвокат с ним в руках был очень резким и быстрым, видимо, вещей не так уж и много. Покидая зал суда через служебный выход, Мусин так и не обмолвился с журналистами ни словом. Сегодняшнюю ночь он проведет в одном из следственных изоляторов города, где не был с января 2018 года.