Ильнар Гирфанов: «Турчак пригласил меня в Москву и сказал: «Я вижу тебя тут, готовься»

Новый руководитель программно-идеологического департамента «Единой России» Ильнар Гирфанов — выходец из ТатарстанаФото: Алексей Белкин

«В 7–8-М КЛАССЕ Я ПОНЯЛ, ЧТО ХОЧУ ПОСТУПАТЬ НА ЮРФАК»

— Ильнар, расскажите о себе: где родились, где учились?

— Я родился в Черемшанском районе, в селе Нижняя Каменка. Мое детство и юность прошли там, затем мы переехали в Алькеевский район, а потом, когда я учился в 9-м классе, перебрались в Казань. Там я окончил школу и поступил на юридический факультет Казанского университета, там же учился в аспирантуре. Далее работал в разных компаниях, но не только юридических, в том числе в научно-исследовательской — «Абада». В 2014 году поступило предложение от руководства республики возглавить ассоциацию юристов Татарстана.

— То есть это руководство республики предложило? Как они вас заметили?

— В студенческие годы я активно занимался менеджерской деятельностью. Мы организовывали конференции, мероприятия, активно ездили по стране, помогали нашим коллегам в МГУ, МГЮА, СПбГУ. В 2009 году, когда создавался координационный совет молодых юристов при ассоциации юристов, меня с моим другом Станиславом Александровым заметили и предложили возглавить его в Татарстане. Работая там, мы сделали много проектов, направленных на правовое просвещение населения, оказание юридической помощи. Например, выезжали в сельские населенные пункты, где проводили уроки права для школьников. С нас взяли пример другие регионы, которые начали масштабировать проект.

Также мы помогали аппарату ассоциации юристов России. Поэтому можно сказать, что были на виду. Когда должность председателя татарстанского отделения ассоциации стала вакантна, меня стали рассматривать как претендента на нее. Если честно, я даже не думал об этой должности, а хотел стать руководителем аппарата ассоциации. Тогда же министром юстиции РТ стала Лариса Юрьевна Глухова, с ней у нас были очень хорошие отношения. Я говорил ей, что готов помогать во всех направлениях работы ассоциации. Но так получилось, что мою кандидатуру почему-то заметили и в то время премьер-министр Ильдар Шавкатович Халиков предложил мне возглавить татарстанскую ассоциацию. Меня это даже шокировало, потому что на тот момент мне было всего 26 лет. Но поскольку у меня принцип «если есть возможность, значит, надо браться», или, как говорят, назвался груздем — полезай в кузов, то я согласился. Я благодарен руководству республики, потому что Асгат Ахметович Сафаров и Рустам Нургалиевич Минниханов поддержали мою кандидатуру. Это очень важно, так как в республике дают возможность молодым раскрыть свой потенциал. Другие бы подумали: «Куда ему в 26 лет?» Ведь в ассоциацию входят 500 человек — это очень уважаемые люди.

Однако окончательное решение оставалось за Москвой. Тогда председателем правления ассоциации был Игорь Евгеньевич Манылов, с которым я тоже был знаком, поскольку именно он являлся основателем координационного совета молодых юристов. Он даже пошутил: «Что такого ты там натворил, как так получилось?» — но пожелал удачи и сказал, что не завидует. Кроме того, меня поддержало само юридическое сообщество. Так, в 2014 году я возглавил ассоциацию юристов в Татарстане.

За четыре года работы в этой должности я, образно говоря, сильно поседел. За это время мы реализовали много проектов, например учредили премию «Юрист года». Теперь она вручается в Татарстане за заслуги тем юристам, которые отличились в рамках бесплатной юрпомощи, защиты прав человека. Мы устроили много мероприятий, направленных на бесплатную юридическую помощь, например «День бесплатной юридической помощи», когда выезжали в сельские населенные пункты. Также в республике провели федеральную премию имени Шершеневича, которая теперь ежегодно сейчас вручается в Казани. Кроме того, провели большую работу по совершенствованию законодательства.

А в 2015 году я попал в кадровый резерв президента Татарстана. Участники [конкурса] прошли огонь, воду и медные трубы. Моим наставником был Шамиль Хамитович Гафаров. Кстати, этот конкурс был похож на «Лидеры России».

— Почему вы после школы выбрали юриспруденцию? Это воля случая или кто-то был для вас примером?

— Во-первых, мой отец из правоохранительных органов, но я никогда не хотел там работать. Вот, например, наш сосед был прокурором — он всегда в 17:00 и по выходным был дома. А мой папа работал начальником полиции в районе — и его никогда не было дома. Тут я, конечно, шучу, но тем не менее работа моего отца в полиции была напряженной.

На самом деле на меня очень повлиял мой учитель истории и обществознания Дамир Хузиахметович. Его выпускники часто становились призерами республиканских и федеральных олимпиад по истории и обществознанию. Он умел правильно настроить своих учеников. Вспоминаю себя в 5–8-х классах: мы вместо того, чтобы идти гулять и играть, шли в библиотеку. Он подавал материал таким образом, что становилось интересно узнать продолжение. В 7–8-м классе я уже понял, что хочу поступать на юрфак. По конкурсу я прошел в два вуза: на бюджет в Академию госслужбы при президенте РТ и по контракту на юридический факультет в Казанском университете. Я ни разу не пожалел, что выбрал юрфак, который окончил с отличием.

До сих пор считаю, что юридический факультет дает не только знания, но и формирует мировоззрение. Выпускники этого факультета могут найти себя в разных направлениях, поэтому они даже не всегда после вуза работают по специальности, сумев реализовать себя в других отраслях. Любая отрасль строится на отношениях, а юристов учат не только правоотношениям, но и взаимоотношениям, учат находить логические цепочки. Поэтому я считаю, что юрист — это универсальная профессия, а базис видения общественных и правовых отношений формируется уже на первых курсах.

«УЗНАВ О КОНКУРСЕ «ЛИДЕРЫ РОССИИ», ПОНЯЛ, ЧТО ХОЧУ СНОВА ОЩУТИТЬ ЭТОТ ДРАЙВ»

— Поговорим про «Лидеров России». Как вы решили участвовать в конкурсе: кто-то посоветовал или это была ваша собственная инициатива?

— Осенью 2017 года я увидел в «Фейсбуке» у своего друга ссылку на этот конкурс. Я считаю, что каждый человек, достигая определенных этапов, должен менять место работы или даже направление деятельности. На тот момент я уже три года возглавлял ассоциацию и понимал, что надо двигаться дальше. Мне тогда нужен был какой-то мостик, по которому можно было бы пройти дальше и выстрелить, а тут как раз попалась ссылка на конкурс «Лидеры России». Я решил подать заявку и проверить себя.

В свое время, когда я учился на юрфаке, я не раз выигрывал потанинскую стипендию. Участие в подобных конкурсных отборах — это огромный драйв и новые возможности. Тут и с людьми общаешься, причем не только с юристами, а с представителями разных профессий. В этой борьбе заодно раскрываешься и сам. Так что, узнав о конкурсе «Лидеры России», я понял, что хочу снова ощутить этот драйв.

На первом этапе заявки, помимо меня, подали еще 200 тысяч человек. Первым этапом отбора был тест на знания географии, истории, литературы и культуры.

— Сложный?

— Очень!

— Он проходил онлайн?

— Да.

— Так ведь можно было погуглить.

— Система была построена таким образом, что ты должен ответить за определенный временной отрезок. Можно, конечно, заниматься читерством, но я для себя решил, что если это делать, то на одном из этапов может что-то не получиться — и обязательно провалишься.

— Приведите какой-нибудь пример вопроса из теста.

— Расположите реки, протекающие в РФ, с востока на запад, а названия рек не такие, как, например, Волга, Лена, Кама.

— Вы знали или угадали?

— Мне организаторы потом рассказывали, что правильного ответа ни у кого не было. Надо было просто логику включить и понять, что ближе к востоку, а что — к западу. Вопросы по литературе были по типу «Кто произнес такую-то фразу?». Вопросы по праву и истории были для меня легкими. Например, надо расположить в хронологии 12 исторических фигур.

— ЕГЭ для «Лидеров России».

— Да. Я этот этап прошел, но многие на нем почему-то провалились. Потом надо было записать видео — рассказать, почему хочешь стать лидером, какие проекты реализовывал. Многие и на этом споткнулись — около 70 тысяч человек не записали видео. Смотрите, это тоже для многих стало барьером — надо же придумать текст, записать. Я считаю, что все начатое надо доводить до конца, поэтому не сдавался.

Следующий этап уже был очным. Там были тесты на лидерство, сообразительность, плюс проверяли экономические знания. Например, давали диаграммы, графики, по ним нужно было выяснить прибыль компании, определить, насколько она успешна.

Полуфинал у нас был в Самаре. От Татарстана в него прошли 35 человек. Там мы проходили еще одно тестирование и два дня играли в деловые игры. Я за это время поменял четыре команды, взаимодействовал с каждым участником. Финал конкурса проходил в Сочи. От Татарстана до него добрались пять человек. Перед решающим этапом мы встречались с Асгатом Ахметовичем и Рустамом Нургалиевичем. Они нас поддержали, приободрили. Это было очень важно, поскольку я разговаривал с другими ребятами из регионов, с ними никто не встречался из руководства. Мы же в этом плане получили поддержку.

А раз я дошел до финала, то для себя решил, что надо идти до конца. Все пять дней в Сочи с нами был Сергей Владиленович Кириенко. Он, честно говоря, относился к конкурсу «Лидеры России» как к своему детищу: все эти дни смотрел на нас, слушал.

И вот что еще важно: в финале нам дали возможность самим организовать команду. У нас получилась настоящая dream team: из восьми человек победили четверо. Мы даже выиграли конкурс скворечников — собрали больше всех!

— Вы сколотили скворечники?

— Да, это был конкурс на взаимодействие. Мы делали скворечники для имеретинского ботанического сада. Это, в принципе, менеджерская работа — надо было построить конвейер.

А вот когда я выиграл и в финале, то уже окончательно решил, что надо начинать новый жизненный этап.

— Кто выбирал окончательных победителей?

— Эксперты, которые все дни финала были рядом, наблюдали, выявляли, какие навыки у нас есть. Плюс мы читали лекции для школьников Сочи.

— О чем была ваша лекция?

— О лидерстве, мотивации и саморазвитии — я просто поделился своим опытом. У ребят загорелись глаза, они подходили и расспрашивали меня обо всем. Именно работа со школьниками была для меня самым интересным этапом, так как от ребят быстро получаешь фидбэк. Уже потом мы выбирали себе наставников.

— Вы кого выбрали?

— Андрея Анатольевича Турчака. С ним мы поработали в Сочи, когда он приехал с кейсом «Единой России» о том, как изменить партию. Он уже тогда задумывался над тем, что партия должна стать ближе к регионам, принять человеческое лицо — решать проблемы маленького человека. Тогда в Сочи мы генерировали разного рода идеи, порой даже бредовые. Помню, журналисты подхватили: развернуть медведя лицом к избирателям.

— Кого еще можно было выбрать из наставников? Я читала в одном интервью, что вашим стал Рустам Минниханов.

— Первоначально выбирали по 10 наставников, с которыми хотели бы поработать. Среди тех, кого я выбрал, был Рустам Минниханов, Сергей Степашин, Павел Крашенинников, Андрей Турчак. После финала уже наставники должны были выбирать кого-то из победителей. У меня получилась интересная ситуация: меня выбрали четыре наставника. Тогда я должен был сделать свой окончательный выбор. Рустам Нургалиевич, можно сказать, мой наставник с 2015 года, с того времени, как попал в его кадровый резерв. Он всегда оказывал поддержку и содействие в работе татарстанского отделения ассоциации юристов. По сей день стараюсь брать пример с него, всегда поражаюсь его работоспособности. Я же понимал, что мне нужно уже выходить на федеральный уровень. А Андрей Анатольевич пригласил меня в Москву и сказал: «Я вижу тебя тут, готовься». Поэтому мой выбор — это возможность выйти на федеральный уровень.

«Андрей Турчак выбрал только меня, а я — его. Тут была еще личная симпатия. Я понял, что он выбрал меня не просто ради галочки, это был взаимный интерес» Фото: kremlin.ru

— Поэтому вы выбрали Турчака?

— Он выбрал только меня, а я — его. Тут была еще личная симпатия. Я понял, что он выбрал меня не просто ради галочки, это был взаимный интерес. После конкурса прошло два месяца — и он предложил мне переходить в «Единую Россию». А я к тому времени уже успел поступить учиться, так как победители конкурса получали миллион рублей на образование.

— Что вы выбрали?

— Корпоративный университет Сбербанка.

— Вроде в одном из интервью вы говорили про РАНХиГС.

— Я сначала так и хотел, но после финала конкурса поменял свое решение. Каждому выдали карту, где было написано, какие навыки развиты, а какие — нет. Я спотыкался на заданиях, связанных с бизнесом и финансами. Понял, что в этом у меня большой пробел, поэтому стоит получить бизнес-образование. В корпоративном университете Сбербанка есть программа с Лондонской бизнес-школой. Я удачно сдал все экзамены и поступил на эту программу, где учатся 68 человек из менеджмента Сбербанка со всей страны.

— Это заочное обучение?

— Модульное. Четыре модуля в Лондоне, два — в Москве, есть дистанционные занятия и экзамены.

— О смыслах конкурса. На ваш взгляд, зачем нужны «Лидеры России», конкурс действительно позволяет находить настоящих лидеров? И где им найти потом применение? Например, вы после конкурса вернулись в Казань и ждали предложения два месяца. Вы знали, что оно поступит? Или надеялись на какие-то предложения от Татарстана?

— Целью конкурса не является трудоустройство. Никто же не говорил, что 100 победителей назначат президентами компаний. Конкурс был нацелен на выявление лидеров. Перед финалом Сергей Владиленович сказал: «Ребята, конкурс не о том, что выигравшие сразу получат должность. Мы из вас формируем будущую элиту лидеров». Для этого и давался миллион на обучение: ты понял свои пробелы, поучился и дальше пошел.

В принципе, мы особо не строили планов по трудоустройству. Но я знаю, что порядка 70 человек после конкурса сменили работу. Причем это были не только финалисты, но и полуфиналисты. В чем преимущество конкурса? Это нетворкинг, когда общаешься с разными людьми, экспертами, наставниками. И если у тебя есть потенциал, то тебя действительно заметят. Плюс это и конкуренция, когда ты, понимая свои слабости, мотивируешь себя развиваться дальше. А тут и миллион на обучение, который ты можешь потратить как на восполнение своих пробелов, так и на совершенствование сильных сторон. Причем необязательно тратить эти деньги только на бизнес-образование. Хочешь в театральный? Можешь выбрать его. Не было ограничений, каждый мог найти свое направление.

Ждал ли я назначения? Буду честен: конечно, ждал. Когда выигрываешь, всегда думаешь, что должны заметить, значит же, что я что-то могу. Но надо себя в нужный момент приземлить. Например, я дважды выигрывал потанинскую стипендию, а в третий раз проиграл. Мне было так обидно, ведь я ощущал себя сильнее других, знал, как там и что. В тот момент, когда у меня корона слетела, ко мне подошел эксперт и сказал: «Ты был сильным, но ты расслабился», — и он указал мне на моменты, где лидер должен проявлять себя иначе. Тогда я понял, что почивать на лаврах нельзя, всегда, даже в сотый раз, к делу надо подходить так, как в первый.

Так что Андрей Турчак мне предложил должность в «Единой России». Я все взвесил, съездил на обучение в Лондон, а когда вернулся, то согласился.

— То есть согласились не сразу?

— Да. Можно прийти на должность ради должности и статуса, но нужно понимать, сможешь ли там работать, будет ли тебе там интересно. Если работа скучная, то, будь ты хоть суперкрутым лидером, не сможешь реализовать свой потенциал. Я как раз это время провел в раздумьях, а 16 мая вышел на работу.

— Не жаль оставлять республику? Неужели после конкурса вам не предложили ничего достойного в Татарстане?

— Мне не жаль, я же не уехал, отгородившись от республики. Все равно считаю себя частью команды Татарстана, потому что за это время много проектов в республике реализовал. Поэтому с руководством Татарстана остался в хороших отношениях.

«Перед финалом Сергей Владиленович сказал: «Ребята, конкурс не о том, что выигравшие сразу получат должность. Мы из вас формируем будущую элиту лидеров» Фото: ©Нина Зотина, РИА «Новости»

«Я СКАЗАЛ ТУРЧАКУ, ЧТО ХОЧУ СОЗДАТЬ СВОЮ ЛИБЕРАЛЬНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКУЮ ПАРТИЮ»

— Мы с вами сидим в офисе «Единой России», но в одном интервью вы признались, что являетесь либерал-демократом. ЕР в этом плане отвечает вашим представлениям? Ведь у нас роль либерал-демократов играет Владимир Жириновский.

— Расскажу историю. Еще в финале конкурса я признался Андрею Турчаку, что у меня либерально-демократические взгляды. Я считаю, что в парадигме «государство – общество – человек» индивид должен быть наверху, это наиболее важная ценность. В царской России у нас было во главе государство, империя, в советское время — общество. И вот мы вроде вступили в демократию, приняли новую Конституцию, в данной парадигме человек и должен становиться во главе этой пирамиды. Я тогда сказал Андрею Анатольевичу, что хочу создать свою либерально-демократическую партию, хочу объединить «Лидеров России», так как ЛДПР себя дискредитировала, не является носителем либерально-демократических ценностей, не защищает права человека, не отвечает принципу «свобода, равенство, братство».

Если честно, у меня до этого был опыт создания партии. Мы создали «Молодую Россию», но тогда я не понимал многого, в итоге партию потеряли. А тут я подумал, что можно было бы объединить участников конкурса «Лидеры России» и с ними продвигать свою повестку. Но после разговора с Турчаком я понял, что у него точно такие же взгляды, он считает, что человек и его свобода — главные ценности. В принципе, об этом же Андрей Анатольевич говорил на встрече с Владимиром Путиным. Президент тогда сказал, что партия должна решать проблемы людей, проблемы каждого человека — вот главная ценность. На решение именно этих проблем должна быть направлена вся работа партии.

Поэтому после разговора с Турчаком я понял, что можно не создавать новую партию, а все это делать в рамках существующей. Получив лимит доверия Андрея Анатольевича, я решил, что хочу заниматься внедрением изменений в «Единой России».

— Что ж, поговорим, чем вы занимаетесь в партии.

— У меня программно-идеологическое направление. Сейчас готовимся к выборному циклу, у нас порядка 50 избирательных кампаний в сентябре: это и высшие должностные лица регионов, и заксобрания. В этом плане работаем над тем, с какими программами и тезисами идут кандидаты.

В мае у нас прошла конференция «Направление-2026», где мы приняли основные принципы работы «Единой России», основные векторы изменений. Над ними мы сейчас тоже работаем, внедряем. Например, возможность электронного голосования. Подобный опыт мы уже получили на праймериз «Единой России», когда человек не выходя из дома мог проголосовать. Эксперимент признали успешным. В следующем году хотим его закрепить, но только считаем, что надо голосовать через сайт госуслуг. Если твой аккаунт привязан к порталу госуслуг, то вряд ли ты отдашь кому-то к нему доступ. Таким образом мы работаем на открытость, на улучшение восприятия партии.

Также к моему ведению относится вопрос идеологии. У партии уже есть своя идеология, но ценности про важность человека тоже стараемся в нее зашивать. Кроме того, работаем с регионами. Когда пришел Андрей Анатольевич, он сразу запустил в партии большие региональные обсуждения. Субъектам РФ, региональным и местным отделениям, простым партийцам, нашим активистам дается право высказать свое мнение по тому или иному вопросу, обозначить свое видение решения тех или иных проблем. Но раз регион предлагает, то надо делать так, чтобы и сам принимал участие в реализации этих проектов. Такой механизм с региональными обсуждениями должен работать по каждому вопросу, например по пенсионной реформе. Ее тоже сейчас обсуждают регионы.

— Про пенсионную реформу я еще задам вопрос. Хотела бы уточнить один момент. Раньше у «Единой России» не было выраженной идеологии. С коммунистами все понятно, либерал-демократы, как вы сами утверждаете, себя дискредитировали, а что подразумевает идеология «Единой России»? Только следование курсу президента?

— Само название «Единая Россия» подразумевает единство страны, объединение страны и ее граждан для решения общих государственных задач. Действительно, мы сейчас считаемся партией путинского большинства. Это звучит, и это действительно так. Мы стараемся контролировать и реализовывать поручения президента, например «майские указы». Наши партийные проекты и платформы как раз направлены на их воплощение. Мы — это крупнейшая партия страны, нас более 2 миллионов членов «Единой России». Нам отдают свои голоса в единый день голосования и те, кто не имеет членских билетов, — наши сторонники. Мы объединяем людей разных взглядов. Среди нас есть и либералы, и социалисты, и консерваторы. Главный же наш идеологический постулат — благополучие наших сограждан, который должен обеспечиваться растущими экономическими показателями, целями, которые обозначены в новом «майском указе» главы государства.

