Казус Сафарова: двойные стандарты

КОММЕНТАРИИ ОКАЗЫВАЮТСЯ ИНТЕРЕСНЕЙ САМИХ СТАТЕЙ

Мы не вполне отдаем себе отчета в том, что нас как-то вдруг лишили Льва Овруцкого. Лично меня поразило осознание нехватки, только я увидел его статью «Случай Сафарова» в «БИЗНЕС Online». Как-то, помню, не в пример легче шла эта республиканская каша каждодневной информационной рутины, щедро сдобренная своеособенным соусом оригинальных его мыслей по поводу, без и даже вопреки.

В названной статье Лев Мирович недоуменно (как мне показалось) выступил по поводу причин последних кадровых событий, поставил несколько важных вопросов. И где-то даже намекнул на некоторые ответы. Его позиция стала также несколько понятней из его комментариев к собственной статье. Кстати, здесь, в "БИЗНЕС Оnline", чаще всего комментарии оказываются интересней, и глубже, и острее, самих статей, которые просто играют роль информационного повода к обсуждению. Ценя и любя здешнюю публику и уважая редакцию, уверен, что так будет происходить даже и со всякой статьей, кто бы ее ни написал, - конечно, при условии, если модерационная политика газеты станет помягче.

Итак, подольстившись ко всем, к кому только возможно, осторожно перейду к попыткам дать свое видение проблем, затронутых в статье.

Лев Овруцкий: «Что изменилось? По-моему, ничего. По-прежнему «порядочные люди» тесно смыкают ряды, как только над каким-то подонком в полицейских погонах нависает угроза разоблачения. Разорвем эту круговую поруку – кончатся и пытки. Станут невозможными и вымрут, как мамонты»

УНИЧТОЖЕН ПРИКЛАДНОЙ ПРИНЦИП ЮРИСПРУДЕНЦИИ

«Что изменилось?» – спрашивает Лев Овруцкий.

Произошла дальнейшая и бесповоротная деградация правовой системы и государственных институтов.

Право базируется на идее равенства. Практический смысл ее заключается в необходимости обеспечивать равное отношение к людям, находящимся в схожих ситуациях, и неравное – в ситуациях, имеющим различия. Здесь важно иметь понимание того, что делает ситуации равными и что их делает неравными. Или, иначе, надо уметь отыскать элемент, который существенно разнит ситуации. И смочь объяснить эту разницу публике.

То есть смочь доходчиво объяснить, почему А отпущен на свободу, а Б – получил за то же вроде бы самое действие тюремный срок.

Все. Ничего главнее этого принципа в этом самом праве нет. Все остальное – тексты законов, судебная практика, статьи правоведов – суть есть описание этих ситуаций и исключений из них, развитие, адаптация и выявление неравных и равных ситуаций. Эти описания и разъяснения часто бывают чрезмерными, ведь каждый нормальный средний информированный человек в состоянии почувствовать неравенство. Это человеческое чувство можно назвать чувством справедливости.

Важным моментом является информированность публики относительно ситуации, требующей вмешательства закона. А манипуляции с информацией – самые распространенные. Людей намеренно вводят в заблуждение, лишая информации, или давая ему ложную. Деградация высшего образования, лишающая человека методологии познания действительности – тоже лежит в этом же ряду. Человек лишен инструментов обработки информации, неправильно ее систематизирует, путаясь в иерархии, не умея отделить важное, существенное от второстепенного.

Произошла монополизации телевидения как важнейшего канала информации, а гуманитарному, важнейшему виду образования, так и не случилось быть в России. Но и не только это произошло.

Одним ударом было уничтожено равенство как прикладной юридический принцип. Это произошло в деле с Ходорковским. Надо понимать правильно, я не берусь оценивать здесь виновность/невиновность Михаила Ходорковского. Она в данном случае неважна. Важно то, что он не является чем-то особенно отличным от остальных т.н. «олигархов», разгуливающих на свободе.

Итак, был уничтожен этот прикладной принцип юриспруденции. Ящик Пандоры был открыт. Это дело инфицировало всю судебную систему, распространилось в сознании правоприменителей как рак…

ЛЮБОЙ АКТИВНЫЙ СУБЪЕКТ ВЫНУЖДЕН НАРУШАТЬ ЗАКОН

"При чем тут Сафаров?", - спросите вы. А притом. В иных субъектах федерации и в других МВД дела не лучше, но даже и хуже, наверное. А сняли одного Сафарова. Потому что не действует равенство как юридический принцип. Вместо него работает произвол силы. Нарушают закон все, а ответственность за его нарушение наступает для некоторых, которые в некоторый момент вдруг стали чем-то неудобны для лиц, чьих приказов слушаются силовые ведомства. Такое состояние дел в международной политике именуется «двойными стандартами».

