Камиль хазрат Самигуллин впервые признал те негативные последствия, к которым приводит «консервативная концепция» ислама, взятая сегодня де-факто у нас в качестве ориентира

«МУСУЛЬМАНСКИЕ БОГОСЛОВЫ САМИ НЕ ЗНАЮТ, ТОЧНЕЕ, НЕ МОГУТ ДОГОВОРИТЬСЯ О ТОМ, ЧТО ТАКОЕ ХОРОШО»

На днях завершила свою работу школа мусульманского лидера «Махалля», которая проходит на площадке КФУ вот уже в пятый раз. В первый день панельных дискуссий приглашенные эксперты обсуждали роль духовных управлений в жизни российских мусульман. Возвращались к данной теме и на следующий день, когда в центре внимания участников мероприятия было такое внекораническое понятие, как «Ахлю Сунна ва ль-джамаа», т. е. «Люди Сунны и согласия», используемое суннитами в качестве самоназвания.

До сих пор вопрос о том, что такое суннизм, претендующий на роль исламской ортодоксии, остается открытым. Проще говоря, мусульманские богословы сами не знают, точнее, не могут договориться о том, что такое хорошо, а что такое плохо в контексте исламского богословия. Яркой иллюстрацией к этому стала весьма бурная полемика, не обошедшаяся без скандалов, которая разгорелась вокруг грозненской фетвы, пытавшейся определить, кого же можно считать людьми Сунны, а кого — нет. Дискуссия о сути исламской ортодоксии ведется среди мусульманских богословов на протяжении многих столетий, но наши улемы к общему мнению до сих пор так и не пришли. Они по-прежнему топчутся на месте.

Однако на «Махалля 2.4» все же был озвучен ряд новых принципиальных моментов. Во-первых, муфтий ДУМ РТ Камиль хазрат Самигуллин впервые признал те негативные последствия, к которым приводит «консервативная концепция» ислама, взятая сегодня де-факто у нас в качестве ориентира. Муфтий продемонстрировал это на одном совершенно вопиющем примере из жизни татарстанской уммы. «В мечети один [мусульманин] вынул нож, — рассказал хазрат, — и использовал его против другого, посчитав, что тот не так намаз читает». Шокирует, не правда ли? Могли ли мы себе представить еще несколько лет назад, что у нас, в Татарстане, прихожане мечетей будут готовы убивать друг друга за мелочные нюансы в намазе? Раньше исламисты убивали людей за их нежелание исполнять каноны ислама или за политические взгляды оппонентов, а теперь аппетит монстра исламского консерватизма требует жертв на съедение по все более и более мелким поводам. Средневековье, в котором ханафиты и шафииты запрещали друг другу создавать совместные семьи, отказывались молиться вместе и проводили время в уличных драках стенка на стенку, возвращается в нашу жизнь семимильными шагами. Правда, единственным решением данной проблемы хазрат видит не отказ от консерватизма, а сокрытие его плодов от общественности. «Представьте, что было бы, если бы это вышло бы в СМИ, если бы я назвал имя и место, где это происходило?» — отметил он. А сколько еще таких случаев вдали от общественного внимания тихо набирает критическую массу?

В рамках панельных дискуссий которой поднималось немало серьезных вопросов о жизни уммы

«ОДНИМ МОЗГОМ МЫ НЕ БУДЕМ»

Во-вторых, на «Махалля 2.4» проявился новый тренд в риторике религиозных деятелей нашей республики. Если раньше хотя бы на словах они выступали за организационное единство российских мусульман, раздробленных ныне на 80 с лишним муфтиятов, то сейчас этого уже не наблюдается. «Самая главная трудность, что мы хотим объединиться, став одним мозгом. Одним мозгом мы не будем», — уверенно отметил Камиль хазрат. Отсутствие необходимости объединения мусульман в рамках одной структуры Самигуллин объяснил тем, что все мы не похожи друг на друга. «У каждого свои разные обязанности, — сказал хазрат. — Мы никогда не будем одинаковыми». В данной связи он сравнил российскую умму с армией, в которой служат разные подразделения войск: пехота, десант и пр. «Различные обязанности у каждого войска, но цель одна — победить…» — метафорично рассудил муфтий. Другими словами, предводитель ДУМ РТ настаивает, что нам, мусульманам, не нужно организационное единство, достаточно единства и метафизического, общекультурного. «Нам не нужно объединяться, — подчеркнул он. — Нам надо просто понять и смириться с той данностью, что мы уже братья и мы уже едины».

Конечно, не все участники дискуссии согласились с таким партикуляризмом, который вполне понятен в контексте личных карьерных интересов, но никак не соотносится с идеалами ислама. Так, имам Сергиево-Посадской общины Арслан хазрат Садриев прямо обвинил ДУМ РТ в политике раскола. «У мусульман одной страны должен быть один глава, — сказал он. — Тут не о чем дискутировать. Когда Российская империя рухнула, первое, что сделали мусульмане в 1917 году, — избрали себе главу. До 1991 года никому и в голову не приходило плодить новые духовные управления. Но Татарстан стал первым, за пределами Уфы, кто вышел из состава единого духовного управления. Затем он вышел и из совета муфтиев России». В этой связи религиозный деятель назвал Татарстан фитнамейкером, т. е. тем, кто порождает фитну/раскол. «Все силы любого человека, назвавшего себя муфтием, — продолжил он, — должны быть направлены на единство, ведь разноголосицей среди муфтиев пользуются те, кто хочет ослабления ислама. И недвижение в сторону объединения — это подыгрывание им». «Камиль хазрат привел прекрасный пример с армией, — парировал также Садриев метафоре татарстанского муфтия. — Но никогда в жизни армия не побеждает без одного руководителя. Такого не бывает».

Имам Сергиево-Посадской общины вспомнил и такой известный факт: внутриреспубликанскому организационному единству татарстанские мусульмане обязаны отнюдь не своим духовным лидерам, а исключительно государству. Именно Минтимер Шаймиев заставил два муфтията, образовавшихся в Татарстане после выхода из ЦДУМ, слиться в одно общее ДУМ. Сами пойти на такой шаг наши иерархи оказались не способны.

Если раньше хотя бы на словах религиозные деятели нашей республики выступали за организационное единство российских мусульман, раздробленных ныне на 80 с лишним муфтиятов, то сейчас этого уже не наблюдается

«ПУСТЬ МУФТИИ СОБЕРУТСЯ И ВЫБЕРУТ ГЛАВНОГО»

Для верующих мусульман вопрос о роли ДУМ РТ в расколе российской уммы, помимо нравственных и, так сказать, политических измерений, имеет и сугубо практическое значение, ибо напрямую увязан с таким важнейшим вопросом религиозной практики ислама, как джума. Все дело в том, что одним из условий пятничной молитвы является т. н. рухса (букв. «разрешение»). Другими словами, пятничный намаз должен быть санкционирован, иметь легитимные основания, иначе воцарится полная анархия, ибо любой желающий будет волен проводить пятничную службу везде, где пожелает, хоть у себя дома. Но кто должен выдавать подобное добро? В исламских странах, где светские и духовные власти слиты воедино, данный вопрос, по сути, не ставится. Там все в конечном итоге решает правитель, однако в России совсем иная ситуация.

Не случайно многие мусульмане полагают, что раз у нас нет султана, исламского правителя, то и пятничная молитва не может быть действительной, ибо у нее нет легитимной, с точки зрения ислама, санкции на проведение. Поэтому после пятничной молитвы такие мусульмане совершают также обычную, полуденную, молитву, полагая, что пятничная молитва у них прошла впустую, ибо была неправомочна.

Один из участников дискуссии «Махалля 2.4», ученый секретарь совета улемов ДУМ РТ Рустам хазрат Нургалеев, выступая против подобных взглядов, отметил, что разрешение на проведение джума у нас выдает централизованная мусульманская религиозная организация, признанная государством, а потому компенсировать джума прочтением полуденной молитвы нет необходимости. Развивая свою мысль, он добавил, что санкцию государства мы должны признавать и в брачно-семейных вопросах. Так, если человек развелся через загс, то никакого отдельного талака ему произносить уже необязательно. Вердикт государственного органа и следует считать аналогом талака, предусмотренного исламским каноническим правом.

Запустив такую цепочку рассуждений, Нургалеев невольно выпускает весьма непредсказуемого джинна из бутылки. Ведь если решения государства легитимны с точки зрения исламского права в вопросах брачно-семейных отношений, тогда почему они не могут быть достаточным основанием в вопросах пятничной молитвы? Проще говоря, развивая логику ученого секретаря совета улемов ДУМ РТ, мы должны прийти к тому, что абсолютно любая исламская организация, прошедшая государственную регистрацию, имеет право на проведение джума, не дожидаясь добра от того или иного муфтия, ведь регистрация — это и есть в таком случае рухса, санкция. Раз так, тогда богословская потребность в муфтиятах отпадает автоматически.

Сам Нургалеев не решается пойти на такой вывод, неизбежно следующий из его логики рассуждений. Он настаивает, что санкцию на джума должна выдавать централизованная исламская религиозная организация. Другими словами, наделяет муфтия функциями султана, исламского правителя. Но здесь перед нами открывается новая богословская ловушка. Как мы видели выше, ДУМ РТ — это в некотором смысле раскольники, которые, подобно историческим хариджитам, некогда отделились от общего лидера мусульман страны и во имя политических интересов своего региона предали идеалы исламского единства. Однако уравнивание раскольников в правах с легитимным исламским правителем никак не может быть оправдано с точки зрения канонов мусульманской веры. Вот и получается замкнутый круг. Если мы ищем основания для проведения джума в решениях государства, как этому учит классическая исламская традиция, то встаем на путь упразднения муфтиятов как таковых за их излишностью. Если же это основание мы возводим к муфтияту как некому аналогу института исламского государства в российских реалиях, то мы тем самым вынуждены признать, что ДУМ РТ в такой парадигме не может обладать необходимыми полномочиями, потому джума по критериям исламского богословия у мусульман Татарстана недействительна.

Согласитесь, непростую дилемму поставили перед нами участники «Махалля 2.4». Но куда более сложная дилемма стоит перед исламскими лидерами России. «Я искренне желаю всем муфтиям попытаться все-таки найти общую платформу, — выражая чаяния многих отечественных мусульман, призвал наших духовных иерархов Арслан хазрат Садриев. — Пусть муфтии соберутся и выберут главного. Может быть, мы уже перестанем просто говорить о единстве и сделаем наконец-то практический шаг к этому самому единству».

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции