Адель Файзуллин, АС «Ренессанс»: «Вещица с историей всегда лучше какой-нибудь штампованной статуэтки»

Адель Файзуллин: «В основном, приобретая вещь, ты уже знаешь, кому ты ее сможешь предложить и примерно за сколько сможешь ее продать»

«К НАМ ЗАХОДЯТ КАК В МУЗЕЙ»

— Адель Дамирович, когда антикварный салон «Ренессанс» появился на рынке?

— В кинотеатре «Родина» на улице Баумана мы открылись в 2010 году. А вообще в этом бизнесе мы уже с 1997 года: наш салон «Казанская старина» тогда располагался в гостинице «Совет».

Я начинал там приемщиком. Директором был известный антиквар Марат Юнусов. «Казанская старина» в то время гремела. Наряду с «Лигией» это был один из первых антикварных салонов, а пионером можно считать антикварный магазин под Кремлем. Еще существовал комиссионный магазин на бывшей улице Ленина (ныне Кремлевская — прим. ред.): в ассортименте у них был антиквариат.

— А сейчас антикварных салонов в Казани много?

— Десять наберется точно. Наш магазин достаточно велик по площади. У нас почти 400 «квадратов» на двух этажах.

— Раньше у вас была прозрачная витрина...

— Это обеспечивало дополнительный входящий поток, но года два назад мы переехали внутрь здания: тут теплее.

— К тому же там, наверное, было сложнее с охраной?

— Случались инциденты. Как-то летом пьяные прохожие бутылкой разбили стекло. Слава богу, ни один из экспонатов не пострадал...

— Что представлено в вашей экспозиции?

— Картины, мебель, фарфор, книги, скульптуры, иконы, ювелирные и серебряные изделия... К нам заходят как в музей.

— Антикварный рынок живой и активный?

— Ну конечно, живой. Коллекционеров очень много. Коллекционируют все: от монет и до мебели. Монеты — один из самых популярных и недорогих сегментов коллекционирования. Даже дети приходят с родителями, покупают монетки.

«Картину покупают, чтобы любоваться ею всю жизнь»

— Как вы пополняете свою коллекцию?

— У нас есть дилеры за рубежом. Они присылают нам фотографии, и мы покупаем антиквариат, можно сказать, по этим снимкам.

Раньше мы ездили туда сами, жили месяцами. Бывали у антикваров, коллекционеров, ходили по блошиным рынкам. В Бельгии и Франции можно встретить трех-четырехэтажные коттеджи, полностью заваленные антиквариатом. А сейчас порой у нас купить что-то дешевле. Допустим, антикварный каминный сет — часы и канделябры — там, если перевести в рубли, стоит свыше 1 миллиона рублей, а у нас — всего 550 тысяч рублей. Охотно приобретаем антиквариат у населения.

Если бабушка принесла какую-то вещицу или икону из семьи, это уже стопроцентно подлинная вещь. Если же ты покупаешь у какого-нибудь перекупа, то это может быть новодел. Мы предлагаем очень хорошие условия.

— Вы сами устанавливаете цену продажи?

— Договариваемся с клиентом. Максимально идем ему навстречу. Кстати, за хранение вещей, за которое обычно взимают 3 процента от суммы оценки, мы ни с кого ни копейки не берем. Свою маржу — от 5 до 30 процентов — зарабатываем с продажи.

— Зачастую антиквары жалуются, что клиенты заламывают цену, предварительно справившись о возможной стоимости вещи в интернете.

— Есть такое. Приносит человек старинную монету: она стоит столько-то. А вдруг это новодел? Сейчас китайцы делают все-все. К этому нужно относиться очень осторожно. И наоборот: многие не знают или не понимают ценности того, чем порой обладают.

— Неужто бывало, что что-то ценное выбрасывали на помойку?

— Такое происходит сплошь и рядом. Могут выкинуть тот же дореволюционный подсвечник, который стоит дороже 10 тысяч рублей. Или старинный патефон, который перестал играть. Его же можно отреставрировать (а у нас есть и услуги реставраторов), и он прекрасно подойдет на подарок. Или вот только на днях заходил человек: отнес старинную монету в ломбард. Там ему за нее дали 1,5 тысячи рублей, а у нас она стоит 60 тысяч рублей.

