Почти 1,2 тыс. татарстанцев в 2020 году избежали судимости за преступления и отделались судебными штрафами. Такая мера — как шаг к гуманизации закона — появилась всего несколько лет назад, а сейчас она набирает популярность. Но не всегда такие вердикты справедливы, считают в генпрокуратуре. Начальник уголовно-судебного управления прокуратуры РТ Рафаэль Шакиров рассказал «БИЗНЕС Online», как коррупционеры откупаются мизерными пожертвованиями на храмы и как положить этому конец.
В Татарстане ситуация складывается так же, как и в целом по России, — число судебных штрафов неуклонно растет. Так, по данным прокуратуры РТ, за последние три года (2018–2020) в республике судебный штраф был применен в отношении 2 721 человека
Как быть пойманным на взятке и остаться в плюсе
Лилия Хасанова работала в сфере образования больше 30 лет, последние годы была директором казанской школы №167. Прошлым летом ее задержали по подозрению во взятках: по версии СКР и УБЭП, она брала деньги с родителей за устройство их детей в первые классы. Сумму взяток оценили в 105 тыс. рублей (примерно по 10–25 тыс. за каждого ребенка, всего 7 эпизодов). В июле Хасанову отправили под домашний арест, а осенью ее дело ушло в суд. Сама подозреваемая вину признала.
Дело рассматривалось в особом порядке — то есть без допроса свидетелей и оглашения материалов дела. В конце ноября Советский райсуд вынес постановление: уголовное дело прекратить и назначить Хасановой судебный штраф в размере 100 тыс. рублей. Гособвинение, которое просило назначить уголовный штраф, который дал бы экс-директору судимость и был бы намного выше, с решением не согласилось и обжаловало его в Верховном суде РТ. Тот оставил вердикт Советского суда без изменений. Получилось, что подозреваемая заплатила даже меньше, чем получила от родителей учеников, причем только в доказанных случаях.
Это не единственный пример за прошлый год, когда уголовное дело, уже дойдя до суда, прекращается, а фигуранты получают судебные штрафы — то есть фактически освобождаются от уголовной ответственности. Так, например, судебный штраф в 20 тыс. рублей получила директор республиканской ДЮСШ по конному спорту 34-летняя Айгуль Насыбуллина. Следствие полагало, что она продала бизнесмену из Марий Эл пони, которая значилась на балансе школы, за 10 тыс. рублей — в 6 раз ниже ее балансовой стоимости. При этом, чтобы провернуть аферу, указывали в СКР, животное списали как погибшее. Еще один аналогичный эпизод с лошадью якобы имел место в 2018 году. В результате в ходе судебного заседания следствие заявило ходатайство о прекращении дела, и Насыбуллина избежала судимости.
Противоположный пример — уголовное дело управляющего АО «Высокогорские коммунальные сети» Руслана Алиева. Его обвиняли в коммерческом подкупе: по версии УБЭП и следствия, фигурант, узнав о незаконной врезке в водопровод, предложил жителю заплатить ему 70 тыс. рублей в обмен на освобождение от штрафа, который гораздо выше. Алиев вину признал и частично ее загладил — пожертвовал 20 тыс. рублей в благотворительный фонд. То есть чисто математически остался «в наваре» на 50 тыс. рублей. Следствие посчитало, что дело можно прекратить, и направило соответствующее ходатайство. Однако его не поддержали ни суд, ни прокуратура, и дело рассматривалось в общем порядке. В результате Алиев получил пять лет условно и штраф в 600 тыс. рублей.
Рафаэль Шакиров: «Если назначается судебный штраф, человек считается несудимым, и никаких правовых последствий быть не может»
Судебный штраф — для кого и с какой целью
На рост числа дел, оканчивающихся судебными штрафами, обратила внимание генпрокуратура. Совещание на эту тему генпрокурор РФ Игорь Краснов провел еще в конце прошлого года. Он сообщил, что в 2017-м таких дел было 7 тыс., тогда как в первом полугодии 2020-го — уже 20 тысяч. Более того, повсеместно распространяется практика прекращения дел и назначения судебного штрафа по коррупционным процессам, подчеркивал Краснов. В связи с этим он дал прокурорам субъектов поручения, в числе которых — усилить надзор за органами предварительного расследования и проверить соблюдение всех условий для назначения судебного штрафа.
