«Именно современность мнима, а история — реальна».

Лев Николаевич Гумилев

Рустам Курчаков: «Для поиска изначальных смыслов и ценностей народа, как показано в начале, надо соединить Язык и Историю» Рустам Курчаков: «Для поиска изначальных смыслов и ценностей народа, как показано в начале, надо соединить Язык и Историю» Фото: «БИЗНЕС Online»

ТАТАРСКИЙ И РУССКИЙ — ДВА КРЫЛА ВЕЛИКОГО И МОГУЧЕГО

Вспышка исторической самосознания и памяти — это проявление инстинкта самосохранения народа. Она подобна вспышке сверхновой звезды — обновиться на нейтронной энергии, чтобы стать космическим пульсаром — или превратиться в чёрную дыру истории…

И тут-то самое время, чтобы понять и практически усвоить алгоритм этого редкого явления, которое случается не каждый человеческий век. А случившись, направляет судьбы людей и народов по обновлённому пути — или прекращает его. Исследовать и понять так же, как астрофизики изучают жизненные циклы звёзд, их рождение и смерть.

Для поиска изначальных смыслов и ценностей народа, как показано в начале, надо соединить Язык и Историю. Обратимся сначала к помощи «великого и могучего» русского языка, который, как губка, вобрал когда-то в себя силу и многообразие «инородных» языков, в которые он смотрится, и отражается в них, как в зеркале. Нынешние образовательные «тёрки» о статусе родного языка — это только «вершки», а здесь — о «корешках».

Вот простой житейский пример. Слово «снег» в русском языке, особенно в современной, довольно убогой словесности, не блещет многообразием смыслов, разве что прогноз погоды удивит мокрым снегом, инеем, изморозью или ледяным дождём. Даже в русской глубинке наберётся не больше десятка оттенков и значений этого слова. А вот в языке чукчей и других северных и сибирских народов существуют многие десятки, если не сотни, обозначений снежной, вьюжной, метельной и ураганной стихии. Городскому жителю этого не понять, а для народов на бескрайних просторах страны это суть и смысл природного явления, насущный вопрос условий жизни и труда, а также —  сохранения здоровья и хозяйства.

Так же обстоит с многообразием понятий истории, без которого не увидеть многослойность исторической памяти. Попробуем для этого перевести слово «история» с молодого русского на многовековой тюрко-татарский. Только не путайте его с нынешним обиходным татарским жаргоном — «лыгырдау». Ведь, татарский язык заметно деградирует параллельно с младшим русским братом и крылом (или «племянником» — в зависимости от линии вашей родовой памяти)…

Заметим попутно, что именно в области корневых смыслов Языка и Истории таятся те самые искомые «гуманитарные технологии», которые «поэты цифры» никак не могут соединить с «искусственным интеллектом». Пока получается только пошлый «материализм» по формуле «купи-продай». А золотой ключик совсем рядом, как в сказке про Буратино. Но если не нашёл в себе, то его, например, в строго-конкретном виде можно найти в 26-й суре завершающего Откровения — она так и называется: «Поэты» (аш-Шуара), и помогает различить истинных поэтов от шушеры. «Секрет» только в том, что надо не «понять», а именно представить-воОБРАЗить. Пора бы уже соОБРАЗить, как различить и соединить. Ведь, буквально на днях премьер-министр объявил переход от государственного управления к цифровому…

МНОГОЛИКАЯ КЛИО И МНОГОСЛОЙНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ

Итак, заглянем в русско-татарские словари.

Тарих (из арабского) — это историческая хронология, по смыслу — казённая летопись событий, обслуживающая интересы «властей предержащих». За прошедшие века на этом уровне принципиальных изменений не произошло. Так же и современное профессиональное ремесло историка (тарихчы) в Татреспублике адекватно описывается этим арабским понятием. Как, кстати, и современная концепция «традиционного ислама» у нас обосновывается арабским термином «акыда» (по смыслу — убеждение, символ веры, перечень столпов ислама).

Разумеется, больше стало «гуманизма», «толерантности» и других достижений цивилизованной науки. Но во имя «научной объективности» служивый историк — летописец достижений и певец единства власти с народом — оперирует общепризнанными источниками, документами и т. п. Он оперирует текстами, а не неписаной «народной памятью» или обоснованными догадками, что источники, как правило, сфальсифицированы и отредактированы — просто в силу специфики взаимодействия власти и придворных летописцев.

