«Институты доверия разрушены. Исследование в 28 странах показало, что каждый второй не доверяет правительству, своим банкам. Государство «забирает» Web 2.0 — пользователям не принадлежат ни персональные данные, ни банковские счета, ни даже деньги», — рассуждали эксперты о необходимости «прорубить окно» в новую версию Всемирной паутины, Web 3.0, с помощью цифровых активов. О том, сколько ЦФА уже выпускает Россия, нужен ли стране криптоэквайринг и в какие технологические эксперименты предлагает поиграть Николай Никифоров, — в материале «БИЗНЕС Online».
Николай Никифоров: «Россия проходит уникальный опыт законодательного регулирования цифровых финактивов, прокладывая рельсы туда, куда с точки зрения регуляторики никто еще не ходил»
«Институты доверия разрушены»: что такое Web 3.0?
«Россия проходит уникальный опыт законодательного регулирования цифровых финактивов, прокладывая рельсы туда, куда с точки зрения регуляторики никто еще не ходил», — говорил на прошедшем в Москве форуме Банка России Finopolis Николай Никифоров. Экс-министр связи России, а ныне председатель совета директоров зарегистрированного в Иннополисе ООО «Дигинавис» открывал сессию с интригующим названием «Прорубят ли ЦФА окно в Web 3.0?», которая была посвящена возможностям цифровых финансовых активов, в том числе криптовалют.
«Если говорить упрощенно, то Web 2.0 — это некая централизованная версия интернета, Web 3.0 — децентрализованная версия. Сегодня корпорации хранят огромные объемы данных о нас, и мы через них взаимодействуем, но сами не владеем ими. В случае Web 3.0 есть шанс через блокчейн владеть чем-то в цифровом формате, быть хозяином цифрового актива, — говорил Никифоров. — <…> Россия на самом деле с Web 3.0 дружит, разработчики прикладывают огромное количество усилий, чтобы стек технологий развивался, поэтому думаю, что главное еще впереди. Мы пока даже толком не начинали».
Гендиректор АНО «Институт экспериментальной политэкономии» и интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев напомнил, что первая версия Всемирной паутины была только страницей, вторая — дала возможность генерации и сохранения контента пользователями самостоятельно: так появились социальные сети, инфосервисы, маркетплейсы, банковские платформы и т. д.
«Сегодня генерится огромное количество данных — примерно 100 зеттабайт за год. Чтобы вдуматься в объем, представьте: 8 миллиардов смартфонов и память у них 128 гигабайт. Но из всех этих данных обработано 2 процента. 98 процентов находятся в хаосе. А кто этим владеет? Задумайтесь», — взывал Мариничев к присутствующим. По его мнению, государство «забирает» Web 2.0 — пользователям (или клиентам) не принадлежат ни персональные данные, ни банковские счета, ни даже деньги, в то время как Web 3.0 противоречит этому.
«Институты доверия разрушены. Два года назад было исследование в 28 странах на 36 тысяч человек. Каждый второй не доверяет правительству, своим банкам. И от этого нельзя отмахнуться. Почему мы должны стремиться туда (к Web 3.0 — прим. ред.)? Люди перестают доверять институтам и начинают доверять самим себе. А доверенную среду делают с помощью технологических средств. Весь цифровой профиль и данные становятся собственностью человека. Перемещаясь с этими данными с платформы на платформу, человек будет чувствовать себя свободно. Это и есть Web 3.0», — объяснил Мариничев и добавил, что государству нужно не возглавить это движение, а «поделиться» частью своих эксклюзивных прав, сделав их национальным достоянием.
«Шажочек» сделали и в сторону открытых сетей типа блокчейна — Банк России предусмотрел юридическую возможность для обращения российских ЦФА в других открытых сетях, законодательство это уже позволяет
«Компромисс должен быть найден, если мы хотим защищать нашего клиента, инвестора»
Представители финотрасли уверяли присутствующих и зрителей: Россия не боится криптовалют, а идет к ним навстречу. Но в своем темпе и с оговорками. Зампред Банка России Филипп Габуния напомнил, что в РФ многое делается в части регуляторики, что способствует развитию цифровых финактивов.
«У нас есть свои ЦФА. Это молодой рынок, уникальный регуляторный опыт, 200 эмитентов и 400 миллиардов потока по этому году. Продукт развивается. Выпускаются и какие-то экзотические вещи вроде цифровых активов, связанных со страхованием спутника, когда доход выплачивается в случае наступления того или иного события. С катастрофами так же», — отметил спикер. «Шажочек» сделали и в сторону открытых сетей типа блокчейна — Банк России предусмотрел юридическую возможность для обращения российских ЦФА в других открытых сетях, законодательство это уже позволяет.
