100 лет Надежды: «Все у нас было общее – и семейные планы, и выполнение пятилеток»

Самый старший ветеран «Нэфис Косметикс» — Надежда Михайловна Гришина — в октябре отметила 100-летний юбилей

От восьмидесяти и старше

Сейчас в «золотом фонде» компании «Нэфис Косметикс» — 472 ветерана, среди них многие отдали предприятию 45–50 лет. Они показывают пример не только профессионального, но и личного долголетия. Сейчас 114 пенсионеров находятся в возрасте от 80 до 89 лет, а 22 долгожителя преодолели 90-летний рубеж. Самый старший ветеран предприятия — Надежда Михайловна Гришина — в октябре отметила 100-летний юбилей, с которым ее приехала поздравить генеральный директор «Нэфис Косметикс» Дина Лаврикова.

Надежда Михайловна посвятила казанскому химкомбинату всю трудовую деятельность, за 33 года пройдя путь от позиции дежурного инженера до заместителя главного технолога. Она представляет одну из трудовых династий предприятия, которая берет свое начало еще на заводе братьев Крестовниковых. За 100 лет в жизни было много и счастливых, и грустных моментов, но она даже в самых сложных испытаниях сохраняла надежду — в полном соответствии со своим именем.

Сейчас в «золотом фонде» компании «Нэфис Косметикс» — 472 ветерана, среди них многие отдали предприятию 45–50 лет

Откуда такая грамотная? Из Грязей!

Надежда Михайловна родилась 10 октября 1923 года в Воронеже. Ее отец, Михаил Кузьмич Краснов, был профессиональным строителем. После окончания технического училища он руководил строительством крупных объектов.

«Мама окончила только гимназию, но была очень грамотной и имела красивый почерк, — вспоминает Надежда Михайловна. — Она всю свою жизнь ликвидировала безграмотность. В призывную пору работала в военкомате, и молодые парни, приехавшие в армию из деревень, проходили через ее вечерние курсы. Бывало, что и некоторые родители приглашали маму как репетитора для своих детей».

У Красновых родились три дочери и сын, Надежда была вторым ребенком. Большая семья часто переезжала с места на место, поскольку Михаил Кузьмич получал назначения в разные города. Надежда Михайловна вспоминает, как в середине учебного года они переехали из города Грязи в Ростов и она, семиклассница, пошла в новую школу. В первый же день в классе писали сочинение, а назавтра объявили оценки — единственная пятерка оказалась у новенькой Нади. Удивленная учительница спросила у девочки: «Откуда ты такая грамотная?» «Из Грязей!» — прозвучал ответ.

В Ростове к Красновым переехал дедушка Кузьма Павлович (он всю жизнь проработал машинистом на железных дорогах Новороссии). Семь человек ютились в одной комнате. Очередное назначение отца — в Краснодар. Здесь Михаил Кузьмич участвовал в строительстве Тщикского водохранилища, после чего его пригласили в краевое жилищное управление на должность главного инженера.

«Родители купили в станице Пашковская крестьянский турлучный домик: его стены как плетеный забор, только обмазаны глиной и побелены. Пол был земляным, папа застелил его досками», — рассказывает Надежда Михайловна.

Место выбрали поближе к трамвайным путям, потому что в мокрую погоду в станице далеко не уйдешь: грязь была настолько липкой, что «снимала» с ног галоши и сапоги. Семья жила скромно, все имущество — шифоньер, сундук да пианино, на котором учились девочки. Но память об этом времени осталась добрая: все родные были рядом.

На фото — Надежда Михайловна (крайняя справа) с мамой, старшей сестрой и младшим братом

Война, оккупация и лепешки на утюге

Выпускной Надежды был назначен на 22 июня 1941 года, накануне всем классом ждали танцев…

«Рано утром мы услышали репродукторы на улицах и узнали, что началась Великая Отечественная война, — помнит тот день, как сейчас, Надежда Михайловна. — Наши планы вмиг перечеркнулись. В школе раздали аттестаты, и мальчики сразу ушли разносить военные повестки. Настроение у всех было грустное и тревожное… А знаете, какое у нас было угощение? Родители собрали по горсти вишни на тарелочку и по две ложечки сметаны, положили по шоколадной конфете, вот и все».

В 1941 году брату Надежды исполнилось 16 лет, а к старшей дочери Ольге приехал из Прибалтики жених. Но война навсегда забрала обоих юношей. Про родного братишку Надежда Михайловна знает только то, что он вступил в истребительный отряд, во время отступления Советской армии ушел за Кубань и в горы, откуда уже не вернулся.

Михаил Кузьмич, не дождавшись повестки, тоже ушел на фронт. Его, как опытного строителя, поставили возводить укрепления вокруг Сталинграда. Через год, 1 августа 1942 года, он приехал в Пашковскую. А еще через две недели в Краснодар пришли немцы. Началась оккупация.

Следующие полгода были самыми тяжелыми: голод, страх, жизнь бок о бок с врагом. Рядом взрывались снаряды, и однажды на глазах Надежды убило соседскую девочку. Ее похоронили прямо во дворе.

На продуктовую карточку можно было получить 250 г черного хлеба, иногда с довеском. Сестры Красновы, которые по очереди ходили за ним, договорились так: если довесок меньше спичечной коробочки, то можно съесть самой, а если больше, то обязательно нести домой. Иногда хлеб обменивали на баночку кукурузы, и это была большая удача. Кукурузу аккуратно просеивали: крупные зерна оставляли на суп, помельче — на кашу, а совсем мелкие мололи в муку и делали мамалыгу. Получалось, что вместо одного кусочка хлеба в день кукурузу растягивали на неделю. Если удавалось собрать полову, оставшуюся от молотьбы зерна, то этот пушок разбавляли с водой и сушили прозрачные лепешки на утюге. Ели даже подсолнечный жмых, душистый и вкусно пахнущий жареными семечками.

Несмотря на сложности и риски, Красновы укрывали у себя советских солдат, которые ночью передвигались по оккупированному городу, а днем прятались у мирных жителей. Однажды в числе таких солдат оказался сирота из Минска, политрук Иван Григорьевич.

«У него были растертые до кровавых мозолей ноги, и мама нагрела воды, — рассказывает Надежда Михайловна. — Покормила чем могла и все приговаривала: „Мой ведь тоже где-то. Может, и его кто покормит“. Но через семь месяцев, когда Краснодар уже освободили, мама получила две похоронки — на родного сына и на названого». Оказалось, что Иван Григорьевич взял мамину фамилию и оставил на ее имя все, что у него было, — накопленные 370 рублей. Настолько он был ей благодарен.

В 1944 году к Красновым пришла новая беда: арестовали главу семьи, Михаила Кузьмича.

«Во время оккупации немцы сначала пристали к отцу — мол, ты еврей, жид, а потом под ружьем заставили работать в городской управе, где папа служил перед войной. В сорок четвертом каждый божий день ездил „черный ворон“ и забирал людей, особо не разбираясь. Что именно поставили папе в вину, никто не объяснил ни тогда, ни позже. А когда разобрались и папа получил реабилитацию, то за плечами у него была десятилетняя ссылка. К этому времени я жила в Казани. Он позвонил и сказал: „Скоро приеду к тебе, готовь кусочек сыру и рюмочку кагору“. Но приехать так и не смог», — вспоминает Надежда Михайловна, и на ее глазах выступают слезы.

Еще до войны Михаил Кузьмич перенес две операции из-за язвы желудка. Тяготы военного и послевоенного времени окончательно подорвали его здоровье: в 1954 году его не стало. Эта потеря оставила в сердце Надежды Михайловны глубокую рану: отец давал ей опору в тяжелые моменты.

1970 год. Сотрудницы Центральной заводской лаборатории работают с аппаратом из ФРГ. Надежда Гришина стоит слева, за столом — начальник ЦЗЛ Н.П. Большакова

16 спектаклей за три месяца

Когда в самом начале войны наша героиня получила школьный аттестат, отец сказал ей: «Надя, учись дальше». Она выбрала институт маргариновой промышленности, открывшийся в Краснодаре, и поступила на отделение мыловарения (позже вуз переименовали в институт пищевой промышленности).

Учеба Надежде давалась легко, и в 1945 году студентка отправилась на свою первую производственную практику. По распределению она вместе с подругой Ириной попала сначала на московскую парфюмерно-косметическую фабрику «Свобода», затем на Казанский государственный жировой комбинат им. Вахитова (так предприятие называлось до середины 1960-х годов).

Первые три месяца практики, прошедшие в Москве, показались девушке сказкой: в продуктовых магазинах был не только черный хлеб, но и белый, а еще сахар, жиры, мясо. На фабрике студенткам выдали по комочку белоснежного американского жира, пригодного для пищи.

«Тогда галоши были на высоком каблуке, чтобы надевать на туфли. Но туфель у меня не было никаких, поэтому в галоши я ставила маленькие чурбачки (деревянные обрубки — прим. ред.). Приехав в Москву, дошла до первой продавщицы и купила себе заветные туфли. В них я ходила в театры: за три месяца шестнадцать раз посмотрела спектакли!» — рассказывает Надежда Михайловна.

С трехлитровой банкой сахара, которую удалось накопить в столице, Надежда приехала на практику в Казань. Ее с подругой поселили в квартиру к Малике-апе, которая работала на комбинате и жила над его магазином. Сахар студентки по очереди ставили на стол, а хозяйка угощала их молоком и картошкой. Когда на обратный путь домой у Надежды не осталось денег, то Малика-апа выпросила у директора литр масла и, продав его, помогла купить билет на пароход.

В январе 1947 года Надежда защитила диплом и получила направление на работу в Казань. Настроение у девушки было грустное: накануне защиты умер любимый дедушка, отец был в ссылке… Для переезда на новое место Надежда с мамой перешили старое мужское пальто, превратив его в теплое платье с помощью цветной строчки.

Один из цехов комбината им. Вахитова в годы Великой Отечественной войны

«Ночной директор» и замерзший глицерин

На комбинате Надежда начала работать по специальности, устроившись дежурным инженером в цех мыловарения.

«Было много тяжелого ручного труда, — вспоминает Надежда Михайловна. — Мыло охлаждали в прессах из металлических рам, в которых циркулировала вода. Между ними находились отсеки, в которые заливалась расплавленная мыльная масса. Она охлаждалась и затвердевала, получалась плита мыла размером более чем метр на метр. Ее сжимали и разжимали и руками выдавливали, разгружали на стол. На этот большой квадрат мыла накладывали раму с натянутой сеткой и разрезали на бруски. Потом так же вручную шлепали штампы».

После мыловарки Надежда Михайловна два года была «ночным директором» комбината. Так называли диспетчеров, которые работали по 12 часов в смену и контролировали все производство: собирали отчеты по выработкам и отгрузкам, решали оперативные вопросы.

На казанском химкомбинате женщина проработала 33 года — на пенсию вышла в 1980 году. В ее трудовом списке — свечной и глицериновый цеха, центральная заводская лаборатория (ЦЗЛ), отдел главного технолога и другие. Основная работа Надежды Михайловны была связана с технической продукцией — глицерином, стеариновой и олеиновой кислотами.

Казанский химкомбинат уже и тогда был одним из промышленных лидеров страны. Он активно взаимодействовал со Всесоюзным НИИ жиров, Казанским химико-технологическим институтом и другими научными организациями. Предприятие много делало для повышения производительности труда и улучшения качества продукции. Например, в конце 60-х годов Надежда Михайловна возглавляла исследовательскую группу, которая занималась разгонкой жировых смесей.

«В лаборатории мы определяли, какие фракции идут первыми, вторыми и так далее, — поясняет Надежда Михайловна. — Для этого вместе с КХТИ внедрили хроматограф. Сначала использовали метод бумажной хроматографии, потом перешли на газовый — с использованием гелия. Было много хлопот с этой разгонкой жировой смеси. Мы даже с химиками из ФРГ обменивались опытом, они присылали нам свой лабораторный прибор».

Она отмечает, что развитие химической науки существенно влияло на промышленные предприятия. Например, когда изобрели и внедрили электролитический метод получения водорода, это коренным образом изменило производственный процесс, ведь раньше водород получали в печах и при этом ручным трудом. В гидрогенизации жиров большим шагом вперед стало внедрение стационарного катализатора — он позволил отказаться от постоянной загрузки солей в автоклав.

Добавим, что казанский химкомбинат многие годы был основным поставщиком глицерина для номерных, т. е. оборонных, заводов.

Был такой случай. Однажды на качество глицерина пришла претензия от новосибирского завода. Гришину отправили туда, чтобы разобраться. Но, пока она летела, вопрос решился сам собой: оказалось, что глицерин вовремя не слили и на сибирском морозе он просто замерз. К моменту посадки самолета из Казани глицерин оттаял без потери качества.

Александр Алексеевич Гришин (в середине) на комбинате. Фото сделано между 1940 и 1947 годами

Вместе на работе и дома

С химкомбинатом переплелась не только трудовая, но и личная жизнь Надежды Михайловны. Здесь во время первой практики она познакомилась с Александром Алексеевичем Гришиным, который работал заместителем главного инженера, и позже вышла за него замуж.

Александр Алексеевич также посвятил комбинату всю трудовую деятельность. В 17 лет он пришел сюда по стопам отца, который в свое время работал на заводе братьев Крестовниковых. Интересно, что семья Гришиных переехала в Казань из Тетюшей в 1912 году. Алексей Парамонович был грамотным, поэтому на завод его сразу же взяли учетчиком. Семью с четырьмя детьми поселили в «спальнях» — жилых корпусах, которые Крестовниковы построили для рабочих. Здесь у Гришиных родились еще трое детей. Из семерых детей трое пришли работать на завод: Александр, Владимир и Петр. Так сложилась трудовая династия, частью которой стала Надежда Михайловна.

Профессиональное образование Александр Алексеевич получил на родном предприятии, а точнее, во ВТУЗе им. Вахитова (ВТУЗ — заводское высшее техническое учебное заведение, созданное для обучения работников). Долгое время работал под крылом главного инженера Николая Георгиевича Щербакова, которого наша героиня вспоминает с большим уважением и благодарностью. По словам Надежды Михайловны, «он Сашу любил и подтягивал». После смерти Щербакова в 1956 году на его место поставили Александра Гришина, который продолжил дело своего наставника и работал главным инженером комбината до 1964 года.

«На одном предприятии работали, и все у нас было общее — и семейные планы, и выполнение пятилеток», — вспоминает Надежда Михайловна.

Поначалу молодая семья ютилась в доме, который приспособили для молодых специалистов (у Александра Алексеевича не было своего жилья, и он переехал в комнату супруги). Потом за территорией комбината построили два деревянных дома — каждый на две семьи. От завода провели паровое отопление, а внутри домов сложили печи. В таких условиях семья прожила 19 лет, здесь выросли двое детей Гришиных — дочь Эмма и сын Игорь. Квартиру в многоквартирном доме семья получила только в 1966 году, когда Александр Алексеевич уже был на пенсии.

К слову, Эмма Александровна в начале 70-х годов получила специальность «технолог жиропереработки» и работала в мыловаренном цехе химкомбината. Позднее, уже в 90-х годах, она трудилась в цехе слива масел и на складе синтетических моющих средств. Сегодня в «Нэфис Косметикс» работает один из родственников семьи Гришиных.

Дети и внуки следят за питанием и активностью Надежды Михайловны, стараясь поддерживать ее здоровье и бодрость духа

Долголетие в окружении семьи

К Надежде Михайловне, как к опытному специалисту, обращались за рецензиями студенты КХТИ и профильного техникума (со временем ВТУЗ превратился в самостоятельное учебное заведение). Она всегда старалась справедливо оценивать работы студентов, видеть и отмечать в них хорошие стороны. Выйдя на пенсию, женщина продолжала рецензировать дипломные работы и отказалась от этой деятельности только в 1988 году, когда тяжело заболел и умер Александр Алексеевич.

После смерти супруга Надежда Михайловна не сдалась и вернула себя к активной жизни. Она вступила в республиканский совет ветеранов, участвовала в мероприятиях, отвечала за списки пенсионеров. Когда начали массово устанавливать домашние телефоны, то Надежде Михайловне доверили сбор всех номеров, в том числе сотовых.

«А ведь телефон я впервые увидела только в Казани, когда приехала на работу», — отмечает она и немного сожалеет, что пока не освоила смартфон.

Надежда Михайловна окружена заботой и любовью большой семьи — своих детей, шести внуков и восьми правнуков

Надежда Михайловна окружена заботой и любовью большой семьи — своих детей, шести внуков и восьми правнуков. Молодое поколение следит за питанием и активностью своей бабушки, стараясь поддерживать ее здоровье и бодрость духа. С ранней весны и до поздней осени Надежда Михайловна вместе с дочерью живет на даче, которую Гришины получили от химкомбината в советское время. Свежий воздух и движение наполняют ветерана новыми силами, а вместе с ними приходит и новая надежда.

Гульгена Якупова