Это высвечивает еще одну большую проблему современной России. Намеренно создана и поддерживается ситуация, когда любой активный субъект вынужден нарушать закон. Поэтому над ним всегда висит дамоклов меч произвола облеченных «властью». Такой субъект легко контролируем возможностью привлечения к ответственности.

Всякий культурно развитый человек понимает, что закон нарушать не следует, и вместе с тем он у нас поставлен в положение, когда он не может его не нарушать. Эта ситуация социально-правовой шизофрении разъедает душу и смертельно ранит совесть, дегуманизирует человека. Он разрушается как личность. Он вынужден либо бежать из страны, либо приспосабливаться жить в токсичном умирающем мире. Однако, скорее мир начинает адаптировать к себе определенный сорт людей. И наверх выходят люди неглупые, но культурно недоразвитые и в силу этого несвободные. Выхода из этой тупиковой ситуации я не вижу, так как такие люди сами не способны выправить ситуацию, построив нормальное общество или хоть какой-нибудь нормально функционирующий государственный институт. Для этого нужны люди свободные.

ПРИЧИНА ОТСТАВКИ - ВОВСЕ НЕ СМЕРТЬ НАЗАРОВА

И я, кстати, не зря выше взял слово «власть» в кавычки. Власть в современном мире характеризуется не возможностью произвольного применения насилия, ведь тогда исчезает различие между властью и террористом, взявшим людей в заложники. В понимании современного человека власть держится не на насилии, а на добровольном подчинении, согласии на насилие. Такое согласие еще называют общественным договором.

Что же касается «добровольной отставки», которой не было 15 лет назад. Если проанализировать высказывания самого Асгата Сафарова, то и не было никакой добровольности. Откуда вдруг ей взяться, если ему не за что было стыдиться? Он еще говорил, что все будет так, как решат его начальники. Ну начальники и решили. А как оформили – это ни для кого уже не важно, все это бюрократическая чушь, не имеющая отношения к реальности.

И так же точно не верю я, что смерть Назарова или садо-гомосексуальные забавы в «Дальнем» суть есть причины отставки. Это можно признать лишь поводом, причина нам не ясна, ее скрыли за «добровольностью» отставки не чувствующего себя ни в чем виноватым генерала.

КТО ПОГНАЛ ВОЛНУ?

У меня, к сожалению, нет ответа на этот вопрос. Только в самом общем виде. Тот, кому понадобился вдруг этот министерский пост.

То есть волна направлена не против Сафарова, но за пост, который он занимал. Доказательством этого моего утверждения будет дальнейшее карьерное его бытие.

Это мое утверждение не следует понимать так, что идет атака против «Татарстана». Я не вполне понимаю, что в данном случае подразумевается под этим собирательным термином – «Татарстан». В моем представлении нет такого политического субъекта. Есть совокупность чиновников, слабо связанных между собою, но жестко контролируемых федеральным центром. Этот контроль обеспечивается, как сказано выше, тем, что у нас активный субъект не может не нарушить закон, а поведение перманентного нарушителя жестко может модерироваться угрозой расправы. Всегда найдется за что.

КОМУ ВЫГОДНО?

Если вспомнить известную юридическую формулу, то согласно ей выходит, что выгодно тем, кто погнал волну.

Но Овруцкий предлагает иной ответ. По его идее выгодно всем нам. Точнее, не всем нам, но тем, кто попадет в полицейский участок в период до лета или даже до осени текущего года. Типа, не будут пытать.

Хм… Бутылкой, возможно, и не будут…

Полагаю, что общественность не получила никаких выгод, но понесла издержки. Ей, общественности, опять указали место – сиди и не отсвечивай, жди приезда барина, он ужо разберется.

Вместо того, чтобы починить судебную систему (да и не починишь, надо заново создавать, с нуля), где каждый должен быть способным найти защиту от власти-обидчика, вместо этого в качестве избавителя к нам прилетел и спас всех нас Начальник, который в идеальном случае сам-то должен был уйти в отставку, поняв, что система расследования и раскрытия преступлений такого рода не работает во вверенном ему органе. Кстати, тот факт, что в следственном комитете создан специальный отдел по расследованию таких преступлений, показывает, что Татарстан здесь не исключение, а такой же в ряду других и многих. В противном случае создали бы специализированный отдел по Татарстану.

Итак, зафиксировано в умах: только на московское начальство вся надежда и есть. Им, с бугра, виднее. То есть институты защиты нарушенных прав не работают, срабатывает только позорное «ручное управление», которое, однако, есть доказательство некомпетентности того, кто к нему применяет.

ЧАСТЬ ОБЩЕСТВА?

Здесь Овруцкий говорит очень спорную вещь. По его мнению, работники правоохранительных органов лучше всех осведомлены о законах вообще и правах человека в частности. Но я скорее соглашусь с тем, что они более других осведомлены о современном состоянии прав человека и о том, как у нас работают законы. Но вот понимают ли они их?

