Степан Демура — биржевый аналитик Степан Демура биржевой аналитик
— Издержки в экономике увеличиваются, налоги, поборы чиновников, стоимость энергии — все растет. А Центробанк у нас ударился в печатание денег, такое неслабое. Так что как вы можете остановить цены, когда издержки растут? При этом покупательная способность населения падает. Ну будут меньше кушать. А любой контроль цен, как показывает историческая справка, приводит очень быстро к дефициту этих товаров (которые пытаются контролировать) на рынке. Меры правительства всегда будут контрпродуктивны. То они страну без лекарств оставят, то еще без чего-то.
Эдуард Юнусов — владелец «Челны-Хлеб» Эдуард Юнусов владелец «Челны-Хлеб»
— Это непростой вопрос. Если говорить о том, что сейчас происходит, то возникает сразу другой: в каком режиме регулирования экономики мы живем? Когда говорят, что в рыночной и нужно ориентировать на продажу, на экспорт продукции, соответственно, мы должны существовать в данной системе, пытаться быть конкурентоспособными — это одна тема. Потом говорят, что достаток у нашего населения низкий. Соответственно, включается инструмент, который абсолютно непонятен. Я слышал, такие инструменты применяются в Африке, Средней Азии, когда кто-то дает команду — что и сколько должно стоить. Получается, мы примерно в таком же положении. Но экономика так не должна работать. Дело с гречкой было, сейчас появится с подсолнечным маслом или еще чем-то. В моем понимании торговля тут практически не при чем. Нужно данный вопрос задавать производителям. Они говорят, что товары ликвидные, в валютном, скажем так, исчислении, поэтому у них цена растет. Хотя, по идее, все правильно. Что касается нашей наценки, то она минимальная — 2–4 процента. Продаем эту группу товаров в убыток себе.
Евгений Гонтмахер — экономист, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений Евгений Гонтмахер экономист, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений
— Вообще-то речь идет о ценах на самую необходимую продукцию, продукты питания. И здесь несколько факторов. Первый — конечно, обесценивание рубля в этом году. А у нас значительная часть продуктов, которые к нам поступают, — так или иначе импорт. Это готовые мясные и молочные продукты или какие-то, условно говоря, компоненты, из которых данная продукция делается. И, естественно, это все подорожало, ведь у нас рубль подешевел где-то на треть в 2020 году. А вторая причина — конечно, картельный сговор наших оптовиков. Потому что у них падают доходы и при низкой платежеспособности населения они пытаются выжать прибыль за счет самых необходимых продуктов. Потому что все потребляют подсолнечное масло или сахар. Ну вот они, чтобы хотя бы частично компенсировать снижение своих доходов, пытаются отжать у населения, конечного потребителя, еще какие-то деньги. И последний будет тратить на это деньги. Он откажется от каких-то премиальных продуктов, одежды, обуви, но от этого нет. И получается, что покупатель находится в безвыходной ситуации. Потому что ему просто деваться некуда. Все равно он сахар должен есть.

А насчет мер правительства, которые могут остановить этот рост цен… Вообще тут есть поле деятельности для антимонопольной службы, которая, как мне кажется, не очень себя проявляет. Потому что такие сговоры они должны отслеживать и пресекать. Это первое. А второе заключается в повышении платежеспособности населения. Вот сейчас, в условиях пандемии, первый пакет помощи же был? Весной-летом? Не очень большой, но был. Людям выделяли деньги, давали послабления малому бизнесу. Я думаю, что сейчас как раз надо за счет второго пакета такой помощи повысить покупательную способность нашего населения. И тогда этот фактор, что наши оптовики пытаются выжать прибыль из основного пакета продуктов, станет слабее.

Ну и, конечно, есть макроэкономические вещи, на которые быстро сложно повлиять. Это общеэкономическая ситуация, курс рубля, но подобное вдолгую, такое быстро не делается. Главное сейчас — не увлечься административными способами регулирования цен. Дело в том, что регулирование цен никогда до добра не доводит. Это означает появление дефицитов, к тому же у нас умеют подобное легко обходить. Допустим, цены регулируются на определенные марки подсолнечного масла, тогда будет повышена стоимость на остальные марки. Или появятся новые, которые не подпадают под это регулирование и станут продаваться по более высокой цене.
Ильшат Ганиев — генеральный директор ООО «Тепличный комбинат «Майский» Ильшат Ганиев генеральный директор ООО «Тепличный комбинат «Майский»
— Я больше могу ответить по ценам на овощи. К сожалению, мы в этом году на 350 миллионов рублей реализовали продукции меньше, чем в прошлом. И только из-за того, что цены ниже, чем в 2019-м. То есть объем производства у нас на уровне прошлого года. Значит, к концу 2020-го сумма реализации, выручка будет на 250–300 миллионов меньше. Тем более что и средняя стоимость реализации огурцов, томатов ниже, чем в прошлом году. Так что о повышении цен на тепличные овощи не может быть и разговоров. До конца года этого не случится (даже на процент инфляции), и овощи сохранят цены на уровне 2019-го. Например, сегодня у нас ярмарка, которую проводим мы каждую субботу. Огурцы будут реализовывать по 80 рублей, хотя в магазине они по 100 рублей и выше, томаты станут 80–90 рублей в наших магазинах и в «Агропромпарке». А в сетях, конечно, будут выше. Хотя в сетях цены наверняка еще поднимут.
Олег Власов — генеральный директор «Агропромпарка» Олег Власов генеральный директор «Агропромпарка»
— На мой взгляд, есть и понятные экономические процессы, в том числе инфляция и все то, что отмечают эксперты. Но иногда повышение стоимости того или иного продукта, на мой субъективный взгляд, не обосновано ничем. Такие ситуации возникают и на потребительском рынке. Иногда я объяснить повышение стоимости того или иного продукта даже у себя на площадке не могу. На вопрос производителю, почему, условно, цена на мясо поднялась за 9 месяцев на 10 процентов, мне отвечают, что есть недостаток этого продукта. И, как следствие, если спрос увеличился, производитель считает возможным поднять цену. Для него самого, конечно, это хорошо. Тем более, когда опять же спрос превышает предложение, все вроде бы здорово. Но когда у потребителя нет финансовых возможностей на покупку этого товара, конечно, возникают противоречия между его возможностями и желаниями продавца. Ну и много других процессов. Система контроля, которая возникает в последнее время, касается и маркировки, «Меркурия» и так далее. Вроде бы механизмы понятны, наверное, и необходимы в перспективе, но этап внедрения получается очень болезненным, так как все затраты опять перекладываются на производителя.

Какие меры правительства могут все это остановить? Во-первых, возможно, нужна более жесткая сдерживающая политика, касающаяся цен на услуги естественных монополий — газ, электроэнергию и так далее. Потому что, согласитесь, то, как выглядят сегодня эти монополии и производитель, как говорится, две большие разницы. Во-вторых, нужно больше строить, и я как-то уже говорил об этом. Когда, к примеру, предложение превышает спрос, когда возможностей много, есть предприятия по переработке, различные овощехранилища, доступность транспортных сетей, тогда совершенно по-другому выглядит и потребительский рынок.

Кстати, то, что мы производим сегодня, посмотрите. Даже если производим в недостаточных количествах (были моменты с гречкой, когда на нее выросли цены, мол, урожай не очень хороший, с маслом, потому что должного объема не получили), сколько уходит за рубеж. Россия сегодня — один из лидеров по поставке на мировой рынок. Ну как же так? Давайте своих людей обеспечивать, создадим нормальные условия. Нужен четкий баланс, и как раз здесь необходима работа правительства. Я понимаю желание производителя продать подороже, в валюте и так далее, но мы не можем на это просто смотреть, когда в нашей собственной потребительской сумке есть недостатки. В-третьих, подчеркну, что все-таки производство будет расти тогда, когда повысятся доходы населения. А когда разрыв между двумя этими объектами большой, подобное производителя демотивирует. То есть какой смысл больше производить, если по каким-то причинам, условно, за рубеж свой продукт продать не получается, а здесь потребления в нужном объеме нет? Конечно же, производитель «сворачивается».
Фарид Хайрутдинов — генеральный директор ООО «Фермерское хозяйство «Рамаевское» Фарид Хайрутдинов генеральный директор ООО «Фермерское хозяйство «Рамаевское»
— Не могу на этот вопрос ответить, но рост цен, конечно, ощущаю. На бензин стоимость поднимается, на энергоносители, ну как же не будут расти цены. Налоги платим. А себестоимость растет от энергоносителей, все недешево. Про меры правительства даже разговаривать не хочу, настолько это все надоело.
Алена Белоглазова — глава КФХ «Алена Белоглазова» Алена Белоглазова глава КФХ «Алена Белоглазова»
— В первую очередь дело в том, что падают обороты, соответственно, если они снижаются, а постоянные затраты производителей остаются на том же уровне, они вынуждены как-то компенсировать выпадающие доходы. Как следствие, повышается цена, это ни в коем случае не желание нажиться в сложное время, а естественный экономический процесс. Снижение объемов продаж особо заметно сейчас, в декабре, обычно это пик продуктовой линейки, запасы, корпоративы, праздничное настроение, толпа туристов и прочее, а в 2020 году в связи известными событиями продажи сильно упали.

Если говорить о нас, мы чуть перестроили во время пандемии ассортимент, больше сконцентрировались на трудоемких продуктах, которые при меньших объемах дают бо́льшую маржинальность, что позволило сохранить цены на социальные позиции. Вирус заставил многих посмотреть по-другому на нашу жизнь, задуматься об иммунитете, стоит заметить, что спрос на фермерскую натуральную продукцию вырос. Но, общаясь с коллегами, я вижу, что проблемы со сбытом есть у многих, например у производителей, ориентирующихся на общепит. Кроме того, добавляются такие факторы, как стоимость валюты, изменение налогового режима, снижение оборота — они не могут не влиять на формирование цены. Эта неопределенность всегда порождает скачки цен. Зачастую бывает так — либо вы повышаете цены, либо уходите с рынка. Те, кто остался на рынке, выбрали повышение цен.