«АНТИКВАРНУЮ ВЕЩЬ УРОНИЛ — СЧИТАЙ, УЖЕ КУПИЛ»

— Вопрос подделок очень актуален?

— Конечно. Подделывают монеты, те же картины, иконы. Вообще, сейчас подделывают все. Причем очень много качественных подделок. Как-то мы купили икону в окладе, с клеймом, но сама она была в хорошем состоянии, что уже вызвало небольшое подозрение. В Москве, в институте Грабаря (один из наиболее авторитетных экспертов живописи в России — прим. ред.), а также в ГосНИИ реставрации, определили, что это подделка. Все было сделано грамотно: рамочку с оригинальным клеймом вырезали и впаяли уже в современный оклад.

— И дорого вы купили эту икону?

— Дорого, но была возможность возвратить ее после проведения экспертизы.

— В вашем бизнесе это общепринято?

— Да, если знаешь продавца. У нас как бывает? Взял антикварную вещь посмотреть и уронил — считай, уже купил. А вообще, все зависит от договоренностей.

— Можно ли спрогнозировать, что через энное число лет будут востребованы работы тех или иных художников? 

— Конечно, можно, но при этом желательно иметь профессиональный взгляд и чутье. Например, 15 лет назад мы купили картины одного из самых узнаваемых и востребованных татарских художников — Баки Урманче — у его семьи.

— Чьи картины бьют рекорд по цене?

— Конечно же, наиболее ценятся работы русских художников: Айвазовский, Шишкин... У нас есть картины дорогих русских художников, но не здесь: у них отдельное место.

— От чего еще зависит цена картины?

— От того, реставрировалась она или нет, каков ее размер и год создания: ранний это или поздний период художника.

— Как часто у вас обновляется экспозиция?

— Как только нам приносят экспонаты, мы сразу выставляем их на продажу. Постоянные клиенты заглядывают к нам чуть ли не каждую неделю: боятся что-то пропустить. 

В основном, приобретая вещь, ты уже знаешь, кому ты ее можешь предложить и примерно за сколько ее продашь. От этого зависит и цена покупки.

«Часы украсят любой интерьер»

«РУССКОЕ ВСЕГДА ДОРОЖЕ. ДАЖЕ ЗА ГРАНИЦЕЙ»

— Что у вас самое дорогое?

— Картины и иконы, последние по письму сложнее.

— Что вы всегда охотно возьмете?

— Дореволюционный русский антиквариат: все, что связано с нашими клеймами и мастерами. Русское всегда дороже. Даже за границей. Скажем, картину Шишкина оторвет с руками любой коллекционер. Опять же, если это действительно оригинал и его цена не взвинчена до небес. Может и Фешин где-то выплыть. Как правило, антикварные картины появляются на рынке в результате смены поколений: бабушки и дедушки умирают, потомки начинают распродавать коллекции.

— А какие иконы сейчас ценятся?

— Старого, академического школьного письма в серебре и с эмалями. В основном со Спасом (образ Христа «Спас Нерукотворный» имеет особо значение для иконописи — прим. ред.), Богородицей, а также именные иконы. Все зависит от письма. Бывает такое, что буквально глаз не оторвать. Хотя я и мусульманин, но техника иконописи мне нравится.

«Чаще всего наши посетители с первого раза ничего и не покупают: два раза придут и только на третий рассчитаются без всякого торга»

— Бывало ли, что вещь показалась вам бросовой, а в действительности оказалась очень ценной?

— Как-то нам принесли значки. Один выделялся среди всех. Я купил его за тысячу рублей, а на антикварном рынке, как выяснилось, он стоил около 100 тысяч рублей. На аукционе его можно было бы продать еще дороже.

— Установить ценность антикварной вещи — дело непростое?

— Да. Здесь важна практика. Но и это далеко не все... Как-то женщина интеллигентной внешности принесла нам на комиссию дореволюционный альбом с пейзажами: он достался ей по наследству. Ни автор, ни точный год, когда были созданы эти работы, не были известны: уголок альбома с двумя последними цифрами был оторван. Мы все думали, что это Шишкин — там значилась буква Ш. Кроме того, пейзажи были написаны ореховыми чернилами, которые обычно он использовал для своих работ. В итоге мы продали альбом за 36 тысяч жительнице Санкт-Петербурга. Посоветовали сделать экспертизу. Она потратила немалые деньги, но, как оказалось, не напрасно. Эксперты пришли к выводу, что это подлинный альбом знаменитого архитектора-рисовальщика Андрея Штакеншнейдера, того самого, который спроектировал Мариинский дворец. Счастливица продала этот альбом на аукционе за 3,5 миллиона рублей. Добавила денег и купила квартиру для сына с видом на Финский залив (на пейзажах в альбоме был изображен именно он). Звонила нам, благодарила.

— Вы не пожалели, что не выяснили это сами?

— Были, конечно, сожаления, что мы недоработали, но и у нас было немало удач.

«ВЕЩИ С ДОРЕВОЛЮЦИОННЫМИ КЛЕЙМАМИ ПРИНОСИЛИ ЕДВА ЛИ НЕ КАЖДЫЙ ДЕНЬ»

— Суть антикварного бизнеса — умение купить дешево, а продать дорого? 

—  Мы всегда покупаем экспонаты по адекватной цене, а не так, что купил за 100 рублей, продал за 100 долларов. Некоторые вкладывали в вещь душу, оберегали. Или, бывало, приходит бабуля с иконкой — не на что поставить памятник мужу. Поэтому первый вопрос, который я задаю: «Сколько нужно денег?»

«Каждому сделавшему покупку клиенту у нас есть подарок!»

— Некоторые антиквары говорят, что проще работать с дилерами.

— Есть такой момент. Когда человек не разбирается, сколько вещь стоит, с ним сложно разговаривать. Говоришь: «У нас точно такой же экспонат стоит намного дешевле». А он стоит на своем: «Нет». Не верит, хотя наши цены привязаны к рынку. В то же время если вещь действительно стоящая, мы можем купить ее даже дороже, чем в Москве. Поэтому я говорю клиентам: сначала побывайте в других салонах, приценитесь, а потом приходите к нам.

— Не боитесь, что ваши коллеги их перехватят?

— Если вещь мне действительно нравится, я дам хорошую цену.

— На что вы ориентируетесь, делая то или иное приобретение?

— На собственный вкус и, конечно, конъюнктуру рынка.

— Кто ваши клиенты?

— В основном мужчины.

— Они скрывают от жен походы к вам?

— Бывает. Иногда, находясь у нас в салоне, отвечают на звонок: «Я в офисе» (смеется). Но чаще советуются со вторыми половинками: позвонят, вышлют фотографию. Решение принимают вместе, потому что эти траты ощутимы для семейного бюджета. Хотя знаю, что страсть к коллекционированию некоторых мужчин, которые, например, могут потратить на монеты 50 тысяч зараз, жены сдерживают. Хотя он же не на ветер деньги пустил — вложил в коллекцию.

Другие фанаты коллекционного дела сразу идут на компромисс. Скажем, приходит супружеская пара. Муж покупает жене понравившееся ей ювелирное украшение царского времени, а себе — опять же монеты. В итоге оба остаются довольны (смеется).

«Я уже давно занимаюсь антиквариатом не только по долгу службы, но и по зову души»

«НЕ ТОЛЬКО ПО ДОЛГУ СЛУЖБЫ, НО И ПО ЗОВУ ДУШИ»

— Что это значит: быть директором антикварного салона?

— У меня нет выходных, но мне это нисколько не в тягость: порой приносят такую красоту. Или купил ты вещь, а под слоем грязи вдруг проглядывает клеймо. Начинаешь изучать.

У всех антикварных магазинов есть контакты с музеями, тем же институтом Грабаря. Например, купили мы у коллекционеров один старинный рисунок. В Москве, в Пушкинском музее, созвали экспертную комиссию, долго с ним работали. Установили, что это серьезная работа неизвестного мастера XVI–XVII веков. Точнее эксперты определить не смогли, так как их мнения разошлись.

— Как вы обратились к теме антиквариата?

