Никита Кричевский
Никита Кричевский

«САМИ ТУРКИ ОЦЕНИВАЮТ СВОИ ПОТЕРИ В 3 ПРОЦЕНТА ВВП»

— Многие эксперты расценили как недостаточно жесткие антитурецкие санкции, обозначенные в вышедшем накануне постановлении правительства России. Разделяете ли вы эту точку зрения?

— Я не знаю, что значит «многие эксперты» и что для них значат «не очень жесткие санкции». Санкции — такие, какие есть. Они наносят урон турецкой экономике. Это совершенно очевидно. Сами турки оценивают свои потери в 3 процента ВВП. Если учесть, что в прошлом году рост экономики Турции составил 2,9 процента ВВП, это означает, что в результате действий наших санкций Турция оказывается в ситуации экономического спада. Но это не главное. Главное — это то, что, как я полагаю, процентов на 20 вырастет безработица. Компенсация потерь, которая будет, возможно, предоставлена Турции со стороны ЕС, может быть, и заткнет дыру в турецком бюджете, но она не создаст рабочие места.

— Есть ли польза от санкций для России?

— Польза для нашей страны совершенно очевидна. Каждый магазин, торгующий, например, турецкими тканями в нашей стране, равнозначен одному закрытому текстильному предприятию или предприятию легкой промышленности.

— Но в правительственном перечне запрещенных к ввозу в Россию товаров пока нет турецкого текстиля...

— Пока нет, но такое решение нужно принимать. Еще и потому, что у нас основной поставщик изделий текстильной и легкой промышленности давно уже не Турция, а Китай. В Турции, конечно, качество на уровне, и я сам с удовольствием носил турецкую продукцию в свое время, но это было давно, лет 20 назад. С тех пор многое изменилось, и сегодня отечественное качество нисколько не хуже иностранного. Более того, по коже Россия является чистым экспортером. Мы, правда, поставляем сырье, а взамен завозим готовую продукцию. В том числе это происходит и в случае с Турцией. Это все равно, как если бы мы вывозили сырую нефть в Европу, а обратно завозили бы готовый бензин. Нужно локализовать у себя производство готовой продукции, и санкции в этом плане помогают достижению цели.

— В чем еще выиграет российская экономика от ограничения экономических связей с Турцией?

— Эти санкции — очень серьезный задел для наращивания импортозамещения. Конечно, не по всей группе товаров, но, например, по курятине это точно. Когда подписывали газовые соглашения с Турцией, до кучи подписали и соглашение о поставках к нам мяса птицы. Причем в объемах 30 тысяч тонн в год. Мы сегодня можем сами поставить на турецкий рынок все 50 тысяч тонн куриного мяса. Иными словами, теперь деньги за не купленную у турок курятину останутся в России.

И последнее — в отношении туризма. В России есть территории, где и климатические условия, и состояние моря нисколько не хуже, а даже и лучше по сравнению с турецкими. Другое дело, что сервис на наших курортах не на уровне, но это проблема решаемая. Мы очень много раз сталкивались с ситуаций, когда та или иная отечественная продукция или услуга не соответствовала привычному для наших потребителей уровню. Со временем все исправлялось. В России, например, научились шить не хуже иностранцев, научились делать мебель тоже не хуже иностранной. Мы научились производить аграрную продукцию не хуже импортной, а даже и лучше. То же самое и с услугами. Пройдет какое-то время, и услуги в России будут совершенно соответствовать по качеству услугам в той же Турции, Греции или на Кипре. Всему свое время, но без увеличения инвестиций в сферу внутреннего туризма ничего не получится. А инвестиции — это прежде всего те деньги, которые наши российские граждане повезут не на берег турецкий, а потратят их в России. Без этих денег поднять нашу курортную отрасль до мирового уровня было очень сложно. Сейчас ситуация кардинально меняется, и это очень хорошо.

— О каких суммах, которые вернутся с турецких курортов в нашу туристическую отрасль, может идти речь?

— Официально наши туристы оставляли на турецких курортах около 10 миллиардов долларов в год. Плюс порядка 3,5 миллиардов долларов мы оставляли в виде наличных в турецкой торговле.

«РОССИЯ НЕ БУДЕТ РАСТОРГАТЬ КОНТРАКТЫ, НАХОДЯЩИЕСЯ В СТАДИИ РЕАЛИЗАЦИИ»

— Есть еще очень чувствительная тема контрактов на строительство, в том числе промышленных объектов в России турецкими фирмами. Например, одна из них осуществляет масштабный проект строительства нового нефтеперерабатывающего предприятия компании «ТАИФ-НК» в Татарстане. Такие контракты должны быть разорваны или нет?

— Россия, конечно, не будет расторгать контракты, находящиеся в стадии реализации. Если есть контракт на строительство определенного объекта, он, естественно, должен быть выполнен, потому что стройка — это не год к году, это от начала выполнения контракта до сдачи готового объекта в эксплуатацию. Турки как возводили у нас различные объекты, так и будут возводить. Зачем контракты с ними разрывать? Если потом обнаружатся недоделки, кому претензии предъявлять? Себе?

Что же касается турецких строителей как физлиц, то тех, кто работает на легальных основаниях, конечно, никуда депортировать не будут. Что касается набора новых строителей в Турции, то с этим будет покончено — привлечение новой рабочей силы из этой страны будет приостановлено. Но это опять же плюс в отношении трудоустройства собственно российских граждан.

— Что будет с планами превращения Турции в распределительный хаб для российского газа, который должен был пойти по «Турецкому потоку»?

— Все переговоры о «Турецком потоке» приостановлены. Поставки идут по «Голубому потоку», который построен намного раньше. В этом трубопроводе газ только для внутренних нужд Турции, а не для перераспределения, как должно было быть в случае прокладки «Турецкого потока». Турция очень хотела бы стать такими распределительным центром российских энергоносителей. Это было бы очень выгодно для нее, принесло бы миллиарды долларов, но в связи с произошедшим об это можно забыть.

— Проект будет отложен или окончательно похоронен?

— Его реализация по большому счету и не начиналась. Россия с его закрытием абсолютно ничего не теряет. Ведь мало того, что с Турцией возникли осложнения, так еще против строительства «Турецкого потока» протестует Евросоюз. Ну если вы не хотите получать наш газ, пожалуйста, не получайте! Навязываться не будем.

«МЫ, В ОТЛИЧИЕ ОТ ТУРОК, В НОГУ СЕБЕ СТРЕЛЯТЬ НЕ ПРИВЫКЛИ»

— Может ли Турция чем-то столь же чувствительным ответить России в экономическом плане?

— Нет. За первые 9 месяцев этого года мы поставили в Турцию продукции на 15 миллиарда долларов, а Турция нам — на 3 миллиарда. Что может сделать Турция? Запретить российским туристам ездить на свои курорты? Это уже, как говорится, поезд ушел. Или Анкара откажется от российского природного газа? Пусть она тогда сделает проще — выстрелит себе в ногу. В окружении Эрдогана все очень хорошо понимают, что при всех геополитических расхождениях удар по экономике Турции Россией нанесен очень чувствительный. Может, он и не смертельный с учетом размеров турецкой экономики с ВВП в 800 миллиардов долларов в год, но удар все равно очень серьезный. Удар по туротрасли, удар по строительной отрасли Турции, по текстильной и легкой промышленности. Удар по тем сферам, в которых турецкий импорт и услуги мы вполне можем заместить собственными силами. А что касается наших внешнеэкономических контрактов (прежде всего поставок в Турцию энергоносителей), которые выгодны в первую очередь России, они как были, так и остаются. Мы, в отличие от турок, в ногу себе стрелять не привыкли.

— Если брать крайние формы возможных турецких санкций в адрес России, то некоторые эксперты говорят даже о вероятности перекрытия Турцией проливов для российских торговых судов.

— Подобное могут утверждать только крайне неумные люди. Проливы Турция не может перекрыть по причине наличия международных договоров. Если Анкара пойдет на такой шаг, то она тут же получит мало того что международные иски, она получит весь российский Черноморский флот в своих территориальных водах. Потому что наши военные будут сопровождать гражданские суда. Провоцировать же столкновения с нашими сухогрузами, которые стоят на порядок дешевле турецких подводных лодок, никому и в голову не придет. Такого варианта не будет, потому что это уже провоцирование войны. Такое возможно только в воспаленных головах некоторых «экспертов». У нас, кстати, больше всего хотят повоевать те, кто в армии не служил и не знает, как подойти ни к пушке, ни к танку. Я исключаю из этого списка политиков вроде Жириновского, у которого такая роль на политической сцене.

— Владимир Вольфович, кстати, является дипломированным специалистом как раз по Турции...

— Он при этом озвучивает крайнюю точку зрения и занимает ястребиную позицию по Турции. Это тоже часть геополитики. Потому что в обществе есть и такие настроения, и их кто-то должен выражать. В Америке, например, есть сенатор Маккейн, а у нас — Жириновский. Такие фигуры нужны и во внутренней, и во внешней политике. Но нужно понимать, что такие люди, как Жириновский, говоря о какой-то проблеме, являются специалистами, а когда о закрытии проливов начинают рассуждать всякие генерал-майоры гражданской службы, это вызывает даже не оторопь, а ощущение, что человек просто ничего не понимает в происходящем.

«У НАС МОБИЛИЗАЦИЮ ЧАСТО ПУТАЮТ С УЖАСАМИ СТАЛИНИЗМА»

— Кто сможет заменить нам Турцию в области туризма?

— Это прежде всего российская территория, а также Израиль, Иордания, Мальта, Кипр, Греция, Черногория... Тут вариантов масса. Вопрос с визой, который возникает в отношении некоторых из этих стран, так же на самом деле не стоит. Для поездки на Кипр, например, нужна виза, которая без проблем ставится в местном аэропорту.

— Кто заместит поставки турецкого продовольствия?

— Вопрос поставок в Россию продуктов решается на раз, желающих целая очередь выстроилась. Какое-то время потребуется для перенастройки логистической инфраструктуры, но мы как потребители этого не почувствуем. Тем более что в зимний период желающих кушать «пластмассовые» помидоры и в прежние-то годы было немного, а уж в этом году и подавно, поскольку импортные овощи стали дороже кратно увеличению курсов доллара и евро.

— Бывший зампред ЦБ Сергей Алексашенко недавно высказался в том духе, что Россия сейчас не в том состоянии (кризис, спад ВВП), чтобы еще и санкции против кого-то вводить. Что можете по этому поводу сказать, в том наша экономика состоянии или не в том?

— Могу сказать, что господин Алексашенко подавал на меня в свое время в суд за то, что я написал, что он играл на рынке ГКО, и суд тот проиграл и вернул мне 70 тысяч рублей судебных расходов. Что касается вопроса, в том мы состоянии или не в том, то это не Алексашенко решать, поскольку из Вашингтона, где он работает, это не очень-то и видно. Кроме того, если мы будем сидеть и ждать, когда экономические условия сами собой настроятся на выход из кризиса, мы никогда этого выхода не найдем. Россия исторически сильна своей мобилизацией. Это было во времена Ивана Грозного, в петровские времена, в XX веке... Если мы сейчас по-умному распорядимся не только историческим наследием, но и мировым опытом, мы получим очень существенный экономический скачок вперед. В подобной ситуации в разные годы оказывались и Китай, и Южная Корея, и Финляндия, и много других государств. Как-то там обходились без всяких революций, национализаций, централизованного планирования и ценообразования, и ничего, вылезли. У нас мобилизацию часто путают с ужасами сталинизма, хотя мобилизация в сталинском варианте — это лишь одна из крайних моделей. На самом деле спектр мобилизационных мероприятий огромен. Когда у нас все хорошо, как это было все нулевые, всем было понятно, что мы живем за счет продажи сырья, никто не хотел чесаться. Сейчас ситуация такова: с одной стороны, у нас больше нет сверхдоходов от нефти, а с другой — есть откровенно враждебное окружение, что и является необходимыми предпосылками к мобилизационной экономике в ее современном обличие.