«Мы сейчас считаемся партией путинского большинства. Это звучит, и это действительно так» Фото: kremlin.ru

— По-моему, для того чтобы объединить либералов, консерваторов и прочих, был создан ОНФ.

— Не совсем так. ОНФ — это общественная организация, «зонтичный бренд», если хотите, собравший гражданских активистов, стоящих на позициях государственников. Мы политическая партия. Но задача у нас, конечно, общая — благополучие граждан.

— А если Владимир Владимирович завтра станет коммунистом?

— Не могу представить даже гипотетически, что должно случиться, чтобы это произошло, а о последствиях такого его шага вообще говорить страшно. Шучу. Вообще, в «Единой России» в силу объективных обстоятельств достаточно тех, кто в свое время был в компартии.

— Мне казалось, что вся основа «Единой России» — бывшие коммунисты.

— Они есть, да. Но немало и тех, кто представляет молодое поколение. Мы как раз и стремимся к тому, чтобы выстраивать в партии кадровые лифты для молодых. Например, в пилотном режиме реализовали проект «ПолитСтартап». В нем участвовали молодые люди до 35 лет, которые хотели попробовать свои силы на выборах. Они получили себе в наставники опытных политиков, депутатов, политологов. 9 сентября, когда пройдет единый день голосования, будем анализировать, сколько из них получат депутатский мандат.

— Во главе «Единой России» стоит Дмитрий Медведев, но партия все равно ассоциирует себя с именем президента, а не премьер-министра.

— Партия создавалась в начале 2000-х и была опорой Владимира Путина, он стоит у ее истоков. Даже если говорить про идеологию, то надо повторить, что это партия путинского большинства. Относительно высказывания о том, что «Единая Россия» не ассоциируется с премьером, не соглашусь. Мы одна команда: и президент, и председатель «Единой России», и рядовой член партии.

— Хорошо. Но вы говорите, что основным вектором для партии должен стать простой человек, а вам не кажется, что в партии слишком много чиновников, бизнесменов и это идет ей во вред, поскольку большинство граждан (которые не являются ни первыми, ни вторыми) не ассоциируют себя с «Единой Россией»?

— Мы, повторюсь, крупнейшая партия страны. Да, у нас есть чиновники. Но это не значит, что нет учителей, врачей, инженеров, айтишников или предпринимателей. Это стереотип, который развеивается простым анализом. В ЦИКе ведется учет членов партии: и, уж поверьте, чиновники — далеко не единственная категория, которая имеет членский билет. Нужно избавляться от использования клише в обиходе.

— Нет впечатления, что в регионах у зубров от «Единой России» все схвачено и молодых вряд ли пустят?

— Но молодые ребята уже успешно прошли процедуру предварительного голосования. Конечно, мы не говорим, что в партии уже сейчас все хорошо, но мы работаем, совершенствуемся. Все проекты, которые стали реализовываться с приходом Андрея Анатольевича, направлены на то, чтобы выборы были максимально чистыми и открытыми, чтобы реализовывался принцип внутрипартийной конкуренции, чтобы человек, если он лидер, мог реально стать депутатом.

— Из Москвы все выглядит красиво, но вы же не знаете, что происходит «на земле».

— Знаем. Проблемы есть. Но мы уверены, что проекты из «Направления-2026» как раз нацелены на их решение. Одним днем все не изменить. Я не могу сказать, что завтра все будет хорошо. Нужно работать. Каждый регион страны не похож на другой, везде своя сложившаяся система. Но надо понимать, что если не будет изменений, если в партии не будет новых лиц, новых направлений работы как ответа на современные вызовы, то итог будет плачевным. Поэтому сейчас сама партия заинтересована в том, чтобы в нее приходили новые люди со своими новыми идеями. Я общаюсь с победителями конкурса «Лидеры России» и их тоже стараюсь замотивировать участвовать в выборах в своих регионах. Хотелось бы, чтобы они со своими идеями пришли в наши региональные отделения, это было бы полезно для партии.

— Я уже задала вопрос про чиновников и бизнесменов в партии, хотелось бы его развить. В среде чиновников, депутатов и так далее есть принцип «своих не сдаем». Но постоянно случаются скандалы, которые заметаются под ковер. А раз эти люди — члены «Единой России», это вредит имиджу партии. Может, стоит объявить принцип «нулевой» терпимости и почистить партию от случайных людей?

— У нас есть один из проектов — «Рейтинг депутатов». Депутаты оцениваются по определенным критериям, например, проводит ли он работу с гражданами, встречается ли с избирателями и прочие.

— Это рейтинг только депутатов Госдумы?

— Критерии мы сейчас дорабатываем. Но уже сейчас наша цель заключается в том, чтобы с помощью этого проекта к следующему избирательному циклу мы знали, как себя проявил тот или иной депутат. Плюс если происходят скандалы, как, например, с избиением в Перми диджея Smash, то принимаются меры. Того депутата, который был замешан, исключили из партии. Если человек себя дискредитирует, если считает себя выше права и закона, то такие люди даже в рамках гражданского общества не должны появляться. Если ты ставишь себя выше закона, то уже не взаимодействуешь с обществом. Таким людям в партии не место.

