Исмагил Шангареев, Марат Кабаев и Нурали Латыпов

Юбилей обещает пройти с грандиозным размахом: посетителей ждет великое действо, в котором книги играют роль катализатора интеллектуального и духовного обмена между людьми. По сути, это прообраз будущего, в котором культура превратится в подлинную основу общественного устройства, а книга превратится в мерило всех социальных ценностей. Но это в будущем, а сегодня мы радуемся 30-летнему юбилею московской международной книжной выставки-ярмарки, на которой будут представлены книги более 600 участников. За пять ярмарочных дней прошло более 700 мероприятий на 12 тематических площадках, среди которых специальная площадка АСТ – non-fiction, где в уютной обстановке читатели общаются с авторами. Именно на этой площадке известный философ и журналист Нурали Латыпов провел яркую презентацию книги «Ислам: история сквозь века», написанную им в соавторстве с Исмагилом Шангареевым. В начале своего выступления Латыпов выразил сожаление о том, что его соавтор Шангареев не смог присутствовать на презентации книги «Ислам: история сквозь века» – их общего творческого проекта, в который было много вложено души и труда.

Нурали Латыпов на специальной площадке АСТ – non-fiction представляет созданную в соавторстве с Исмагилом Шангареевым книгу «Ислам: история сквозь века»

Затем Нурали Нурисламович обратился к аудитории со словами: «Я понимаю ваше напряженное неприятие темы. Гигантский шквал информации, что обрушивается сегодня о кровавых наездах на пешеходов, взрывах в метро, так называемых беженцах, которые «идут со своим уставом в чужой монастырь», буквально захлестывает сознание людей, создает устойчивое невосприятие всего, что связано с исламом». Далее он продолжал: «Как нейробиолог могу сказать, что даже само слово «ислам» вызывает устойчивую аллергическую реакцию в сознании обывателя. И тут возникает задача выработать толерантность к чужеродному агенту, сделать его близким и безопасным в биологическом и физиологическом смысле. Формирование толерантности к тому, что кажется чужеродным, – задача, которую мы поставили себе, приступая к созданию этой книги».

На веранде АСТ идет напряженная работа по раскрытию главных смыслов книги Исмагила Шангареева и Нурали Латыпова «Ислам: история сквозь века»

В этой связи нельзя не вспомнить замечательный пример из книги «Ислам: история сквозь века», когда один из крупнейших физиков современности Роальд Зиннурович Сагдеев в своем выступлении о событиях 11 сентября нашел единственно верный ответ, отделив ислам духовный от терроризма, которым маскируют под некую идейную борьбу мусульман против всего мира.

А когда его спросили: «Что вы, Роальд Зиннурович, татарин по национальности, испытали после взрывов в Нью-Йорке и Вашингтоне, совершенных мусульманами – представителями религии ваших предков?»

Он ответил: «Это очень серьезный вопрос. Я вернусь на много лет назад, когда умирала моя мама, чтобы ответить на него. Она, как и отец, была неверующей, во всяком случае, я и мои братья так считали до самой смерти родителей. Языком нашего семейного общения был русский, хотя иногда между собой родители говорили по-татарски, желая от нас, очевидно, что-то скрыть. Но никогда в доме разговоров о религии, об исламе не было. Мама пережила отца на несколько лет, она была учителем математики, довольно светским человеком. И вот когда я приехал в Казань на ее похороны, брат мне сказал: «Мама оставила завещание, в котором просит похоронить ее по мусульманскому обряду». Что-то, видимо, в этом есть. Когда люди думают о вечности, они задают себе вопрос: с кем быть? Мама не только просила похоронить ее на мусульманском кладбище, более того, она выбрала себе определенного муллу!» 

«Это был честный ответ, – писал Латыпов, в книге «Ислам: история сквозь века», – в котором ислам и мама слились в одно духовное устремление, которое, пронизывая социальную среду, условности светской жизни, оказалась единственным для Сагдеева критерием истины, ибо вопрос не в исламе, а в политических играх тех, кто в своей жалкой самонадеянности хочет присвоить себе право Создателя решать судьбы мира».

Обращаясь к аудитории на площадке АСТ – non-fiction, Латыпов подчеркивал: «Цель книги не просвещение в области основ ислама. Этих книг полно, и они, по сути, повторяют одно и то же. Наша цель была несколько иной. Мой учитель, профессор Михаил Александрович Розов, говорил: «Работай с первоисточниками, смотри, как предмет раскрывается в лаборатории великих мыслителей. Там все Ответы». Нашей целью было выстроить свои цивилизационные мостики, стереть границы «наше», «не наше», показать в диалогах об исламе в литературе Запада и России путь к глобальным диалогам культур и народов. Согласен, задача амбициозная и непростая, но ведь задолго до нас ее блестяще решили Пушкин, Лермонтов, Толстой, Хлебников, Бунин, Монтескье, Гете. Лаборатория великих мыслителей – предмет наших диалогов, которые не просто раскрывают новые грани взаимопонимания, но и являются действенным средством от аллергии на все, что сегодня говорится об исламе. Важно особо отметить, что интерес к книге «Ислам: история сквозь века» в исламском мире оказался настолько велик, что авторы вынуждены были параллельно с версией для русскоязычного читателя создать версию для перевода на арабский и татарский языки. В этой версии книга Исмагила Шангареева и Нурали Латыпова называется «Ислам и Мир: Восток глазами классиков», и, несомненно, она обогатит анналы исламской культуры в ее планетарном измерении». 

«Ислам и Мир: Восток глазами классиков» – версия книги Исмагила Шангареева и Нурали Латыпова для перевода на арабский и татарский языки

В предисловии к этой книге, построенной по древней традиции на диалогах, президент международной ассоциации исламского бизнеса Марат Кабаев говорил: «Актуальность подобных диалогов бесспорна как для Европы, так и для России. Духовные скрепы, о которых сегодня столько говорится, должны формироваться на основе взаимоуважения народов во всех сферах культуры, но особенно в такой деликатной сфере общественного сознания, как религия. И здесь пример великих писателей и поэтов трудно переоценить. Через их взгляды, искания, озарения авторы в форме диалога утверждают равные позиции Запада и Востока в пространстве мировой культуры, ровно как условия, когда они могут реально сойтись». 

Надо сказать, что аудитория слушателей на площадке АСТ – non-fiction по мере выступления Латыпова постепенно проникалась его верой и убежденностью. Но особая сила убедительности прозвучала, когда автор обратился к текстам первоисточников, раскрывая всю мощь и силу гения Пушкина, Лермонтова, Толстого, Хлебникова, Бунина, Монтескье и Гете. Мы специально вновь перечисляем эти великие имена, поскольку хотим еще раз обозначить всю интеллектуальную и духовную мощь, которая заложена в книге.  

Итак, обратимся к небольшим фрагментам из книги «Ислам: история сквозь века».

Александр Пушкин

 «В ноябре 1824 года, недавно прибывший из южной ссылки, Пушкин пишет из Михайловского в Петербург своему брату Льву: «Я тружусь во славу Корана…» Что это значило, Льву было понятно, ибо он знал — еще в октябре уже прославившийся в России своими стихами поэт приступил к «Подражаниям Корану».

И все-таки как удивительно, что именно в пещере со «святой лампадой» в имении Михайловском явились Пушкину «Подражания Корану»:

В пещере тайной, в день гоненья,

Читал я сладостный Коран;

Внезапно ангел утешенья,

Взлетев, принес мне талисман.

Его таинственная сила …

Слова святыя начертила

На нем безвестная рука.

Михаил Лермонтов

Быть может, небеса востока Меня с ученьем их Пророка  Невольно сблизили…

В поэме «Аул Бастунджи» он предупреждает, что есть грехи, которым нет прощения на небесах:

Когда придет, покинув выси гор,

Его душа к обещанному раю,

Пускай пророк свой отворотит взор

И грозно молвит: «Я тебя знаю!»

Тогда, поняв язвительный укор,

Воскликнет он: «Прости мне! умоляю!..»

И снова скажет грешнику пророк:

«Ты был жесток – и я с тобой жесток!»

 Мы знаем, что заступничество – одна из божественных привилегий пророка. Лермонтов очень ярко и образно показывает, что поступавший вопреки высоко духовным заветам Корана мусульманин лишается заступничества пророка перед Аллахом.  

Лев Толстой

Письмо в Казань. Цитата вторая:

«Что касается самого предпочтения магометанства православию и в особенности по тем благородным мотивам, которые выставляют ваши сыновья, я могу только всей душой сочувствовать такому переходу. Как ни странно, это сказать, для меня, ставящего выше всего христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия».

В 1909 году Львом Николаевичем была составлена небольшая книжка под названием «Изречения Магомета, не вошедшие в Коран. Избраны Л.Н. Толстым». Ряд изречений пророка Мухаммада из этой книги писатель затем включил в сборники «Для души» и «Путь жизни».

 Велимир Хлебников

 «…именно его асоциальность, глубокая связь с природой стали причиной того, что тонкие энергии мира ислама приняли его как урус-дервиша, чье «паломничество не имеет конечной обязательной цели, ибо Мекка – в нем самом».

Его стали называть Гуль-мулла. Сам Хлебников переводит это имя как «Священник цветов». 

Ах, мусульмане те же русские, И русским может быть ислам. Мозг земли не может быть только великорусским. Лучше, если бы он был «материковым». Хочу уточнить материковым в пространстве и славяно-тюркского исторического времени. Это важно для будущего единства народов России, формирования национальной идеи на основе «общеазийского сознания в песнях», которые как «Слово о полку Игореве» создано на славянском и тюркском языках.  

Иван Бунин

Ты покоишься в мире, о слава Востока!

Но сердца покорил

Ты навек. Не тебя ль над главою пророка

Воздвигал Гавриил?

 ………………………………

 Проклят тот, кто велений Корана не слышит.

Проклят тот, кто угас

Для молитвы и битв – кто для жизни не дышит,

Как бесплодный Геджас.

Ангел смерти сойдет в гробовые пещеры, –

Ангел смерти сквозь тьму

Вопрошает у мертвых их символы веры:

Что мы скажем ему?

Шарль де Монтескье

Нам с вами важно слышать искренние слова мусульманина, написанные рукой Монтескье: «Благодарю всемогущего бога, который послал нам великого пророка своего…, за то, что я исповедую религию, стоящую выше всех человеческих интересов и чистую, как небо, с которого она снизошла».

Иоганн Вольфганг фон Гете

… достаточно того, что Гете сказал в своем «Западно-Восточном диване»:  

Не чушь ли – все в тщеславии убогом  Суть под себя лишь тщатся подогнать!  Когда Ислам и вправду послан Богом,  Нам всем в Исламе жить и умирать.

Раскрывая литературную «кухню» большого труда по сбору и анализу широкого круга первоисточников, Латыпов сумел сделать то, что блестяще не раз делал в знаменитой телеигре «Что? Где? Когда?», когда выходил победителем, правильно и обстоятельно отвечая на вопросы телезрителей. Он и его соавтор Шангареев смогли ответить на судьбоносный сегодня вопрос, что же действительно несет нам ислам «сквозь века». .

Итак, на московской международной книжной выставке-ярмарке, на площадке АСТ – non-fiction, прошла презентация книги Шангареева и Латыпова «Ислам: история сквозь века». И можно без преувеличения сказать, что АСТ, издавшее и презентовавшее книгу, является не только одним из крупнейших издательств на российском книжном рынке, но и бесспорным лидером в области продвижения литературных проектов опережающего развития.

Блог Исмагила Шангареева

12+

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции