Ударные беспилотники: удастся ли Киеву атаковать Россию роем из тысячи дронов?

Украина готовится к большому весенне-летнему наступлению. Оно обусловлено рядом объективных факторов Фото: © Vyacheslav Madiyevskyy / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

Условия применения

Как мы писали ранее, Украина готовится к большому весенне-летнему наступлению. Оно обусловлено рядом объективных факторов. Первый — это очевидный кризис непосредственно на Украине. В условиях перенапряженности украинской экономической системы, оттока населения, а также в целом усталости от военного конфликта населению страны становятся нужны какие-то моральные стимулы для продолжения боевых действий. Это и гражданское население, которое должно если не помогать, то хотя бы не мешать проводить боевые действия, и военные, которые должны иметь четкое представление о том, за что воюют. И первым, и вторым для поднятия боевого духа необходимы хоть какие-то победы. В условиях, когда линия фронта замерла, а кадровые и свежепризванные части «стачиваются» об укрепленные позиции противника, желания продолжать эту «мясорубку» не возникает. В случае если такая ситуация будет затягиваться и дальше, не исключена возможность потери управления войсками на фронте — ситуации, при которых части самовольно начнут покидать особо опасные места фронта либо организованно сдаваться наступающей армии России.

Второй аспект — это западные партнеры, которые буквально требуют, чтобы Киев начал наступление. Обусловлено это как внутриполитическими вопросами (правящие в США демократы обязаны перед выборами показать положительную динамику, в противном случае окажется, что многомиллиардная помощь пропала зря), так и общеэкономическими соображениями. 

Как следствие, и киевскому политическому руководству, и западным спонсорам необходимо, чтобы ВСУ начали наступление. Главной движущей силой, судя по всему, станет артиллерийский вал, т. е. большое количество пушек на узких участках фронта, способных выбить любую долговременную оборонительную позицию. Однако еще одним средством станут беспилотники, которые, по всей видимости, будут массово применены ВСУ.

«Украина такие вещи делает, да в принципе любая средняя промышленная страна может сделать такие дроны легко, ничего особенного тут нет» Фото: © Vyacheslav Madiyevskyy / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

Причины применения беспилотников

Важнейшее ограничение, с которым приходится иметь дело ВСУ, — отсутствие авиации. Безусловно, Киев обладает единичными экземплярами боевых самолетов, с помощью которых способен наносить отдельные удары, однако общее количество объективно недостаточное. Вместо этого ВСУ полагаются на ударные дроны. Как верно отмечает военный эксперт Владислав Шурыгин, нынешний конфликт — это эпоха военных дронов. Действовать они будут не сами по себе, а вкупе с высокоточными системами артиллерийского огня.

«С этой целью, как уже случалось не раз, могут быть использованы высокоточные боеприпасы для РСЗО, а также беспилотники-камикадзе, поставки которых на Украину идут сейчас полным ходом. Успех решения этой задачи напрямую зависит от того, насколько разведка ВСУ, опирающаяся на технические возможности стран НАТО, сможет вскрыть инфраструктуру российских частей в полосе наступления. Насколько известно, сейчас натовцы бросили все силы на выявление таких объектов. Разведывательная активность НАТО вдоль наших границ достигла максимума, и правильным будет считать, что вся военная инфраструктура ВС РФ в полосе фронта вскрыта и уже нанесена на штабные карты ВСУ. Специалисты думают, что снизившееся в последнее время число ударов высокоточными системами, находящимися в распоряжении ВСУ, по российским центрам управления обусловлено не столько тем, что украинцы не могут их выявить, сколько тем, что они специально не бьют сейчас, чтобы достичь при начале наступления максимальной внезапности и максимального урона», — пишет он.

Вместе с тем секретарь СНБО Алексей Данилов заявил, что Украина имеет тысячи дронов, которые могут долететь в том числе до Москвы. Данную «группировку» он назвал «Украинский рой им. Матиаса Руста», намекая на известный случай, когда в конце 1980-х немецкий пилот-любитель смог прилететь и сесть на Красной площади. В известном смысле это можно повторить, учитывая, что производство ударного дрона не является принципиально сложной технологией.

«Это вполне реально, дроны такого типа, дроны-камикадзе малогабаритные, — это открытие и данного конфликта, да и во всем мире. Суть открытия простая: такой дрон — штука дешевая, чтобы с ним бороться, нужно тратить более серьезные и дорогостоящие системы ПВО. Украина такие вещи делает, да в принципе любая средняя промышленная страна может сделать такие дроны легко, ничего особенного тут нет. А вот о том, что их у Украины тысячи, — это уже вопрос к Данилову. Оценивать можно что угодно, а на слово ему верить, сами понимаете…» — сказал в разговоре с «БИЗНЕС Online» военный эксперт Дмитрий Дрозденко.

Когда ВСУ кратно увеличат свой натиск на отдельных участках фронта, в том числе за счет придания группировкам ударных беспилотников, ситуация может стать еще более отчаянной Фото: © Volodymyr Trasov / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

Трудности применения

Кроме того, есть объективные трудности. Во-первых, у Украины еще не было массового применения ударных дронов. Безусловно, ВСУ учатся очень активно, о чем могут свидетельствовать прорывы беспилотников на территорию России. Однако если речь идет о беспилотных летательных аппаратах типа «Герань-2», то они неуправляемые и идут по заданному курсу. Против мобильных целей, таких как колесные комплексы ЗРК или грузовые автомобили, они бесполезны, т. к. рассчитаны на то, что конкретная цель будет неподвижно находиться в одном месте.

«Мы запускали уже „Герани“, но не в тысячах, а в пределах сотни. Нужно понимать, что каждый полет такого беспилотника — это четкий расчет. Нужно, чтобы маршруты не пересекались. Если противник отправит тысячу дронов в сторону Российской Федерации, а он уже несколько раз пытался атаковать на максимальной дальности, то сделать это будет очень непросто. Конечно, нужно быть готовым к подобным акциям, но вопрос состоит в том, хватит ли сил и средств для такой атаки. Сколько он сможет запустить таких дронов? Хватит ли операторов, которые должны их довести? А если дроны не оборудованы комплексами связи на большом расстоянии, то как минимум надо приемо-передаточное устройство от компании Starlink», — заявил военный эксперт Алексей Леонков в разговоре с «БИЗНЕС Online».

Если же речь идет о дронах с системами наведения, в том числе о FPV-дронах (дрон с видом от первого лица, управление которого напоминает принцип управления в авиасимуляторе либо компьютерной игре, посвященной полетам самолетов), то они сталкиваются с существенной трудностью. В отличие от безотказной «Герани», у них есть слабое место — канал связи. Перерубив его, можно лишить механизм боевого потенциала.

«Противник рассчитывает достичь определенного успеха, но по всей линии боевого соприкосновения у нас стоят комплексы войсковой ПВО, усиленные комплексами РЭБ. Чтобы атака была успешной, Киеву потребуется решить непростую задачу — организовать воздушное нападение, четко понимая, какие комплексы и в каком количестве на конкретном участке будут противостоять. Задача сложная, вопрос открытый, смогут ли прорвать, но сама атака весьма вероятна», — говорит Леонков.

Грубо говоря, противнику необходимо перегрузить нашу систему ПВО. В случае грамотной комбинации ракетных и дроновых атак это вполне возможно. Минусами такого плана являются следующие условия. Во-первых, Россия на текущий момент, в отличие от Украины, уже опробовала свои дроны и примерно представляет, на что они способны. В случае наступления противник объективно выходит из-под зонтика ПВО, что делает его технику, личный состав и укрепления существенно более простыми целями для российских контратак. Во-вторых, российская ПВО работает существенно лучше украинской, что показала специальная военная операция. То есть предполагаемые потери, которые Россия может понести, с некоторой долей вероятности будут меньше тех, которые несла Украина, просто потому, что обладает существенно меньшей насыщенностью.

Третье и самое главное, за исключением, пожалуй, ядерной триады, — на войне не бывает абсолютного оружия, которое бы решало ее исход. Любые средства всегда действуют, слагаясь друг с другом. Хорошая ПВО бессмысленна, если пехота бросает окопы, только завидев отряды противника, артиллерия бесполезна, если снабжение боеприпасами ведется из рук вон плохо. Дроны — это точно такое же орудие войны. Как показала практика, необоримые Bayraktar, сделавшие победу Азербайджана в Нагорном Карабахе, разбились о российскую систему ПВО. Киев показал, что все его наступления получились крайне куцыми. С военной точки зрения, там, где ВСУ добились успеха, они действовали не умением, не военно-техническим преимуществом, а количеством.

Значит ли это, что в грядущем наступлении ВСУ покажут аналогичное неумение? Вовсе нет! Противник так же, как и мы, учится, анализирует свой опыт. Враг крайне упорно держится за занятые территории, не желая уступать. Каждая улица, которую занимают наши войска, дается большой ценой. Уже сейчас противник весьма умело осыпает позиции российских войск снарядами, успешно контратакует и в целом не дает расслабиться. Когда ВСУ кратно увеличат свой натиск на отдельных участках фронта, в том числе за счет придания группировкам ударных беспилотников, ситуация может стать еще более непростой.

С другой стороны, всегда нужно помнить о том, что российские солдаты ничем не хуже. За год специальной военной операции они тоже набрались опыта, командиры научились действовать в условиях сложившихся боевых действий, а генералы подготовили резервы. А судя по тому, что планы российского командования остаются неизвестными и о них можно лишь догадываться, высшее военное руководство крайне трезво смотрит на предстоящую угрозу, а значит, предполагаемое наступление столкнется с не менее бодрым противодействием.