«В чем преимущество праймериз «Единой России»? В том, что там могут участвовать и сторонники, и беспартийные» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ИДЕИ «ЕДИНОЙ РОССИИ» ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРОРЫВНЫМИ»

— Вы не раз повторили, что партия должна меняться. Одна из ваших задач — придумать план перемен. Какой должна стать «Единая Россия» к следующим парламентским выборам в 2021 году?

— На партийной конференции «Направление-2026» были поставлены четкие задачи. Во-первых, партия должна стать ближе к людям. Во-вторых, должна быть понятная и чистая система предварительного голосования. В чем преимущество праймериз «Единой России»? В том, что там могут участвовать и сторонники, и беспартийные. Также партия должна подтвердить свой самостоятельный статус, то есть в каждом регионе, муниципалитете и на федеральном уровне стать субъектной для решения поставленной задачи. Плюс, конечно, она должна обновиться. В партии должны появиться новые лица, которые принесут новые идеи и смыслы. Так что «Единая Россия» должна меняться не только содержательно, но и в лицах.

Наверное, должны появиться новые идеи, которых не было раньше. Может, они будут даже не совсем ассоциироваться с партией. Если раньше «Единая Россия» ассоциировалась с консерватизмом, то эти идеи должны быть прорывными. Например, мы говорим про цифровую экономику. Это же реально прорывная идея для России. Владимир Владимирович еще в прошлом году начал эту тематику развивать — и она пошла. Но надо объективно понимать, где мы находимся. Такие страны, как Япония, США, Китай, ушли вперед в развитии технологий. В той же IT-сфере сейчас два глобальных игрока — США и Китай.

— И что может сделать «Единая Россия»?

— Есть «майские указы», их реализацией занимается исполнительная власть. Контролем и законодательным обеспечением будет заниматься «Единая Россия».

Уже сейчас мир переходит к экспоненциальному росту. Если раньше все развивалось линейно, то сейчас развитие может быть взрывным. Например, в 100 раз может увеличиться скорость обработки информации. Если говорить про макроэкономику и формирование ВВП, то существует модель Солоу — есть три фактора роста, которые формируют ВВП: инвестиции в капитал, человеческие ресурсы и общая факторная производительность. Сейчас развитые страны обычно вкладывают в капитал и общую факторную производительность. В увеличение человеческих ресурсов вкладывается меньше, чтобы не увеличивать количество работников, а увеличивать их эффективность, так как нужно улучшать технологии, вкладывать в робототехнику, знания. Зачастую за счет этого можно сделать скачок. Раньше Китай вкладывал в капитал и людей: строишь завод, больше людей загоняешь и больше производишь, значит, больше добавленная стоимость и больше ВВП. В Европе нет столько людей, они вкладывают в капитал, а человеческий ресурс заменяют технологиями, увеличивают производительность труда. Но даже Китай уже столкнулся с демографической ямой, так что и они начали вкладывать в общую факторную производительность. В России, как я понимаю, тоже решили вкладывать в общую факторную производительность, так как запланированы траты на образование, науку, здравоохранение.

В принципе, да, мы отстаем, но в макроэкономике есть такое понятие, что младшие дети растут быстрее. Перед нами кто-то уже прошел этот путь, есть информация, как его преодолеть без потерь, без рисков. В книге «Почему одни страны богатые, а другие бедные» об этом тоже говорится. Многие государства резко «выстрелили» в XX веке, потому что у них уже были знания, накопленные другими, теми, кто прошел этот путь. Так что у них ВВП многократно вырос. В принципе, у России есть такой же шанс. У нас люди очень умные и изобретательные. Просто надо их поддерживать, сопровождать. Гений — это настолько незащищенный человек, ему надо объяснять, какие есть меры поддержки. Я очень рад, что агентство стратегических инициатив (АСИ) этим занимается, есть венчурный и другие фонды, которые развивают различные направления. Это должно сработать. Также есть проекты по поиску талантов. Сейчас все понимают, что если не вкладывать в человеческий капитал, то мы не прорвемся. Прорывные знания не придут просто так, они могут прийти от гениальных людей. В нашей стране так уже было, когда после Второй мировой войны были гениальные люди, которые смогли запустить в космос человека, еще много всего сделать. Просто мы зачастую себя принижаем, а это неправильно. Говорят: «Так это же Россия! Тут такое невозможно!» Почему? Такую установку надо менять. После чемпионата мира по футболу вся Россия поняла, что мы, ее граждане, не такие уж плохие, мы и гостеприимные, и улыбаться можем. Иностранцы тоже говорят, что в России здорово. Так что мы должны избавиться от зашоренности, от представления, будто мы хуже других. Мы не хуже других, мы такие же люди, которые могут всего добиться, просто надо делать.

Хрущев говорил про «догоним и перегоним». Не надо догонять и перегонять. Нужно развиваться. Китай и Япония своими путями развивались. Мы тоже своим пойдем.

«Простому гражданину непросто в двух словах объяснить, для чего нужна пенсионная реформа» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ГАЗПРОМ» И ТАК УЧАСТВУЕТ В ПЕНСИОННОЙ СИСТЕМЕ, ОН ПОПОЛНЯЕТ БЮДЖЕТ»

— Значит, у «Единой России» были опасения, что число ее сторонников будет уменьшаться: очевидно, для этого и затевалось обновление партии, вокруг которого вертится наш разговор. Не кажется ли вам, что все ваши усилия будут перечеркнуты неожиданной пенсионной реформой?

— Мы отдаем себе отчет в том, что общество на этом этапе внутренне не готово к таким глобальным переменам, поскольку не понимает, для чего нужна эта пенсионная реформа.

— Получается, партия должна объяснить обществу то, чего оно не понимает?

— Спросите любого экономиста, нужна ли пенсионная реформа, он ответит, что ее давно было необходимо проводить. Простому гражданину непросто в двух словах объяснить, для чего она нужна, поэтому сейчас депутаты от «Единой России» встречаются с избирателями, стараются объяснять смысл происходящих изменений. Неверно говорить, что пенсионная реформа делается для того, чтобы сделать жизнь людей хуже. Наоборот, пенсионная реформа направлена на то, чтобы обезопасить людей в будущем. Любой серьезный экономический прогноз делается минимум на 10 лет. Если его проанализировать, то становится очевидным: если сохранить пенсионную систему в нынешнем виде, то все будет печально. Все закончится тем, что у бюджета не будет денег на пенсии. На сегодня в России 47 миллионов пенсионеров. Соотношение к работающим — почти один к одному. Получается, что один работающий должен будет обеспечить одного пенсионера, но это невозможно. Нужно сохранить соотношение один к двум. На это и направлены новации. И людям надо четко объяснять, что не с сегодняшнего дня они начнут позднее выходить на пенсию. Есть просчитанный переходный период, чтобы это сделать наименее болезненно. Нужно доносить, что пенсионная реформа направлена не на увеличение пенсионного возраста, а на улучшение жизни пенсионеров.

— Но разве жизнь человека улучшится серьезно, если его пенсия к 2020 году будет, как говорит Антон Силуанов, 20 тысяч рублей?

— Так ведь это если внедрить предлагаемую систему, а если не внедрять, то останется 14 тысяч, а может, и меньше.

— Может быть, лучше работать над увеличением экономического роста?

— Все просчитано. Многие говорят, что надо отобрать деньги у олигархов или потратить фонд национального благосостояния. Но ведь пенсионная система формируется не только за счет отчислений. Туда также идут деньги из бюджета.

Сейчас «Единая Россия» проводит обсуждения реформы в регионах, когда люди предлагают свои идеи. А если что-то непонятно, им объясняют. Сейчас мы собираем предложения от регионов и ко второму чтению законопроекта в Госдуме их внесем. Я согласен, что есть много вопросов, например, люди спрашивают про трудоустройство людей старшего поколения.

— Когда мы с вами только познакомились, вы мне говорили, что вашу маму тоже затронет пенсионная реформа. Как вы объяснили своей маме то, что она позднее выйдет на пенсию?

— Моя мама — активный человек, она не хочет выходить на пенсию. Конечно, сначала, когда она только увидела это в новостях, расстроилась. Потом я приехал и рассказал, как это будет делаться. Это же не значит, что ее сейчас уволят вместо выхода на пенсию. Нет, она просто будет работать больший отрезок времени. Плюс она должна понимать, что ей не обязательно до 63 лет работать на нынешней работе, можно — на других, если научиться чему-то новому, но это индивидуальный случай.

Я ей объяснил, что если мы сохраняем пенсионную систему и она выходит на пенсию в 55 лет, то к своим 60 годам может столкнуться с тем, что пенсии выплачиваться не будут или начнутся задержки. И тут уже вопрос, готовы ли люди к этому, ведь в 1990-е годы мы подобное уже проходили.

— Но в 1990-е была совсем другая экономическая ситуация.

— Тогда были проблемы. А сейчас нужно понимать, что без этого шага пенсионная система не будет работать. Это нужный, необходимый шаг. Я читал ваше интервью с Олегом Шеиным — он же во многом апеллирует неэкономическими моментами. Он говорит: «Давайте увеличим нагрузку на бизнес».

— Конкретно — на крупный бизнес. Он об этом говорит.

— Да. Но я не понимаю вот что. Если мы говорим о компании «Газпром», то большая часть прибыли идет в бюджет. Еще раз увеличить нагрузку? Ведь и так «Газпром» участвует в пенсионной системе, он пополняет бюджет.

Или Шеин говорит, что демографическая ситуация вообще не является проблемой. А ведь в других странах с этим уже столкнулись, например в Европе, Китае. Так что пенсионная реформа — это экономически необходимый шаг. Количество работающих будет сокращаться, а неработающих — увеличиваться. Тем более у нас есть глобальные тенденции — в ближайшие 10–15 лет это старение населения, при этом люди будут жить дольше. Потому традиционная трехэтапная модель (обучение, работа и пенсия) будет изменяться. Сейчас необязательно жить по этой модели. Человек в течение своей жизни может менять эти ступени, например, поучился — поработал, поучился — снова поработал. Можно сделать перерыв, осознать себя и дальше продолжать работать. Сейчас даже не надо иметь много денег, чтобы получить хорошее образование. Есть курсы в интернете. Если человек хочет, он может научиться.

Надо менять эту модель в головах людей. Ведь многие считают, что раз дожили до 60 лет, то все — на пенсию. Часто говорят, что на Западе люди живут иначе, а мы так не можем. А что мешает человеку совершенствовать свои знания, навыки и дальше продолжать вести активный образ жизни? Допустим, в 55 лет надоело работать, можно обучиться в интернете и сменить профессию.

Я, конечно, понимаю, вы сейчас спросите, что делать человеку, если он всю жизнь был на производстве, ему тяжело переквалифицироваться. Но в данном случае, мне кажется, государство должно заняться профориентацией таких людей. Как я понимаю, уже сейчас в «майских указах» запланировано, что будут вкладываться в здравоохранение, человеческий капитал, в людей, чтобы они могли дожить до 70–80 лет. Да и о государственных программах переобучения сейчас много говорят, они будут реализованы.

— Не так давно проходили парламентские слушания по налоговой, бюджетной и таможенно-тарифной политике с участием Антона Силуанова. Так вот даже ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов указал, что в номинальном выражении расходы на здравоохранение и образование вырастут, но если смотреть в процентах к ВВП, то они, напротив, сократятся, поэтому, как он сказал, есть риск недостижения целей, которые поставил президент. Потому слова об увеличении финансирования несколько лукавы.

— Все понимают, что если не вкладывать в здравоохранение, образование и инфраструктуру, то не взлететь.

— Судя по всему, у нас увеличиваются только расходы на оборону и правоохранительную деятельность. На самом деле я не хотела с вами обсуждать экономические вопросы. Но, когда я спрашивала про пенсионную реформу, хотела узнать, не скажется ли это на падении рейтингов «Единой России». Признайтесь, мера непопулярная, что бы вы ни говорили.

— Надо общаться с людьми, объяснять. Если «Единая Россия» просто закроется и скажет, что мы поддерживаем, если не будет общественных обсуждений, то, конечно, рейтинги упадут.

— Тогда медведь на вашей эмблеме отвернется.

— Если людям ничего не объяснять, тогда, конечно, встретим агрессию и непонимание. Но надо говорить, что если ничего не делать с пенсионным возрастом, то пенсии выплачивать вовсе перестанут, это будет еще хуже. Но я с вами согласен, что партия должна активно предлагать идеи для решения проблем, которые могут появиться после реформы.

«Если мы говорим о компании «Газпром», то большая часть прибыли идет в бюджет» Фото: ©Максим Блинов, РИА «Новости»

«ВО МНЕ ЖИВУТ ДВА ПЕРСОНАЖА: ОДИН — ПОЛИТИЧЕСКИЙ, ДРУГОЙ — ИЗ БИЗНЕСА»

— Давайте поговорим о вас. Какие планы на будущее? Нынешняя ваша должность в «Единой России» — это тоже, как я понимаю, одна из ступенек вашей карьеры. Вы бы хотели заняться политической деятельностью или развиваться в юридическом направлении?

— Во мне живут два персонажа. Один из них политический. Если посмотреть на мой опыт, то там и политические партии, и общественные организации, и Общественная палата. А другой персонаж — из бизнеса, так как в свое время я юридический бизнес открывал, потом сельскохозяйственный. В принципе, мне интересны в том числе хозяйственные вопросы. Даже сейчас во время обучения стараюсь максимально погружаться в решение подобных кейсов. Но при этом мне интересна и государственная деятельность. Я вижу себя на стыке двух этих направлений. В дальнейшем это могут быть органы исполнительной власти, управление государственно-частным партнерством, может быть, вообще свободное плавание. Все зависит от того, что будет у меня за плечами. Большие надежды я возлагаю на образование. Будем исходить из того, удастся ли мне успешно закончить курс и что я буду дальше видеть.

— Сейчас не мечтаете о политической карьере?

— Мне важно заниматься нескучной работой. Наверное, сейчас мне стоит использовать свой потенциал в созидании. Политическая карьера тоже ведь разной бывает. Тебя могут в любой момент отправить работать в один из регионов. Я для себя понял, что надо быть готовым в плане мобильности, адаптации, чтобы в один момент собрать чемодан и уехать. Нас к этому готовили и на конкурсе. Но нам не говорили, что мы должны обязательно идти в госорганы, поэтому я не могу сказать, где буду через три года, через пять или двадцать лет. Мне было бы интересно работать там, где всегда смогу проявить свои навыки. Поэтому работа в «Единой России» для меня тоже большой опыт. Я никогда не работал в партии.

— Но вы же сторонник партии.

— Да, с 2011 года. Но партийной работой я никогда не занимался. Так что работа в ЦИК «Единой России» для меня тоже большой вызов. А там уже посмотрим, может, и политическая карьера будет...

— Сейчас модно назначать губернаторами молодых технократов. Вы были бы готовы возглавить какой-нибудь регион?

— Да, конечно, но сначала мне надо наработать определенные навыки. А если сейчас поступит предложение, то буду делать это параллельно. Если поступает предложение, я всегда его обдумываю. Если прихожу к выводу, что это возможность, принимаю его. Если мне предложит Владимир Путин или Сергей Кириенко, то, конечно, поеду.

— Расскажите о своей семье, своих увлечениях.

— У меня есть младший братишка. Он пошел по стопам отца, работает в правоохранительных органах Казани. Отец — полковник полиции, всю жизнь служил. Я считаю его настоящим человеком чести. Мама была домохозяйкой, потому что воспитывала нас. Сейчас тоже работает. Я ей очень благодарен на вклад в наше с братом образование и воспитание. Родители живут в Казани в обычной трехкомнатной квартире. У нас обычная семья. Родственники, бабушки и дедушки из Черемшанского района. Туда я тоже езжу.

Я всю жизнь занимался спортом, играл в футбол, создавал свою любительскую команду. В свое время я даже отучился в актерской школе. Не жалею, это было интересно. Также люблю театр, кино и музеи.