Алексей Сёмин: «Бедные терпят богатых в той степени, в которой богатые платят за то, чтобы не было революции»

ПРОГРАММА «500 ДНЕЙ»

- Алексей Владимирович, давайте начнем разговор с актуальной темы – темы исторического центра Казани: сколько объектов в общей сложности взяла под реконструкцию группа компаний ASG и на каких условиях – что требовала мэрия, чего хотели вы?

- На сегодняшний день речь идет о 23 зданиях в историческом центре Казани. В соответствии с первоначальными планами была договоренность о 17 - 20 объектах, но от ряда ранее проданных на аукционах зданий покупатели отказались, видимо, реально взвесив свои силы. А времени на то, чтобы по новой выставлять эти объекты на аукцион, в частности по адресу улица Тукая, 84-86, у мэрии уже нет. И нам было предложено включиться в этот процесс. И плюс к тому - по поручению президента РТ нам еще передано здание XVII века.

Поэтому сегодня у нас 23 здания, половина из них имеет статус памятников, то есть на них распространяются все жесткие ограничения российского законодательства. А одна треть – это так называемые «средовые» здания, где необходимо сохранять их фасады, но допускается при технической необходимости перестройка с сохранением этажности и фасадов. В основном это здания конца XIX – начала XX века.

Когда было принято это решение в феврале 2012 года, мы четко обговорили и зафиксировали в соглашении, что в эти сроки, сжав до минимума все процедуры, при условии того, что все будет держаться на ручном контроле, реально выполнить нулевой и первый этап реставрационных работ. Нулевой этап - очистить здания и привести их в тот вид, в котором они должны быть законсервированы, а первый этап - это укрепление фундаментов, кровля и фасады - замена окон и дверей, реставрация самого фасада. Плюс по возможности архитектурная подсветка, то есть то, без чего здание не будет украшать исторический центр. Однозначно в эти сроки мы физически не можем говорить о воссоздании внутренних интерьеров. Это скрыто от глаз гостей Казани, но требует проведения мозгового штурма: каким образом восстановить интерьеры, где найти первоначальные планировки зданий, потому что они претерпевали многочисленные переделки.

Специалисты правильно говорят, что реставрация исторических зданий может растянуться на 5 - 10 лет. Первый этап в обычных условиях занимает 2 - 3 года, и потом еще 2 - 3 года на воссоздание интерьеров, а если идет научная реставрация, то и 3 - 5 лет. 5 лет – это нормальный срок.

Но первый этап у нас был четко ограничен полутора годами, по образному выражению вашей газеты – «программа 500 дней»: с февраля 2012 по июнь 2013 года. И этот этап предполагает сделать то, что видно невооруженным глазом, без возможности попасть вовнутрь, где предстоит еще огромная работа.

«В УСТАНОВЛЕННЫЕ СРОКИ УЛОЖИМСЯ»

- Как идет работа? Сроки выполняются?

- По половине зданий мы идем даже с небольшим опережением, в настоящее время идет работа по замене кровли, начинаем укреплять фундаменты. И сейчас у нас начинается самый сложный процесс – согласование с реставраторами и поиск для каждого здания индивидуального состава для обработки от грибка и насекомых. И эти работы надо провести в жаркие летние дни, иначе потом будет проблематично. После завершения этого процесса нам нужно успеть провести подготовительный этап для фасадов, где тоже есть свои сложности, потому что необходимо подобрать для каждого здания свой состав растворов.

Успеем ли мы провести все эти работы до наступления зимних холодов? Однозначно нет. Я говорю о половине зданий. По второй половине объектов есть проблемы с отселением сособственников, без чего мы не можем провести даже обследование. Нам не позволяют сделать это, мотивируя, что «летний сезон год кормит». И мы выходим на зимний период, поэтому, конечно, есть определенные сомнения в качестве проводимых работ. Ну и, конечно, удорожание, поскольку в зимний период все работы дороже.

Тем не менее сегодня нет ни малейших сомнений, что там, где не будет каких-то форс-мажорных обстоятельств, первый этап работ к июню 2013 года мы выполним. Но, например, по улице Тукая, 16 нам до сих пор нет доступа к зданию – мы поставили леса, но нет возможности приступать к работам, потому что арендатор всеми способами сопротивляется выселению – там расположено общежитие гастарбайтеров. Все борются с этой ситуацией, но мы стараемся действовать в правовом поле. Это уникальное здание конца XIX - начала XX века стиля модерн – дом Шакир-солдата, там очень сложные окна – полукруглые. Конечно, здесь проблемы могут быть. Но мы надежды не теряем, потому что дата переселения уже назначена.

Еще раз повторяю: там, где мы здание получили даже на сегодняшний день (интернет-конференция проходила 4 августа – ред.), мы в установленные сроки уложимся. Это не вызывает сомнений.

«100 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ ЗА РЕСТАВРАЦИЮ ОДНОГО КВАДРАТНОГО МЕТРА»

- Список объектов для реставрации расширился, значит, больше будет и инвестиций в них? Ранее речь шла о 5 миллиардах рублей, а сейчас сколько?

- Сейчас об этом сложно судить, поскольку работы идут «с листа». Цифры, которые я озвучивал, остаются в силе: 100 тысяч рублей за реставрацию одного квадратного метра исторического здания. И проходящие сегодня работы это подтверждают. Почему на многих зданиях, проданных с аукциона, работы не ведутся? Потому что новые владельцы рассчитывали уложиться в 10 тысяч рублей за квадратный метр. Но уложиться в 10 тысяч рублей, реставрируя историческое здание, невозможно! Даже новодел в чистом поле за эти деньги не построишь.

Историческое здание влечет за собой очень много дополнительных затрат. Особенно если не работает система, то есть если делать одно отдельно взятое здание. Именно поэтому мы изначально ставили вопрос о квартальной реконструкции, и это, в принципе, у нас получилось: когда мэрия формировала первоначальные списки объектов, она учитывала этот принцип. С управленческой точки зрения разницы нет - одно или три здания, если они расположены в пешеходной доступности друг от друга: один прораб, логистика поставки материалов, логистика охраны и т.д. Все эти вопросы изначально компактно решены.

Здания небольшие – общая площадь всех 23 зданий составляет порядка 30 тысяч квадратных метров, а одно наше здание на улице Московской – 20 тысяч квадратных метров. Но расходы - организационные и финансовые - в расчете на метр не соизмеримы. Поэтому мы поставили задачу сделать конвейер, вести работу системно. Конечно же, это ведет и к оптимизации временных, трудовых и материальных затрат.

«ЗДАНИЯ ПЕРЕШЛИ К НАМ В СОБСТВЕННОСТЬ»

- На каких все-таки условиях вам передали эти здания? Одно дело – публичный аукцион, другое – тайная сделка с чиновниками…

- Никакой тайной сделки не было! Это технические вопросы. Здания, естественно, перешли к нам в собственность. Произошел имущественный, а не денежный обмен между городом и инвестиционной группой компаний ASG. Условие мэрии одно: чтобы все эти здания к июню 2013 года стали украшением города. Других условий абсолютно нет.

- Получается, что вам эти здания отдали, условно говоря, за рубль?

- Отдали не за рубль – оценочная их стоимость процентов на 10 выше, чем на аукционе.

- То есть какие-то деньги вы городу перечисляете?

- В неденежной форме: мы произвели имущественный обмен. Но и неденежная форма расчета все равно подразумевает оценку активов. При оценке активов в основу была положена первоначальная денежная оценка. Ведь если на первом аукционе никто не покупает, на втором продают с дисконтом. А у нас в основу положена первоначальная денежная оценка – в среднем 10 - 12 тысяч рублей за квадратный метр. Ниже 10 тысяч рублей нет в принципе. А одно здание оценено даже в 20 тысяч рублей за квадратный метр, поскольку его техническое состояние достаточно хорошее.

Аукцион при дальнейшей продаже дает возможность купить дешевле, а при прямой сделке, предусмотренной законодательством, цена ниже рыночной оценки быть не может.

«ПРОДАВАТЬ ЗА РУБЛЬ - ПОРОЧНАЯ ИДЕЯ»

- Неожиданно для всех, после того как тема исторического центра с легкой руки президента РТ стала раскручиваться, на аукционах, запущенных казанской администрацией, был даже ажиотаж при покупке зданий… А вы как считаете, что выгоднее – покупать через аукцион или при прямой сделке?

- В каждом случае собственник, а в данном случае государство, должен четко знать, что он хочет от сделки. Если он хочет получить максимальную цену, а дальше – хоть трава не расти, то, конечно, лучшего способа, чем аукцион, не изобретено – открыто, публично, честно. Если же нужно, чтобы при этом решить какие-то социальные задачи, например сохранить в этом здании булочную, то нужно уже учитывать, что тот, кто даст большую цену, захочет, скорее всего, торговать здесь, допустим, ювелиркой. Это издержки приватизации, когда мы, оглянувшись назад, можем говорить о том, как надо было продавать собственность. Но мы сейчас опять пытаемся повторять ошибки прошлого.

В данном случае, когда все – и президент РТ, и мэрия, и общество – пришли к выводу, что здания должны быть реконструированы, причем – подчеркиваю! – в сроки как минимум в два раза быстрее, а теперь уже в три раза быстрее, то в этом случае на второй план отходит желание получения максимальной цены. Здесь главное, чтобы сделали вовремя.