Кант отказывал юристам в способности уловить сущность права. Они, по его мысли, не могут этого сделать, так как не могут отвлечься от текста нормы. То есть, получается, что правоприменитель (прокурор, судья, следователь) намертво прирос к букве закона и не имеет способности уловить его дух, то, что еще называют политикой права, что есть системой взглядов о том, каким должно быть право.

Я бы рискнул заявить, что правоприменитель и не должен понимать политики права, это не его ума дело. Этим заниматься должно само общество в лице его интеллектуальных, моральных авторитетов, которые располагают разнообразными площадками свободного обмена мнениями.

Не дело солдат выбирать себе цели. Цель ставят не военные, цель назначают военным.

Если же люди с неизбежными профессиональными деформациями начинают вдруг транслировать в общество идеи о том, как ему, обществу, надлежит жить, может выйти скандал.

Кстати вспоминается книга Сафарова со ставшей знаменитой цитатой из нее, в которой я лично увидел презрение автора к некоторым сторонникам человеколюбия («гуманисты» пренебрежительно взяты в кавычки) и одобрительный отзыв о варварском законе Талиона («око за око, зуб за зуб»).

ПОРЯДОЧНЫЕ ЛЮДИ?

Овруцкий далее ратует за то, чтобы порядочные люди, работающие в полиции, перестали покрывать преступления непорядочных.

Мне однако кажется, что такой подход требует, как минимум, уточнения того, что мы понимаем под порядочностью. Ведь получается, что человек, покрывающий или даже бездействующий при виде преступления коллег, – остается все равно порядочным? Но мы призываем этого порядочного человека стать еще более порядочным?

Я лично предлагаю не путаться со степенями порядочности, а вместо этого просто вообще отказаться от этой термина в применении его к вопросам о власти. Там не нужно порядочных, там нужны люди, соблюдающие закон.

Вообще, порядочность достают из набора инструментов политических манипуляций, когда в нее нужно завернуть некий малоочевидный обман. «Да, глуп и неотесан, малообразован, пишет с ошибками, пьет, но зато порядочен, много читает, собирает марки, любит своих детей и водить машину, ходит в церковь. Достоин быть на госслужбе.».

Полагаю, в кадровых вопросах госслужбы порядочность запросто сводится к знанию и соблюдение законов. Это и есть искомая порядочность, то есть представление о порядке.

Я понимаю, что Лев Мирович в данном случае не имеет в виду порядочными людей, затыкающими уши от воплей подследственных, доносящихся из соседних кабинетов. Он берет их порядочность в кавычки.

Как Сафаров гуманистов.

ЗАЧЕМ ОН ЭТО СДЕЛАЛ?

Имеется в виду, зачем генерал ушел в добровольную отставку? Я, как уже сказано, не верю в добровольность отставки, она не вяжется со всем тем, что говорилось им в острые дни. Она не мотивирована надлежащим образом. Значит, ее и не было, добровольности то есть.

Поэтом вопрос нуждается в уточнении. Что его заставило подписать «добровольную» отставку?

Вот и я не избежал кавычек. Мы живем в каком-то закавыченном мире иллюзий и фальши. А так хочется правды.

И в конце своей статьи Овруцкий ставит ряд блиц-вопросов. На которые я попробую дать короткие ответы или комментарии.

«Стала ли лучше работать система с приходом Сафарова?» – спрашивает автор. Я бы дополнил: если ответ положительный, то для кого она стала лучше работать, кто выгодоприобретатель улучшений? Не думаю, что это «гуманисты». Для них, очевидно, это были не самые лучшие 14 лет. Еще хотелось бы уточнить, за счет какого ресурса она, система стала, скажем, лучше работать? Какие-то новые методики раскрытия преступлений, системы отбора кадров или поощрений для лучших, - где именно те объективные доказательства, данные, которые, предположим, дали нам возможность победить, например, организованную преступность.

Вернул ли Сафаров доверие к милиции/полиции? По моему мнению, полиция везде, во всех странах, примерно одинаковая. Никто их особенно не любит, туда идут люди с развитым инстинктом охотника, им должно нравиться выслеживать дичь, охота, погони. Боюсь, Сафаров или любой другой на его месте никогда не сможет решить вопрос о доверии полиции, это лежит вне сферы его компетенции и возможностей.

Тут о другом надо спросить. Как получилось так, и кто виноват, что система правоохранительных органов навсегда выпала из-под общественного контроля? И случай в "Дальнем", и отставка Сафарова ничего в этом смысле тут не исправила. Нас так и оставили бессловесной дичью, способной издавать лишь нечленораздельные крики, которые иногда и всегда вдруг может услышать высокое московское начальство.

Эмиль Гатауллин