ЧЕСТНАЯ ПОПЫТКА

Статья вашего покорного слуги, где была проведена грань между учением Абу-Ханифы, на страже которого стоит устав ДУМ РТ, и его средневековой версией, получившей название ханафитского мазхаба, объединила многих сторонников просвещенного ислама. Конечно же, радикалы, мои давние идейные оппоненты, ополчились против. Правда, кроме шипения да фырканья слюной с переходом на личности они не смогли представить никаких содержательных аргументов. Однако к ним на помощь неожиданно пришел тот, кто в силу своей должности казыя также должен отстаивать устав ДУМ РТ. Речь идет о Рамиле (Абдулле) хазрате Адыгамове и его полемической статье на сайте islam-today «Из песни слов не выкинешь, или О том, где искать наследие Абу-Ханифы?». Кто-то может расценить это как удар в спину, но лично я считаю, что Рамиль хазрат среди громкого гула несогласия предпринял честную попытку вести спокойную содержательную дискуссию, что крайне важно для определения вектора дальнейшего развития мусульманской уммы Татарстана.

Для того чтобы ответить на прозвучавшую критику, мне придется погрузить читателя в конкретику и историю исламского богословия, которое, возможно, мало знакомо широким кругам. Но вы не пугайтесь: в ходе текста я буду делать смысловые отступления, показывая, в чем состоит общезначимая суть обсуждаемых вопросов. И потому мой «спортивный репортаж» о нашем богословском, пусть и дружеском, но все же поединке будет понятен даже тем, кто не обременен глубокими познаниями в области ислама.

Итак, знакомьтесь: мой соперник и, уверен, все еще соратник, Рамиль хазрат Адыгамов. В статье перечисляются его текущие регалии: кандидат исторических наук, казый Казани, заведующий кафедрой Казанского исламского университета. В свое время Рамиль хазрат, как и я, возглавлял совет улемов ДУМ РТ, а также был первым заместителем муфтия РТ. Упомянуть о нынешних и прошлых регалиях Рамиля хазрата важно лишь для того, чтобы подчеркнуть: перед нами не шакирд медресе, который чего-то недопонимает, не маргинальный религиозный деятель, чье мнение можно не принимать в расчет, а центральный нападающий исламского мейнстрима в Татарстане.

ЛИНИЯ ВОДОРАЗДЕЛА

Свою партию Рамиль хазрат начинает с долгой «разминки». Зачем-то упоминает о трех видах дискуссий на занятиях Абу-Ханифы, называет имена его учеников, перечисляет труды некоторых из них. К чему все это, не совсем понятно: то ли усыпляет бдительность противника, то ли показывает свой боевой раскрас, что, мол, в теме. Но как бы там ни было, первая атака начинается издалека. Рамиль хазрат пишет: «Ханафитская богословская школа восходит к взглядам второго праведного халифа ‘Умара ибн ал-Хаттаба, а также и сподвижника Пророка ‘Абдаллы ибн Мас‘уда, который был судьей в Куфе — городе, где родился Абу-Ханифа. Именно эти два человека заложили основы богословской школы, которая позднее стала именоваться ханафитской». Что правда, то правда. Только сам Рамиль хазрат свой тезис дальше почему-то не развивает, а жаль. Ибо он, возможно, того не осознавая, делает мне голевую подачу, которой мы, конечно же, воспользуемся: ведь, как говорит сам хазрат, из песни слов не выкинешь.

Погрузимся немного в историю. Действительно, второй праведный халиф Умар отправил на несколько лет Абдаллаха ибн Масуда в Куфу для того, чтобы он обучал там людей религии. Только Рамиль хазрат не договаривает, что, как указано в источниках, «Умар очень сурово порицал тех, кто много рассказывал хадисов». Поэтому, напутствуя своих посланцев, и в первую очередь Ибн-Масуда, к жителям Куфы он говорил: «Не отталкивайте их хадисами и не отвлекайте их [ими]! Предавайтесь только Корану и поменьше рассказывайте повествований от Божьего посланника, да благословит его Бог и да приветствует!» Речь шла о целенаправленной политике, проводимой халифом Умаром, по борьбе с нежелательным хадисотворчеством. По некоторым свидетельствам, за свою страсть к хадисомании Умар бросил троих сподвижников Пророка, среди которых был тот же Ибн-Масуд, на некоторое время в темницу. «Вы слишком много рассказываете хадисов от Божьего посланника», — объяснил он им причину ареста. Эти показательные процессы дали желанный эффект. Поэтому известный рассказчик хадисов Абу-Хурайра на вопрос «Вы так же рассказывали и во времена Умара?» отвечал: «Если бы во времена Умара я рассказывал так же, как и вам, то он побил бы меня своей плетью!»

Ибн-Масуд, знавший и в течение жизни передавший достаточно много хадисов, заложил во время своей командировки в Куфе совершенно иную, рационалистическую, школу, противоположную хадисоведческому буквоедству. Известно, что Ибн-Масуд находился под большим влиянием Умара. «Он оставлял свой мазхаб и свое мнение в пользу мнения Умара и стремился ни в чем не расходиться с ним», — указывал Ибн-аль-Каййим. Поэтому на своих занятиях в Куфе, как отмечали его современники, Ибн-Масуд никогда не произносил фразу «Сказал Божий посланник», т. е. не рассказывал хадисов. «Знание не во множестве хадисов, — пояснял он, — но в богобоязненности».

Абу-Ханифа был последовательным и убежденным продолжателем данных установок. Как писал великий татарский богослов Курсави, «мазхаб Абу-Ханифы — это то, как действовал Ибн-Масуд». Поэтому оппоненты из числа хадисидов язвительно называли Абу-Ханифу «сиротой хадиса». Хочет ли Рамиль хазрат возразить на это? Отнюдь. Он снова мне подыгрывает. «Именно он был одним из первых, — пишет хазрат про ученика Абу-Ханифы Абу-Юсуфа, — кто обогатил ханафитский мазхаб хадисами пророка Мухаммада». Другими словами, Адыгамов признает, что хадисомания была привита мазхабу Абу-Ханифы только после его смерти. За что я люблю Рамиля хазрата, так это за то, что он говорит правду, хоть и в ущерб себе. Счет 1:0.

Читатель, далекий от этой тематики, наверное, не понимает, о чем сущностно идет речь. Поясню. Средневековое мракобесие начинается в исламе с тех приписок пророку Мухаммаду, которые распространялись среди мусульман под видом особых рассказов, именуемых хадисами. Сам Пророк был явлен миру как грандиозная милость Бога с тем, чтобы свершилась величайшая революция гуманизма в истории. Именно поэтому Коран выступает с позиции абсолютного милосердия. В нем происходит решительный разрыв с тем жестокосердием, которое тогда царило во многих частях света. Судите сами, если в Библии (по подсчету Маймонида) предусмотрена смертная казнь за 36 видов греха, то Коран — последний завет Бога с человечеством — отменяет всех их. Только за убийство можно отвечать тем же, но и то лучше, если преступнику будет даровано прощение. Коран отменяет правомочность ведения религиозных войн и провозглашает великий принцип межконфессионального мира: «Нет принуждения в религии!» (2:256). Откуда же тогда у мусульман берутся призывы забрасывать камнями насмерть грешников, казнить вероотступников и воевать с иноверцами, даже если они на нас не нападают? Из тех самых хадисов, которые были ложно приписаны Пророку и потому противоречат Корану. Именно здесь проходит линия водораздела между мазхабом Абу-Ханифы и ханафитским мазхабом. Впрочем, эта тема слишком широка и требует отдельного разговора.

НАМ ТАКОЙ ХОККЕЙ НЕ НУЖЕН!

Свисток судьи. Поединок продолжается. Несмотря на недовольный рев трибун, Рамиль хазрат снова встает на мою сторону: якобы дискутируя, он опять полностью со мной соглашается (а я предупреждал: у нас поединок дружеский). «Рустам хазрат приводит цитаты о необходимости вести войну с неверными и казнить вероотступников, — пишет Адыгамов — Да, такие цитаты есть в ханафитских книгах, однако следует понимать, что они имеют отношение к периоду Средневековья, и это не говорит о том, что следует отказаться от преподавания этого материала».

Итак, заведующий кафедрой исламского университета сознается, что ханафитский мазхаб призывает вести войну с иноверцами и убивать инакомыслящих (в полном противоречии с учением самого Корана, добавлю от себя). Что же, маски сброшены. Спасибо, хазрат, за честность. Коли вы уж так открылись, мне, несмотря на глубокую к вам симпатию, остается нанести прямой нокаутирующий удар: скажите, пожалуйста, кто и когда в ханафитском мазхабе провел ревизию и отменил этот жуткий средневековый радикализм? Никто и никогда! Все это черное мракобесие и сегодня преподносится как актуальное знание. Поэтому в наши дни и переиздается ханафитский средневековый труд «Мухтасар аль-Кудури» без каких-либо оговорок о том, что данные нормы утратили свое действие, ибо они до сих пор воспринимаются как часть живой религиозной традиции. В лучшем случае нашим верующим говорят: «Мы пока не можем на практике претворять в жизнь все эти истинные нормы, ибо не набралась критическая масса наших сторонников. Но наше время еще придет». В общем, исповедуют «ислам с камнем за пазухой». Счет 2:0.

Однако Рамиль хазрат, об упорстве которого слагают легенды, даже после такого удара не сдается, встает с колен. И снова имитирует атаку: «Рустам хазрат приводит цитату о браке малолетних и называет это педофилией, — пишет он, — но, видимо, ему неведомо, что в циркулярах ОМДС (Оренбурского магометанского духовного собрания — прим. ред.) от 29 января 1841 года имамам запрещено заключать браки, если женщина моложе 16, а мужчина моложе 18 лет. Если нашим предкам хватило разума принять подобные положения, то неужели Рустам хазрат полагает, что руководство ДУМ Татарстана окажется глупее?»

Опять игра в поддавки. Что хочет сказать нам Рамиль хазрат? Во-первых, что браки с малолетними среди ханафитов практиковались, ведь запрещают только то, что имеет место быть. Во-вторых, противодействовали этому мракобесию не сами мусульманские богословы, а государство, ведь ОМДС было ничем иным, как государственным органом. Поэтому браки несовершеннолетних запрещены не фетвами ханафитских богословов, а циркулярами государственного института. Счет 3:0.

Собственно, сегодня история повторяется: именно благодаря тому, что в Татарстане наше государство действует исключительно эффективно, обществу и удается сдерживать выползание средневекового чудовища из подземелья канонических книг мракобесного понимания ислама наружу — в общественную практику. Ведь, как говорил классик: «Нам такой хоккей не нужен!»

БРОСОК ОТЧАЯНИЯ

Итак, общий счет 3:0. Начинается второй тайм. «Рустам хазрат относит Величайшего имама к секте мурджиитов. Это также является клеветой», — пишет побитый, но не сдавшийся Рамиль хазрат. В подтверждение своих слов он цитирует труд «аль-Фикх аль-акбар», возводимый к Абу-Ханифе, в котором автор отмежевался от воззрений крайних мурджиитов, считавших что благодеяния человека непременно будут приняты Богом, а злодеяния — непременно прощены. Данное отмежевание Рамиль хазрат трактует как отказ Абу-Ханифы от мурджиизма вообще.

Обвинения в клевете — это, конечно же, бросок отчаяния. Но, увы, не по адресу. Известный и, пожалуй, самый авторитетный ересиолог в исламе аш-Шахрастани в главе про мурджиитов в своей «Книге о религиях и сектах» писал: «Абу-Ханифу и его приверженцев обычно называли суннитскими мурджиитами, и многие ересиографы считали его мурджиитом». И это не удивительно, ведь сам Абу-Ханифа в письме Усману аль-Батти называл мурджиитов «людьми истины». Счет 4:0.

Последнюю цитату в моей статье Рамиль хазрат как будто бы не заметил, а вместо этого решил цитировать «аль-Фикх аль-акбар». Как ученый Рамиль Камилович прекрасно знает, в науке давно доказано, что данный труд ложно приписывается Абу-Ханифе, ибо там поднимается ряд вопросов, которые в его времена еще не обсуждались. Однако не будем строго судить хазрата за подобную оплошность, все-таки он выступает с позиций ханафитского богослова, а ханафитская традиция признает этот труд аутентичным. Хотя здесь возникает интересный вопрос: в Болгарской исламской академии мы будем опираться на науку или на ханафитскую традицию? Но не в этом сейчас суть. Слова, возводимые Абу-Ханифе и цитируемые Рамилем хазратом, никак не опровергают мурджиизм мыслителя. Они лишь показывают, что автор данных слов не считал правильными некоторые воззрения мурджиитов, которые иногда называют крайними. Собственно, давно известно, что Абу-Ханифа не признавал целый ряд подобных крайних тезисов (например, отсутствие всякой взаимосвязи между деянием и верой). И что с того? Мурджиизм, как и ханафизм, это широкое движение. В нем существуют разные точки зрения и внутренняя дискуссия. Но стоит прочитать богословские трактаты Абу-Ханифы, как все встает на свои места: в них наш имам выступает последовательным и убежденным мурджиитом. И это не вопрос каких-то частных деталей, которые можно проглядеть или недопонять. Это главная идейная платформа, с которой выступает Абу-Ханифа в качестве вероучителя. Просто надо читать первоисточники. Счет 5:0.

Для непосвященного читателя сделаю еще одно отступление. Мурджиизм — это мусульманский аналог (предшественник) европейской идеи свободы совести и вероисповедания. Это богословие антирадикализма и антиэкстремизма. Богословие толерантности. Вот почему радикалов всех мастей просто выбешивает, что один из главных столпов суннитского правоверия имам Абу-Ханифа принадлежал мурджиитской школе. И вот почему данный вопрос имеет принципиальное значение для Татарстана и России. И мне искренне непонятно, отчего некоторые ханафиты сегодня активно противодействуют распространению мурджиитских трудов Абу-Ханифы, хотя популяризация его взглядов должна быть их первостепенной задачей, тем более когда речь идет о противостоянии идеологии радикализма.

Финальный свисток. Поединок завершен! Итоговый счет 5:0. Время для послематчевых дружеских рукопожатий.

«ОТМЕНЕННОЕ» МНЕНИЕ

В заключение конкретизирую тезис, который Рамиль хазрат обошел стороной, но который особенно активно обсуждался в интернете. Речь идет о допущении имамом Абу-Ханифой чтения намаза на родном языке, что поздняя ханафитская традиция в корне отвергала. Лично я не считаю, что в данном вопросе мы должны отступить от сложившейся многовековой практики ислама. Данный пример был приведен лишь для того, чтобы на конкретном материале показать одно из отличий учения Абу-Ханифы от учения тех, кто называет себя его последователем. И не более того. Хотя и в наши дни издаются фетвы о допустимости подобной богослужебной практики.

Впрочем, данные посылы исламской теологии важно озвучивать и без относительно нынешней темы. Все дело в том, что идеология ваххабитов, главных идейных оппонентов традиционного ислама, активно продвигает мысль о том, что ислам не признает национального бытия людей. «В исламе нет национальностей!» — заявляют они нам. Вот почему ваххабиты активно борются с любыми национальными традициями мусульманских народов. У нас в Татарстане они в свое время активно выступали против жиена в Болгаре, коранических маджлисов, обряда приветствия после намаза, не говоря уж про Сабантуй и татарскую музыку.

Возможно, ваххабизм возник спонтанно. Но то, что сегодня он активно используется закулисными игроками мировой геополитики, не вызывает никаких сомнений. Поэтому ваххабиты борются не только с национальными традициями мусульманских народов. Ими безбожно были уничтожены и памятники общей истории ислама в Мекке и Медине. Как известно, народами, лишенными исторического багажа, легче всего управлять и манипулировать. Именно это и нужно закулисным кукловодам ваххабитов. Поэтому говоря о том, что Абу-Ханифа допускал (не путать с «обязывал») чтение намаза на родном языке — это важный аргумент в пользу легитимности национального модуса ислама.

Мои оппоненты в один голос говорят, что Абу-Ханифа якобы отказался от этого своего мнения. По странному стечению обстоятельств великий имам почему-то «отказался» от многих тезисов, которые позднее факихи Средневековья признали неприемлемыми. На самом деле это старый и не совсем честный метод нейтрализации неугодных взглядов. В отношении Корана радикалы тоже говорят, что в нем якобы отменены все миролюбивые аяты. Проблема, однако, в том, что нет абсолютно никакой доказательной базы в пользу подобных «пересмотров» и «отмен». Неслучайно те, кто не поленился погрузиться в тему, был вынужден согласиться со мной. Так, пользователь «Фейсбука» с ником Khamid Ismail в комментариях к посту написал: «Хотел тоже его освистать, но он прав Абу Ханифа разрешал абсолютно» (пунктуация и орфография сохранены), — и привел соответствующие цитаты из арабских источников.

И все-таки, 6:0. Игра окончена всухую.

Мир вам и милость Всевышнего!

P.S. Публицистику не принято нагружать ссылками на источники. Для желающих с ними ознакомиться отсылаю к своей книге «Рустам Батыр. Абу-Ханифа: жизнь и наследие. Часть 1», Н.Новгород-Ярославль, 2007.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции