«Кто-то занимается спортом после 16:00, кто-то гуляет, а кто-то продолжает дальше работать, в общем-то имея определенный дополнительный заработок», — заступался министр здравоохранения РТ за врачей, которые совмещают работу в государственных и частных клиниках. На антикоррупционной пресс-конференции рассказали об итогах проверок в ведомстве Марселя Миннуллина. Оказалось, что где-то до сих пор есть приписки пациентов, а в Альметьевске нарушения вскрыли по перепискам врачей, которые готовились к внезапной проверке. В управлении президента РТ задались вопросом, куда деваются студенты, которые окончили обучение в вузах за счет государства, и предложили решение проблемы по утечке специалистов. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
Рустам Гаязов: «Из года в год растет объем денежных средств, направляемых на систему здравоохранения, поэтому государство вправе потребовать от каждого сотрудника системы честного и добросовестного исполнения своих должностных обязанностей»
Масштабная афера с продажей инвалидности в РТ: «Платили, потому что им хорошо промыли мозги»
На очередную пресс-конференцию, где спикеры разных уровней — от министров до глав районов — рассказывают о борьбе с коррупцией, во вторник ждали Марса Бадрутдинова. Но в итоге антикоррупционное управление главы Татарстана, которое «помогает» ведомствам бороться с нарушениями, представлял его заместитель Рустам Гаязов. Да и расположился он не как обычно, по центру, а уступил место главе минздрава РТ Марселю Миннуллину: пресс-конференция сегодня была посвящена противодействию коррупции в сфере здравоохранения.
«Нельзя сказать, что это самая коррумпированная сфера», — объяснил Гаязов. Но с учетом того, что каждый человек обращается в больницу «чуть ли не каждый день, каждый месяц», потому и статистика говорит о том, что есть некие проблемы. Вообще, коррупция всегда особенно проявляется в тех сферах, где человек соприкасается с человеком, указал Гаязов. По результатам соцопросов здравоохранение входит в топ-5 сфер, которые люди считают самыми коррумпированными.
«Из года в год растет объем денежных средств, направляемых на систему здравоохранения, поэтому государство вправе потребовать от каждого сотрудника системы честного и добросовестного исполнения своих должностных обязанностей», — плавно подводил Гаязов к основной теме мероприятия. Но перед тем как говорить о взяточниках в медицине, сделал небольшой дисклеймер. «Подавляющее большинство медицинских работников честно и добросовестно исполняют свою работу. Труд врачей и младшего персонала невозможно переоценить, и [их труд] всегда отличается высоким уровнем гуманизма и сострадания», — сказал Гаязов, одновременно похвалив минздрав за активную позицию против коррупции.
Так, по словам спикера, только за 9 месяцев этого года в сфере медицины выявили 170 преступлений — это на 17% больше, чем за этот же период годом раньше. «От коррупции страдают все: и пациенты, и попавшиеся на коррупционном нарушении медицинские работники. И не только они сами, но и члены их семей. Например, им будет закрыт доступ на государственную службу. Один необдуманный шаг может привести к неисправимому исходу!» — пригрозил Гаязов.
По словам спикера, только за 9 месяцев этого года в сфере медицины выявили 170 преступлений — это на 17% больше, чем за этот же период годом раньше
И привел конкретный пример — масштабная афера с «продажей» инвалидности в Татарстане. Как писал «БИЗНЕС Online», по этому делу судили 6 человек, в числе подсудимых была и бывшая супруга ректора КГМУ Алексея Созинова Елена Румбешта. «В начале пути стоял именно медицинский работник на местах. Например, уголовное дело возбуждено в отношении простой медсестры [сабинской ЦРБ Фанусы Закировой]. Была создана целая схема преступная: медсестра изучала медицинские документы пациента, потом обращалась к врачам казанских больниц за оформлением соответствующих документов о болезни человека, а дальше на их основании бюро медико-социальной экспертизы оформлялись документы на инвалидность», — прокомментировал Гаязов фабулу дела. По его словам, к уголовной ответственности привлекли и ряд «клиентов». «Часть из них оказались реально инвалидами. Платили, потому что им хорошо промыли мозги, пояснил один из родственников инвалидов», — рассказывал спикер.
По его словам, сейчас, когда это освидетельствование на инвалидность можно пройти в электронном формате без личного осмотра (и так в прошлом году сделали 90% заявителей), очень сильно возрастает ответственность медработников: их решение зависит от того, насколько правдивые документы предоставил пациент. Поэтому бюро МСЭ проводит проверки. «На сегодняшний день главным бюро в правоохранительные органы переданы документы по 29 гражданам в связи с предоставлением недостоверных данных результатов медицинских обследований при направлении граждан с нарушениями опорно-двигательного аппарата в дрожжановской ЦРБ», — сказал Гаязов.
Несмотря на все меры, до сих пор существует практика приписок, указал спикер. Так, по его словам, заведующая ФАП одной из районных больниц внесла в отчеты ложные сведения о пациентах, которые якобы прошли медосмотр и диспансеризацию, и похитила таким образом бюджетные деньги. Ни район ЧП, ни фамилию заведующей Гаязов, впрочем, называть не стал.
Многие студенты обучаются за счет бюджета, но работать на государство потом почему-то не идут
Куда уходят выпускники медицинских вузов?
Среди «негативно складывающихся ситуаций» Гаязов назвал кадровую проблему, которая, наверное, сейчас для многих отраслей не в новинку. Но тут особый случай: Гаязов отметил, что студентов, которые учатся по медицинской специальности, «достаточно». «Однако специалистов как не хватало, так и не хватает», — указал он.
Причем, подчеркнул Гаязов, многие студенты обучаются за счет бюджета, но работать на государство потом почему-то не идут. Так, за 2019–2020 годы по программе специалитета окончили учебу 579 человек. Из них трудоустроились только 154, т. е. почти четверть от всех выпускников. Еще 262 студента стали аспирантами, 13 ушли в декрет. «А где остальные 150 человек?» — задал скорее риторический вопрос Гаязов. В ординатуре похожая картина: за этот же период ее окончили 792 человека, 667 трудоустроились. «Где еще 125 выпускников?» — развел руками Гаязов.
Он предложил три способа решения проблемы. «Наверное, пришло время, возможно, определить безальтернативную обязанность по трудоустройству в медицинские учреждения республики, предусмотрев невозможность возврата средств, затраченных на обучение», — сказал Гаязов.
«Самое главное — найти тех людей, которые желают и готовы служить людям, а не ставить на первый план материальную составляющую», — продолжил спикер. Ну и, в-третьих, по его словам, надо делать целевой набор студентов «максимально прозрачным». «Чего же мы можем ожидать, если изначально медицинские работники попадают в коррупционную ситуацию и вынуждены оплатить даже свое обучение?» — сказал Гаязов, припомнив уголовное дело в отношении директора Казанского медколледжа Зухры Хисамутдиновой, в котором сейчас насчитывается 123 эпизода. По версии следствия, она обещала абитуриентам, что те за взятку поступят на бюджет даже без вступительных экзаменов. «Родители, конечно же, платили. И что дальше? Дальше студент вынужден платить за экзамены, зачеты — и все это из кармана родителей. Становясь специалистом, он попытается отбить эти деньги (не каждый, но такие случаи возможны). Вот и начинается коррупционная система! Как говорится, что посеешь, то и пожнешь», — заявил Гаязов.
При этом минздрав, по сути, никак не может повлиять на тех выпускников, которые не идут потом работать в больницы. По словам Миннуллина, закон подразумевает, что студент-целевик должен отработать три года в больнице, которая заплатила за его обучение. Но если он этого не делает, то может расторгнуть договор и просто выплатить штраф: закон это тоже допускает.
«Он на это имеет право. Но, на мой взгляд, трудоустроиться данному специалисту в медицинские учреждения — по крайней мере в государственную сеть — [потом] будет очень сложно, — заявил министр, отмечая, что и руководители больниц с ним согласны. — Как можно надеяться на человека, который в начале своей карьеры поступает таким образом? Где гарантия, что, трудоустроившись, он через 2–3 месяца куда-то [не] уйдет, где получше реалии жизни, заработная плата и прочее, перейдет в какую-то другую структуру, например в частный медицинский центр?»
«Воспитание молодых специалистов — это очень затратная миссия любой медицинской организации», — рассуждал Миннуллин, отмечая, что, для того чтобы воспитать эксперта, клиника тратит долгие годы. «И оставаться у разбитого корыта, только обучив специалиста, действительно очень болезненно для клиники», — сказал министр.
Впрочем, несмотря на все жалобы, процент «отказников» не такой уж и большой, отметил Миннуллин: в прошлом году договоры расторгли 19 специалистов. «Естественно, мы это все отслеживаем», — сказал министр о судьбе этих «отказников». При этом он отметил: даже если в государственную клинику их не возьмут, то частные медцентры ведь могут и не отказать в трудоустройстве.
По словам Миннуллина, закон подразумевает, что студент-целевик должен отработать три года в больнице, которая заплатила за его обучение. Но если он этого не делает, то может расторгнуть договор и просто выплатить штраф: закон это тоже допускает
Миннуллин о нарушениях в минздраве: «Хорошо, что нам коллеги напоминают об этой ситуации!»
Антикоррупционное управление главы РТ еще проверило, как работают мобильные поликлиники. По словам Миннуллина, их в Татарстане пять штук, они предназначены прежде всего для оказания помощи людям, которые живут далеко в селах — там, где нет больниц и роддомов. Там можно пройти второй этап диспансеризации или прийти к врачу узкой специальности. Мобильные поликлиники эти закреплены за крупными многопрофильными стационарами и с каждым годом становятся популярнее: если в прошлом году их посетили 18 тыс. раз, то за 9 месяцев этого года — уже 83 тыс. раз.
По словам Гаязова, минздрав РТ сам просил у главы Татарстана закупить эти мобильные комплексы. «Комплексы сами недешевые, и обслуживание у них дорогое: поэтому должны работать там, где нет других способов работы с населением», — сказал он, отметив, что запрос министерства был «логичным и оправданным». На закупку четырех мобильных комплексов и автобусов для перевозки врачей в 2019-м выделили субсидию в 136 млн рублей, спустя четыре года — еще 43 млн рублей на пятый комплекс.
«Как было выявлено, фактически мобильные поликлиники размещались в крупных населенных пунктах», — отметил Гаязов. А также возле сельских больниц и ФАПов. Может, на это были какие-то причины, рассуждал спикер: может, этим комплексам надо было много электроэнергии, а около маленьких сел низкое напряжение…
Но это еще не все. Например, оказалось, что часть оборудования, которое закупили для комплексов, просто не использовалось либо вообще отсутствовало. Вот, к примеру, в Альметьевском районе в качестве мобильной поликлиники не использовался весь комплекс. «Его попросту возили с места на место. Такого рода памятник недопустимого отношения к своему делу», — метафорично высказался Гаязов.
Он показал переписки между врачами. В одном из сообщений, например, говорится, что «сегодня с проверкой в мобильный комплекс выехал Росздравнадзор», а потому надо «максимально пригласить пациентов», а всем, кто приходит на прием, — «оформить диспансеризацию, анализы, ЭКГ». «В день приезда комиссии комплексы в этом году впервые за 2020–2024 годы были использованы в качестве мобильной поликлиники по свидетельству переписки сотрудников [альметьевской] ЦРБ», — подытожил Гаязов. Нет, сам комплекс за пять лет ездил в 11 населенных пунктов, но как поликлиника не использовался: граждан принимали в помещении районных ФАПов или больниц по месту дислокации комплекса.
А между тем на содержание мобильного комплекса в Альметьевском районе за четыре года выделили из бюджета РТ почти 19 млн рублей: ГСМ, ремонт, закупка расходников. «Правда, и тут альметьевцы отличились: за счет выделенных на мобильную поликлинику средств закупили медоборудование, которое установлено в самой ЦРБ», — указал Гаязов.
Ситуация не лучше и с другими мобильными поликлиниками: в комплексе, который прикреплен к 7-й ГКБ, нашли 84 «приписки». А в самой мобильной клинике не было аппарата УЗИ, часть оборудования находилась в нерабочем состоянии. Кроме того, оказалось, что для комплекса закупили 16 тыс. гинекологических наборов, хотя за год работы израсходовали не больше 800, остальные хранились на складе, у них заканчивался срок годности.
«Эта тематика уже была разобрана. Хорошо, что нам коллеги напоминают о такой ситуации, нам пошло на пользу», — прокомментировал выступление Гаязова министр.
По словам министра, в идеале нужно (и министерство сейчас к этому стремится), чтобы врач подрабатывал не в частной клинике, а там, где у него основное место работы
Могут ли врачи совмещать работу в частных и государственных больницах?
Отдельно министр порассуждал на тему совместительства, когда врачи параллельно работают и в государственных, и в частных больницах. Есть ли в этом коррупция? По его словам, порядка 80% частных клиник состоят в основном из врачей, которые как раз таки совмещают. «Мы по закону не вправе ограничивать специалистов, которые по своему желанию по окончании своего рабочего дня в государственной сети (где-то после 16:00, как правило) где-то подрабатывают в частных медицинских центрах, — заявил Миннуллин, добавляя, что и сам вообще-то не видит в этом ничего плохого. — Кто-то занимается спортом после 16:00, кто-то гуляет, а кто-то продолжает дальше работать, в общем-то имея определенный дополнительный заработок».
По словам министра, в идеале нужно (и министерство сейчас к этому стремится), чтобы врач подрабатывал не в частной клинике, а там, где у него основное место работы. «Скажем, до 16:00 он поработал на основной работе, и в этой же больнице он остался после 16:00 и осуществляет так называемый прием по внебюджету, — сказал Миннуллин, отметив, что „пропаганда“ в ведомстве сейчас направлена на этот вариант. — Естественно, это и заработная плата с учетом уже выполнения определенного объема внебюджета, одна и та же организация выплачивает».
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 16
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.