«Можно сказать, сорвали тренировку»: как «Нефтяник» готовится к «СКА-Неве»

«Нефтяник» – единственный клуб ВХЛ, который прошел два раунда плей-офф без поражений

«МОЖЕШЬ ИГРАТЬ КАК ХОЧЕШЬ, ЕСЛИ БУДЕТ 120-ПРОЦЕНТНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ»

Чем отличаются открытые тренировки в Альметьевске от спесивых клубов КХЛ, так это своей открытостью, что вовсе не тавтология. Тут главный тренер встретит вас в тренерской, поговорит у бортика во время занятия, можете бродить по раздевалке без приставленного сотрудника, фотографировать составы и схемы. Остались какие-то вопросы? Задавайте.

Вышка не поражена недугом всепроникающего регламента и бесконечных согласований, которые тут скорее играли бы роль барьера. Здесь живет дух старой школы. Небольшой дворец в небольшом городе, атмосфера семейности и простоты. И «Нефтяник» круто сочетает это с современным подходом в работе клуба на всех уровнях.

И Ильнур Гизатуллин — тренер именно нового поколения. С его приходом «Нефтяник» стал перестраиваться на современный стиль с довольно жесткой системой игры. До инвариантного шаблона дело доходит редко, но в экстренных ситуациях такие бронебойные схемы спасали «быков» не один раз в регулярке и плей-офф.

В этой системе есть разные степени свободы для креатива, все зависит от мастерства игроков: кому-то можно, кому-то нельзя. «Мы говорим ребятам: можете играть в свой хоккей, но тогда с вас 120 процентов результата, и если это проходит – пожалуйста», – объясняет Гизатуллин.

Ленар Мансуров: «Мне кажется, у каждого человека есть суеверия, особенно у хоккеистов. Например, повторять одно и то же, если игра идет, а если нет – поменять все полностью»

«КТО-ТО НЕ БРЕЕТСЯ, А КТО-ТО ДЕВУШЕК НА СКАМЕЙКУ НЕ ПУСКАЕТ»

Перед началом сезона были сомнения, сработает ли новаторская схема «пять впереди – пять сзади». «Нефтяник» неважно смотрелся во время предсезонки, игра не клеилась, команда проиграла все матчи.

Но как только начался чемпионат, «Нефтяник» начал побеждать, с победами росла уверенность. По ходу регулярки альметьевцы выдали несколько феноменальных серий и в целом очень стабильно прошли сезон. За них было не страшно в любой ситуации, а то, как команда приучила болельщиков к спасениям за секунды до конца матча и победным овертаймам в плей-офф, может стать достойным кейсом для спортивных психологов.

«Конечно, мы знаем, что делаем, – рассказывает Гизатуллин. – Если паниковать на лавке, это тут же передастся команде, начнется паника на льду. В хоккее всякое бывает, можем пропустить, но игра идет 60 минут. Корректируем игру в раздевалке, главное, не поддаваться эмоциям, нельзя, чтобы эмоции нами управляли, нужно, чтобы мы управляли эмоциями».

Банально, но это работает. Постепенно разговор дошел до примет и суеверий. Многие в команде не бреются, но Гизатуллин за полную демократию в этом вопросе. «Кто-то, например, девушек не пускает на скамейку во время тренировки, а мы пускаем», – улыбнулся он, кивая на сотрудницу пиар-отдела.

Но есть у главного тренера «Нефтяника» и свой ритуал – собрать перед игрой кубик Рубика. По признанию Гизатуллина, когда-то в детстве он собирал его легко, а теперь – пока лишь с помощью роликов на YouTube.

А вот автор космических дублей в первом и третьем матчах с «Соколом» и лидер Кубка Петрова по победным голам Ленар Мансуров своего секрета не раскрыл.

– Мне кажется, у каждого человека есть суеверия, особенно у хоккеистов. Например, повторять одно и то же, если игра идет, а если нет – поменять все полностью.

– У Александра Судницына, например, был такой ритуал – он набивал теннисный мячик, – пытаемся вывести на тему.

– Угу, вот мой первый гол был ему в вышке. В 17 лет, тогда у меня была первая игра в ВХЛ, мы играли с Тюменью... Я вышел на вторую сменку и сразу ему забил. Хотя мы и проиграли 1:4, но это хорошее воспоминание. 

Ильнур Гизатуллин – тренер именно нового поколения. С его приходом «Нефтяник» стал перестраиваться на современный стиль с довольно жесткой системой игры

«ОЦЕНКА – ОТВРАТИТЕЛЬНО, СОРВАЛИ ТРЕНИРОВКУ»

За серию соперники полностью прочитают игру друг друга, поэтому главная задача – максимально подготовить спортсменов к этому отрезку и подвести их к играм на пике формы.

В перерыв команда занимается по группам – двухразовые тренировки чередуются с разовыми и двусторонними играми. Сначала техника катания, владение шайбой, потом броски – стандартные упражнения. Скорости не очень высокие, но это потому, что в предыдущий день была скоростная и силовая работа. Точно по такой же схеме «Нефтяник» занимался после первого раунда плей-офф.

Пока команда разминалась, Гизатуллин набивал шайбу. Простые упражнения хоккеисты выполняют с помощниками, но, когда дело доходит до бросков, главный тренер берет слово – в буквальном смысле. Гизатуллин достал микрофон – на всю арену послышался его голос. Он ввел это новшество сразу, как только пришел в клуб. Так гораздо удобнее работать – не надо делать постоянные остановки или срывать голос, крича на всю площадку. 

«Очень слабые передачи. Пока шайба идет, вы уже успеваете всю среднюю зону проехать», – недоволен тренер.

Потом тренер дал задание сыграть 3 на 3 – хорошее аэробное упражнение, нужно, чтобы игроки бегали по всему льду и продышались. Суть – сыграть каждый с каждым максимально плотно и не отпускать опекаемого игрока. Но что-то снова пошло не так.

Некоторые позволили себе бóльшую степень свободы, чем предполагал тренерский лимит.

– Внимательнее! Почему Емец сейчас катился совершенно свободный? Почему потеряли игрока?

– Так, подъехали все сюда! – сурово донеслось из динамиков.

«Похоже, я рано сел», – пошутил Алексей Ложкин, только прибежавший на скамейку со смены отдышаться.

Все собрались полукругом вокруг Гизатуллина, начался разбор полетов со схемами на планшете. Потом все началось снова.

– Ну как вам тренировка? – спросил главный тренер, подъезжая в конце занятия к бортику. – Неплохо? Отвратительно. Можно сказать, сорвали тренировку.

Но в голосе тренера звучала нотка иронии. И, хотя в каждой шутке есть доля шутки, вряд ли хоккеисты ушли у Гизатуллина со льда, не выполнив положенной работы. Пока первая группа пошла в тренажерный зал, а вторая начала занимать места на скамейке, тренер проверил свой микрофон.

Александр Приндин