В Татарстане ситуация складывается так же, как и в целом по России, — число судебных штрафов неуклонно растет. Так, по данным прокуратуры РТ, за последние три года (2018–2020) в республике судебный штраф был применен в отношении 2 721 человека, причем из года в год количество освобожденных от ответственности увеличивается. Только в 2020-м уголовные дела оказались прекращены (с назначением судебного штрафа) в отношении 1 192 человек — это 6,5% от общего числа лиц, в отношении которых приняты итоговые судебные решения. Но прокуратура обеспокоена не столько ростом доли таких решений, сколько применением данной меры наперекор задачам уголовного судопроизводства, рассказал «БИЗНЕС Online» начальник уголовно-судебного управления прокуратуры РТ Рафаэль Шакиров.
По его словам, статья, предусматривающая освобождение от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (76.2 УК РФ), была введена федеральным законом от 2016 года. Применяться она может только при соблюдении четырех условий. Во-первых, человек должен совершить преступление впервые. Во-вторых, оно должно быть небольшой или средней тяжести. В-третьих, фигурант дела должен признать вину. И в-четвертых, он должен добровольно возместить ущерб или иным образом загладить вред, причиненный преступлением.
Судебный штраф следует отличать от уголовного наказания в виде штрафа: в первом случае человек освобождается от уголовной ответственности, во втором — осуждается, то есть считается судимым. «А это, как вы сами понимаете, влечет определенные правовые последствия. Например, у человека, имеющего судимость, могут возникнуть проблемы при устройстве на работу. В некоторых же случаях, когда речь идет о государственной или муниципальной службе, сделать это окажется и вовсе невозможно, — объясняет Шакиров. — Напротив, если назначается судебный штраф, человек считается несудимым, и никаких правовых последствий быть не может». И это, пожалуй, самая главная цель института судебного штрафа — уменьшить количество судимых людей и минимизировать последствия от уголовного преследования не только для тех, кто впервые оступился, но и для их родственников.
«Введение института судебного штрафа означает прежде всего гуманизацию уголовного законодательства, — объяснил Шакиров. — Однако его применение не должно быть огульным, делать это нужно на основании закона, исходя из уникальных обстоятельств каждого конкретного дела».
Судебный штраф следует отличать от уголовного наказания в виде штрафа: в первом случае человек освобождается от уголовной ответственности, во втором — осуждается, то есть считается судимым
«Это не должно превращаться в покупку индульгенции!»
По словам начальника уголовно-судебного управления прокуратуры РТ, чаще всего мера в виде судебного штрафа за три года применялась в отношении татарстанцев, обвиняемых в кражах (1 365 человек, или почти половина граждан, которым был назначен судебный штраф в 2018–2020 годах). «Когда речь идет о преступлениях против собственности, а прежде всего это кражи, мошенничества, все более-менее ясно: возместил ущерб, значит, вред загладил, — объяснил Шакиров. — Назначение судебного штрафа тем, кто впервые совершил такие преступления, в целом особых сложностей не вызывает, как правило, это оправданно».
Но порой, отметил Шакиров, сложно оценить, действительно ли соблюдены все условия для применения этой меры. Причина — в некой размытости, оценочности понятия «заглаживание вреда», например в случаях с незаконным оборотом оружия, оскорблением представителя власти или насилием в отношении него. За три года в РТ почти 180 человек, совершивших такие преступления, были освобождены от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа. Кроме того, у данной проблемы есть и иной аспект. «Да, закон позволяет [назначить судебный штраф за незаконный оборот оружия], но далеко не всегда мы можем быть уверены, что завтра незаконно хранившиеся оружие или боеприпасы не выстрелят, не станут причиной чьей-либо смерти! — заявил Шакиров. — Я думаю, что в таких случаях применять судебный штраф надо, тщательно обдумав последствия».
«Конечно, по некоторым так называемым „коррупционным“ статьям тоже возможно применение судебного штрафа, — продолжил Шакиров. — Но лично я считаю, что чаще всего это неоправданно».