Чем порочна идея продавать за рубль? Потому что нет никаких ограничений по составу участников. И психологически, когда человеку за рубль или 5 тысяч рублей за метр предлагают купить собственность в центре города, человек скажет: «Хочу». Это нормальная реакция любого человека. Но когда инвестор покупает за высокую цену, он понимает ответственность и наймет эксперта, чтобы не ошибиться. А когда на аукцион выставляют за рубль и даже без требования задатка - надо просто сказать: «Хочу купить», - и дать любую цену... А после того, как он купил, дал победное интервью журналистам, а скорее всего, сбежав от них, человек не знает, что дальше делать со своим приобретением.

Но суть не в этом. Ему говорят: начинай работать, иначе у тебя заберут. Он внес за здание, например, 500 тысяч рублей или меньше. Наиболее умные, подсчитав все свои предстоящие затраты, решат: лучше потеряю задаток, но сохраню остальную сумму. И такие, которые не заплатили, были. Второй этап отсева идет после того, как заплатили деньги, потому что было дешево. А дальше - надо деньги вкладывать! Но помимо этого есть и еще одна проблема – этим надо очень серьезно заниматься. Но нет ни желания, ни понимания. И дальше идет такое рассуждение – зачем мне эти руины, я лучше куплю новое здание…

И сегодня большинство собственников в таком положении. Дальше начинается «плач Ярославны» - государство обмануло. Потому что, оказывается, есть охранное обязательство, по которому надо выполнить столько требований! Причем придуманных не местными органами власти, а российскими нормативными документами. Две трети из этих требований обоснованы, а одна треть - это пережитки социалистического прошлого. Но две трети – требования правильные! И чтобы их выполнить, нужно провести огромную работу. К этому надо быть готовым. И опять-таки: то ли отреставрировать 500 метров, то ли построить 20 тысяч метров? Расходы – организационные, трудовые, материальные – одинаковые, а выход совсем другой. И человек начинает думать: зачем мне все это нужно?

Я очень боюсь, что при всем имеющемся у госорганов большом потенциале заставить все кончится тем, что по многим зданиям к Универсиаде только подшаманят фасады. Затратив при этом огромные деньги, потому что будут делать, скорее всего, без подготовки, в зимние месяцы… А если даже минус один градус ночью, фасад «полетит», он долго не продержится! Мы все это наблюдали к 1000-летию Казани. И через год мы опять будем иметь те же проблемы, которые имеем.

«ВСЕ ДОЛЖНО ИДТИ ПОД ЭГИДОЙ СТРОИТЕЛЬНОГО УНИВЕРСИТЕТА»

- А вы готовы к проведению таких сложных работ, у вас есть специалисты? Вы уже определились с проектантами и реставраторами? Об этом спрашивают наши читатели.

- Мы полгода – с сентября по февраль – готовились к тому, чтобы заявить о своей готовности начать работать. Мы провели огромнейший маркетинг среди всех фирм, и не только казанских. А законодательство обязывает проведение проектных и производственных работ с участием организаций, имеющих соответствующие лицензии. И все-таки, в конце концов, мы сделали выбор в пользу Казанского государственного строительного университета. В марте мы с ним подписали генеральный договор. Все без исключения памятники у нас ведет университет и его сотрудники. И полностью вся мощь всех кафедр направлена на наши здания.

- И у них есть силы и возможности вести такую работу? Между преподаванием заниматься еще и бизнесом?..

- Все без исключения преподаватели любого вуза, которые имеют прикладное значение, занимаются хозрасчетной деятельностью. То есть это разрешенный законодательством вид деятельности. Более того, они все сертифицированы - каждый в своей отрасли. Мы четко для себя определили: все должно идти под эгидой университета, чтобы была ответственность.

- Неужели они эффективны в работе?

- Дело в том, что на сегодняшний день в Татарстане нет ни одной организации, которая в проектом плане могла бы соединить в себе реставраторов, проектировщиков, инженеров-расчетчиков и т.д. Все работы идут через их малые предприятия, и все берут на себя какую-то часть объема. Но главное, чтобы масштабный проект вела крупная проектная организация.

У нас за каждым объектом закреплен архитектор-реставратор. Эти имена всем известны – Забирова, Васильева, Сайфуллина. За каждой из них закреплено два-три объекта, и они эффективно осуществляют свою работу. За ними также закреплены инженерно-технические силы, с помощью которых делаются все расчеты и т.д. Все работы у нас идут «с листа», то есть по мере готовности проектной документации мы сдаем ее в министерство культуры РТ.

«НЕОБХОДИМО, ЧТОБЫ ГОСУДАРСТВО НАД НАМИ «ДЕРЖАЛО ЗОНТ»

- А какие условия выдвигали вы?

- Чтобы сдать в срок, нам необходимо, чтобы государство над нами «держало зонт». Поэтому, как правильно писала ваша газета, мы заключили соглашение с мэрией при участии президента РТ. И теперь по недоработкам городских чиновников в качестве арбитра мы можем приглашать мэра, республиканских – президента. Причем к президенту мы пока ни разу не обращались, в значительной степени благодаря журналистам – все об этом соглашении знают и четко понимают, чем все это кончится. Поэтому, оказавшись между молотом и наковальней, чиновники работают. Все разрешения нам выдаются поэтапно, и все это реально претворяется в жизнь. На сегодняшний день на все памятники нам выданы разрешения.

Несколько дней назад состоялся инспекционный объезд объектов представителями министерства культуры РТ, и они убедились, что за исключением каких-то мелких огрехов процесс идет, четко ведется вся документация, ведется фотофиксация, что очень важно – чтобы ни в коем случае не утратить что-то. Единственное желание, которое прозвучало, это «давайте быстрее». Раньше мы торопили чиновников, а теперь уже они торопят нас… На что мы им показываем наш план-график, по которому видно, что по многим объектам мы идем даже с опережением на одну-две недели.

«У НАС НИКОГДА ПРАКТИЧЕСКИ НЕ БЫЛО ШЕДЕВРОВ, КОТОРЫЕ
МОЖНО БЫЛО БЫ СРАВНИВАТЬ С ЕВРОПЕЙСКИМИ ГОРОДАМИ…»

- Самый болезненный в Казани вопрос: ценность этих руин? Вы ее осознаете? Или, как некоторые «слуги народа», тоже считаете, что эти трехсотлетние камни надо на свалку, и на их месте "воссоздать в облике"? Знаю, что не так. И все же прошу порассуждать на эту тему (Александра Невская).

- Во всем мире существуют разные подходы на сей счет: кто-то говорит, что лучше все разрушить и построить копию, кто-то говорит, что нужно сохранять, потому что всякая копия – это только копия. На мой взгляд, ответ можно дать в разных плоскостях. На самом деле, тема настолько дискуссионная, что требует особого внимания. И давайте ответим на этот вопрос людям с разной ментальностью.

На уровне духовном – есть понятие намоленности места. Есть большая разница, когда входишь в новодел, пусть даже он будет копией, другое дело – старое здание, где прожили 10 - 15 поколений людей. Это в духовном плане, это история. Может быть, там ходили великие люди, пил чай Пушкин. Может быть, Пушкин и не пил чай в доме Фукса, это не главное. Главное, что он мог там пить чай. Значит, обстановка была такова, что она соответствовала эпохе конца XVIII – начала XIX века. И в этом ценность. Для меня, например, не важно, где Пушкин пил чай, а для меня важнее соответствие обстановки эпохе, чтобы ощутить себя в той эпохе.

Вопрос второй – экономический. Создание точной копии в 10 раз дороже, чем реставрация. То есть сделать новодел и стилизовать его будет стоить в разы дешевле, чем реставрировать. Но сделать точную научную копию, где будет учтено все, где будут применены старые материалы и технологии, ручная работа, будет в 10 раз дороже реставрации. Нигде в мире, даже в Лондоне, где недвижимость в разы дороже казанской, не могут позволить себе роскошь делать точную копию ординарных зданий. Могут сделать разрушенную башню XIV века или еще что-то в этом роде, но восстанавливать город таким способом – это нереально, это никакая экономика не выдержит.

Третий вопрос: как относиться к новоделу-стилизации? Положительно! Если здание невозможно восстановить, то делается его стилизация из современных материалов. Примером хорошей стилизации будет наше здание на улице Московская, где здания были утрачены в начале 90-х годов. Мы в архивах нашли фотографии этого здания и один в один восстанавливаем фасад. Это лучше, чем если бы там была коробка из стекла и бетона. Но это хуже, чем если бы там сохранились здания того времени.

- Наверняка, вы имели возможность познакомиться с историческими зданиями в таких городах, как Прага, Флоренция, Париж… Это произведения искусства, которыми можно восхищаться! А насколько ценны казанские здания с точки зрения архитектуры?

- Если объективно сравнивать архитектуру Казани и Парижа, то, конечно, казанские здания проигрывают. Но если мы хотим, чтобы Казань жила и развивалась, но при этом это было не новое поселение, а город с 1000-летней историей (а это престиж и привлечение инвестиций!), то тем более важно сохранить то немногое, что, во-первых, у нас было – это был все-таки губернский город, а не столица. Какой Казань стала в 90-е годы, и какой она была всю свою предыдущую историю – здесь нет даже никакого сравнения. Но у нас никогда практически не было шедевров, которые можно было бы сравнивать с европейскими городами.

- В Праге даже во вторичных кварталах каждое здание – шедевр…

- Именно поэтому они могут себе позволить роскошь к своим зданиям относиться не так бережно, как мы относимся сейчас к своим оставшимся памятникам. Но и там полную реставрацию не делают. В Париже, к примеру, научную реставрацию делают только относительно внесенных в реестр памятников архитектуры. Во всех остальных зданиях делается нормальное сохранение прошлого, но с применением современных материалов, с приспособлением под современные нужды. При этом нельзя менять количество этажей и фасады, но внутри можно все перестраивать.

