Узбекистан очень непросто переживает нынешнюю пандемию коронавируса, жертвами новой инфекции уже стали один вице-премьер страны и ряд других высокопоставленных чиновников. Тем не менее в республике заговорили о новом этапе реформ, которые теперь намечаются в религиозной сфере. Известный казанский востоковед и исламовед Азат Ахунов в очередном материале на «БИЗНЕС Online» рассказывает о том, почему проекты этих изменений разделили жителей бывшей советской республики.
Официальная делегация Татарстана во главе с вице-премьером Василем Шайхразиевым в Бухаре. Справа от него Уктам Барноев (на тот момент губернатор Бухарской области), слева – мэр Бухары Карим Камалов (февраль 2019 года)
ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ПЕРЕМЕНЫ В СТАНЕ ПРИОБРЕЛИ НЕОБРАТИМЫЙ ХАРАКТЕР
В Узбекистане заговорили о новом этапе реформ. Теперь намечаются перемены в области религиозной сферы. Недавно Законодательная палата приняла в первом чтении проект закона «О свободе совести и религиозных организациях» (в новой редакции). Документ, например, предусматривает исключение нормы о недопущении появления граждан в общественных местах в культовых одеяниях, введенной в 1998 году. За ее нарушение можно было получить раньше внушительный штраф или 15 суток ареста. Закон не касался лишь религиозных деятелей. Было в нем много и других атавизмов.
Тема для страны, пережившей серию терактов в 1999 году в Ташкенте, андижанские события 2005 года, весьма и весьма болезненная. В свое время большинство населения Узбекистана безоговорочно поддержало политику «закручивания гаек», проводившуюся ныне покойным президентом Исламом Каримовым. И теперь многие с опаской восприняли эту новость.
Тем более что о религиозных свободах заговорили именно сейчас, когда градус тревожности среди населения невероятно высок. Узбекистан лишь 15 августа вышел из многомесячного локдауна. По официальным данным, от последствий новой коронавирусной инфекции скончались 450 человек, но, как и у нас, в Узбекистане мало кто верит этим цифрам.
Настоящим шоком для граждан республики стала недавняя кончина от коронавируса заместителя премьер-министра страны Уктама Барноева, а также и. о. губернатора Бухарской области Карима Камалова. В конце июля от этой же болезни умер и глава Каракалпакстана Муса Ерниязов. Пандемия унесла жизни десятков видных деятелей науки, культуры и образования Республики Узбекистан. Произошедшее вызвало резонные вопросы — если не удалось уберечь статусных людей, тогда что делать простым смертным?
Если посмотреть, что пишут в социальных сетях узбекистанцы, то можно понять, что сторонников дальнейшего карантина и всевозможных запретов немало. Доходит до того, что в сетях стали популярны демотиваторы с Шарафом Рашидовым — бывшим первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана. С доброй улыбкой он вопрошает «оттуда»: «Как вы там живете — можете без меня?»
Да, многим хотелось бы вернуться в прошлое, но назад пути нет. Несмотря ни на что, нынешний президент страны Шавкат Мирзиеев жесткой рукой продолжает проводить политику реформ и открытости. В своем недавнем онлайн-выступлении на 75-й сессии генеральной ассамблеи ООН глава государства еще раз подчеркнул, что демократические перемены в стане приобрели необратимый характер.
ПРЕЗИДЕНТ КАРИМОВ НЕ БЫЛ ЯРЫМ ПРОТИВНИКОМ МУСУЛЬМАНСКОЙ РЕЛИГИИ
Реформы в религиозной сфере из этой же серии. По мнению властей, преобразования ведут к пути в общемировое цивилизованное сообщество. Ислам — это традиционная, исконная религия для Узбекистана. Около 90% коренного населения называют себя мусульманами. Ислам распространился на землях современного Узбекистана еще в VIII веке. В прошлом здесь жил выдающийся исламский теолог Мухаммад ал-Бухари, чья книга «Сахих аль-Бухари» рассматривается суннитами как наиболее аутентичная из всех сборников хадисов. Другие мусульманские ученые из региона — Абу Исаат-Тирмизи и Абу Мансур аль-Матуриди — были одними из основателей исламской юриспруденции. Основатель наиболее крупного суфийского ордена накшбандия Мухаммад Накшбанди родился в районе современной Бухары. Выдающиеся татарские богословы Габденнасыр Курсави, Шигабутдин Марджани, как и многие другие татарские религиозные деятели прошлого, получали образование в Бухаре, Самарканде, Коканде и других крупнейших центрах исламской учености.
Медресе «Чор-Минор» в Бухаре, где в годы учебы жил известный татарский богослов Шигабутдин Марджани
Мусульманское образование в СССР бо́льшую часть послевоенного периода было представлено одним медресе (в Бухаре) и одним исламским институтом (в Ташкенте). Открывать другие медресе власти не разрешали.
Будущие муфтии Татарстана Гусман Исхаков (третий слева в первом ряду) и Габдельхамид Зинатуллин (первый справа во втором ряду) в период обучения в Бухаре. Конец 1970-х
Президент Каримов, несмотря на свой атеистический бэкграунд, в принципе, не был ярым противником мусульманской религии. При нем начался процесс религиозного возрождения, но с уклоном в традиционный для местных мусульман вариант с поклонением могилам суфийских святых, почитания народных традиций, обычаев и т. д. Не только он, даже коммунисты за 70 лет советской власти не смогли отучить местное население от этого «дурмана».
В системе мифологических представлений мусульман Узбекистана огромную роль играла вера в существование души и ее жизнь после смерти человека. Они верили, что у человека есть две души: одна (джон), оставляя тело в момент смерти, летит к Аллаху; вторая (рух, или арвох) сохраняет связь с землей и людьми. Вторая витает около могилы, посещает в виде бабочки или мухи родственников умершего и подкрепляется приносимыми ими жертвами — дымом и запахом сжигаемого в честь умерших масла, — их молитвами и чтением Корана (хатми Куръон).
В Старом городе Бухары сохранилась мечеть и челлехане (место, где люди закрываются от внешнего мира на 40 дней, проводя это время в молитвах и посте) Ходжи Булгари. Неподалеку от этого места расположена и его условная могила. Где он точно похоронен, никто не знает — по некоторым сведениям, в иранском городе Тебриз. Точные даты жизни Ходжи Булгари и его настоящее имя неизвестны, скорее всего, он жил в первой половине XVIII века. Булгари научил местное население изготавливать татарские ичиги, позже открыл медресе, занимался просвещением. Местные жители почитают его как святого. Над его условной могилой установлен шест, на вершине которого водружена раскрытая ладонь, подвешены три шара. Скорее всего, это суфийский символ. Пятерня обычно обозначает следующее: «Пришел на этот свет с пустыми руками и также с пустыми руками ухожу».
Любимая поговорка президента Каримова: не разрушай старый дом, не построив нового. Курс на либерализацию экономики и реформы был запущен еще в 2005 году, но в реальности все буксовало из-за проблем, характерных для многих стран постсоветского пространства: коррупция, кумовство, неповоротливый бюрократический аппарат, нежелание работать в новых экономических реалиях. Сам Каримов также вел очень осторожную политику, исповедуя принцип «лучше синица в руке, чем журавль в небе».
Любимая поговорка президента Каримова: не разрушай старый дом, не построив нового
Внезапное усиление и рост популярности «Исламского движения Узбекистана» и «Хизб ут-Тахрир» (организации, запрещенные в России, — прим. ред.) в середине 1990-х он воспринял как личный вызов, угрозу своей власти. Все эти движения были жестко подавлены, лидеры брошены в тюрьмы или уничтожены. На этом же фоне резко испортились отношения с арабскими странами, Ираном и Турцией, которых Каримов подозревал в финансировании радикальных группировок.
Визит президента Турции Сулеймана Демиреля (второй слева) в Узбекистан в годы дружбы и сотрудничества (1996)
Этими же причинами и объяснялось и ужесточение норм законодательства в религиозной сфере, смягчением которого занялся нынешний лидер Узбекистана. В свое время было введено много ограничений, вплоть до «борьбы с бородами». Например, за «вовлечение несовершеннолетних в религиозные организации, а равно обучение их религии вопреки их воле, воле родителей или лиц, их заменяющих» можно было получить 3 года тюремного срока. «Нарушение правил проведения религиозных собраний, уличных шествий и других церемоний культа» наказывалось штрафом в размере от 50 до 75 минимальных размеров заработной платы или арестом до 6 месяцев либо лишением свободы до 3 лет. За преподавание религиозных вероучений без специального религиозного образования и без разрешения центрального органа управления религиозной организации, а равно преподавание религиозных вероучений в частном порядке можно было также загреметь на стандартные 3 года. Не были забыты и миссионеры: «обращение верующих одних конфессий в другие (прозелитизм) и другую миссионерскую деятельность» также «исправляли» в местах не столь отдаленных. Именно тогда и был введен размытый пункт за «культовые одеяния».