«Более того, иностранные ЦФА могут обращаться и в наших сетях. Но с оговоркой: должны соответствовать нашим правилам, поэтому сразу отвечу: нет, криптовалюты мы здесь не приветствуем. Полагаем, что в платежных сервисах она нам мало что может добавить и в этом смысле не очень нужна», — рассказал Габуния. И даже ответил, когда можно будет легально «тапать хомяка»: для него Банк России открывает «сеть зоомагазинов» (так метафорически спикер назвал экспериментальный правовой режим), где хомяка «привьют» и проведут через «ветеринарный контроль». «Заразит нам еще всю систему. Поэтому в части криптоактивов — пока туда», — резюмировал он.
Обсуждение поддержал Сбер: зеленый гигант верит в блокчейн, одна из 10 лабораторий компании проводит исследования мировых и российских тенденций в этой отрасли. Вместе с тем директор дивизиона «Транзакционный бизнес» в Сбербанке Сергей Попов отметил, что в мире много говорится об институциональном De-Fi — децентральзованных финансовых инструментах в виде сервисов и приложений, созданных на блокчейне.
«Понимаю, что Web 3.0 — это когда вообще правил никаких нет. Наверное, но компромисс должен быть найден, если мы хотим защищать нашего клиента, инвестора», — аккуратно заметил Попов.
Гендиректор Uniteller Алексей Богаткин рассуждал по просьбе модератора на скользкую тему нужности в стране криптоэквайринга. Сейчас использовать «крипту» в качестве оплаты товаров и услуг запрещено. Богаткин отметил, что, по его опыту, криптоэквайринг «не пользуется большим спросом». По крайней мере, вбелую.
«Технически можно сделать пользовательский путь при обмене криптовалюты на услугу или товар, если бы это было востребовано и если бы были решены вопросы с рисками. По нашему опыту, где это может быть востребовано: проблемы могут возникать, когда плательщику недоступны стандартные способы оплаты (банковской картой, системой быстрых платежей) по какой-то причине — если турист или мигрант не могут открыть карту банка, счет, а услугой надо воспользоваться. Серую и черную зону, безусловно, оставим за скобками», — поделился Богаткин. Он продолжил мысль, что под подобные операции можно подобрать юридическую конструкцию, далекую от понятия эквайринга. Такие примеры есть — в основном в международной деятельности, туризме, там, где обычные способы проведения платежей могут быть недоступны.
Для развития ЦФА Никифоров порекомендовал задействовать тот потенциал, который есть в виде большого количества уже имеющихся цифровых клиентов в России
«Давайте сделаем так, чтобы ЦФА можно было купить одним нажатием кнопки»
Что же нужно сделать, чтобы российские ЦФА «взлетели», как те же токены, миновав проблемы с интероперабельностью, — когда ЦФА, выпущенные на одной платформе, можно будет реализовать на другой? Сейчас такое взаимодействие недоступно, что снижает ликвидность финактивов. Никифоров заявил, что Россия не пошла по пути создания своей блокчейн-сети, потому что «у нее опытные и мудрые регуляторы».
«Процессы, которые происходят в мире открытых блокчейнов и популяризирующих их криптовалют, не соответствуют целям и задачам финансового нацрегулятора любой страны. Для ЦФА нужна массовость. За последние 5–10 лет с распространением смартфонов, интернета, технологий у нас выросло число физических лиц-инвесторов на Московской бирже благодаря тому, что мы одним нажатием кнопки можем осуществить весь зарегулированный процесс транзакции», — отметил Никифоров. Для развития ЦФА он порекомендовал задействовать тот потенциал, который есть в виде большого количества уже имеющихся цифровых клиентов в России.
«Это некий эволюционный процесс. Мы сейчас находимся на этапе наличия цифровых финактивов и законодательной базы — это впечатляющие результаты. Давайте сделаем так, чтобы ЦФА можно было купить одним нажатием кнопки, как акцию и облигацию. Уверен, что популяризация цифрового актива будет иной», — предложил экс-министр связи.
По его словам, если верить публичным ресурсам, то в глобальном мире публичные блокчейны и криптовалюты рыночно оцениваются в $2 триллиона. «Традиционные, фиатные способы инвестирования в российскую экономику, мягко говоря, ограничены. Если мы сделаем такой нативный вход для криптовалют, они смогут заходить через такую упаковку на наш рынок ЦФА. Думаю, что российская экономика содержит в себе инвестпроекты и финансовые экономические возможности, которые были бы интересны зарубежным цифровым публичным блокчейновым инвесторам. Давайте попробуем поиграть в эти технологические эксперименты», — подытожил он.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 4
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.