— Вообще, антикварный бизнес — это хобби моего шефа и одновременно дяди Альберта Рахматуллина. Он застройщик. Я тоже строитель по образованию, всегда был рядом с дядей. Он и меня к антиквариату приобщил. Я уже давно занимаюсь им, и не только по долгу службы, но и по зову души.

— Сами что-то коллекционируете?

— Собираю юбилейные десятирублевые монеты. Стараюсь для младшего сына-первоклассника — ему это на самом деле интересно. Старший сын больше увлекается спортом, а также математикой и информатикой. А супруга «коллекционирует» вещи, которые умещаются в ее большой гардероб (смеется). Я подарил ей на день рождения небольшую, красиво оформленную картину Юрия Ананьева с видом Казани. Она ей очень понравилось. Жена сразу спросила: «Сколько эта картина будет стоить, когда я стану старой?»

— Профессиональный вопрос.

— Согласен, хотя и несколько практичный (улыбается).

«Мы продаем ювелирные изделия разных времен и периодов — и царского времени, и СССР, и современные европейские украшения»

«НА ПОСЛЕДНИЕ ДЕНЬГИ МОГУТ СДЕЛАТЬ ТАКУЮ ПОКУПКУ, ЧТО ДИВУ ДАЕШЬСЯ»

— Коллекционеры — люди увлеченные?

— Очень! Особенно это характерно для коллекционеров монет. Сами, можно сказать, ходят без штанов, а на последние деньги могут сделать такую покупку, что диву даешься. Монеты очень тонко чувствуют время: выходят из обращения, входят в него. Чтобы быть хорошим нумизматом, нужно постоянно быть на гребне волны. Очень часто к нам приезжают коллекционеры из Москвы и Санкт-Петербурга, потому что у нас приемлемая ценовая политика.

— А как у вас обстоит дело с интернет-продажами?

— Это немаловажная поддержка. Наш интернет-магазин — это наш сайт. Выставляем мы экспонаты и на Avito, интернет-аукционе «Мешок». Можем доставить предметы антиквариата хоть в Мурманск.

— Дорого берете за доставку?

— Только ту сумму, которую с нас взымает транспортная компания.

— Одним словом, вещи старые, а формы продажи самые новые?

— Мы пытаемся пробовать все. Проводили даже небольшие антикварные аукционы в Gallery Lounge на улице Меридианной, 1, которую открыли мои друзья. Продавали там монетки, статуэтки, фигурки из фарфора. Посетители охотно покупали. Словом, несли искусство в массы. У нас там есть небольшая витрина с экспонатами. Картины, кстати, мы там тоже выставляли. Экспозиция меняется раз в два месяца.

«15 лет назад мы купили картины одного из самых узнаваемых и востребованных татарских художников — Баки Урманче — у его семьи»

— Баумана — туристическая улица.

— Туристов не всегда интересуют старинные вещи. А иностранцы при любом желании не могут вывезти антикварную вещь из страны. Но все они хотят забрать с собой какую-то частицу Казани, поэтому охотно раскупают акварельные пейзажи наших улиц. Они недорогие — от 1 до 3,5 тысяч рублей.

Недавно приезжала москвичка. Кстати, работает в художественной галерее. Купила у нас этюд работы Дмитрия Архипова. В работах этого художника, жившего в начале XX века, преобладает тема Волги: сухогрузы, баржи... Он часто писал их на обычном картоне.

А сейчас мы стали делать еще и репродукции картин Якупова и Урманче.

«В АНТИКВАРНЫЕ ВЕЩИ ВЛЮБЛЯЮТСЯ»

— Антиквариат не относится к предметам первой необходимости. Да и не каждый человек способен такую вещь по достоинству оценить.

— Согласен. К нам приходят люди с определенным багажом знаний.

К покупке антиквариата готовятся. Даже не в силу того, что это дорого, хотя некоторые действительно копят деньги по полгода. К старинной вещи нужно еще привыкнуть, представить в домашнем интерьере. Бывает, что люди долго присматриваются.

Чаще всего наши посетители с первого раза ничего и не покупают: два раза придут и только на третий рассчитаются без всякого торга. Другие торгуются до последнего. Мы всегда идем на уступки.

В антикварные вещи влюбляются. Вот, например, расписанная вручную тарелка. Это европейская живопись XIX века. Ну разве не хороша?

— Сколько она может стоить?

— Кто-то, если сильно понравится, заплатит и 50 тысяч рублей, а кому-то ее не надо и за 5.

Кроме того, у нас очень большая коллекция каминных часов начиная с XVIII века — чаще всего знаменитых французских скульпторов, а также крупных дореволюционных домов, бывших поставщиками двора Его Величества. Это знаменитые Буре и Мозер. Есть у нас и раритеты. Один из таких — часы Беккер. Они украсят любой интерьер. Абсолютно все часы у нас на ходу, у каждых свой бой.

Не угасает интерес и к фарфоровым коллекционным статуэткам и фарфору знаменитых заводов, которые знают во всем мире. Это и зарубежные, и наши российские: знаменитый ЛФЗ, Конаково, Дулево, Гжель, Мейсен, Лемож, Валлендорф и др.

— Какой фарфор ныне в цене?

— Всегда интересен ранний: Гарнер, Кузнецов, Попов. Его приносят те же бабушки. Кроме того, мы покупаем у коллекционеров, у дилеров в Москве.

Но дореволюционного фарфора сейчас очень мало. Если он к нам и поступает, то с каким-то дефектом: например, нет какой-либо детали. А вещь после реставрации уже не та, цена намного ниже.

«Не угасает интерес и к фарфоровым статуэткам»

«В ЛЮБОЙ КАРТИНЕ ЖИВА ЭНЕРГЕТИКА ХУДОЖНИКА»

— Какое направление приносит наибольшую отдачу?

— Конечно, картины. Стоящую картину покупают, чтобы любоваться ею остаток жизни и передать по наследству, ведь со временем цена на нее будет только расти. И в любой картине живет энергетика художника.

У нас есть работы наших казанских художников Евгения Голубцова, Николая Кузнецова, Исмагила Халилуллова, братьев Родионовых, Кондрата Максимова. Вот, кстати, картина Павла Цигуса — ученика Клевера, а это работа Григория Капустина — ученика Айвазовского (показывает). Вот натюрморт Константина Истомина. Обратите внимание: он выполнен на куске дерева, а не на холсте. А также немало работ Якупова, Баки Урманче и Ильдара Зарипова.

Недавно у нас появилась ранняя работа Константина Васильева. Это его ученический пейзаж: вид со стороны поселка Васильево на Верхний Услон. В нем пока нет характерной для письма Васильева мифологии.

— Откуда у вас данная работа?

— Отцу моего знакомого эту картину подарил сам Васильев, встретив его на берегу Волги. И таких дареных работ было много.

— И дорого он вам ее продал?

— Пока мы взяли ее на оценку.

— Со смертью художника цена на его картины возрастает?

— Как ни прискорбно это говорить — да. Со временем у нас появляются люди, которые что-то покупали у мастера или принимали в дар. Приходят и родственники, чтобы оценить знаменитые работы. Если художник плодовитый, куда девать его картины? А передача их в антикварный салон, во-первых, приносит хорошие деньги, во-вторых, от нас эти работы попадают к ценителям искусства и даже в музеи.

У нас очень много картин Неустроева — он был очень плодотворным художником. Картины Ананьева нам принесла родственница. Картины Якупова мы в свое время покупали у коллекционеров. Сейчас уже есть возможность купить их у семьи…

— А где вы берете мебель?

— Чаще всего приобретаем на европейских выставках у дилеров. Там она стоит дешевле. Мы ее привозим и выставляем на продажу.

Мебель у нас чаще представлена в бретонском (по названию провинции Бретань во Франции — прим. ред.) стиле: добротная и очень красивая, но без лишних наворотов. Ее изготавливали из дуба, ореха, красного дерева. Кельтские мотивы проскальзывают всюду. Например, есть шкаф-буфет из цельного дуба с вырезанными фигурками людей, и это ювелирная работа: четко «проработаны» даже лица. Есть и мебель, выполненная в стилях буль и ампир.

«От нас работы попадают к ценителям искусства и даже в музеи»

Кстати, комплект — стол и стулья с резьбой и ротангом на сиденьях конца XIX века — у нас покупает литературный музей имени Габдуллы Тукая. А еще — витрину начала XIX века на длинных ножках в стиле Людовика XV. В ней сохранилось все «родное», вплоть до стекла.

Востребован и китайский стиль. Постоянный наш клиент, бизнесвумен из Москвы, создает себе интерьер полностью в китайском стиле. Она приобрела у нас и комоды, и фарфор, и вазы.

Конечно, мебель покупают не так часто, как те же картины или монеты. К таким покупкам больше склонны мужчины. Но зачастую их жен смущает один момент...

— То, что эта мебель уже находилась в употреблении?

— Да. В некоторой сохранился свой специфический запах. Мы его удаляем при помощи кофе с содой. Кроме того, в каждом шкафу у нас стоит по пятилитровой банке с водой для увлажнения. Буквально за месяц она исчезает.

Сейчас у нас скидки до 80 процентов, мы ликвидируем старую коллекцию: то, что уже застоялось. В том числе картины, мебель, каминные часы, изделия из бронзы. Поэтому тем, кому у нас что-то понравилось раньше, сейчас прийти самое время (смеется). Каждому совершившему покупку у нас есть подарок!

«ПЕРЕД ЭТИМ ЗЕРКАЛОМ, ВОЗМОЖНО, ПРИХОРАШИВАЛАСЬ КАКАЯ-ТО ПРИДВОРНАЯ ДАМА»

— Зачастую выбор подарка — это целая проблема, а у вас столько оригинальных вещиц.

— Я убежден: достойные подарки нужно искать именно в антикварных магазинах. Здесь каждый экспонат неповторим и оригинален. И это не какая-то подделка, а вещь с историей. Даже маленькая монетка, датированная 1705 годом (представляете: ей уже больше 300 лет!), будет намного интереснее статуэтки, которые штампуют тысячами штук в час.

До середины XIX века вообще все делалось вручную. Тогда на свет появлялись предметы, которые и по сей день восхищают своей красотой.

— Часто ли к вам обращаются с такой целью: подобрать какой-нибудь презент?

— Довольно часто. Если намечается день рождения какой-нибудь известной личности нашего города, нам сразу звонят: «Давайте что-нибудь подберем».

«У нас есть своеобразный лозунг: «Мы продаем не вещи, а время»

— И что вы чаще советуете?

— Картины.

— Зачастую ближайшее окружение именитых персон разделяет их художественные вкусы. Это влияет на популярность картин?

— Конечно. У наших клиентов, особенно в Татарстане, пользуются большим спросом работы Ильдара Зарипова, Хариса Якупова, Баки Урманче, Констатина Максимова. Их приобретают многие известные люди нашего города. Покупают у нас на подарки также оригинальные акции и облигации, оформленные в красивые рамки.

— Вероятно, у вас и для представительниц прекрасного пола легко выбрать подарок?

— Конечно. Вот, например, серебряные с цветными эмалями ложки: и мастер именитый, и проба 88-я — кстати, с ней работал Фаберже. Вообще, предметы с цветными эмалями — это уже высший пилотаж: чем больше задействовано цветов эмалей, тем ценнее предмет.

Мы продаем ювелирные изделия разных периодов — и царского времени, и СССР, и современные европейские украшения. У нас большой выбор и привлекательные цены. К примеру, серьги с бриллиантами и изумрудами стоят всего 12 тысяч рублей. А вот подвеска времен Российской империи из золота 56-й пробы с хризолитами ручной работы стоит на порядок выше. Такую вещь нельзя не заметить! Есть у нас и украшения советского времени, в том числе с хрусталем, который разительно отличается от того, что делают сейчас.

Можно пойти дальше. Купить зеркало, скажем, XVIII века. Видите, какое оно изящное, с прекрасно сохранившимся посеребрением? Перед этим зеркалом, вероятно, прихорашивалась какая-то придворная дама. А с ним будут неплохо смотреться посеребреные светильники известного французского скульптора Луи-Огюста Моро. Одним словом, у нас есть подарки на любой вкус и кошелек.