Виктор Тихонов, «Ак Барс»: «Помню, как потратил на шопинг огромные деньги. Было стыдно»

Виктор Тихонов: «После того как тебе говорят: «Мы тебя обменяли», — дальше особо не слушаешь. Крутишь уже в голове: «Что мне делать? Надо жене сказать, детям, вещи собирать» Фото: ak-bars.ru

ПОЛТОРА МЕСЯЦА БЕЗ ХОККЕЯ И ПЕРЕЕЗД ИЗ ПИТЕРА

— Виктор, я прочитал много ваших интервью и не нашел нигде ответа, почему в этом сезоне в СКА вы не выступали полтора месяца…

— У всех свое видение игры. Я считал, что готов помочь команде, но решение было не за мной, потому старался не терять зря времени и держать себя в форме. Тоже хотелось бы узнать конкретный ответ, но особо не зацикливался на этом.

— Вы не из тех, кто подходит к тренеру, задает вопросы и влияет на ситуацию через прессу?

— Нет, это дела командные. Может быть, потом подойду как-нибудь и спрошу, если в сборную возьмут еще раз (смеется). Но надо доказать, что достоин.

— Ни разу не возникало желания обратиться к тренеру?

— Нет, почему — разговор все равно состоялся. Просто сказали: «Работай дальше».

— Самокопанием не занимались?

— Без этого никак. Все равно пытался понять, что нужно поправить. К счастью, случился обмен и долго думать о том не пришлось.

— От кого вы узнали об обмене?

— У нас был выходной, и я занимался с тренером по боксу, который есть в «Хоккейном городе». Между раундами поступил звонок от Романа Борисовича Ротенберга, и я уже понял, что это будет что-то необычное. Случалось, что он писал, но звонил в выходные крайне редко.

— Насколько я понимаю, вынесено обоюдное решение. Вы ведь тоже понимали, что сидеть весь сезон не вариант?

— Да, это тяжело. Когда так долго сидишь на лавке, теряется любовь к хоккею. Очень приятно было вспомнить ее здесь, в Казани.

— Какие эмоции испытываешь, когда долго не играешь?

— Это уже как сам будешь себя вести. Некоторые грустят, кто-то с ума сходит.

Тихонов в СКА Фото: «БИЗНЕС Online»

— А есть такие, кто радуется, потому что деньги получает, а выступать не надо?

— Нет, таких не встречал. Мы с ребятами, которые нечасто играли, держались вместе, пытались находить позитив. Искали на льду игры, чтобы были эмоции, в зале друг друга поддерживали, чтобы возникало желание работать.

— Я спросил про обмен, потому что интересна его механика. Как в фильме «Человек, который изменил всё» — к тебе подходит генменеджер и заявляет: «Тебя обменяли, собирай вещи»?

— После того как тебе говорят: «Мы тебя обменяли», — дальше особо не слушаешь. Крутишь уже в голове: «Что мне делать? Надо жене сказать, детям, вещи собирать, им переезжать придется, а у них ведь школа». Тебя ждет команда, а у тебя миллион дел, которые нужно сделать быстро. Потому с того момента, как мне сказали эти слова, у меня уже не было полной концентрации.

— Что происходит дальше?

— После тренировки я собрал вещи и поехал домой. На следующий день пришел во дворец, попрощался с ребятами и вечером уже вылетел в Казань. Мне оказалось удобно, потому что у обеих команд были в то время выходные.

— Перелет в Казань организовывал «Ак Барс»?

— Да, как только у меня закончилась тренировка, позвонил Дмитрий Вячеславович Квартальнов. Мы обсудили мою роль в команде, он рассказал про систему. Потом связались уже по билетам. «Ак Барс» взял все на себя, получилось очень удобно. Тем более мы с Романом Рукавишниковым летели вместе. Вся эта ситуация с обустройством не особенно отвлекала от хоккея.

— Когда спортсмен переходит из одного клуба в другой, он забирает с собой экипировку: игровые свитеры, гамаши?

— Обычно все оставляется в ХК. Я так и сделал. Много лет выступал в СКА, есть интересные игровые майки: и камуфляжные, и темные. Все остальное, в принципе, можно раздать в подарок друзьям.

— Зарплатная карта меняется?

— Да, если клубы пользуются разными банками.

«Позвонил Дмитрий Вячеславович Квартальнов. Мы обсудили мою роль в команде, он рассказал про систему. Потом связались уже по билетам. «Ак Барс» взял все на себя, получилось очень удобно» Фото: ak-bars.ru

МЕДИТАЦИЯ, ВИЗУАЛИЗАЦИЯ И ПСИХОЛОГИЯ

— Что это за эмоции, когда уходишь из родного клуба после 8 сезонов?

— Очень непривычные. Но я много лет в лиге: многих уже знаю, с кем-то пересекался — в клубе или сборной. Переход дался намного легче, чем я думал. Просто вспоминал, как в детстве переезжал в новую страну — там новая школа, новые лица. Немного тяжело. А сейчас зашел в раздевалку — и очень много знакомых. И Олег Ли тоже уже здесь играл, с главным тренером мы вместе работали в Череповце. Всё быстро рассказали, что, где и как.

— Ну одно дело, когда ты приезжаешь в Хабаровск, другое — в Казань.

— Это важно. Но я думаю, что тяжелее всего семье. Надо все вещи собрать, документы, с детьми переезжать. У нас еще кот и собака, на них тоже нужны документы. И на все полтора дня, а потом уже необходимо ехать играть. Почти все делала супруга, потому что мне надо было отправляться в команду. Но она все понимает — видит, какие у меня эмоции. Мне кажется, жена предчувствовала, что будет обмен, и подготовила себя морально.

— У футболиста Дэнни Роуза из-за такого же обмена началась депрессия. В Европе это нормально: можно обратиться к психологу, и тебя не будут осуждать. В России по-другому: если ты говоришь, что у тебя депрессия, либо сачкуешь, либо такой проблемы не существует. Насколько российские спортсмены, во-первых, испытывают депрессию, а во-вторых, обращаются за помощью?

— Вы правы, такое не часто встретишь в России. Мне кажется, те, у кого есть депрессия, могут ее скрывать. Даже если человек ведет себя хорошо, улыбается, все равно ты не знаешь, что у него происходит внутри. На самом деле данная проблема очень серьезная — не только для спортсменов. Надо обращаться за помощью к специалистам, но в России такое не принято. Не знаю почему. Надеюсь, до какого-то плохого случая не дойдет. Как это обычно бывает у нас: все начинают пристегиваться только после того, как кто-нибудь попадет в аварию без ремней.

— Если в России спортсмен скажет, что у него депрессия, ему крикнут: «Какая у тебя депрессия, у тебя зарплата несколько миллионов в месяц!» Это нормальная реакция?

— Обычно просто не сообщают, что депрессия.

— Может, действительно лучше не говорить?

— Не знаю. У меня пока депрессии нет. Живу не только хоккеем, все равно радости много. Но, если будет, думаю, все равно надо обязательно обратиться к психологу, потому что это очень сильно влияет на здоровье.

«Можно представлять свои смены, пытаться вспомнить ощущения, как выскакиваешь на смену, как твои коньки касаются льда. Чувство ветра, касание шайбы, ее вес» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы вообще никогда не сталкивались с депрессией?

— Сталкивался, когда играл в НХЛ. Один из хоккеистов сам рассказал, какие у него проблемы и чем он занимается, чтобы их побороть. Он хотел помочь другим игрокам с теми же проблемами, чтобы они не боялись в них признаваться. Спортсмен выступал хорошо, но в голове все равно были какие-то демоны, с которыми он боролся. Его признание даже помогло команде, все стали больше друг друга поддерживать. Я не знаю, обращался ли после этого еще кто-то к психологу, но вопрос уже хотя бы стоял открытым и с тем человеком тоже легче взаимодействовать.

— При клубах НХЛ работают психологи?

— Да. Не помню, как было в «Аризоне», но, когда я перешел в «Чикаго», всем даже советовали хотя бы один раз посетить клубного психолога. Я отправился, оказалось очень интересно. Про депрессии не общались — говорили о том, настолько мозг влияет на работоспособность, как помогают медитации. Вышел из кабинета с аурой «Я все могу» и на следующий день сыграл свой лучший матч в сезоне. После этого я начал медитировать перед каждой игрой, заниматься визуализацией — очень сильная штука.