Увы, эта связь, как и прежде, покрыта корпоративной и коммерческой тайной приближённых к власти и бюджету историков. Чуткое сердце историка и профессиональная интуиция ему иногда подсказывают, что что-то с источниками, археологическими находками и указаниями начальства не так. Но, ведь, из душевных порывов и предположений ни жалованье, ни учёную степень не сделаешь…

Таварих (нашлось только в этимологическом словаре — древнее татарское слово, скорее всего, производное от арабского) — это истории, рассказы, повествования о значительных событиях в жизни народа, передаваемые из поколения в поколение. Из таких преданий складывается вековая историческая память.

Друзья-татары подсказывают, что этот же аспект истории раскрывается более современным словом Хебэр — информация, сведения и мнения о произошедших событиях, которые фиксируются в памяти народа.

Вакыйга (как будто, однокоренное слово с татарским вакыт — время, период, срок, но на самом деле пришло из арабского Корана: так называется 56-я сура) — означает важное, чрезвычайное событие, переломное и судьбоносное для народа — предвестник Судного дня. Это одна из самых грозных сур по силе эмоционального воздействия.

«Когда наступит событие, никто не возможет отрицать его.

Оно понизит и возвысит.

Когда земля заколеблется страшным колебанием, горы разлетятся вдребезги

и сделаются разбросанной пылью,

когда вы будете разделены на три разряда.

Люди правой стороны будут направо. Люди левой стороны будут налево.

Опередившие других (в этой жизни) будут впереди. Эти последние будут самые близкие к Богу» (К. 56:1-11)

Именно в этом кораническом контексте, как сейчас понимаю, моя бабушка часто называла татаро-башкирское слово Заман (время, эпоха, век). Она произносила его в словосочетании «Ахыр Заман», что означает по смыслу не «Конец света», а некий Крайний век — перед крутым поворотом судьбы, который может, как один из вариантов, обернуться и Судным днём, но человеку об этом знать не дано. Только «будь готов — всегда готов», живи бодро, наизготовку! Помни «историю болезни» и уроки судьбы…

Наконец, Хэл – самое близкое личному восприятию, максимально конкретное обозначение состояния человека «здесь и сейчас» — в контексте его жизни и судьбы. Короткое татарское приветствие «Ни хэл?» (почти так же звучит по-китайски) это не просто «Как дела?». В полноте смысла это акт диагностики состояния сознания и памяти человека: «Как ты себя чувствуешь в конкретных жизненных обстоятельствах предназначения и судьбы?»

Накопленный исторический материал, в том числе частные архивы, семейные хроники, мемуары и т. п. позволяют проникнуть в прошлое через бытописание, свидетельства о ярких личностях, значимых исторических событиях в жизни народа.

Что же мешает? Накопившийся за века исторический мусор — устаревшие имперские декорации, анекдоты о «монголо-татарском иге» и т. п., что детям в школе должно быть стыдно рассказывать. Да они уже и не слушают давно…

ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛА «ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО»

Муза-ангел родовой памяти, превращенная греками в богиню истории Клио возвышается над памятником Николаю Карамзину в Ульяновске-Симбирске. Род Карамзиных происходит от татарского Кара-мурзы.

«Муза-ангел родовой памяти, превращенная греками в богиню истории Клио, возвышается над памятником Николаю Карамзину в Ульяновске-Симбирске. Род Карамзиных происходит от татарского Кара-мурзы»Фото: Vadimgimov, commons.wikimedia.org (CC BY-SA 4.0)

Понятно, какой богине служил создатель 12-томной «Истории государства Российского» (1803-1826), первого обобщающего казённо-исторического труда имперской России.

