Станислав Детков
Станислав Детков пользовался покровительством начальника оперативного отдела УФСКН Юрия Казакулова

ГРИФ «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО»

Верховный суд Татарстана приступил к рассмотрению уголовного дела в отношении 32-летнего Станислава Деткова. Именно о нем упомянул следователь во время ареста бывшего главного оперативника республиканского Госнаркоконтроля Юрия Казакулова. Основной костяк эпизодов, по которым подозреваемым в настоящее время проходит Казакулов, касается деятельности Деткова, который, по версии следствия, пользовался покровительством начальника оперативного отдела УФСКН. Казакулов, согласно постановлению СК, «осуществлял общее покровительство и попустительство незаконной деятельности Деткова, создавая ему условия для незаконной деятельности, направленной на приобретение и последующий сбыт наркотических средств на территории Казани в период с 2010 по 2014 год».

Как выяснила газета «БИЗНЕС Online» уголовное дело поступила в суд с грифом «совершенно секретно», другими словами, информация, которая содержится в материалах, несет в себе некую государственную тайну. Известно, что Детков обвиняется по ст. 30 ч. 1 («Приготовление к преступлению и покушение на преступление») и по ст. 228. 1 ч. 5 УК РФ («Незаконное приобретение или хранение с целью сбыта наркотических средств в крупном размере»). Последнее деяние, инкриминируемое подсудимому, наказывается лишением свободы на срок от 15 до 20 лет. Рассматривать дело в суде будет судья Ильфир Салихов.

40ba8f44c0d5f0f1759bdcac634654f2.jpg
Основной костяк эпизодов, по которым подозреваемым проходит Казакулов, касается деятельности Деткова

Салихов — судья небезызвестный. Он судил бывшего главу Верхнеуслонского района Александра Тимофеева по делу о взятке, одиозного «зверя из Челнов» Фарруха Ташбаева. А в 2010 году Салихов побил своеобразный рекорд в истории судопроизводства Татарстана, зачитывая приговор банде фальшивомонетчиков две недели — с 13 по 31 августа. Приговор состоял из 830 страниц (дело состояло из 150 томов, большую часть заняла объемная доказательная база — список изъятых фальшивых купюр).

«ПОСЫЛКИ» ИЗ СЕВЕРНОЙ СТОЛИЦЫ

Напомним, в настоящее время известно о трех эпизодах противоправной деятельности Казакулова в части его сотрудничества с Детковым. Дважды из Санкт-Петербурга наркодилеры привозили в столицу Татарстана гашиш, о чем начальник оперативного отдела узнавал от Деткова, но не предпринимал никаких действий, доводя при этом дело до стадии оперативного наблюдения. На третий раз, в августе 2010 года, история повторилась — из Санкт-Петербурга снова привезли 20 кг гашиша. При этом Казакулов знал, что Детков получил 8 кг от общего объема и собирается сбывать наркотическое средство, считает следствие. Никаких мер он не предпринял.

За крышу Деткову приходилось с Казакуловым рассчитываться. В конце концов, дилеры, поставлявшие в Казань гашиш из Северной столицы, были задержаны, но Детков при этом не был привлечен к уголовной ответственности. Следствие полагает, что за это осенью 2012 года он передал Казакулову взятку в размере 500 тыс. рублей на парковке ТЦ «Новинка» в Ново-Савиновском районе Казани. В это же время, по данным следствия, Казакулов попросил Деткова приобрести ему автомобиль «ГАЗ-24» 1987 года выпуска, который был приобретен на деньги Деткова — 100 тыс. рублей — и передан Казакулову в качестве взятки за покровительство.

Детков зарегистрирован как директор казанской компании ООО «Госнаб», основным видом деятельности которой является «оптовая торговля пищевыми продуктами, включая напитки, и табачными изделиями».

«ЗА ПОСЛЕДНИЕ 5 - 7 ЛЕТ ТАКИХ ДЕЛ НЕ БЫЛО В ТАТАРСТАНЕ…»

Ирина Хрунова — российский адвокат, правовой аналитик межрегиональной ассоциации правозащитных организаций «Агора»:

— Каждый случай индивидуален, но есть и общие правила. Когда речь идет о закрытом судебном разбирательстве, туда не допускаются никакие посторонние лица, когда говорится о каких-то абсолютно личных сведениях, которые составляют личную тайну, тайну личной жизни. Например, если речь идет о болезни человека, допустим, когда весь процесс идет вокруг получения какого-то диагноза, для сохранения медицинской тайны суд может засекретить эти сведения. Есть половая тема, когда речь идет об интимных вещах, дело «Дальнего» в той же категории. И еще есть такая размытая формулировка: «сведения, которые составляют государственную тайну». Что послужило конкретно в этом случае, я сказать не могу. Да, посторонние лица не могут иметь доступа к делу, но все остальные участники процесса имеют доступ, то есть такой статус дела никого из них не ограничивает. Такой статус очень редко накладывается на дела, связанные с оборотом наркотиков. В данном случае, возможно, в уголовном деле просматриваются какие-то документы, которые составляют государственную тайну, в том числе и оперативные документы. За последнее время в Татарстане я не знаю таких засекреченных дел. К ключевым документам дела у адвокатов будет доступ абсолютно точно. Но, например, если существует свидетель, который является агентом полиции, и его данные засекретили. Свидетель будет в наличии, он будет выступать в суде, его даже могут допросить адвокаты, но просто адвокаты не будут знать его фамилию, имя, отчество. Такие свидетели в делах, связанных с наркотиками, встречаются постоянно. Я как адвокат никогда не приветствую, когда свидетели «секретятся», потому что использование такого свидетеля очень сложное, Европейский суд к нему предъявляет очень большие требования. То есть адвокату, не знающему данные этого человека, должны быть гарантии, что этот человек действительно существует, а не является каким-то переодетым оперативником. Я считаю, что в российской судебной практике все эти требования иногда не соблюдаются в полной мере.

Вениамин Чубаренко — адвокат:

— Ничего странного в том, что дело засекречено, нет. Единственное, участники процесса предупреждаются в установленном порядке, что дело секретное и заседание идет в закрытом режиме. Видимо, есть определенные данные, которые попадают под режим секретности, это может быть механизм установления «преступной деятельности» пока еще в кавычках или данные, которые попадают под закон о государственной или о какой-либо тайне. Такой гриф накладывается нечасто, это штучные дела, они редкие, но законом предусмотрен механизм их рассмотрения и участие в нем процессуальных лиц. Насколько правомерно такое засекречивание, сказать трудно. Это будет ясно уже после рассмотрения дела по существу: правомерно или нет оно было засекречено. Может быть, участие сотрудника республиканского Госнаркоконтроля послужило причиной, так как эта работа относится к грифу «совершенно секретно», когда люди оказывают содействие органам на каких-либо условиях — такая работа всегда засекречивается. Информация в рамках уголовного дела должна предоставляться адвокату, но он дает подписку о неразглашении. На заре моей адвокатской деятельности мне приходилось участвовать в таком процессе. Такие дела — большая редкость, и за последние 5 - 7 лет я не могу вспомнить в Татарстане ни одного подобного дела.