А у нас сейчас фанатично стоит этот вопрос – все очень жестко. Почему? Да потому что у нас очень мало объектов, и если мы сегодня их утратим, то Казань не будет ничем отличаться, допустим, от Набережных Челнов - города, возникшего 50 лет назад… Если мы хотим обеспечить статус Казани как третьей столицы России или, по крайней мере, как одного из ведущих городов страны, то мы обязаны сохранить то, что у нас есть.

«НА МОСКОВСКОЙ МЫ НЕРВОВ ПОТРАТИЛИ МНОГО, ПОТЕРЯЛИ ПОЛГОДА…»

- ASG восстанавливает объект на Московской. Президент РТ высказал пожелание, чтобы его уменьшить на этаж и сделать двухэтажным. Почему объект строится трехэтажным? И чем закончилось противостояние с прокуратурой?

- Суть дела в следующем. Попытку недовольных жесткими требованиями к историческому центру Казани показать беспредел, волюнтаризм властей Татарстана в этих вопросах перечеркивает история здания на Московской. Да, президент РТ сказал: давайте сделаем два этажа. И раз он так сказал, то вроде надо выполнять, иначе надзорные органы строить не дадут…

Но, на самом деле, после того как президент это сказал, он создал довольно эффективную модель для обсуждения. Мы подняли из архивов все документы и фотографии, которые показали, что там были двух- и трехэтажные здания. А фасады точные восстановлены. Во-вторых, мы доказали с помощью 3D-формата, каким образом все это будет вписываться в среду, не поднимаясь над ней. Все это вынесли на градостроительный совет (там были дебаты), а окончательное решение было представлено на рассмотрение межведомственной комиссии под руководством президента РТ. И с нашей аргументацией согласились. Зачем же мы будем обманывать историю и там, где 150 лет назад было три этажа, их сегодня обрежем? Ведь архитектор в XIX веке думал, почему он делал три этажа! Поэтому там и осталось три этажа.

На мой взгляд, это еще раз показывает, что у нас есть место для дискуссии, мы можем доказывать. Хотя нервов потратили много, потеряли полгода. Но окончательное решение было принято, все разрешения на строительство подтверждены.

- Но количество площадей вы все-таки сократили?

- Да, мы сократили на 500 метров на мансардном уровне, потому что изменился угол наклона крыши. Мы потеряли полгода времени, но тем не менее работы уже выходят на этап фасадов, и до конца года коробку здания будущего торгового центра, думаю, мы сделаем.

«ЦЕНТР ГОРОДА ДОЛЖЕН БЫТЬ ДЛЯ ГУЛЯЮЩЕЙ ПУБЛИКИ»

- Что разместится в отреставрированных особняках? Как они будут использоваться, и сможем ли мы посетить эти любимые нами дома? (Александра Невская, makeev)

- Мы определились концептуально, что и как должно быть. Это у нас постоянная тема на каждом совещании с проектировщиками. Я каждый раз им говорю: прежде всего, скажите, что же там может быть, а уж затем решим, что там будет…

Но мы для себя уже решили, что все первые этажи по возможности должны быть открыты для туристической инфраструктуры. Мы считаем, что в центре города не должно быть длинных, закрытых для посещения фасадов, когда идешь и идешь, а кругом шлагбаумы. Центр должен быть для гуляющей публики. Это вообще серьезный вопрос того, каким образом решать проблему пробок в центре. Если идешь и никуда не можешь зайти, то, конечно, предпочтешь проехать это место на машине. Но если есть возможность прогуляться, посмотреть витрины, зайти выпить чашку кофе, то вполне реально оставить машину и к нужной точке два-три квартала пройти пешком, если будут перехватывающие парковки.

К сожалению, сегодня эти моменты не всегда учитываются. Например, сегодня уже принято решение о строительстве здания бюро технической инвентаризации на улице Московская. Здесь до революции были торговые ряды, потом располагалась поликлиника. Здание занимает два квартала, и для того, чтобы его обогнуть, я, например, пешком не пойду, а сяду в машину, потому что дальше будет здание министерства экономики, где тоже стоит шлагбаум. Зато по другой стороне улицы можно будет пройти пешком вплоть до нашего торгового центра – туристам там будет интересно. Я не понимаю, зачем надо было отказываться от идеи возрождения торговых рядов Сенного базара?..

Поэтому основной наш принцип – первые этажи должны быть открыты для горожан и туристов. Это могут быть разные объекты – кафе, бутики, торговые лавочки и т.д.

«ХОТИМ СОЗДАТЬ СЕТЬ ИСТОРИЧЕСКИХ РЕСТОРАНОВ»

- Вы будете сдавать помещения в аренду?

- Конечно, это будет аренда. В ряде зданий у нас открываются уникальные подземные этажи со сводчатыми потолками, которые раньше наполовину были над землей. Мы подняли архивы – эти здания построены в XVII веке. Мы, конечно, хотим открыть эти подвалы, и наиболее приемлемый способ, который мы видим, - это создать сеть исторических ресторанов. Скорее всего, где-то будет одна кухня, откуда в полуготовом состоянии блюда будут развозиться по ресторанам (такой сетевой принцип применяется в мире). И люди смогут отдохнуть в исторических интерьерах, тем самым они будут вовлечены в активный туристический оборот подвалов, которые сегодня затоплены или завалены землей. Мы подвалы обязательно восстановим, но это будет второй этап наших работ.

Что касается вторых этажей и задних частей небольших строений, которые не выходят на улицу, то мы ставим своей задачей ввести принцип так называемых домов приемов, чего в Казани в принципе нет, но очень нужно для делового сообщества: проводить переговоры с приезжающими партнерами в исторических интерьерах престижно. Кто бывал за рубежом, знает, что на Западе принято принимать «высоких» гостей не на территории офиса, а в специальных домах приема. На мой взгляд, для Казани, которая заявляет о выходе на европейский уровень, сегодня это очень интересно.

- А смогут ли простые казанцы и гости города, не относящиеся к VIP-гостям, увидеть всю эту красоту?

- Смогут! Первый способ: в определенные часы эти дома будут работать в качестве филиалов музея частных коллекций, и теоретически любой желающий в течение недели сможет туда попасть. Второй способ: арендовать на день проведения торжеств – свадьбы, юбилея и т.д. Безусловно, это будет очень дорого, но эта возможность формирует другой подход к празднику: ощутить себя в историческом образе вместо того, чтобы запустить крутой салют… Тем более что в этих домах приема будет оборудована и современная жилая зона со спальнями.

Следующий наш подход - использование зданий гостиниц, в частности знаменитой гостиницы «Амур» - памятника архитектуры начала XX века на улице Московская. Мы долго ломали голову над тем, как использовать это здание. Проблема в том, что стандарты очень изменились: если раньше не было удобств в номере, то сегодня трудно себе представить, что кто-то выберет гостиницу, где до удобств нужно будет идти по коридору. Это значит, что и без того маленькие комнаты станут еще меньше, если в них сделать туалеты. Но мы же не монашеские кельи делаем...

КОНФЕРЕНЦ-ОТЕЛЬ, АПАРТ-ОТЕЛЬ, ПРЕДСТАВИТЕЛЬСКИЕ ОСОБНЯКИ, МУЗЕЙ ЧАСТНЫХ КОЛЛЕКЦИЙ

- Тем более что гостиницы, наверное, будут недешевыми?

- Недешевыми. Но это будут гостиницы уровня «три звезды», как в европейских столицах, потому что для соответствия стандарту «пяти звезд» нет больших площадей и высоких потолков. В гостиницах губернского города конца XIX века невозможно разместить отель «пять звезд»!

Поэтому сейчас мы прорабатываем идею сделать там конференц-отель. Это прообраз того, что сегодня успешно делает «Корстон». Но там, с одной стороны, очень высокие цены, с другой стороны, нет ауры старого города. В Казани нет маленьких отелей с конференц-залами для проведения бизнес-мероприятий.

Идея заключается в том, что у нас есть роскошные помещения барских квартир с высокими потолками и тесные комнатушки, которые сдавались в наем, так называемые «меблирашки». В барских квартирах мы хотим сделать конференц-залы, восстановив исторические интерьеры, а в «меблирашках» - современные комнаты со всеми удобствами.

- На сколько человек рассчитан такой конференц-отель?

- По стандарту такие гостиницы будут рассчитаны минимум на 60 мест.

- Наверное, 60 мест – маловато… Будет ли востребовано?

- Но ведь есть разная аудитория: если собирается группа в 20 - 40 человек, то для них достаточен зал на 60. И здесь будет своя изюминка: приехав в 1000-летнюю Казань, хочется оказаться в исторической обстановке. Таких аналогов в России очень мало. В самых роскошных наших отелях - из стекла и бетона - интерьеры заставлены итальянской мебелью, произведенной в Китае… На Западе - в Париже, Праге, Лондоне - практически все отели основаны в середине XIX века.

…На первом этапе реставрационных работ мы должны будем согласовать все наши изменения, чтобы не нарушить предметы охраны, на втором – получить добро от пожарных и санэпидстанции, требования которых изменились, сегодня они более жесткие. Я надеюсь, что там, где удастся все требования выполнить, мы сможем исторические объекты наполнить новым содержанием.

На улице Тукая, 81-87 мы планируем восстановить то, что было в XIX веке, - доходный дом, ныне апарт-отель с маленькими квартирами для сдачи в наем для специалистов, которые приезжают работать в Казань на два-три месяца и хотят жить без гостиничной суеты, но в центре города.

