"И в каждой игре есть известный предел"
Из техно-оперы «2032: Легенда о несбывшемся грядущем"

КОНЕЦ «ТВИСТА»

Итак, 11 - 12 декабря было проведено очередное заседание Федерального комитета по открытым рынкам США (FOMC). Давно прошло то время, когда от каждого такого заседания ждали каких-либо фундаментальных, судьбоносных решений по изменению денежной политики страны. Теперь всех интересует только один вопрос: сколько они еще дадут денег или же, более политкорректно, каковы будут масштабы вливания ликвидности в мировую финансовую систему.

И FOMC во главе с боссом ФРС Беном Бернанке не разочаровал: "количественное смягчение" в 2013 году не только будет продолжаться, но еще и усилится. В декабре завершается операция Twist (рыночный обмен имеющихся краткосрочных облигаций на долгосрочные, целью его является поддержка спроса на них и, соответственно, рост цены вкупе со снижением доходностей, что положительно влияет на бюджет, снижая стоимость обслуживания долга), связано это с тем, что практически все краткосрочные бумаги на балансе ФРС уже распроданы. Соответственно, возникает необходимость в новом факторе, снижающем доходности – таковым и выступит запланированное расширение программы. Оно составит $45 млрд. в месяц, что вместе с уже действующей программой по выкупу MBS (бумаг, обеспеченных ипотекой) суммарно составит $85 млрд. в месяц, вливаемых в рынок.

Принципиальным отличием этой комбинированной программы от предыдущих вливаний ликвидности со стороны ФРС является то, что у нее нет лимитов по срокам/времени, в качестве таковых указаны не объемы в долларах, а экономические показатели. Целью программы является достижение уровня безработицы в 6,5% при инфляции не более чем в 2,5%. Согласно итоговому меморандуму по результатам совещания, 2,5% конечно хуже, чем основная долговременная целевая инфляция в 2%, но ФРС готова на это пойти. Решение было принято практически единогласно: из 12 голосующих членов FOMC против голосовал один лишь Джеффри Лэкер - президент Федерального банка Ричмонда.

ФИСКАЛЬНЫЙ ОБРЫВ И УРАГАН

После оглашения решения FOMC Бернанке провел пресс-конференцию, на которой, однако, больше уделял внимания не только что принятому решению и объяснению его причин, а другим вещам. Он много слов посвятил "фискальному обрыву" (запланированному на январь 2013 года повышению налогов и снижению трат госбюджета, договоренность об этом была достигнута между демократами и республиканцами в рамках дебатов по повышению потолка госдолга летом 2011 года) – и тому самоочевидному факту, что отсутствие прогресса в этом вопросе (договорятся ли партии о продлении льгот и о расходах – или же нет) уже сейчас негативно влияет на ситуацию в экономике США, ведь инвесторы всегда и везде опасаются неопределенности. Также Бернанке заострил внимание на ситуации с долгами и с налогами (т.е. с хронически дефицитным бюджетом), сказав, что у монетарной политики есть свои пределы, и что для исправления ситуации в экономике должны применяться меры не только финансовые, но и сугубо экономические, которые находятся в ведении политиков: правительства, партий и, разумеется, приближенных экспертов.

С обрывом, впрочем, понятно. Для экспертов, финансистов и экономистов он, вне зависимости от решений по нему, которые будут (или не будут) приняты политиками, в ближайшее время станет аналогом хомяка из известного анекдота, который "всё пожрал". Говоря иными словами, на него можно будет свалить все негативное, что только может произойти – кстати говоря, когда придет время считать ВВП за четвертый квартал 2012 года, в роли прожорливого хомяка окажется ураган Sandy. Куда более любопытны слова Бернанке про монетарную политику. При некоторой толике фантазии их вполне можно интерпретировать как признание в отсутствии сил, средств и возможностей для улучшения ситуации, своего рода "умывание рук" – и вот это уже весьма опасный знак.

Тем не менее, даже если признавать лимиты, а, точнее, отсутствие смысла, надо все равно что-то делать. Хотя бы для того, чтобы сохранять видимость бурной деятельности – вдруг кто поверит. Или же чудо случится какое. Собственно, для этого программа и была расширена, вряд ли Бернанке ожидает от нее значимого положительного эффекта. Но тогда возникает вопрос: "А чего же ждать?"

140.jpg

Ситуация получается многоплановая, поэтому имеет смысл рассмотреть разные подходы по отдельности.

Для начала хотелось бы отметить, что надежда на снижение доходностей долгосрочных облигаций (или хотя бы поддержание их на низком уровне) может и не оправдаться. Этот эффект, обратный ожидаемому, наблюдался во время предыдущего раунда количественного смягчения, QE-2, который длился с осени 2010 года по лето 2011 года. Связано это с психологией: когда начался выкуп, инвесторы решили избавиться от облигаций, ведь у них должен был упасть доход, и наизбавлялись они так активно, что цена упала, а доход, напротив, вырос. А снизилась доходность как раз на фоне баталий из-за достигнутого потолка госдолга и страхов за американскую экономику: инвесторы спроецировали это на весь мир и понесли свои деньги в самый надежный актив – американские казначейки. Так что как поведет себя процентная ставка заранее утверждать невозможно. При этом следует, однако, понимать, что на тот момент навес неприкаянной ликвидности, не находящей себе применения в мировой экономике, был ниже, чем сейчас, а настроения были более оптимистичны.

Также имеет смысл рассмотреть покупательскую динамику вложений в казначейки. За четыре года (с осени 2008) госдолг США вырос на $6 триллионов. Из них домохозяйства и бизнес скупили $870 млрд., финсектор купил $1,22 трлн., госфонды $65 млрд., ФРС нарастил баланс на $1,17 трлн., основную же часть госдолга скупили иностранцы - $2,61 триллиона. Проблема в том, что домохозяйства никогда особо казначейками не интересовались, и приток денег от них замедляется, кроме того, просматривается замедление и притока денег от иностранцев. Связано это с тем, что в результате замедления мировой экономики падают доходы у стран-экспортеров (России, Китая, Японии), кроме того, негативным для них фактором является старательность ФРС в деле поддержания низких ставок – и, соответственно, низкой выгодности вложений. В сухом остатке – ситуация может дойти до того, что единственным скупщиком долга станет ФРС. Опять же, если обратиться к цифрам, то за последний год (с ноября по ноябрь) долг США вырос на $1,25 триллиона; экстраполируя эту тенденцию без изменений и предполагая хотя бы годовое действие расширенной программы по выкупу облигаций, получаем, что немногим менее половины новоэмитированного долга ($540 млрд.) будет выкуплено ФРС.

КРАХ НАДЕЖД И «ОСТРОВОК СТАБИЛЬНОСТИ»

Вообще говоря, это крах. Не экономики, пока нет. Но это крах надежд на восстановление. Суммируя факторы: половина долга сразу монетизируется, при этом дефицит бюджета остается стабильно высоким: $1,3 трлн. в 2011 году, $1,32 трлн. в 2012. На 2013 год дефицит по проекту бюджета должен составить $901 млрд.. но за первые два месяца 2013 фискального года (октябрь и ноябрь 2012) он уже достиг $291,2 млрд., что лишь чуть-чуть ниже абсолютного максимума этих двух месяцев, достигнутого в 2009 году - $296 миллиардов. Ноябрьский дефицит при этом максимален за все время наблюдений. При всем при этом рост экономики на всех этих допингах (за которые так или иначе придется платить) едва-едва отстает от нуля! И это, кстати говоря, на фоне того, что корпорации в США показали за третий квартал худшую отчетность с 2009 года; не стоит забывать также сугубо тактические, но актуальные проблемы – неразрешенный "фискальный обрыв" и приближающийся потолок госдолга, с которым тоже надо что-то решать. Дело доходит до того, что эта совокупная напряженность прорывается в репликах политиков: Джон Бейнер - спикер Палаты представителей в Конгрессе, 11 декабря заявил "Давайте будем честны. Мы банкроты." Это была речь в рамках обсуждения "фискального обрыва", более или менее конструктивная, но разбрасываться такими выражениями не в традиции американского истэблишмента.

Наконец, сохраняется и усложняется проблема применения ликвидности. Ее, благодаря действиям центробанков, становится у банков все больше, а инструментов, куда ее можно выгодно вложить, все меньше, поскольку дисбалансы мировой экономики никуда не деваются и лишь нарастают. Здесь вероятным становится инфляционный сценарий. Так, ликвидность, вылившася на рынки в результате программы QE-2, в значительной степени спровоцировала рост цен на продовольствие, вскоре ставший спекулятивным, и это, в свою очередь, послужило одним из триггеров "арабской весны". Сейчас сложно сказать, будет ли такой эффект. Ощущение такое, что вливания ликвидности с одной стороны балансируются замедлением экономики и постепенным исчезновением инвестиционно-привлекательных точек с другой. Образно говоря, два хтонических зверя – инфляция и дефляция сражаются один с другим за контроль над мировой экономикой на следующие годы. За право наконец-то выровнять накопившиеся в ней дисбалансы. Сделать то, с чем не смогли справиться люди, у которых места на маневр все меньше и меньше.

Скорее всего, его уже и нет, и неконтролируемый кризисный сценарий (инфляционный все же более вероятен) – лишь вопрос времени. И мало тогда никому не покажется, кроме, разве что, индейцев Амазонии и пигмеев Центральной Африки.

Говорят, в только что вышедшей концепции российской внешней политики наша страна названа "островком стабильности".

Совсем недавно это была "тихая гавань"...

Александр Виноградов