«ИЗ СООБРАЖЕНИЙ БЕЗОПАСНОСТИ ЛЮДИ НЕ МОГУТ ЗАКРЫВАТЬ ЛИЦА ПОЛНОСТЬЮ»
Проект закона «О свободе совести и религиозных организациях» (в новой редакции) недавно был опубликован на сайте Законодательной палаты Республики Узбекистан. Противники нововведений видят во всем «руку Госдепа», якобы еще два года назад министр юстиции Узбекистана Русланбек Давлетов, выступая в Вашингтоне, громогласно пообещал провести реформы в религиозной сфере в Узбекистане. И теперь нынешним властям отступать некуда — приходится держать слово.
Но на самом деле, министр юстиции говорил: «Борьба с серьезными угрозами неизбежно повлияла на жизнь людей, включая вопросы религии, свобод, обычаев». «В результате мы столкнулись с проблемами правовых гарантий, снижения доверия людей к государственным организациям, незаконных методов допросов и другими», — заявил тогда министр.
Тогда же, кстати, Давлетов коснулся и вопроса ношения «культовых одеяний» в общественных местах. «Мы по-прежнему отстаиваем запрет на передвижение в общественных местах с полностью закрытым лицом. Это соответствует европейскому опыту. Из соображений безопасности люди не могут закрывать лица полностью», — пояснил министр юстиции.
На самом деле размытость формулировок давала широкую возможность преследовать мусульманок за ношение хиджаба, который в понимании судей как раз и являлся «культовым одеянием». Народным и традиционным считались шелковый халат и тюбетейка.
На самом деле размытость формулировок давала широкую возможность преследовать мусульманок за ношение хиджаба, который в понимании судей как раз и являлся «культовым одеянием»
ОТМЕНА ТРЕБОВАНИЯ О НЕДОПУЩЕНИИ ПОЯВЛЕНИЯ ГРАЖДАН В ОБЩЕСТВЕННЫХ МЕСТАХ В КУЛЬТОВЫХ ОДЕЯНИЯХ
Проект новой редакции закона «О свободе совести и религиозных организациях» принят в первом чтении. Как сообщает узбекистанский ресурс «Газета.уз», документ, помимо прочего, предусматривает:
— право каждого человека на получение профессионального образования в религиозных учебных заведениях, а также право родителей или опекунов обучать своих детей основам религиозной практики и этики поведения (образование в домашних условиях). При этом в первоначальном проекте документа, опубликованном для общественного обсуждения, предусматривалось преподавание религиозного вероучения в частном порядке, за исключением обучения родителями или лицами, их заменяющими, своих детей;
— освобождение от уплаты госпошлины при обращении религиозных организаций в суд по поводу действий или бездействия должностных лиц;
— отмена участия махалли в процессе регистрации религиозной организации;
— сокращение количества лиц, необходимых для регистрации местной религиозной организации, со 100 до 50 человек;
— отмена требования о недопущении появления граждан в общественных местах в культовых одеяниях.
Законопроект должен пройти еще два чтения, после чего будет направлен на утверждение в сенат.
Скорее всего, данный закон будет принят в ближайшее время. На самом деле, он не про «культовые одежды», а о религиозных свободах
«Я ЗА РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВА, НО НЕ РЕЛИГИОЗНОГО, А СВЕТСКОГО И ОБРАЗОВАННОГО»
В социальных сетях вовсю развернулось «народное» обсуждение законопроекта. Против нововведений выступают, как это ни странно, лица с мусульманскими именами и фамилиями: «Скоро Узбекистан превратится во второй Афганистан. Это только начало…», «Очень плохая новость, ничего хорошего из этого в будущем страна не получит. Я за развитие общества, но не религиозного, а светского и образованного. Мало того, что страна стала давно не многонациональной, так еще скоро и светскую ее версию потеряем …» Подобных мнений очень много.
Им оппонируют защитники нового закона: «Правильно! Отменяйте запрет, кто хочет, пускай носит хиджаб, кто хочет, пускай ходит в коротких шортах, — это должно быть по усмотрению народа». Не удержались от пяти копеек и местные шутники: «Культовые одеяния — это косухи, напульсники с гвоздями, гриндера, рванные джинсы, проколотые носы, языки и брови, майки Gorgoroth, Cannibal Corpse… Спасибо за такое решение. Наконец-то металлисты, готы и панки Узбекистана выйдут из тени!»
Скорее всего, данный закон будет принят в ближайшее время. На самом деле, он не про «культовые одежды», а о религиозных свободах. Если Узбекистан ставит перед собой задачу большей открытости миру, то без реформ и в этой сфере не обойтись.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 46
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.