Что касается зданий, которые расположены вне туристических маршрутов, то мы планируем сделать так называемые представительские особняки. Когда будут разработаны соответствующие интерьеры, здания будут предложены в качестве престижных штаб-квартир для крупных компаний. Например, на улице Карла Маркса, где мало туристов. Для каждого здания надо придумать свою экономическую модель, чтобы оно самостоятельно жило долго, хотя бы до следующей реконструкции – 100 - 150 лет.

И самый главный вопрос: в одном из зданий (этот вопрос сейчас прорабатывается) должен будет открыться музей частных коллекций, который будет работать по обычному расписанию, а не по записи. Но для этого надо переехать в центр города. У нас недвижимости много, но подходящую для музея найти не так просто. Но это будет жемчужиной нашего проекта.

«10 - 12 ПРОЦЕНТОВ ДОХОДНОСТИ «НА КРУГ» НАС УСТРАИВАЕТ»

- Вы подсчитали, за какой срок «отобьются» ваши затраты? Многие объекты не принесут больших денег…

- Однозначно, больших денег нет. Это проект коммерческий, но социально ориентированный. По нашим оценкам, доходность отдельно взятого объекта будет 3 - 4 процента в год.

- То есть будет «отбиваться» 50 лет…

- Объясню. Мы проект исторического центра не сводим к проекту реконструкции исторических зданий, которые составляют примерно половину площадей, вводимых нами в эксплуатацию в центре города. Помимо исторических объектов у нас есть пять крупных комплексов – на улицах Нариманова, Московская, Худякова и Петербургская, Бутлерова, которые в совокупности дают около 50 тысяч квадратных метров площадей, то есть в два раза больше, чем все наши исторические здания.

Примерно треть – это исторические здания, которые очень дорого восстанавливать, где очень низкая доходность. И пять крупных проектов, которые строить дорого, но намного дешевле, чем реставрировать исторические здания, и где норма прибыли намного выше. И «на круг» мы имеем то, что нас устраивает - 10 - 12 процентов доходности. Конечно, в музее частных коллекций доходность будет с минусом, потому что от продажи билетов государственные музеи получают только 30 процентов, а 70 процентов - от государства. А нам-то никто дотаций не даст! Поэтому музей будет убыточным.

«ОТКРОЮ ВАМ ВТОРУЮ «ВЕЛИКУЮ» ТАЙНУ…»

- Зачем вообще Алексей Семин взялся за восстановление зданий в историческом центре Казани? (Катя И.)

- Открою вам вторую «великую» тайну… Чтобы казанская агломерация, в составе которой более 20 тысяч гектаров нашей земли, давала прирост от капитализации этих объектов и земли, чтобы стоимость недвижимости в Казани росла, необходимо, чтобы Казань выходила на новый уровень, чтобы она соответствовала своему статусу третьей столицы. Надо объективно сказать, что сегодня для этого делается все. Если исторический центр (а это визитная карточка, по которой судят о городе) внесет свой вклад, то однозначно произойдет расширение деловой активности, и как следствие - наши 20 тысяч гектаров земли будут повышаться в цене в еще большей пропорции и с большей скоростью, чем это есть сегодня. И самое главное – они будут востребованы. Вот это очень важный момент.

Это совершенно трезвый экономический расчет. Я ничего плохого не вижу в том, чтобы наши исторические проекты шли с доходностью 3 - 4 процента, а с учетом нового строительства 10 - 12 процентов нас вполне устраивает. Помимо всего прочего, наш проект внесет свой скромный вклад в повышение привлекательности Татарстана и Казани, а значит, всех наших 300 тысяч квадратных метров уже построенной недвижимости и 20 тысяч гектаров земли.

- То есть у вас многомерный подход…

- Это объективная реальность. Но чтобы убедить, надо дискуссию вести на разных уровнях. Если говорить о социальной ответственности бизнеса… Действительно, общественный тренд меняется: если для 90-х годов было вполне нормально накапливать капитал, то сегодня уже необходимо менять принципы и методы поведения богатых людей. Как говорил первый президент РТ Минтимер Шаймиев: «Никто от дедушки у нас капиталов не получил». Это значит, что все, кто сегодня имеет капитал, заработали его в 90-е годы, единицы – в 2000-е.

И возникает вопрос: а дальше что будет? Надо поменять модель социальных отношений внутри общества. Во всем мире происходит геноцид богатых – через налоги и т.п. Но где капитал имеет многовековую историю, к богатым соседям относятся спокойно, тем более если они приносят пользу. Меня, например, стали воспринимать позитивно, когда я во Франции восстановил исторический замок. Но все равно бедные никогда не полюбят богатых. За рубежом есть своего рода защита – через налоги, благотворительные проекты, через огромный налог на наследство. И за счет этого общество согласно терпеть богатых. Это некий негласный общественный договор: бедные терпят богатых в той степени, в которой богатые платят за то, чтобы не было революции.

У нас же такого общественного договора нет. В этих условиях, если не будут выработаны четкие правила игры, все это через какое-то время приведет к очередному социальному конфликту. Кто от этого пострадает? Честно вам скажу: от этого пострадают бедные! Потому что опять будут голодать, опять будут очереди за всем. Богатые станут беднее, но все равно голодать не будут. Надо понимать, что кризис может сделать богатых менее богатыми, но он все равно никого из богатых не сделает бедными. Революция никого из богатых не сделает нищими.

В 1917 году все по-настоящему богатые люди спокойно переехали на Запад, потеряли здесь очень много, но тем не менее сегодня мы все прекрасно видим бриллианты династии Романовых… Понятно, что богатые на мясе не экономили. Французская аристократия конца XVIII века после свержения расселилась по всему миру, но мало кто из них бедствовал. Конечно, им было тяжело, но они не голодали.

Поэтому надо понимать, что социальная революция XXI века в России может нанести ущерб основной массе населения. Но каждый богатый в абсолютном выражении потеряет гораздо больше. Поэтому оба этих полюса между собой должны договориться.

«СПАСИБО, РУСТАМ НУРГАЛИЕВИЧ, ЗА МУДРЫЙ СОВЕТ…»

- Алексей Владимирович, вы считаете, что сегодня России нужен социальный договор?

- Да, социальный договор необходим. О чем в XVIII веке написал Жан-Жак Руссо, что начала проговаривать Екатерина II. И если бы последующие правители России реализовали это, то, думаю, в XX веке мы не получили бы того страшного октябрьского переворота, который отбросил Россию на задворки истории человечества. Напомню вам, что английский король Георг V, когда произошла революция в России, собрал свой ближний круг и сказал: «Господа, если мы не изменим свой образ жизни, то судьба нашего кузена Николая II ждет и нас». И англичане полностью поменяли правила игры - показная роскошь отошла на второй план. Сегодня в Англии не кичатся богатством, лорды ездят на такси по центру Лондона, не перекрывают движение даже для королевы… Все стало гораздо скромнее, и в результате – внучка Георга V все еще на престоле.

- Но у нас тоже есть элементы социального договора, например социальная ипотека…

- Попытки такие делаются, но должно быть соответственным образом устроено общественное сознание.

- 300 гектаров земли, переданные вами для многодетных семей, - это тоже часть проекта социального договора? Или это рэкет со стороны властей?

- 300 гектаров земли – это сгусток всех вопросов: это и политика компромиссов, и здравый расчет, и понимание необходимости социального договора. Но я не скрываю с самого начала и то, что это и капитализация рядом находящихся наших земель.

- Но как все-таки это было: или Рустам Минниханов сказал передать эти земли, или вы пришли и добровольно… предложили свои земли, зная, что у города есть проблемы в плане выполнения обязательств перед многодетными семьями?

- Однозначно я не приходил с вопросом земли! Рустам Нургалиевич в присущей ему шутливой форме посоветовал к этому вопросу подойти очень серьезно. В конце часовой встречи, в которой участвовал и мэр Казани Ильсур Метшин, трудно было не поблагодарить президента РТ за вовремя данный мудрый совет… Мы обсудили множество вопросов, и если в начале я был несколько удивлен, то к концу все было сделано таким образом, что я совершенно искренне сказал: «Спасибо, Рустам Нургалиевич, за мудрый совет, когда передавать земли».

Президент – блестящий переговорщик! Умение окружить вниманием своего собеседника, потом применить свой коронный прием – сжать в объятиях, после чего чуть-чуть ослабить объятия, чтобы человек успел сказать «да», и после этого честно, как это уже было много раз в наших взаимоотношениях, в полной мере выполнить все, что было обещано. На сегодняшний день у меня нет абсолютно никаких вопросов: ни государство в лице президента РТ, ни город в лице мэра ни в чем не нарушили взятые на себя обязательства. Хотя, конечно же, было тяжело, конечно же, не все чиновники себя вели так, как должны были бы. Но на уровне мэра, создав принцип молота и наковальни, процесс идет ровно.

- Ходили слухи, что будет обратный ход… Вы землю уже передали?

- Обратного хода нет – все документы на землю мы уже оформили, остались только технические вопросы. Мало того, мы уже готовим градостроительную документацию на второй свой участок, ведь у нас там земли 2 тысячи гектаров. Это к вопросу о «плохой» земле: если бы она была таковой, зачем бы мы стали что-то свое строить?

Продолжение следует.

Алексей Семин: «За что наказывать зеленодольцев, оставляя их в Богом забытом уголке?». Часть 2.

«Я – продукт той системы, которую создал Шаймиев». Часть 3.

«Чтобы вести переговоры в стиле Сёмина, нужно потратить лет 20…». Часть 4.