Но было бы глупостью и невежеством судить историка по законам морали — у каждого времени своя мораль. А уж с позиций нынешних моральных принципов — лучше помолчать…

Кому и в какое время служил историк — это для ясности и объективности, а главное — для оценки достоверности его «историй». Но уже не историческая, а истерическая трагикомедия начинается, когда люди с укороченной исторической памятью начинают по своим «понятиям» рассуждать и судить служивых историков восходящей Российской империи или придворных историков загнивающего Казанского ханства…

ПРАВДА ОБРЕТАЕТСЯ ЛИЧНЫМ УСИЛИЕМ

Состояние Хэл в своей смысловой глубине постигается сердцем (кун*ел) и практически достигается человеком, сумевшим вырваться из «порочного и прочного круга» (выражение Минтимира Шаймиева, столкнувшегося с «кругом» при оставлении поста первого президента РТ). Выход или побег из круга суеты повседневности и социальной обусловленности даёт человеку шанс мысленно проникнуть в глубину и самую суть своей судьбы на фоне исторических событий. (Вышел ли из этого круга первый, теперь уже неважно, вопрос — сумеет ли выйти второй).

Недаром в современной исторической науке набирает силу свежая струя — история  событий через призму конкретных структур повседневности. Да и словарь живого народного языка Владимира Даля говорил не о парадно-казённой истории, а о бытописании народной жизни. Карамзинская имперская история была уже написана в первой четверти 19 века, но в сознание народа ещё не вошла. Это уже последующая прививка — через позднеромановские и советско-сталинские учебники.

Итак, если сильно упростить алгоритм и представить «волновую спираль» развития народно-исторического осознания на рациональной плоскости понятий, мы получим три обобщённых уровня и, соответственно, три формы исторической памяти, которые различаются по глубине: Реальность — Действительность — Бысть (Булу, to Be и т. п.),  на разных языках одно и то же.

Официальная история, закреплённая в школьных учебниках, государственных символах и ритуалах, памятниках, праздниках и т. д.

Предания народной памяти, которые передаются из поколения в поколение.

Родовая память, сохраняющая и воспроизводящая ощущение прошлого через образы предков и структуры повседневности.

Это очень упрощённое линейное изображение живого процесса осознания, которое оставляет за скобками многие важные детали и аспекты, ещё сохранившиеся в древних языковых корнях. Например, чыганак — исток, источник, родник. Но такие истинные образы («чын аш»), в которых материальное и духовное нераздельно слиты, современному разделённому и рационально-плоскому восприятию пока недоступны. Да, как обычно, люди будут повторять слова, не соОБРАЖая смысла.

Очевидно, что многосложную историю народов России и прошлых цивилизаций, спрятанных за фасадом официальной истории Российской империи, еще предстоит воссоздать и реконструировать. Чтобы не волноваться по пустому, а созидать свой завтрашний день.

Современные Ай-Ти-технологии могли бы в этом деле хорошо помочь, но пока «цифра» бежит впереди паровоза современности и телеги исторической памяти. К тому же, это не просто «цифра», а Сефира — образ Древа жизни из еврейской Каббалы.

РОДОВАЯ ПАМЯТЬ — ИНИЦИАЦИЯ ДУХА

Теперь самое время напомнить шуточную «формулу ПРО-СВЕТА», упомянутую в одной из предыдущих статей: «-3+1=100%». Она означает: чтобы сделать один уверенный шаг (100%) к лучшему будущему, надо отступить на три шага (три поколения) от настоящего к прошлому. Если же по-серьёзному, то теперь должно быть ясно, какие три шага нужно пройти в поисках самого себя. А когда и если ощутили присутствие духа, то надо бегом бежать вслед за другими такими же, кто проснулся и строит новые хозяйственные уклады.

Соединяющей когнитивной осью, проходящей через все слои («сары-сарман-саклау» — подвижные слои жизни и памяти), является личная родовая память. Но это не пассивная «память на диване» — тат. Дивана), а активная ищущая сила, которая в точке сверхусилия производит инициацию духа.

А что такое инициация духа? Если выйти за рамки языка религиозных конфессий, это состояние обозначает «нулевую точку», с которой стартует, через личное сверхусилие, процесс расширения самосознания, охватывающий — в пределе и в меру человеческих сил — и соединяющий личную судьбу и предназначение человека с судьбой народа и страны.

Итак, родовая память, как кровная связующая нить, протянутая от человека к семье и роду, малой Родине и большой стране, пронизывает все эти глубины и слои народной памяти. Рано или поздно, ищущий человек находит критическую точку — образ, событие, ощущение, и она становится точкой инициации духа.

Для кого-то это рассказы родителей о дедах-прадедах, пожелтевшие фотографии в скорбной рамке на стене деревенского дома… 

Образ узловатых натруженных рук отца, улыбка матери…

Прочитанная книга или фильм, тронувший до слёз…

Раздумья о судьбах детей и внуков…

То самое — невыразимое — с чего начинается Родина…

ИСТОРИЧЕСКАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ — КОГНИТИВНАЯ ТЕХНОЛОГИЯ СОЕДИНЕНИЯ ПРОШЛОГО С НАСТОЯЩИМ И БУДУЩИМ

Такая структурированная и многоцветная историческая картина открывает новый горизонт мировосприятия и  пространство для созидательной работы народов страны.

Но для начала — урок трезвости, наглядно представленный через «гражданскую анатомию» исторической памяти. Линии разлома ведущейся не первый год гражданской психо-исторической войны вполне очевидны. Её не ведут ни народы страны, ни даже их элиты. Но все они — ведомые по законам и схемам прокси-конфликтов. Поэтому полезно задуматься о том, какие же «шайтаны» — внутренние и внешние — затеяли эту войну, и каков в итоге замысел. Речь не об «иноагентах» — они у всех на виду, и с ними всё понятно. Именно о шайтанах.

Когда активная историческая память, опираясь на достоверность Рода, встаёт с «дивана» и  начинает работать, она переходит от исправления прошлого к созиданию искомого, желанного будущего. Для этого есть адекватный инструмент — историческая реконструкция. Но это не те, модные нынче, «реконструкции», когда взрослые ряженые дяди водят потешные полки по лекалам официальных праздников и памятных дат — на потеху детишкам.

Это строгий и ответственный алгоритм, по которому можно и нужно разобраться с «белыми» и «грязными» пятнами прошлого, а главное — проложить ПРО-СВЕТ к будущему.

Можно горячо спорить, на куцем пятачке «единственно верных источников» о Куликовской битве и «татаро-монгольском иге». А можно выработать алгоритм «Ни-Хэл» и погрузиться в реальные обстоятельства места, времени и действующих лиц. И тогда, при всей скудости дошедшей до нас достоверной информации, может быть, сумеете разглядеть хотя бы некоторые характерные образы.

Вот, например, специально обученный польский хорунжий, который во время сражения постоянно перебегал с фланга на фланг и с одной противной стороны на другую (а их было не две, как положено в схватке и пишут в учебниках, а три или даже четыре). Так и бегал с чужим флажком в поисках засадного полка. Куда потом делся? А, может, реинкарнирован в наше время? — посмотрите вокруг…

И разве пришло бы в голову какому-нибудь губернатору, будь он в духе и ясной исторической памяти, отмечать в качестве всенародного праздника стояние на Угре? Да нет, конечно. Просто пришли бы к нему предки и сказали: «Слышь, ты нас-то с татарами не позорь — лоханулись мы с ними (лоха по В.Далю, с ударением на последнем слоге — дурища, глупая баба). Пока мы с татарами лясы точили, ордынская-то власть в Крым утекла. Пришлось ещё две сотни лет Гиреям дань платить. Ну, так мы потом с досады и дали беглым татарам и ушкуйникам Казань-то взять. Срам один. Так что ты давай, помолчи чуток…глядишь, татары и забудут грех». Примерно так!

Но гораздо важнее реконструкция завтрашнего дня или хотя бы Про-Света к нему. Они, ведь, вырастают и следуют из прошлого и сегодняшнего. Что сейчас народ ищет и не может найти? Не национальную идею и не нацпроекты — а образ Вождя, который сможет спасти и обновить Россию.

А из чего складывается этот образ? Попробуйте реконструировать сами.

Наверное, большинство согласится, что в этой фигуре должны соединиться, как минимум, три важных качества:

  • Строгая жёсткость, доходящая, когда надо, до грозности — типаж Ивана Грозного и Сталина.
  • Духовная харизма — типаж мудрого старца, аятоллы, Сергия Радонежского.
  • Культурно образованный авторитет — тут даже трудно подобрать отечественный образец, который бы всем угодил…

Даже при беглом взгляде понятно, что такого вождя русская земля ещё не рождала. Как видно, не обойтись без пассионарного толчка.  

Вот о пассионарных вождях и поговорим в следующий раз…

Продолжение следует.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции