Марат Муратов: «Мы давим на газ, а кредиторы – на тормоз»

Марат Муратов

«БЫЛА ЗАРПЛАТА СЛИВОЧНЫМ МАСЛОМ И ПОЛУЖИВЫЕ КОРОВЫ»

— Марат Яшарович, на прошлой неделе мы опубликовали статью о новой схеме банкротства «Вамина», которую вы предложили ключевым кредиторам. Она предусматривает конвертацию долгов в инвестиции, в пакеты акций. Как вы сами это прокомментируете?

— Мы действительно предложили кредиторам на наш взгляд рабочий вариант решения по дальнейшей судьбе банкротного «Вамина». За два года работы управляющей компании «Просто молоко», созданной с целью подготовить банкротное предприятие для возможных инвесторов, мы сделали почти все, как нам кажется, от нас зависящее. Активы собраны, приведены в порядок, агрохолдинг работает, продукция выпускается, она узнаваема, она качественна — это подтверждено многочисленными наградами различных продовольственных выставок. Производство отлажено, все понятно и прозрачно. Однако еще раз хочу напомнить, я об этом уже говорил много раз, решение о судьбе агрохолдинга принимает не управляющая компания. Решение принимают кредиторы.

— То есть состояние агрохолдинга сегодня в норме?

— Насколько можно было в тех условиях, в которых мы находимся все это время, учитывая условия работы и используя существующее оборудование, мощности, нормально. А чтобы понять, каково сегодня состояние холдинга, давайте сравним показатели «Вамина» 2012 года и нынешнее положение вещей. С чего начали и к чему пришли.

*По данным отчетности «Вамина»

— Ну, к чему пришли, вы уже сказали...

— Конечно. Хорошо, что для всех становится привычным: «Просто молоко» в изобилии стоит на прилавках, качество хорошее, бренд узнаваемый, и самое главное для нас — есть признание покупателей. Но откуда все взялось? Давайте вспомним реальную ситуацию с «Вамином». Что было? Была зарплата в лучшем случае сливочным маслом вместо денег. Были полуживые коровы. Были огромные приписки по скоту и земельным участкам... При пересчете активов, приходилось сталкиваться и с пожарами, и с потопами, и с укрывательством имущества, документации «Вамина», что уж говорить о большем...

За два года нам удалось, оптимизируя затраты, упорядочить финансовые потоки. Внедрить казначейскую систему учета. Выстроить прозрачную схему финансово-хозяйственной деятельности с позитивной динамикой. Сегодня перерабатывающие предприятия полностью выполняют все свои обязательства по заработной плате и налогам. В рамках программы импортозамещения при использовании новых технологий на старом оборудовании расширен ассортимент. Заключены соглашения о поставке нашей молочной продукции в крупнейшие российские федеральные сети. Ведутся переговоры об экспорте продукции в страны Таможенного союза. Заключены договоры о поставках продукции в учреждения образования, здравоохранения в рамках государственного и муниципального заказов даже Москвы и Санкт-Петербурга.

У нас конструктивные отношения с Роспотребнадзором — он помогает нам бороться с фальсификатом продукции, так как нашу качественную продукцию подделывают все больше и чаще. Ростехнадзор помогает приводить в порядок техническое состояние предприятий.

Да, у нас есть определенные достижения. Достаточно сказать, что уже год авиакомпания «Аэрофлот» летает с нашей продукцией на борту. С этого года наше молоко летает на международных рейсах «Трансаэро». Успешность — в грамотной работе команды, в личной ответственности людей, которые на своих местах делают невозможное возможным и в короткие сроки.

1400 СУДЕБНЫХ ЗАСЕДАНИЙ НА 365 ДНЕЙ

— Невозможное — это потому что активы в залогах, а кредиторы у дверей?

— Что видят сторонние наблюдатели или, лучше сказать, наши покупатели? Нашу продукцию, может быть, нашу рекламу, работники видят улучшение ситуации с выплатой заработной платы. Это видимый результат нашей работы. Но есть еще и подводная часть айсберга, о которой никто не догадывается. Между тем невидимая часть гораздо больше видимой. Ну попробуем перечислить.

Совместно с конкурсным управляющим Сергеем Кондратьевым проведена работа по выявлению имущества банкротного предприятия на сумму более 15 миллиардов рублей. Осуществлен возврат в конкурсную массу выведенных активов должника на сумму 11 миллиардов рублей. Мы совместно участвуем в судебных процессах, инициированных кредиторами в обеспечение защиты интересов должника, в том числе в части увеличения текущей и реестровой задолженности банкротного предприятия. Это 310 судебных дел за 2 года. На 365 дней в году приходится более 1400 судебных заседаний!

— А уголовные дела?

— Да. Есть еще 8 уголовных дел, возбужденных в отношении неустановленных лиц о причинении ущерба ОАО «Вамин Татарстан» в размере 14,6 миллиарда рублей. Например, 11 февраля 2014 года конкурсный управляющий обратился с заявлением о преступлении к начальнику главного следственного управления МВД по РТ с просьбой провести проверку по установлению должностных лиц ОАО «Вамин Татарстан», виновных в недостаче заложенного товара в обороте на общую сумму 2,9 миллиарда рублей с последующим принятием процессуального решения.

— Что, неужели 2,9 миллиарда умыкнули?

— Некогда было даже удивляться размаху и объему того, что породила бесхозяйственность в «Вамине». Эти непрекращающиеся судебные процессы отнимают уйму времени. Наши юристы буквально живут в судах. Но несмотря на это, несмотря на снижение уровня господдержки до минимума по сравнению с уровнем «Вамина», управляющая компания и ООО «Сэт иле» (созданная для управления сельскохозяйственным имуществом «Вамина») за два года работы показывают положительную динамику. Можно с грустью пошутить: за 2 года мы сэкономили для бюджета порядка 5 - 7 миллиардов рублей.

Хочу заметить, мы ни разу не привлекали кредитные средства! Деятельность ведется исключительно за счет собственных внутренних трудовых и финансовых ресурсов.

«КРЕДИТОРЫ ДАВЯТ НА ТОРМОЗ»

— Тянуть банкрота из болота нелегкая работа?

— Процедура оздоровления такой огромной компании — процесс не быстрый. Для урегулирования проблемных вопросов с банками велись переговоры о самых разных вариантах расшивки задолженностей. В том числе по выкупу долгов с дисконтом за счет привлечения кредитных средств. Но медлительность, а иногда и нерешительность отдельных кредиторов усложняет процесс принятия решений. А многочисленные судебные разбирательства по процедурам банкротства ОАО «Вамин Татарстан» и агрофирм замедляют дальнейшую оптимизацию деятельности предприятий.

То есть, с одной стороны, мы давим на газ, получая положительную динамику работы: выправление ситуации в банкротном холдинге, узнаваемость бренда «Просто молоко», повышение надоев, улучшение качества продукции, признание ее на федеральном уровне, увеличение продаж... С другой, кредиторы давят на тормоз, затягивают решения и очень сильно задерживают процесс возможного развития. Это грозит потерей контроля, что может привести к распродаже отдельными частями, к утрате крупнейшего российского актива по производству сельскохозяйственной и молочной продукции.

КОРОВ — НА МЯСО, И ДОЛГ ЗАКРЫТ?

— Кто именно тормозит? Что вообще происходит с холдингом с юридической точки зрения?

— Смотрите какая ситуация складывается, например, по селу. Да, действительно, как вы и писали, к нам обращались многие инвесторы. Было проведено множество встреч. Были отработаны «дорожные карты» получения кредитов для выкупа у банков залогов и дальнейшего их обслуживания... Однако сегодня ситуация изменилась. В нынешней макроэкономической обстановке невозможно обслуживать такие проценты. Мы по-прежнему считаем, что объем капитализации компании недооценен. Мы оцениваем его намного выше. В варианте предложенного нами акционирования банки реально могут получить хороший рабочий актив. Но что сейчас происходит в реальности? Мы видим затягивание судебных процессов и процедур. Отсутствие единой позиции кредиторов по сохранению целостности актива. По отдельным действиям мы видим желание расстаться с той частью имущества, которая была оформлена. Целостность компании кому-то не нужна.

— Кому не нужна?

— Ну, например, на такие мысли наводит деструктивная позиция крупнейшего кредитора агрофирм Россельхозбанка. Его действия могут привести к утрате целостного актива. Давайте посмотрим, что происходит с «помощью» РСХБ в агрофирмах.

Идет процедура банкротства, в том числе и агрофирм. Напомню, что «Вамин-Татарстан» — это только молочные заводы. Агрофирмы — это отдельные юридические лица, их 27. Учредителем их выступает «Вамин». Имущественный комплекс агрофирм сформирован следующим образом: 80 процентов техники принадлежит лизинговым компаниям — это «Росагролизинг», «Центркапитал», которые, в связи с неоплатой, давно требуют ее вернуть. Основная часть доильного оборудования — это имущество «Вамин-Татарстан». Здания и сооружения агрофирм — процентов на 70 незавершенка, и только около 30 процентов зарегистрировано. В составе обрабатываемых земель меньше 3 процентов находится в собственности агрофирм, все остальное в залоге у кредиторов — собственность «Вамина» или собственность пайщиков.

Россельхозбанк — основной голосующий кредитор по агрофирмам. Его арбитражные управляющие диктуют политику своего банка. Арбитражники забирают себе агрофирмы и полагают, что все это их имущество, исходя из этого утверждают в судах планы внешнего управления, изображая мнимую платежеспособность агрофирм. Но им принадлежат только коровы! Однако для РСХБ этого достаточно. Рыночная стоимость 87 тысяч КРС — 2 с небольшим миллиарда рублей. И в кулуарных разговорах представители РСХБ обозначают свою готовность закрыть долги уничтожением всего поголовья КРС — путем сдачи на мясокомбинаты. Долг закрыт, и остальное их не волнует.

— Но ведь всем известно, что по отдельности залоги значения не имеют и хорошую цену имеет только работающее предприятие...

— Конечно! Но, к сожалению, юридически в этот процесс мы вмешиваться не имеем права. Мы можем наблюдать только результат такого управления. Вот пара примеров: в Арском районе агрофирма «Северный» оценена в 62,7 миллиона рублей, продана ими за 18,8 миллиона. В Рыбной Слободе агрофирма «Кама»: сумма оценки — 105 миллионов рублей, продана ими за 10,5 миллионов рублей.

То есть Россельхозбанк в переговорах с нами обозначает дисконт 50 - 60 процентов, а его арбитражные управляющие продают агрофирмы с дисконтом до 90 процентов. Причем после этого сам банк оспаривает итоги торгов! Как же он тогда контролирует своих конкурсников?

Такая же участь могла постичь и «Вамин». К счастью, нам удалось этого не допустить. Хотя вероятность была велика. Сегодня основным голосующим кредитором является ОАО «Татагролизинг», то есть республика. Нам нужны рабочие места. Нам нужна социальная стабильность. Поэтому кто-то должен принимать решения. Должен брать на себя ответственность за управление процессом. Вот и управляем, пока кредиторы решают, как им быть дальше. В данном случае самое заинтересованное лицо — республика. Я повторюсь, республику у нас представляет «Татагролизинг», который на 100 процентов принадлежит минземимущества РТ.

— Чем, по-вашему, руководствуется Россельхозбанк, поступая таким образом?

— Мне сложно их понять. Ведь Россельхозбанк, например, до сих пор, начисляя проценты по кредитным договорам на агрофирмы, которых он не получит никогда, вгоняет себя в еще больший убыток. Процесс для меня со стороны выглядит так: Россельхозбанк пролонгирует договоры, проведя оценку и продав своими арбитражниками. Потом обжалует эти решения — и так далее по кругу. Может быть, кто-то в среднем звене Россельхозбанка получает удовольствие от самого процесса? Ведь, как говорится, чем дольше идет война, тем лучше прапорщику: ему дают снаряды, портянки, спирт, довольствие — хорошо же! Такое вот удовольствие от довольствия.

Так же мне сложно понять, что банку наплевать на чисто человеческие проблемы, что при продаже агрофирм люди на селе лишатся работы. Но и на государственном уровне, уничтожая единственного стопроцентного отечественного молочного переработчика, подрывается в том числе и продовольственная безопасность страны. Ведь сегодня более 50 процентов молочного рынка Российской Федерации занимают американская PepsiCo и французский Danone.

ИНВЕСТОРЫ ЖДУТ, БАНКИ МЕДЛЯТ

— Как же выйти из сложившейся ситуации? Что нужно для дальнейшего развития?

— Вот тут и возвращаемся к нашим предложениям, которые мы разослали кредиторам. Мы предложили банкам войти залоговым имуществом в капитал компании. Считаем такую схему здравой и, возможно, единственно верной в нынешней ситуации. Мы полагаем, что данные меры позволят сохранить единый работающий имущественный комплекс и исключить возможность дробления. Продаже и перепродаже подлежат акции вновь созданного акционерного общества, а не имущество должника.

В противном случае банки не получат должного удовлетворения своих требований. У кого-то в залоге здания и сооружения, у кого-то — земля, у кого-то — техника, у кого-то — КРС... Работают и чего-то стоят они все вместе, в едином комплексе. Это совсем другая цена. Отдельно стены зданий или коровы без ферм, кормов и так далее никому не интересны. Реализация их вразнобой — это как распродажа. Необходим единый комплекс и очищенный актив. Еще раз напомню: переговоры двух последних лет показывают, что ни один инвестор на неочищенный с юридической точки зрения актив не придет и не будет вкладывать свои средства.

— То есть с потенциальными инвесторами разговоры на эту тему были?

— Конечно. Их было много. И разговоров, и инвесторов. Все в один голос отмечают готовность актива к возможной реализации. Их устраивает, как выстроена система учета, каковы прогнозы, планы развития и так далее. Но при всех восторгах любому инвестору, повторюсь, нужно чистое предприятие. Он не хочет участвовать в банкротных процедурах.

— В своих обращениях вы предлагаете создать новое акционерное общество. Что дальше?

— Дальше вновь созданное акционерное общество может спокойно развиваться, привлекать инвестиции, внедрять новые виды технологий и продукции. Все это значительно увеличит капитализацию вложений. По нашим расчетам и планам, в результате указанных действий к 2025 году вновь созданное общество вполне реально может выйти на выручку до 50 миллиардов рублей.

Пакеты акций банков-участников обретают реальную стоимость. Нами ведутся переговоры по аудиту и выстраиванию возможных моделей развития этой ситуации с привлечением мировых консалтинговых компаний. Так, буквально на днях в части этой работы были проведены переговоры с PricewaterhouseCoopers (PwC). Естественно, слова должны подкрепляться расчетами и иметь четкие и понятные юридические и финансовые механизмы реализации этих планов.

И, если позволите, в конце нашей беседы хотелось бы еще раз подчеркнуть: управляющая компания «Просто молоко» не собственник и не инвестор. Все имущество принадлежит кредиторам. Наша задача — сохранить и подготовить актив для дальнейшего развития, сохранить рабочие места и социальную стабильность в регионах нашего присутствия в Республике Татарстан.