«Мой отец воевал за Сталина, и я тоже пришел воевать»: пять рассказов новобранцев на СВО

«Я семье скажу после того, как на СВО три месяца пробуду. В семье я хозяин, но не хочу, чтобы они волновались. Поэтому я им лучше скажу, что дальнобойщиком уезжаю работать» Фото: Альбина Фархутдинова

«Когда мы видим СВО по телевизору, всегда болеем за русских, за Россию»

Муродхуча Исоков, 56 лет:

— Я гражданин Таджикистана. Приехал из города Исфара. Опыт срочной службы у меня есть, я служил во времена Советского Союза, с 1986 по 1988 год. Это было в Ростовской области, в Таганроге, на авиационной базе.

Мой отец — участник Великой Отечественной войны, он советский офицер. Воевал за Сталина, и я тоже пришел воевать. Сейчас я пенсионер. В Таджикистане я торговлей занимался. У нас свой магазин есть, там сын с женой торгуют, также у нас есть абрикосовый участок.

У меня многодетная семья. Жена и четверо детей — три сына и дочь. Самый старший сын 1993 года рождения. Один сын живет в Тверской области, он терапевт-кардиолог. Самая младшая — дочь, 2004 года рождения. Она замужем, у нее есть ребенок, в Рязани живет. В Казань я приехал к племяннику. А в России я уже месяц, ездил к сыну, с внуками повидаться, у меня их трое. Жену тоже с собой привез.

О центре «Батыр» мне знакомый рассказал. Он милиционером работал раньше, сейчас в районной администрации. Он мне и порекомендовал сюда прийти. Почему еще я здесь? Потому что тут мусульмане: если я погибну на СВО — меня похоронят по мусульманским обычаям. Но главная моя цель — победа. Я не ради денег иду, в бою ты эти деньги вообще не увидишь, там уже они не понадобятся. Вот мой отец хотел одну медаль получить, может, я смогу, посмотрим. Я вообще уходить планирую до победного, вдруг мы через два месяца победим или через год, кто знает? Я сам не врага боюсь, а обмана только. Я вообще не выбираю, [на какой должности буду на СВО] — куда командир определит. Хочется шофером, но, куда поставят, туда я и согласен пойти. По поводу выплат — если дают хорошо, любому человеку же деньги нужны.

Моя семья не знает, что я здесь. В прошлом году хотел пойти на СВО, сказал жене и сыну по глупости, что хочу уйти, но они были против. Я семье скажу после того, как на СВО три месяца пробуду. В семье я хозяин, но не хочу, чтобы они волновались. Поэтому я им лучше скажу, что дальнобойщиком уезжаю работать.

Знакомые у меня служат тоже, зять два года уже там. Соседу 62 года, тоже воюет. Они мне сказали: «Победим». Все у них нормально.

В России мне нравится, я же в Советском Союзе родился. Мои соседи все русские. Это сейчас по-другому стало, после трагедии в «Крокусе» (террористический акт в «Крокус Сити Холле» произошел 22 марта 2024 года — прим. ред.), — это же таджики делали. Что сказать, разные бывают таджики, есть воспитанные, есть невоспитанные. Кто-то за русских, кто-то против. Я из тех, кто из Советского Союза. У нас компания друзей есть — 95 процентов за Россию. Мы когда видим СВО по телевизору, всегда болеем за русских, за Россию. Россию никто не победит. Сколько всего было, только Россия побеждала.

«Семьи у меня нет, я холост. Родители знают, что я контракт подписал. Мама сейчас в машине сидит, ждет меня. Боятся, конечно, глупо не бояться, в принципе надо идти, это уже мое решение» Фото: Альбина Фархутдинова

«На СВО я раньше хотел уйти, но опыта не было. В Росгвардии опыта набрался»

Ленар Хасанов, 37 лет:

— Я из города Набережные Челны, тогда еще Брежневым он назывался. У меня есть высшее образование, учился на юридическом факультете в Челнах. Около 20 лет уже живу здесь, в Казани. Опыта срочной службы у меня нет.

После института я работал в государственном жилищном фонде при раисе Татарстана, на себя также работал в частной фирме, потом пошел в Росгвардию. На СВО я и раньше хотел уйти, но опыта боевого не было. Вот в Росгвардии опыта и набрался. Там я работал во ФГУП «Охрана», в Севастополе, Москве охранял объекты стратегического назначения. Сейчас при министерстве обороны охраняю танковое училище. Какой-никакой опыт набрался, чтобы обузой не быть.

Семьи у меня нет, я холост. Родители знают, что я контракт подписал. Мама сейчас в машине сидит, ждет меня. Боятся, конечно, глупо не бояться. Основная моя цель, чтобы поскорее все там закончилось. По выплатам: ну платят и платят — хорошо. Хочу съездить.

Контракт я подписал пока что на год, потому что я первый раз иду служить. А так, будем живы — посмотрим, как быть дальше.

О «Батыре» я узнал на работе. У нас ребята ездят, у меня начальник туда поехал тоже. Ребята едут, возвращаются, теперь и моя очередь пришла. Я вообще сам по себе иду, куда направят — туда и поеду, где пригожусь уж. Но я бы хотел именно в батальон «Батыр» попасть.

«Моя цель — сделать так, чтобы те люди, с которыми я начну работать и воевать, вернулись домой. Ни один человек не должен там остаться» Фото: Альбина Хасаншина

«Защитить не только свои семьи, но и семьи наших соседей, семьи всего государства»

Дмитрий Черкесас, 50 лет:

— Я из Казахстана, из города Павлодара. Я литовец, а жена татарка. Мы познакомились в самолете, она работала стюардессой, а я летел из Омска в Москву. Взял ее номер телефона и позже прилетел к ней с большим букетом роз. В Казани живем уже больше 10 лет.

На СВО иду, потому что не могу себе позволить, чтобы детей на пляже расстреливали. У меня самого дети есть. Сын учится на инженера турбинных двигателей в КАИ, на четвертом курсе, а дочка пошла в 9-й класс. Я считаю, что наше будущее в наших детях. Да и опыт срочной службы у меня есть, служил в войсках стратегического назначения, командовал взводом батальона.

Что касается учебы, окончил Омский физкультурный институт, я учитель физкультуры. Потом окончил монтажный техникум. Позже поступил в Новосибирский гуманитарный институт психологии. Я детский психолог, учился там для души. Думаю, что эта профессия пригодится на военной службе. Сейчас работаю в научно-инженерном центре «Инкомсистем». Я инженер по слаботочке электрической части. Пока работаю, но скоро буду увольняться, уйду на СВО. На работе пока не знают, что я собираюсь на службу.

Мое хобби — любимая рыбалка, отдых на природе с женой и детьми, шашлыки. Мы часто встречаемся семьями, обсуждаем проблемы семейной жизни, государства.

Почему именно сейчас решил идти на СВО? Когда дети были помладше, я не мог их оставить. А сейчас они подросли, уже самостоятельные и взрослые, на них можно положиться, я могу спокойно уехать, оставив семью на сына. Я подписал контракт пока на год. Отработаю, чтобы наше государство никогда не стояло на коленях. Мы всегда будем жить стоя.

Центр «Батыр» мне посоветовали друзья, они тоже ездили через него (на спецоперацию — прим. ред.). Это единственная серьезная компания, которая не обманывает. Бывали случаи, когда люди уезжали на СВО, а им не платили. Мои друзья уже обратно вернулись, отработали полтора года, но скоро собираются поехать снова. Мы хотели встретиться, но они уехали развозить гуманитарную помощь по городам. Они рассказывали, что там (в зоне спецоперации — прим. ред.) существует только правда. Там, где боль, слезы, всегда правда. Как бы там ни говорили на Западе, в Европе, что мы не умеем правильно жить, не надо нас учить. Мы сами научимся и научим другие государства.

Моя основная цель — защищать родных. В первую очередь я, как мужчина, докажу себе, пускай остальные смеются, говорят, что это бред, развернутся и лягут в постель, думая о том, какие они смелые и хорошие лежат дома. Мы тоже смелые и хорошие, но мы постараемся защитить не только свои семьи, но и семьи наших соседей, семьи всего государства. Только через любовь мы сможем победить.

Согласитесь, риски существуют везде, но они минимальные. Мы можем выйти из дома, и на нас упадет соседский горшок с балкона или собьет машина. Люди так устроены, они хотят жить там, где хорошо. Но мы же должны устроить это хорошо там, где и плохо. Хочу сказать, что украинцы — это тоже наши родные, они такие же, как и мы. Я понимаю, они ушли немного не в ту сторону, зашли в тупик, но на то мы и Россия, мы должны постараться показать тот путь, указывающий на правду.

Кем бы я хотел служить на СВО? Думаю, что любая профессия там (в зоне спецоперации — прим. ред.) хороша. И самолет заведем, полетим, ну, а куда нам деваться? Чтобы командовать людьми, вы не только должны понимать психологию человека, вы должны зайти в его душу, разобраться в его подсознании. А подсознание — это такой большой-большой кабинет, в котором много полок, на которых разбросаны маленькие игрушки. Все эти маленькие игрушки должны стоять на своих местах. Например, человек затаил в душе обиду, это значит, игрушка, которая упала, не нашла свое место в этой комнатке. Нам нужно зайти в нее, как бы тяжело это ни было, и исправить все. Война — та же самая комната: как бы там ни стреляли, ни убивали, мы должны найти эти игрушки и поставить их на свои места. Я думаю, тогда, как и в голове, так и в природе, все встанет на свои места, будет гармония во всем, любовь и счастье.

До того как пришел в центр «Батыр», я знал, что выплачивали 250 тысяч, я и тогда планировал пойти, но уехал в командировку на север. Сейчас сказали, что выплатят 1,5 миллиона. На данный момент это уже неплохие деньги. Может, дальше больше будет. Я думаю, правительство у нас не стоит на месте, оно рассматривает любые варианты, чтобы люди были всем обеспечены и не переживали о завтрашнем дне.

Что могу сказать о реакции моих родных… Как бы плохо и тяжело ни было, человеку надо дать время осознать, обдумать и понять все. Мы совершаем большое дело. Моя цель — сделать так, чтобы те люди, с которыми я начну работать и воевать, вернулись домой. Ни один человек не должен там остаться.

«Те, кто, не зная своей цели, едет на СВО, идут для заработка, они заключают контракт максимум на год. А у меня больше такая патриотическая цель. Не зря я в свое время давал присягу» Фото: Альбина Хасаншина

«Не зря я в свое время давал присягу, все-таки надо служить Родине»

Антон Цурко, 38 лет:

— Я из Пскова, учился в Ярославском военно-финансовом институте. Я офицер запаса. Меня друг уговорил поступить на военную службу. В первый раз был начальником финансовой службы в Бурятии, а во второй — в Чите. Сейчас я индивидуальный предприниматель, занимаюсь автострахованием, у меня жилка экономическая.

Мой друг тоже на СВО, также уходил из Казани. Поначалу я собирал документы, чтобы вернуться по своей специальности, не получилось. Когда обратился в свой военкомат, они стали вставлять палки в колеса. Сейчас требуется больше командиров взводов и штурмовиков, а я не совсем штурмовик. Пойду в комендантский батальон, буду командиром взвода.

Я не знал, что здесь (в Казани — прим. ред.) самые большие в России выплаты. Но в любом случае это приятный денежный плюс. Моя цель — дослужить до пенсии, до военной пенсии мне не хватает 8 лет. Ну и, конечно, карьерный рост. На какие риски я иду, естественно, осознаю.

У меня из всего [обмундирования] собрана только форма и аптечка есть, но она уже давно готова. Пока заключил контракт на три года. Потому что офицеры минимум идут на три года. Те, кто, не зная своей цели, едет на СВО, идут для заработка, они заключают контракт максимум на год. А у меня больше такая патриотическая цель. Не зря я в свое время давал присягу, все-таки надо служить Родине.

«Главная цель — себя найти в первую очередь. И добиться чего-то хочется, а не просто так» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Когда нет страхов, о чем переживать?»

Исмаил Лебедев, 22 года:

— Я родился здесь, в Казани, а живу в Чувашии, в Канаше. Опыт срочной службы у меня есть, отслужил в Краснодаре, был линейным надсмотрщиком, командиром взвода и телефонистом. Я еще с 14 лет планировал подписать контракт на войну.

Учился в финансовом колледже на экономиста. Но работать по профессии не пошел, понял, что не мое. Как это объяснить?.. Вот у меня была и квартира своя, и стабильная работа. Но просто это все уже не радует. Я бы хотел служить там, где больше понимаю, например в отделении связи. Но уверен, что меня закинут в штурмовики.

Выплаты меня не особо привлекают. Эти деньги можно заработать за 2,5–3 месяца. Не в деньгах же счастье.

Какие у меня ожидания от службы? Честно, как повезет. Повезет — вернусь, не повезет — не вернусь. Когда нет страхов, о чем переживать? Я работаю на складе Wildberries. Зарабатываю достаточно много для этой страны, так скажем, от 10 тысяч в день.

Думаю, эти материальные выплаты (перед отправкой в зону спецоперации — прим. ред.) выдаются для того, чтобы у людей просто была мотивация.

У меня и семья, и друзья, все знают, что я здесь. И все против. Говорят, что не стоит идти, не нужно. А я прямо чувствую изнутри, что мне надо и все. Главная цель — себя найти в первую очередь. И добиться чего-то хочется, а не просто так. Да и кому хочется просто служить? С фейерверками и красками либо на фронт, либо сюда, на гражданку, но с фейерверками и красками.