Ширин Аль-Анси Ширин Аль-Анси

ЛИШЬ ПЯТЬ ЧЕЛОВЕК СЛЫШАЛИ О ТАТАРАХ

США. Ожидания и реальность:

— Where are you from?

— I am from Russia, but I am not Russian. My father from Yemen and my mom is Tatar.

Вопросительный взгляд.

— Katar?

— Нет. Татары — это одна из многочисленных наций в России. У нас есть своя Республика Татарстан. Не удивляйтесь. Но Россия — это не только русские. В России проживают 150 национальностей, татары — вторая по численности этническая группа в России.

Чтобы дать какое-то представление о нас, начинаю объяснять, что мы — тюркская языковая группа, которая всегда территориально находилась в России, с влиянием татаро-монгольского, финно-угорского, славянского и многих других этнических компонентов. Большое удивление также вызывает тот факт, что мы находимся в центре России.

Так начинается мое знакомство с каждым, кто спрашивает, откуда я. В связи с моей работой, учебой это как минимум 5–10 человек в день. И я неустанно объясняю и говорю, что я не русская, даже если из России. Люди, которые знают меня хорошо, уже и сами всегда представляют меня как арабку-татарку, зная мою реакцию на слово Russian. Что хочется отметить, так это то, что каждый дает возможность высказаться и с интересом слушает или хотя бы делает вид, что слушает с интересом. За полтора года жизни в США встретила человек пять, слышавших о татарах, которым не приходится объяснять, что Татарстан — это не Казахстан, не Катар и не часть Кавказа.

Если диалог продолжается, американцы также любят спрашивать о моем отношении к политике, о жизни в России и о мифах, которые они когда-либо слышали о России. «В России очень холодно», «Все любят выпить (водку)» и «Все любят Путина» — образованные американцы сами тут же ловят себя на мысли и говорят, что, скорее всего, это стереотипы и я, наверное, уже устала их слышать. И это правда. Я устала объяснять, что мое окружение в России в основном непьющее. И что хоть климат у нас и умеренно-континентальный, а в Вашингтоне субтропический, по ощущениям разница не очень сильная. Да, больше снега зимой, но у нас нет рядом океана, как в Вашингтоне, а потому не так ветрено и зимние морозы переносятся, возможно, даже легче, чем в Вашингтоне. Также я говорю, что Россия очень большая и разная. Есть регионы, где холоднее, а есть такие, где почти всегда тепло.

В АМЕРИКЕ ЛЮДИ БОЛЬШЕ СКОНЦЕНТРИРОВАНЫ НА ИХ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ, НА НАСУЩНЫХ ПРОБЛЕМАХ

Американцы очень тактичны, у них не принято спрашивать о чем-либо в лоб, такое могут себе позволить лишь такие же эмигранты, как я. Много раз таксисты или студенты из других стран спрашивали меня о моем отношении к президенту России. В ответ всегда говорю, что я не во всем согласна с его политикой. Часто слышу в ответ, что, напротив, они относятся к нему очень даже хорошо, что он сильный политик и делает много для России, делает ее сильной на мировой политической арене. Я не люблю вдаваться в политические дебаты — так уж решила для себя, что не хочу тратить свою жизнь на вещи, которые не зависят от меня, и на чужие игры. Лишь с усмешкой порой позволяю себе сказать, что, если они так думают, им следует пожить у нас, в России.


А вообще, сложно категоризировать американцев. США — это микс мнений, национальностей, убеждений, где каждый может найти себя правым. Множество разных религий и традиций делают эту страну открытой и гибкой во мнениях. Я живу в Вашингтоне, где население очень смешанное, очень много арабов, китайцев, индусов, выходцев из бывшего Советского Союза. Население в основном образованное, очень много работников государственных учреждений. Поэтому трудно сравнивать его с обычным американским штатом, городом, где превалирует  белое американское население, а потому мне сложно говорить о каком-либо общем мнении американцев о России.


Насколько я успела ощутить, в Америке люди больше сконцентрированы на их собственной жизни, на насущных проблемах. Не знаю, насколько правильно будет говорить, но вот эти кухонные разговоры о том, в каком направлении должен двигаться мир, — это российская тема. Конечно, последние изменения, последние выборы в США вызвали огромное количество разногласий в стране: обсудить Дональда Трампа, его нововведения — тема номер один, однако это все равно больше касается внутренней жизни страны и непосредственно того, как это может коснуться граждан, людей, проживающих внутри страны.

Возможно, политический кризис внутри самой Америки переключил внимание американцев с общемировых проблем к внутренним, но, мне кажется, здесь мало кто действительно волнуется и включается в размышления о России. Люди живут настоящим и взаимодействуют с тобой как с индивидом, а не как с выходцем из России, что по мне есть правильно. Смотрят на то, кто ты и как ты себя проявляешь, а не на то, откуда ты и каковы твои убеждения.


Из больших моих ожиданий оправдалось ожидание внутренней свободы. Помню это ощущение уже в аэропорту — свобода в движениях, самоподаче. Здесь нет необходимости оправдывать ожидания, потому что очень много разных «правильно». Конечно, есть свои нормы поведения, здесь их гораздо больше. Еще один факт, влияющий на то, что многие приехавшие сюда говорят, что Америка помогла им сформировать собственное «я», свою индивидуальность, это то, что приехавшие начинают жизнь с нового старта. Я четко помню это чувство неизведанности: все кажется новым — язык, навыки, менталитет, образ мышления, всему учишься заново, как маленький ребенок, шаг за шагом. И нет родителей, которые повлияли на твое становление в детстве, здесь ты предоставлен сам себе и ты формируешь себя сам. Удачи, неудачи, вынесенные уроки, рост, стагнация — все на тебе. И ты начинаешь выбирать, осознанно становиться, осознанно строить себя. Конечно, основа заложена уже давно, но другая страна — действительно, как новый мир и новая жизнь.

«В США МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ ПРИМЕНЯЕТСЯ В КЛИНИКАХ, РЕАБИЛИТАЦИОННЫХ ЦЕНТРАХ»

Конечно, я нахожу и стороны, которые меня не совсем привлекают в Америке, в людях, живущих здесь. Например, я все никак не могу привыкнуть к слову fun. Ощущение, что весь позитивный спектр эмоций сводится к одному лишь fun. Эту, на мой взгляд, «одноликость» в проявлениях эмоций можно встретить здесь очень часто как в речи, так и во взаимоотношениях между людьми.

Самая большая сложность, на мой взгляд, это язык. Возможность говорить и понимать, быть свободным в проявлении своих желаний, чувств, потребностей через язык — большое богатство. По приезде в первый раз в Россию после полугода пребывания в США, чувство легкости в общении не покидало меня.

Желание съездить, пожить, а именно поучиться в Америке было всегда. Как только появилась возможность поехать, появился и план действий. Диплом артиста эстрады на руках, знания, полученные на факультете социологии, любовь к психологии сформировали желание соединить все навыки и найти свое профессиональное дело жизни. Поэтому я взялась за изучение музыкальной терапии. Музыкальная терапия — это терапевтический метод, использующий музыку в целях воздействия на психику и организм человека. На данный момент мне очень интересна эта область.


В США музыкальная терапия достаточно много применяется в клиниках, реабилитационных центрах, учебных заведениях. Школа музыкальной терапии также достаточно сильна в США, что является причиной моего желания учиться здесь. Что касается музыкальной терапии в татарском искусстве, то наш национальный богатый музыкальный, духовный опыт в виде мунаджатов, зикров, баитов своего рода также имеет терапевтический характер. Возможность исполнять, а при этом научно изучать и понимать, как это богатое наследие влияет на организм человека, — то, что привлекает меня больше всего. Возможно, во многом интуитивное использование музыки, текста и ритма нашими предками было зачатками музыкальной терапии у нас. К сожалению, на сегодняшний день музыкальная терапия мало применяется в России, в Татарстане в том числе. Пока что музыкальная терапия — это незнакомая, «сомнительная» область для нашего общества.

«ХОЧУ ЛИ ДОМОЙ? ХОЧУ. МОГУ ЛИ ВИДЕТЬ СЕБЯ В РОССИИ? УЖЕ СЛОЖНО ОТВЕТИТЬ»

Про Америку всегда говорят: страна возможностей. Я скорее с этим соглашусь. О себе пока рано говорить, но на примере других людей я могу видеть, что те, кто действительно усердно работает, предприимчив и имеет цель, преуспевают в своих желаниях. Америка дает возможность проявить себя. Сложно, но можно выучиться, непросто, но возможно хорошо зарабатывать, ну и, конечно, большие возможности строить свою жизнь так, как ты хочешь.

Хочу ли я обратно домой в Казань? Хочу. Я очень скучала, особенно первое время. Особенно я скучаю по родному татарскому языку, по нашим людям. Щемит от нашей музыки, воспоминаний о доме. Первое время скучала настолько, что даже повседневные российские проявления грубости, угрюмости, которые раньше расстраивали меня, начали восприниматься как отражение глубины, душевной тонкости российских людей, нашей непростой истории, ежедневных реалий.


Хочу ли домой? Хочу. Могу ли видеть себя в России? Уже сложно ответить. И не потому, что здесь лучше или у нас хуже. Нет. Жизнь везде идет, люди в естестве своем имеют те же проблемы, радости, надежды. Просто ощущение дома расширилось. Теперь, когда ежедневно я взаимодействую с разными людьми разных этнических групп, религиозных, идеологических убеждений, я будто учусь понимать их и принимать. Теперь, например, уйгурский вопрос в Китае или курды в Сирии также волнуют меня, как и наша национальная, языковая темы. У меня есть возможность узнавать не только по книгам, интернету, но и проживать свой опыт. Мир стал больше за счет того, что люди вокруг меня расширили его. И вот с этим сложно расстаться — с возможностью постоянного, ежедневного внутреннего роста.

Ширин Аль-Анси