Владислав Подъяпольский сыграл свой первый в КХЛ "сухой" матч - молодой голкипер отстоял ворота в игре против "Северстали" Владислав Подъяпольский сыграл свой первый в КХЛ сухой матч — молодой голкипер отстоял ворота в игре против «Северстали»

«ЭТО БЫЛ МОЙ ШАНС»

— Владислав, как оцениваете для себя первые матчи в составе «Ак Барса»?

— Положительно, мы выигрывали, набирали очки. Очень рад, что мне доверили сыграть. Только вот домашняя серия немного не сложилась, на последний матч с «Куньлунем» (3:4, Подъяпольского заменили после третьей пропущенной шайбы — прим. ред.) сил не хватило.

— До этого сыграли пять матчей подряд. Не хотелось подойти к тренерам и попросить отдых?

— Нет, я хорошо себя чувствовал. Просто по ходу игры тренеры увидели, что движение немного не то. Мы еще могли что-то поменять, счет был 3:3.

— Сказалось давление домашних трибун?

— Волнение было, особенно в матче против «Сибири» (3:2), потому что я впервые вышел на лед при своих болельщиках. До этого играл во дворце спорта за «Барс», а там немного зрителей ходят на матчи. Конечно, ранее выступал при большом скоплении людей, но играть на домашней «Татнефть Арене» — это было что-то новенькое для меня.

— Какой матч из проведенных за «Ак Барс» был особенным?

— С «Салаватом Юлаевым», когда я вышел на третий период. У соперника в воротах был Андрей Кареев, с которым мы играли вместе в новокузнецком «Металлурге». Конечно, хотелось и его обыграть, и помочь команде. Вспоминаю сейчас период, овертайм и буллиты — было классно.

— Команда «горит» со счетом 1:4, нужно выходить на третий период, а это ваш первый матч за команду. Как не поплыть?

— Это был мой шанс. Сергей Абрамов так и сказал мне: «Выходи, это твой шанс». Команда хорошо заиграла, забили, пошел один гол за другим.

— В такой ситуации команде важна пара сэйвов вратаря. Чувствовали, что в данном рывке команды есть ваша заслуга?

— Возможно, и ребята чувствовали, что мне нужна поддержка, и эмоционально зарядились от того, что вышел молодой вратарь.

— В овертайме был момент, когда Хартикайнен выходил один на один и казалось, что вот сейчас «Салават» и выиграет.

— Он убрал на неудобную, оставалось только щитком доставать. Он сблизился уже, не перекинул бы никак. Получилось, слава богу. Конечно, тройка легионеров у «Салавата» хорошая, неординарные нападающие, могут много чего придумать. Против них сложно играть.

— Что Карееву сказали?

— Да ничего особенного, спросил, как дела, по игре даже не разговаривали.

— После матча была эйфория?

— Конечно. Все были рады, стало отличное настроение, поздравляли меня в раздевалке. Данис Зарипов подарил мне шайбу, которой играли в матче, чтобы она мне удачу приносила, сказал: «Молодчик».

— В матче с «Адмиралом» соперник постоянно бросал по воротам Эмиля Гарипова в большинстве из всех позиций. Как для вас удобнее — когда много бросков или когда передачами растягивают защиту?

— Ему это помогло войти в игру, у Эмиля был большой перерыв из-за травмы. Для каждого вратаря по-разному, для меня было бы нормально, когда много бросков. Проще войти в тонус, почувствовать игру.

— Вас заменили в игре с «Куньлунем», и вы пропустили уже четыре матча (интервью было записано до встречи с «Северсталью», в которой Подъяпольский отыграл первый матч на «ноль» в КХЛ, —  прим. ред.), при этом выступал Шарыченков, а потом постоянно играет Гарипов. Нет ли опасений за свое место в составе?

— Ни о чем не думаю, просто работаю. Сконцентрирован на своей игре и работе на тренировках.

— Когда переходили из «Металлурга» в «Ак Барс» прошлым летом, наверняка понимали, что поначалу придется играть в ВХЛ. Каково было привыкать к этой мысли после двух полноценных сезонов в КХЛ?

— Было тяжеловато. Приходилось работать, я понимал, что это топовый клуб и здесь надо доказывать. Я знал, что сразу не буду играть.

— Знали о том, что формально ваш трансфер стоил «Ак Барсу» 2 тысячи рублей?

— Да, слышал об этом. Кто-то говорил, что купили за 2 тысячи, кто-то вообще утверждал, что за пустые коробки. Честно говоря, мне без разницы. Главное, что я приехал сюда.

— Не было мысли о том, что теперь надолго в «вышке»?

— Об этом лучше не думать. Провел неплохой прошлый сезон в «Барсе», хорошо поработали с тренером вратарей (Александр Агопеев — прим. ред.), тогда и дали шанс в главной команде.

— В прошлом сезоне вы не так много времени работали с главной командой. Можете сравнить Ари Мойсанена и нынешнего тренера вратарей Андрея Царева?

— Подход совершенно разный. Мойсанен со мной много не работал. Может быть, не сложились у нас отношения, не знаю, честно говоря. С Царевым мне все нравится, хороший тренер, как и Абрамов. Работаем в общей группе, общаемся.

— Конкретно с вами больше работает Царев или Абрамов?

— Нет такого, чтобы был кто-то один, оба подсказывают.

— Главный тренер «Ак Барса» Зинэтула Билялетдинов на одной из пресс-конференций, кажется, специально высказался в поддержку вратарей, отметив, что доволен всеми тремя. Такие моменты помогают?

— Да лучше не заострять на этом внимание, надо работать по максимуму.

— Какие отношения с Эмилем Гариповым?

— Нормальные, рабочие. В каких-то нюансах помогает. Например, в матче с «Авангардом» Широков бросал мне под ловушку, я спрашивал у Эмиля, как мне нужно было сделать, как он бы сыграл в этом моменте.

«БОБРОВСКИЙ ВООБЩЕ НЕ МЕНЯЕТСЯ»

— В чем секрет новокузнецкой школы вратарей?

— Наверное, в тренерах. Я работал с Николаем Александровичем Мишиным, с ним работали и Сорокин, и Налимов. У нас всегда были вратарские тренировки в 6:50 утра. Я в 5:30 вставал, ехал на тренировку. В Новокузнецке, наверное, больше работы именно с вратарями, поэтому так и получается.

— Что почувствовали, когда узнали, что «Кузни» не будет в КХЛ?

— Я был тогда в Новосибирске с друзьями, мне позвонил агент и рассказал. Эта новость обрушилась на Новокузнецк, все были в шоке.

— Каким для вас был Мишин?

— Он был строгим, но добивался от нас того, что хотел. Да, может быть, жесткими методами, но у него это получалось.

— Вы одного года с Сорокиным, приходилось делить место в воротах? 

— Он приехал из Междуреченска, начал играть за 1994 год, я играл тогда за 1995-й. Бывало, и меняли нас по годам. Конкуренция? Да нет, я считаю, что он мой друг, мы хорошо общаемся.

— Мишин говорил, что Сорокин много времени работал с психологом. Насколько это было важно для вратаря?

— У нас один психолог на двоих. Мне этот опыт очень помог. Я начал с ней работать еще в МХЛ.

— В чем конкретно она помогла вам?

— Как настраивать себя на игры, сложно объяснить. Она заряжает на матч, проговариваем моменты, как себя вести в зависимости от того, как игра складывается. Сейчас мы уже реже общаемся, но продолжаем работу, есть контакт еще с одним психологом.

— Что именно может сказать психолог, что поможет вам выйти и показать свой лучший матч?

— Психолог передает энергию, и ты чувствуешь ее. Может быть, и самовнушение тоже. Она может настроить тебя так, что ты чувствуешь себя большим — все шайбы летят в тебя. На самом деле ты такой, какой есть, а в голове у тебя все по-другому.

— Сейчас в мировом хоккее тенденция на габаритных вратарей. Насколько это проблематично для вас (рост Подъяпольского составляет 182 сантиметра — прим. ред.)?

— Нет проблем, я заметил, что только в Казани задают много вопросов на эту тему, раньше такого не было (улыбается). 182 сантиметра не слишком маленький рост. У того же Метсолы — 177 сантиметров, и он один из лучших в лиге. С таким ростом нужно хорошо кататься и успевать играть в позиции.

— В КХЛ играет много вратарей из Новокузнецка, но главная звезда вашей вратарской школы — Сергей Бобровский. Что делает его особенным?

— Он лучший не только в России, но и в мире. Он очень трудолюбивый, работает над своим телом, многому научился в Северной Америке. Бобровский устраивал мастер-класс два года назад в Новокузнецке, узнали много нового.

— Следите за его ситуацией в «Коламбусе»?

— Если в интернете что-то вижу, читаю.

— Кажется, что Бобровский с годами становится только лучше. Специалисты говорят, что у него все меньше процент жира и сам он чувствует себя лучше.

— Да, он очень много работает над собой.

— Немногие знают, какой он человек.

— Он очень хороший человек, вообще не меняется. Такой же, каким был раньше. Летом я шел из парикмахерской, он остановился, поздоровался, спросил, как у меня дела.

— Ничего вам не советовал?

— Этим летом он в Новокузнецке практически не занимался, отдыхал. Потом уже поехал в Санкт-Петербург тренироваться.

— Вы женились этим летом. Обычно говорят, что в таких случаях из карьеры игрока сезон можно вычеркивать.

— Смотря у кого какая жена. У меня все хорошо, данный шаг был осознанным. Это ответственность не только за себя, но и за нее. Я не увидел особых изменений, была ответственность и до этого, когда мы год жили вместе в Казани.

— У вас четыре татуировки. В чем их смысл?

— На левом плече у меня фигурный конек с надписью «мама» по-английски, на правом — вратарский шлем с надписью «папа». Это посвящено им, тому, что они отдали меня в хоккей. На правой руке — ангел-хранитель с православным крестом, это мне вообще приснилось. Я решил, что знак свыше. На левой руке — надпись на испанском «Моя семья — моя крепость».

— Как пришли к религии?

— Наверное, это от родителей. Хожу в церковь. Посты — это тяжело, не получается, хотя я бы с удовольствием.