Китайское испытание: экономические последствия вспышки коронавируса 2019-nCov

Вы все здесь умрете!

— Resident Evil, Красная королева

«Уходящая неделя, без сомнения, была вся посвящена начавшейся в городе Ухань эпидемии коронавируса 2019-nCov»Фото: Кирилл Кухмарь/ТАСС

ЧТО МЫ ИМЕЕМ ПО ИТОГАМ ПОЛУТОРА-ДВУХ МЕСЯЦЕВ РАЗВИТИЯ КИТАЙСКОЙ ЭПИДЕМИИ?

Уходящая неделя, без сомнения, была вся посвящена начавшейся в городе Ухань эпидемии коронавируса 2019-nCov. Да и предыдущая, пожалуй, тоже: мало кто заметил прошедший в швейцарском Давосе всемирный экономический форум, равно как и ключевое экономическое событие этой недели — заседание правления ФРС США. Практические все внимание в мировом масштабе сконцентрировалось на Китае, вирусе, карантинных мерах и предупреждениях ВОЗ. Это объяснимо, но раз уж данная колонка посвящена в целом экономическим событиям в России и мире, то и темой ее на сей раз станет оценка текущих и возможных экономических последствий вспышки вируса.

Сразу, однако, хочу отметить, что возможные выкладки будут носить предварительный характер. Китай еще не справился с эпидемией, число заболевших продолжает расти, равно как и количество вылечившихся и умерших. Тем не менее определенные прикидки экономического эффекта можно сделать уже сейчас, поскольку рынки, безусловно, отреагировали на происходящее весьма серьезно.

Итак, что мы имеем по итогам полутора-двух месяцев развития китайской эпидемии?

Во-первых, мир получил довольно заметное падение цен на основные виды сырья. Так, медь подешевела на 10,4%, никель упал в цене на 8,7%, олово — на 7%. Стали меньше стоить также цинк, свинец и алюминий — на 7,3%, 4,6% и 6% соответственно. Кроме того, подешевела и нефть — за январь стоимость барреля снизилась на 12%, что стало худшим началом года для рынка почти за три десятка лет — с 1991-го.

Причина данного явления лежит на поверхности. Эпидемия спровоцировала проведение карантинных мероприятий и закрытие фирм, и это помимо опасений относительно самой китайской продукции. Фактически мы видим совершенно элементарное уменьшение спроса на сырье, кроме того, сюда можно вписать также заметное падение Baltic Dry Index — индекса, оценивающего стоимость фрахта судов. За январь он рухнул вдвое, достигнув четырехлетнего минимума, а с многолетних (с 2010-го) пиков сентября прошлого года падение было пятикратным. Особо стоит отметить, что этот эффект наблюдается на фоне увеличения стоимости топлива (что должно вызвать рост цены фрахта), поскольку с 1 января 2020 года международная морская организация (одна из структур ООН) ввела новые правила, ужесточающие требования к содержанию серы в судовом топливе.

Во-вторых, вирус уже отразился на курсе китайской валюты. С отметки 6,86 юаня за $1, которая была совсем недавно, 20 января, курс уже проваливался до уровней ниже 7 юаней и на торгах 31 января обновил минимум за 6 недель, составив 7,003 юаня за доллар США. Официально, впрочем, ЦБ КНР не стал фиксировать проход этой психологической отметки, удержав юань на уровне 6,937 за $1. Параллельно просели и сырьевые валюты: с январских минимумов рубль потерял к доллару примерно 3–4%, чуть более жестко просел бразильский реал и южноафриканский рэнд — валюты стран – партнеров России и Китая по БРИКС; индийская рупия, к удивлению, осталась стабильной. Кроме того, вниз пошел и китайский фондовый рынок: к 23 января падение от январских максимумов составило 4%, из них 2,8% пришлось на последний торговый день. Сейчас торговля закрыта, поскольку китайские власти продлили на три дня традиционные каникулы, посвященные лунному Новому году, приходящемуся в 2020-м на 25 января (и да, массовые карантины очень жестко проехались по экономической активности, связанной с празднованиями). Отметим также, что в 2003 году, во время вспышки вируса SARS (атипичной пневмонии), торговля в майские праздники была закрыта на четыре дополнительных дня.

«Помимо несущих потери отельеров, пострадали и авиакомпании. Дело в том, что страны запрещают или резко ограничивают авиасообщение с КНР, что прямо отражается на доходах авиаторов»Фото: © Максим Блинов, РИА «Новости»

«ЭПИДЕМИЯ, ВПОЛНЕ ВОЗМОЖНО, БУДЕТ ИМЕТЬ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ»

В-третьих, на эпидемию дружно отреагировали работающие в Китае корпорации. К примеру, IKEA отправила своих сотрудников в оплачиваемые отпуска — магазины, соответственно, прекратили свою работу. Гигант смартфонов Apple тоже закрыл фирменные магазины, притом было заявлено, что корпорация вынуждена пересмотреть цепочки поставок. Связано это с тем, что получить что-либо от своих контрагентов из Уханя (который, кстати говоря, является очень важным логистическим центром) стало затруднительно. Далее сеть кофеен Starbucks прямо предупредила о финансовых сложностях и закрыла порядка половины своих филиалов. Ford и Toyota также временно прекратили деятельность своих предприятий в КНР. Закрыты два Диснейленда — в Шанхае и Гонконге. Не отстают и отельеры — транснациональные гостиничные компании, в том числе Hyatt, Radisson и Hilton, возвращают деньги людям, которые забронировали гостиницы в КНР.

В-четвертых, вниз пошел и мировой сектор услуг. Помимо несущих потери отельеров, пострадали и авиакомпании. Дело в том, что страны запрещают или резко ограничивают авиасообщение с КНР, что прямо отражается на доходах авиаторов. Кроме того, в этом году уже сейчас ожидается заметное падение мирового туризма — китайцы совершают 150 млн зарубежных поездок в год, тратя за их время порядка $270 млрд, что является мировым максимумом. Так, с большой грустью на сложившуюся ситуацию взирает Таиланд, ведь китайцы составляют порядка четверти туристов, посещающих эту страну, и в ближайший квартал он ожидает снижение китайского турпотока примерно на 2 млн человек. Аналогично массовые сообщения об отказе от туров китайских гостей приходят из Японии, хотя для них китайский туризм определяющим никак не является. Наконец, то же самое можно сказать и относительно потока туристов и в сам Китай, восстановления его до нормального уровня в ближайшие месяцы ожидать явно не стоит.

В-пятых, эпидемия, вполне возможно, будет иметь социально-экономические последствия для Китая. Карантинные меры там применяются очень широко, а 14 провинций и крупных городов, ответственных более чем за 2/3 китайского ВВП, сообщают, что местные бизнесы не вернутся к полномасштабной деятельности еще, по крайней мере, неделю. На практике это означает, что китайская армия в 290 млн рабочих-мигрантов, кочующих между своим предприятием и родной деревней, по крайней мере, частично останется без денег. Сюда также стоит включить те 10 млн китайцев, что родом из провинции Хубэй, где и расположен Ухань. Этим людям еще придется столкнуться с определенной дискриминацией, их будут воспринимать как носителей опасной заразы. В целом же не исключено, что в ближайшие месяцы Китай столкнется с ростом безработицы, что негативно скажется на экономике.

В ЦЕЛОМ КИТАЮ, КОНЕЧНО ЖЕ, НЕ ПОЗАВИДУЕШЬ

Вообще говоря, ситуация, если сравнивать ее с таковой в 2003 году, выглядит куда более опасной для мировой экономики. Вирус 2019-nCov уже сейчас привел к большему числу заболевших, нежели тогда, хотя и к меньшему числу смертей; последнее обнадеживающее число, впрочем, следует воспринимать с осторожностью, поскольку люди еще болеют и цифры по смертности неокончательные. Важно здесь другое: доля Китая в мировой экономике с тех пор выросла примерно вчетверо, соответственным образом увеличилось его влияние на мир. В 2003 году вспышка SARS стоила материковому Китаю примерно 1,1% ВВП и еще примерно 2,6% ВВП потерял Гонконг, критически зависящий не от производства, но от сектора услуг. Сейчас возможные потери для КНР по итогам первого квартала этого года оцениваются в достаточно широком диапазоне: от 0,2% ВВП (так сообщает официальная газета The Global Times) до 0,4% ВВП (Goldman Sachs) и до 1% (Академия общественных наук в Пекине). Говорить об эффекте в годовом масштабе никто пока не рискует, равно как и о конкретной силе эффекта на мировую экономику.

В целом Китаю, конечно же, не позавидуешь. Экономика страны растет минимальными за три десятилетия темпами, долг копится примерно втрое быстрее роста экономики, а торговая война с США имеет в качестве промежуточного итога уступки со стороны КНР. Если же добавить сюда довольно неприятное увеличение цен на мясо в Китае, вызванное произошедшей в 2019 году эпизоотией африканской чумы свиней (с понятными последствиями для поголовья), и упомянутые риски повышения безработицы, на выходе может получиться гремучая смесь социального недовольства. Это в свою очередь может спровоцировать разжигание тлеющих конфликтов в китайской элите, ведь недовольных тем, что глава КНР Си Цзиньпин явно намерен идти на третий срок против заветов Дэн Сяопина, в данной среде достаточно много. Впрочем, это уже отдельная история, пока же будем надеяться на то, что заболевание удастся оперативно локализовать и ситуация вскоре нормализуется.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции