Наш диггер — молодой студент политехнического колледжа. Увлекается исследованиями подземных объектов, в частности бомбоубежищ, около пяти лет Наш диггер — молодой студент политехнического колледжа. Увлекается исследованиями подземных объектов, в частности бомбоубежищ, около пяти лет Фото: «БИЗНЕС Online»

О герое и месте действия

Наш диггер — молодой студент политехнического колледжа. Увлекается исследованиями подземных объектов, в частности бомбоубежищ, около пяти лет. Началось все с серии популярных компьютерных игр S.T.A.L.K.E.R., сюжет которых разворачивается в альтернативном мире — в чернобыльской зоне отчуждения.  Подтолкнуло и увлечение историей Советского Союза, любовь «ко всему, что от него осталось». По словам нашего героя, самое завораживающее в путешествиях по подземному миру города — неизвестность, желание приблизиться к неведомому. «Думаю, мое увлечение — редкость, сейчас молодые люди в основном Моргенштерна* слушают и по клубам шатаются», — заявляет герой.

Наша встреча с диггером была в одном из заброшенных бомбоубежищ Казани в Авиастроительном районе. На парковке, рядом с длинным кирпичным зданием, находится неприметная металлическая дверь — если не знать, куда она ведет, ничего и не поймешь. Из-за обилия снега пришлось приложить усилия, чтобы ее открыть. На ручке висит давно вскрытый замок. Проводник предупредил — сверху сидит «дед», т. е. охранник. Сталкиваться с ним уже приходилось, поэтому шуметь не рекомендуется.

Слово «Диггер» происходит от английского глагола to dig, что значит «копать». Первые исследователи подземелий — археологи и ученые, раскапывающие подземные объекты с целью их исследования.

Массовость движения связана с именем Вадима Михайлова —  лидера диггеров в 90-е годы прошлого столетия. К слову, именно Михайлов выпустил в свет такое определение. Он руководит аварийно-спасательным отрядом «Диггер-Спас» и центром подземных исследований «Диггер Планеты Андеграунд», активно сотрудничает с МСЧ. При захвате заложников на мюзикле «Норд-Ост» Михайлов помогал военным ЦСН ФСБ России пройти до здания ДК по подземным коммуникациям.

Вниз ведет темная мрачная лестница, укрытая ковром толстых силовых кабелей. По словам нашего героя, убежище находится под административным зданием, а раньше здесь была территория завода, поэтому сотрудники носили сюда все ненужное. В кромешной темноте спускаться все же не пришлось — диггер включил налобный фонарик. А вскоре и вовсе потертые бетонные стены осветила линия редких лампочек на  потолке. По словам диггера, одна из главных особенностей данного объекта — работающий свет. Находка оказалась неожиданной, пришлось помучить рубильник в одной из комнат, но теперь здесь почти цивилизация. 

В 2015 году введено уголовное наказание в виде лишения свободы на срок до 4 лет за проникновение на охраняемые государством подземные или подводные объекты. Ст. 215.4 введена в раздел Кодекса «Преступления против общественной безопасности». Уголовное наказание распространяется только на случаи неоднократных правонарушений на охраняемых объектах.

Диггер, проникший на объект самостоятельно, наказывается штрафом до 500 тыс. рублей или лишением свободы на срок до 2 лет. Если же нарушение законодательства совершается группой лиц или связано с угрозой раскрытия государственной тайны, то предусмотрен штраф до 700 тыс. рублей или лишение свободы до 4 лет.

До этого диггеров наказывали в рамках Административного кодекса по ст. «Нарушение пропускного режима охраняемого объекта». Предусматривался штраф от 300 до 500 рублей.

По всей освещаемой территории лежат исцарапанные деревянные стеллажи, стоят разбитые кем-то окна. Вентиляция давно поржавела. Взгляд привлекают старые ламповые мониторы, груды печатных плат, разбитые системные блоки — как будто гнездо майнеров, если б не явная древность этой электроники. По ходу замечаем и множество офисных белых клавиатур, сваленных в одну кучу. Признаков присутствия в данном месте людей немного: несколько разбитых бутылок и пластиковая посуда.

Атмосферу поддерживают пожелтевшие плакаты с планами эвакуации и сигналами гражданской обороны. Нам повезло, что они сохранились и не были вынесены коллекционерами. Еще одна важная деталь этого убежища  — сохранившиеся гермодвери. По рассказам диггера, на заброшенных объектах их часто снимают. Предоставим ему слово.

В Казани больше 300 бомбоубежищ находится в работоспособном состоянии В Казани больше 300 бомбоубежищ находится в работоспособном состоянии Фото: «БИЗНЕС Online»

Об объектах Казани и готовности к угрозе

  • По Казани около 20 заброшенных убежищ, но состояние в остальных гораздо хуже: металлических дверей нет, голые стены. Ничего интересного, просто пустые бетонные коробки под землей. Больше 300 бомбоубежищ находится в работоспособном состоянии. После начала СВО движений по ускоренному восстановлению подземных оборонных объектов не было, но и так достаточно.
  • Есть и места, куда хочется возвращаться вновь и вновь. Самый интересный на моей казанской практике — объект, где стояли макеты пораженных радиационной пылью частей тела человека. Жаль, но теперь двери этого убежища заварили наглухо.
  • Есть примеры реконструкции убежищ. Например, у «Казанских электрических сетей» подземелье было затоплено, но его восстановили так хорошо, что оно и в смотрах-конкурсах участвует.
  • Как сейчас помню, у РЖД в Юдино на входе в убежище лежала мертвая собака, а сейчас место тоже реконструировали. После восстановления объекты консервируются до худших времен.
  • После начала СВО все осталось на прежних местах, я не заметил сильной активности в плане оживления восстановления заброшенных объектов. Но действующих бомбоубежищ больше 300, их поддерживают и охраняют. Поэтому считаю, что город готов к каким-либо ядерным или химическим угрозам.

Об играх с законом и встрече с полицией

  • Казань — третья столица, поэтому заброшенные объекты стараются подчищать. Лазить особо некуда: убежища хорошо охраняются.
  • Например, на КМПО находятся очень интересные объекты. Но даже мне туда страшно забираться. Приходится преодолевать несколько заборов с колючей проволокой, стараться не попасть под камеры. А если спалишься, просто так не отделаешься: скорее всего, изобьют, и это меньшее из зол.
  • Если ты не был пойман с поличным, то доказать присутствие на объекте правоохранительным органам будет сложно. За проникновение в убежища гражданской обороны закон сильно не накажет, «присесть» можно только за стратегические военные объекты. Срок — 2–3 года.
  • В каждом регионе есть стратегические объекты, например бомбоубежища для правительства.
  • В феврале прошлого года мы залезли на один оборонный завод в Казани. В итоге нас поймали охранники и знатно отлупили дубинками. К слову, меня рвало кровью, пока шел обратно до КПП. Потом охранники вызвали полицейских, один из которых хотел свалить на нас какое-то дело по наркотикам. Но в результате приписали кражу: на заводах ведь иной раз сотрудники могут что-то своровать. Мурыжили долго, поэтому мы сознавались даже в том, чего не делали. Уголовное дело закончилось для меня штрафом — попался хороший адвокат.

У всех убежищ растут «грибы», мы так называем вентиляционные каналы. По всему городу в поисках ходить не приходится — обычно лестницы в подземелья есть под заводами, административными зданиями, медучреждениями, иногда под детскими садами «У всех убежищ растут «грибы», мы так называем вентиляционные каналы. По всему городу в поисках ходить не приходится — обычно лестницы в подземелья есть под заводами, административными зданиями, медучреждениями, иногда под детскими садами» Фото: Kurt Desplenter/ZUMAPRESS.com / www.globallookpress.com

О поиске убежищ и «диггерском наборе»

  • У всех убежищ растут «грибы», мы так называем вентиляционные каналы. По всему городу в поисках ходить не приходится — обычно лестницы в подземелья есть под заводами, административными зданиями, медучреждениями, иногда под детскими садами. Вот под школами не разу не встречал.
  • «Спалить» можно и по спутниковым картам. Есть пример: как-то в лесу рядом с коттеджным поселком в Марий Эл заметил военную территорию, уже на изображении увидел «грибы», наклонный вход вниз и предположил, что именно здесь и расположен стратегический объект. Потом просто поехали проверять.
  • Чтобы попасть в желаемое место, достаточно иметь с собой так называемый диггерский набор — разводной ключ да пассатижи. Из экипировки я обычно ношу камуфляж, достаточно одежды, которую не жалко порвать или испачкать. Гражданский внешний вид вызывает меньше вопросов со стороны охраны.
  • Без фонарика никуда. Лучше переплатить, потому что в ином случае будет мало света и зарядка быстро сядет. Желательно даже два с собой брать.

Раньше занимался экскурсиями по убежищам. Раз в месяц регулярно писали желающие. Цена зависела от интересующегося. Один раз прогуляться со мной захотели два бизнесмена, и я получил 6 тыс. рублей за одну вылазку «Раньше занимался экскурсиями по убежищам. Раз в месяц регулярно писали желающие. Цена зависела от интересующегося. Один раз прогуляться со мной захотели два бизнесмена, и я получил 6 тысяч рублей за одну вылазку» Фото:Ulf Mauder/dpa / www.globallookpress.com

О сохранности объектов, экскурсиях и продаже находок

  • Важна сохранность объектов. Чем больше исследователей или школьников, тем менее интересны убежища. Диггеры найденные объекты сохраняют в тайне, чтобы ничего не могли своровать или разрушить.
  • Если бы местонахождение «заброшки», где мы с вами общаемся, было бы гласным, то давно бы повыбивали все лампочки, растащили плакаты, раскидали мусор. Не исключено, что убежище посетили бы и дяди из чермета и сняли бы все гермодвери. Поэтому никто не должен о них знать.
  • Многие под фотографиями в социальных сетях спрашивают, где находится тот или иной объект, но точное расположение я никогда не говорю. Могу описать район поиска. Координатами налево и направо разбрасываться может каждый, а искать самостоятельно интереснее.
  • Иногда попадаются заброшенные склады. Раньше выставлял на продажу найденные противогазы, советские аптечки, военные каски. Тема на самом деле заезженная. Такой товар интересует в первую очередь тех, кто увлекается историей Великой Отечественной. 
  • Раньше занимался экскурсиями по убежищам. Раз в месяц регулярно писали желающие. Цена зависела от интересующегося. Один раз прогуляться со мной захотели два бизнесмена, и я получил 6 тыс. рублей за одну вылазку. Но такая сумма — редкость, поэтому бросил затею.

О диггерах в других регионах и праздновании Нового года в убежище

  • Я часто знакомлюсь с людьми из других городов. Обычно схема такая: хочу поехать в Ульяновск и смотрю, кто там занимается диггерством. Потом списываемся и общаемся. Иногда организуем вылазки на интересные объекты еще не знакомых для обоих регионов.
  • Диггеров в каких-то регионах больше, в каких-то — меньше. Например, возьмем соседей — в Марий Эл вообще никого нет, а в Ульяновске движение крупное. Самый масштабный в этом плане — Саратов. Там целого убежища, наверное, уже ни одного нет: все разнесли.
  • В этом городе даже проводят Новый год под землей — как говорится, для посвященных, ценителей и любителей. Это легально — те, кто держит убежища, иногда сдают их в аренду. В убежищах организовывают квесты, клубы, кальянные. Единственное, нельзя делать перепланировку, потому что МЧС ведет свой учет.