— Расскажите про медитацию. Как все происходит?

— Она помогает убрать лишние мысли, прочистить мозг. Кто-то занимается этим сидя, кто-то — лежа, кто-то — с музыкой. Есть дыхательные техники. Я, допустим, если один в комнате, могу что-то проговаривать. Вдох, выдох. Первые минуты в голове ходят мысли: хоккей, семья и все остальное. Поначалу ничего не получается, потом затрачивается минут 10 — и ты уже без мыслей, иногда даже засыпаешь. Это как головная боль — только наоборот. Абсолютная легкость.

— Что из себя представляет визуализация?

— Можно представлять свои смены, пытаться вспомнить ощущения, как выскакиваешь на смену, как твои коньки касаются льда. Чувство ветра, касание шайбы, ее вес. Можно смену поиграть в голове, какой-то определенный момент, чтобы, когда он случится в процессе, действия были автоматическими.

— Необычные техники в хоккее. Как к ним относятся одноклубники?

— Только ваше интервью раскроет, чем я занимаюсь. В психушку отправят (смеется).

— В России есть психологи в клубах, как в НХЛ?

— Я пока их не встречал.

«Травма тоже украла у меня пару матчей. Но плюс в том, что у меня было много времени набраться сил. Хорошо, что я выздоровел до плей-офф» Фото: ak-bars.ru

РАЗГОВОР С КВАРТАЛЬНОВЫМ

— Нынешний сезон для вас худший по количеству игр в регулярном чемпионате. Как это ощущается с вашей стороны?

— Всегда хочется выступать. В начале сезона, конечно, не получалось попадать в состав. Травма тоже украла у меня пару матчей. Но плюс в том, что у меня было много времени набраться сил. Хорошо, что я выздоровел до плей-офф.

— Можно сказать, что в физическом плане вы сейчас самый свежий в «Ак Барсе»?

— Скорее всего.

— Вы долго не играли в СКА, потом в Казани получили травму. Как это все психологически на вас сказывалось?

— Нужно все равно искать позитив. Для меня он в том, что, когда я выздоровел, смог выйти на пик формы, набраться сил и выносливости. Сейчас я делаю ставку на это. Чувствую себя прекрасно. Конечно, очень важна поддержка команды, семьи. Я думаю, все понимают (у многих были травмы), что это такое, как тяжело смотреть на команду со стороны, волноваться. Просто рад, что существовал фокус, которого я придерживался.

— Есть личный рецепт, как не опускать руки в трудных ситуациях?

— Надо поставить перед собой задачу — для меня это набрать максимально форму. Знаю по своей игре, что у меня все равно по сезону потихоньку и сила теряется, и запас энергии. Сейчас, наоборот, накопил ее и могу выйти с новыми силами.

— На фоне игроков «Ак Барса» в физическом плане вы были на том же уровне, когда пришли в клуб?

— Да, потому что я все равно держал себя в хорошей форме. Как и сейчас во время травмы, было много времени, чтобы заняться собой. Физическая форма хорошая, но вот именно игровой ритм, чувство игры поначалу сильно отставали.

— Объясните, что значит «чувство игры»?

— Допустим, ты едешь по улице с определенной скоростью. Ты спокойно успеваешь следить за обстановкой. А затем раз — и тебя бросили на гоночную трассу. Все машины летают, а ты не понимаешь, что происходит. Вроде знаешь, где ты должен поворачивать или газ добавить, но много думаешь над этим. Автоматически не получается.

— Вы рассказывали о разговоре с Квартальновым. Насколько важно, что вы знакомы с ним по «Северстали»?

— Я думаю, игроку и тренеру легче, когда они уже знакомы. Наставник знает, что хоккеист может, что — нет, где может вписаться в команду. И когда специалист готов это рассказывать при первом звонке, подобное добавляет уверенности. Понимаешь, что не просто так едешь играть, а на тебя есть конкретный план. Такое мотивирует.

«Я думаю, игроку и тренеру легче, когда они уже знакомы. Наставник знает, что хоккеист может, что — нет, где может вписаться в команду» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Что сказал вам тренер?