Правительство в каждом отдельном случае должно разбираться индивидуально, есть где-то, наверное, естественная ситуация, как с ценой на овощи и молоко в зимний период, по остальным категориям необходим анализ ситуации. Я думаю, что запрет повышения цен производителям приведет к тому, что мы можем остаться без последних. Возможно, нужно пересмотреть торговую наценку, что немаловажно в сложившейся ситуации. Если правительство принимает решение о сдерживании роста цен, то это должны быть механизмы субсидирования затрат и стимулирование спроса путем поддержки определенных категорий граждан.
Валентин Катасонов — экономист, доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов экономист, доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО
— Я так глубоко не погружался в тонкости ценообразования на рынке продовольствия, но хотел бы обратить внимание на другую вещь. Дело в том, что несколько лет тому назад нас втянули в такую организацию, которая называется ВТО, Всемирная торговая организация. И я напомню, что одним из важнейших принципов ВТО является выравнивание внутренних цен, приведение их в соответствие с мировыми. Поэтому я не исключаю, что внутренние цены на продукты питания росли и приближались к уровню мировых. Но, извините, тогда вы определитесь — чего мы хотим? Чтобы Россия, как это записано в ее Конституции, была социальным государством и чтобы цены на продукты питания оставались низкими? Значит, тогда надо выходить из ВТО. Я, кстати, не вижу ни одного плюса от того, что мы несколько лет находимся в этой самой организации. А если мы выйдем из нее, тогда можно и нужно будет и дальше развивать какие-то действия по снижению цен. А пока, извините, я даже не понимаю, что может в этой ситуации сделать правительство. Если там действительно в данных вопросах разбираются, то глава правительства перед президентом должен поставить вопрос о том, что мы должны выйти из ВТО.
Искандер Зигангараев — генеральный директор «КЖК-Логистик» Искандер Зигангараев генеральный директор «КЖК-Логистик»
— Значительного роста я не ощутил, потому что производители цены-то не подняли, а у меня порядка 40 производителей. Может быть, это такой психологический шаг со стороны тех, кто хочет заработать. Что касается причин, допустим, сейчас зерно выгодно продавать за границу из-за высокой цены валюты, и на внутреннем рынке рождается такое предложение, пытаются на подобном заработать. Говядина у нас импортная, своей заполнить рынок пока не удается, а отсутствие одного вида мяса тянет за собой отсутствие другого. У меня есть товарищ, он сыры производит, говорит, что за 35 рублей молоко покупает, а это же очень высокая цена, в прошлом году он брал по 24 рубля. Все сетуют, что корма дорогие.

С одной стороны, для простого народа — пенсионеров, малоимущих, работяг — это очень плохо, для горожанина, у которого нет коровы, плохо, а вот для сельского жителя неплохо, фермер может сдавать по более высокой цене. Для того чтобы сдержать цены, правительство должно комплексно подойти: кому-то нужны дотации, кому-то — преференции, кому-то, может, — жесткие меры. Надо посмотреть, какой участник на чем зарабатывает, если необоснованно много зарабатывает, то тут другие меры необходимы. Сейчас же ничего не скроешь, все прозрачно, можно узнать про каждый продукт: где произведен, куда пошел, тем более систему «Меркурий» ввели. Правительство, если захочет, все может, но нужно аккуратно с этим, бизнес не надо пугать.
Мария Горшунова — генеральный директор ООО «Майдан» Мария Горшунова генеральный директор ООО «Майдан»
— Да, значительный рост ощущаю, причем на товары первой необходимости: растительные масла, сахар, крупы. То есть все то, что свойственно покупать людям с небольшим бюджетным достатком. Объяснить это можно только круговоротом денег в природе, на мой взгляд. Что-то дорожает в связи с тем, что доллар и евро пошли вверх и стартовые производители вынуждены поднимать цены, чтобы увеличить свой доход, чтобы покупать то, что уже подорожало. В основном, конечно, это ввозные позиции. Подорожало оборудование, потому что много импортных деталей, топливо, которое традиционно дорожает зимой. Так что весь этот круговорот процессов вызывает рост цен на продукцию стартовых производителей. Их как раз, наверное, сейчас будут нагибать в плане ценообразования. Не знаю, есть ли в этом какой-то большой смысл. Для них уж точно нет, для всех остальных, наверное, да. Но это все искусственно, понимаете. А все, что искусственно, либо долго не живет, либо с плохими последствиями бывает, по моему мнению.

Что касается мер со стороны правительства, то сдерживающими шагами с его стороны может быть разве что контроль над ценами на энергетику, энергоносители, коммунальные услуги. Но это опять тоже большой бизнес. Так что все подобное естественным образом как шло, так и идет. Это экономические законы, которые, если тормознуть, могут устроить большие негативные последствия, я считаю. Однако хотелось бы, конечно, цены поменьше.