По словам Шакирова, в 2018–2020 годах было прекращено 25 дел о превышении должностных полномочий (или злоупотреблении ими), еще 12 — по мелким взяткам. Зачастую фигуранты подобных дел заглаживают вред путем пожертвований в благотворительные фонды. В пример собеседник привел уголовное дело в отношении бывшего руководителя одного из госучреждений РТ. Ее обвиняли в злоупотреблении полномочиями, ущерб государству от преступления следствием был оценен в 3 млн рублей. «Она внесла пожертвования на восстановление храма — 50 тысяч рублей, и на таком основании к ней применили судебный штраф, — рассказал Шакиров. — Я не исключаю, что его можно было применить. Но делать это следовало только на законных основаниях! Ведь если она признала вину, то согласилась и с причиненным ущербом. Но почему она его не возместила? 50 тысяч рублей и 3 млн — это несопоставимые цифры!»
По словам Шакирова, прокуратура обжаловала данное решение, и кассационный суд в Самаре его отменил. Дело вернулось для нового судебного разбирательства. Кроме того, надзорное ведомство намерено оспорить и решение о назначении судебного штрафа экс-директору школы №167 Хасановой. «Я думаю, здесь как раз тот случай, когда необходимо проявить принципиальность и обратиться в Шестой кассационный суд, так как решение суда необоснованно», — говорит собеседник.
Закон не исключает оказания благотворительной помощи в качестве заглаживания вреда, признал Шакиров. «Но это не должно превращаться в покупку имущими индульгенции, в отпущение грехов! Иногда полезнее, чтобы человек помахал метлой, поработал на благо общества, а не просто заплатил деньги. Такой путь к исправлению может оказаться более прямым», — предложил начальник управления.
Особое внимание Шакиров обратил на уголовные дела о нарушении ПДД. За три последних года в республике было прекращено почти 100 таких дел (с 18 погибшими) с назначением судебного штрафа
Как в РТ три человека почти избежали ответственности за пьяную езду
Особое внимание Шакиров обратил на уголовные дела о нарушении ПДД. За три последних года в республике было прекращено почти 100 таких дел (с 18 погибшими) с назначением судебного штрафа. По мнению собеседника издания, каждый случай со смертельным исходом должен разбираться индивидуально: одно дело, если посторонний человек, в машине которого находятся люди, совершил ДТП — здесь безнаказанность опасна новыми трагедиями. «А есть ситуации, когда за рулем оказывается водитель и гибнет в результате ДТП, предположим, его ребенок. Вы не считаете, что он уже наказан? Он переживает по поводу гибели ребенка и винит себя в этом, может ли в таком случае закон пойти ему навстречу и применить судебный штраф? Я полагаю, что при определенных обстоятельствах может. Тем не менее подобное должно быть скорее исключением из правил», — пояснил начальник управления.
Однако в ряде случаев, считает он, судебный штраф не нужно применять вообще. Например, парадоксальная ситуация может возникнуть, когда человека судят за повторное вождение за рулем в пьяном виде. Или за пьяное ДТП с пострадавшими. Если такое уголовное дело будет прекращено, то фигурант избежит не только уголовного наказания, но и дополнительного — его не лишат прав. «Это уже явный пробел в законодательстве. Не исключено, что при определенных обстоятельствах человек, который дважды за год пьяным управлял машиной, может не лишиться прав и, выйдя из зала суда, вновь сядет за руль, — возмутился Шакиров. — Это противоречит здравому смыслу и назначению данного уголовного закона — профилактике ДТП».
По словам начальника управления, в Татарстане были случаи, когда судебный штраф назначался даже за повторную пьяную езду — три решения за три года. Все обжалованы прокуратурой, два пока находится на стадии рассмотрения в кассации. Еще одно (произошло в Верхнем Услоне) отменено с вынесением обвинительного приговора.
Шакиров отметил, что за три года прокуратура оспорила более 20 решений судов о прекращении уголовных дел с назначением судебного штрафа. «Когда в закон вводятся те или иные изменения, в правоприменительной практике всегда возникают определенные трудности», — объяснил приведенную статистику начальник уголовно-судебного управления. Тем не менее даже в масштабах республики речь идет о судьбах тысяч людей, поэтому возникающие проблемы и стали предметом обсуждения на специальной коллегии генеральной прокуратуры, подчеркнул собеседник.
«Судебный штраф — предусмотренная законом процедура, которую можно и должно применять», — резюмировал Шакиров. Однако, по его словам, делать это надо в строгом соответствии с законом, опираясь на здравый смысл и совесть. «Недопустимо создавать атмосферу вседозволенности, условия для совершения новых, в том числе и более тяжких, преступлений», — заключил начальник управления.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 54
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.