— Началось очень много работы по тактике. После каждой тренировки или звали в тренерскую, или подходили сами и показывали на видео, как команда играет, как я должен выступать. Все равно мелочей много, и хорошо, что есть понимание, что все и сразу не получится у хоккеиста. Тем более когда много лет играешь в СКА со своей системой. Все равно надо время, чтобы перестроиться. У тренеров было терпение, и у меня получилось перейти на новую систему.

— Насколько игроки воспринимают эти видеонарезки?

— У всех по-разному. Мне легче усваивать информацию визуально, особенно через видео. Одно дело, когда рисуют: это чуть-чуть понятно. Другое — когда показывают. Ты видишь свои действия со стороны и лучше схватываешь. Я думаю, и тренерам так легче объяснять нам примеры с игрой.

— Говорят, иногда могут показать нарезки из НХЛ.

— Да, конечно. Мы смотрели, как топовые клубы НХЛ разыгрывают большинство. Некоторые тренеры смотрят, кто на какого хоккеиста похож по стилю, и показывают моменты, где он хорошо играет. Допустим, центральному — как можно выступить на вбрасывании. Это очень хороший инструмент, и уже многие им пользуются.

— В части аналитической работы со СКА тяжело конкурировать с его огромным количеством специалистов?

— Да, штаб там огромный. Все ребята знающие и хорошие, много полезной информации дают — и перед матчем, и до. Но я скажу, что сейчас многие клубы не отстают. Даже на сайте КХЛ есть много полезной статистики.

— В плане аналитики в Казани что-то удивило вас?

— Мне очень нравятся разборы по видео, когда к тебе в любую минуту могут подойти, показать какую-нибудь нарезку твоего матча или аналогичную ситуацию из игр вообще других команд. В СКА это тоже есть, но в «Ак Барсе» с подобным чаще работают. Мне такое помогает.

— В «Ак Барсе» вы много выступаете, выходите в большинстве. Что думаете о своей роли в команде?

— То, что много играю, — самый большой плюс. Очень приятное чувство, когда матч от тебя зависит и когда на тебя полагаются. В меня тут поверили — я скучал по этому чувству. Можно сказать, что вернул себе любовь к хоккею: хочется выходить на лед, играть и помогать команде.

— Как Квартальнов поменялся со времен «Северстали»?

— Во-первых, стал намного опытнее, хотя не так много времени прошло. Мне нравится, как он ведет себя с игроками: понимает, где надо подтолкнуть, а где — дать слабинку. В психологическом плане наставник стал сильнее, а по результатам команды, думаю, даже комментировать не нужно: наша игра говорит сама за себя. Думаю, сейчас он один из самых топовых тренеров лиги.

— Но притом Кубка Гагарина у него пока нет.

— Это надо срочно исправлять! Квартальнов всего себя отдает хоккею: постоянно с командой, что-то изучает. Даже в зал иногда вместе с игроками ходит. Вообще, все наши тренеры посещают спортзал. Иногда задержишься в раздевалке или пойдешь на процедуры и видишь, что тренерский штаб занимается в спортзале.

— Хоккеистам важно знать, что тренеры в хорошей физической форме?

— Для меня — да, это важно. Мне кажется, подобное говорит о характере наставника, его порядочности. Если я вижу, что он каждый день следит за своей формой, это значит, что специалист требователен не только к игрокам, но и к себе. Важный эмоциональный момент.

«В меня тут поверили — я скучал по этому чувству. Можно сказать, что вернул себе любовь к хоккею: хочется выходить на лед, играть и помогать команде» Фото: ak-bars.ru

ПРОБЛЕМЫ ОБЩЕСТВА, ДОРОГИЕ ШМОТКИ

— В одном из интервью вы говорили, что не знаете ответ на вопрос, почему люди ненавидят друг друга. Вы до сих пор не нашли ответ?

— Нет.

— Почему этот вопрос вообще волнует вас?

— Я просто не понимаю, почему многие люди ненавидят друг друга. Есть жадные, которые готовы затоптать другого, чтобы чуть больше получить. А помогать никто не готов, нет взаимовыручки. Я не знаю, как подобное изменить, думаю, это невозможно: такова человеческая натура. Есть ведь и хорошие люди, правда? Надеюсь, ими окружить себя.

— Такие мысли появляются с рождением детей? Начинаешь переживать не за себя, а за них…

— Да, точно. После появления детей думаешь по-другому, переживаешь за них. Общество у нас бывает довольно жестоким, хотя, конечно, есть и добрые люди.

— Вы имеете в виду в частности Россию или в целом весь мир?

— Нет, я в целом. Везде есть и хорошие, и плохие. Понял по своему опыту, потому что я жил и за океаном и знаю, как в России. И там и тут есть люди, которые готовы всегда помочь тебе. Единственное, мне жаль, что их не так много.

— Недавно один из бойцов ММА рассказал, что футболистов и хоккеистов не любят из-за больших гонораров, которые они тратят на алкоголь и наркотики. Что ответите ему?

— Гонорары, может, и большие, но ведь и интерес к хоккею огромный. У бойцов вершина — UFC, там звезды получают тоже огромные деньги. А насчет того, как тратить, — это дело каждого. Но притом мне хочется, чтобы молодые хоккеисты были разумными в данном плане. Знаю, что в некоторых командах проводят курсы, как распоряжаться финансами, чтобы спортсмены не сразу всё тратили. Нужно понимать, что карьера длится не больше 10 лет. Это очень мало, надо оставлять на будущее семье.

— Антон Ландер удивлялся, что русским хоккеистам важно носить брендовые вещи, хотя те же европейцы спокойно покупают Zara.

— Я, кстати, в первый сезон в СКА повелся на это. Все ходили в брендах, мы с женой подумали, что раз все так делают, то почему бы и нам не закупиться? Помню, на шопинг потратили огромные деньги. Было стыдно, хотя одежда классная и качественная, мы ее потом долго носили. Теперь у меня другое мнение на этот счет, нет желания много денег тратить на одежду. Я сейчас больше отдаю на технику.

— Какая последняя самая дорогая покупка?

— Ноутбук игровой. На выезде такие вещи очень спасают, с ребятами после ужина, когда есть несколько часов до сна, можем поиграть, поорать друг другу в наушники. Это расслабляет и отвлекает от постоянных переездов.

— Какими еще подарками радуете себя?

— Я уже несколько лет фанатею от гольфа, в том году клюшку купил. Это был целый процесс: мы с тренером на симуляторе разобрали, какой у меня удар, очень много нюансов. Я как будто в рай попал, настолько мне это доставило удовольствие.

— Хоккеисты так любят гольф, потому что он похож на хоккей?

— По технике — да, очень похож. Им легче дается, но все равно смешно, когда в первый раз пытаешься ударить и делаешь это по-хоккейному. Многие в первые 10 раз даже по мячу попасть не могут. Я помню, мы с Колей Прохоркиным (нападающий «Лос-Анджелеса» — прим. ред.) ходили: он первые полчаса ни разу не мог попасть, потом подстроился и настоящие ракеты выпускал.

— Кажется, что это скучный вид спорта…

— Если бы я не стал хоккеистом, играл бы в гольф.

— Вы видели хоть раз трансляцию гольфа? Интересно?

— Смотрю, если только Тайгер Вудс играет. Соглашусь, что скучновато. Но гольф — очень умный вид спорта. Это только кажется, что нужно просто мяч отправить в одну точку. А по факту надо обращать внимание на ветер, структуру поля и другие мелочи. Плюс ты должен быть в гармонии с телом, чтобы как минимум хорошо бить по мячу. Это очень ментальная игра, необходимо постоянно держать себя в руках.

— Считается, что гольф — спорт для высших слоев населения.

— Раньше — да, сейчас — нет. Клюшки уже не такие дорогие, можно себе позволить иногда поиграть. Конечно, бывают дорогие трассы — по 200–300 долларов за раунд, но можно найти и за 15–20.

— У вас тоже есть ассистент, который носит за вами сумку с клюшками?

— Нет (смеется).

— Вы же знаете, что недалеко от Казани есть поля для гольфа?

— Да, и я очень хочу туда съездить.

— Кто еще увлекается гольфом в «Ак Барсе»?

— Вроде бы Стас Галиев играет. Как раз он мне и рассказал, что в Татарстане есть трасса для гольфа.